Рассмотрение вопроса о роли и значении холопов в восстаний Болотникова не может быть, однако, ограничено количественным определением их удельного веса в общей массе восставших. Холопы — участники восстания Болотникова — обладали рядом качеств и черт, дававших им возможность играть роль наиболее активного элемента в среде восставших. Здесь надо прежде всего отметить большое количество в составе холопов людей, недавно закабаленных, только что потерявших свою свободу. Эти элементы должны были особенно остро переносить свое холопское состояние и поэтому, естественно, стремились и пытались вернуть себе свободу любой ценой.
Для характеристики подобного рода настроений и стремлений кабальных людей большой интерес представляет известие Татищева относительно «челобитья холопей, чтоб не быть рабами», в ответ на которое «царь Василий Иванович Шуйский, для утишения великого в холопах смятения, закон учинил, что пленным токмо рабами быть, доколе свободу получат, а холопей в прежней верности оставил служить по кабале и по летной»[276].
Известие это (в той его редакции, которая находится в XX томе «Древней Российской Вивлиофики») уже давно привлекало внимание историков. Однако источник его оставался неизвестным, и исследователи, использовавшие это известие для характеристики положения холопов в начале XVII в., лишь высказывали предположения, что оно основано на «летописных данных, до нас не дошедших»[277]. Е. Н. Кушевой, однако, удалось с бесспорностью доказать, что известие «Древней Российской Вивлиофики» восходит к тексту Татищева, который, в свою очередь, основан на не дошедшем до нас произведении: «Истории о разорении Русском», составленной современником событий начала XVII в., келейником патриарха Иова Иосифом[278]. Эти выводы Е. Н. Кушевой очень усиливают соображения, говорящие в пользу достоверности известия о холопьей челобитной. Однако форма, в какой дошло до нас известие о челобитной кабальных холопов Шуйскому (отсутствие датировки, чрезмерная сжатость, язык, которым пересказаны данные современного источника, и т. д.), не дает возможности более точно установить время и определить характер этого выступления кабальных холопов. Нельзя даже точно сказать, когда имело место это событие: до восстания Болотникова, во время восстания или после его поражения.
Правда, Е. Н. Кушева считает «очень вероятным» предположение Владимирского-Буданова, что «ответом на челобитье холопов был указ Шуйского от 21 мая 1609 г.»[279]. Но мне представляется весьма сомнительным рассматривать как удовлетворение челобитья холопов, «чтоб им не быть рабами», закон, в числе статей которого есть предписание возвращать старым «государям» детей кабальных холопов, которые «бегаючи от старых своих государей, дали на себя иным кабалы», а также статья, предлагающая отдавать старым «государям» добровольных холопов, «которые у государей своих служат безкабално, лет пять, или шесть, или десять и болши, а ныне они государем своим на себя кабал не дают»[280].
Но, независимо от точной даты этого события, для нас важен самый факт выступления кабальных холопов, «чтоб не быть рабами». А это с бесспорностью вытекает из татищевского рассказа о холопьей челобитной. Следует сделать и еще один вывод из рассмотрения известия Татищева. Челобитная кабальных холопов — свидетельство не только ярко выраженных антикрепостнических настроений холопов, но и их политической активности, сделавшей их способными на такой акт, как составление и подача царю коллективной челобитной.
Рассматривая вопрос об участии холопов в восстании Болотникова, следует подчеркнуть, что этот вопрос есть прежде всего вопрос о беглых холопах. Голод 1601–1603 гг. способствовал своеобразной поляризации в среде холопов. Если результатом разорения и обнищания масс в годы голода было огромное усиление процесса закабаления свободных элементов, то, с другой стороны, голод стимулировал и массовое бегство холопов, ибо наиболее активные элементы среди холопов искали выхода из кабалы в бегстве. Беглые холопы и явились одной из главных сил восстания Болотникова. Именно беглых холопов имеет в виду А. Палицын. О беглых холопах говорит и боярский приговор от 25 февраля 1608 г. Эта группа холопов демонстрировала свою активность уже самым фактом бегства. В условиях же восстания беглые холопы, естественно, становились наиболее активным элементом в рядах восставших.
Следует, наконец, вернуться и к показанию А. Палицына, что первое место среди беглых холопов принадлежало тем, «иже на конех играюще», т. е. военным холопам, участникам походов, в которых эти холопы обязаны были сопровождать своих господ. Нет необходимости говорить о том, какое значение имело участие этой группы холопов в восстании Болотникова. Если современники подчеркивают, что восставшие были «искусные воители и отважные воины»[281], то одной из предпосылок этого, несомненно, надо считать наличие в рядах армии Болотникова бывших военных холопов, получивших возможность применить свои профессиональные военные навыки для борьбы против своих угнетателей.
Само положение холопов в общественном строе Русского государства стимулировало их политическую активность и толкало их на борьбу против своих господ. Отношения крепостнической эксплуатации были для холопа гораздо обнаженнее, а формы ее значительно более грубыми и тяжелыми, чем для крестьянина. Социальная философия Зиновия Отенского, отрицавшая за холопом какие бы то ни было гражданские права и вместе с тем провозглашавшая безграничную власть господина над имуществом, трудом и личностью холопа, являлась обобщением и теоретическим выражением отношений реальной действительности в Русском государстве того времени. С другой стороны, холопы ближе, чем крестьяне, соприкасались с центрами политической и культурной жизни Русского государства. Не говоря уже о холопах — военных слугах, и те холопы, которые составляли дворы бояр и дворян в Москве и других городах, также в какой-то степени приобщались к культурным условиям эпохи. Следует, наконец, отметить и ту черту в положении холопов, которая заключалась в меньшей изолированности их друг от друга, чем крестьян. И общие условия городской жизни, и скопление большого количества холопов во дворах феодальной знати создавали возможность для холопов общаться друг с другом. Как бы ограничительно ни толковать приведенный выше[282] рассказ «Нового Летописца» «О доводах холопьих на бояр», слова летописца о том, что «людие ж боярские всех дворов... начаша умышляти всяк над своим болярином и зговоряхуся меж себя человек по пяти и по шти, един идяше доводити, а тех поставляше в свидетелех, и те по тем такаху»[283] — во всяком случае свидетельствуют о некоторых элементах общественных связей между холопами. Еще показательнее в этом плане только что рассмотренная история составления и подачи кабальными холопами челобитной Василию Шуйскому. Это выступление холопов предполагает гораздо более широкий круг участвовавших в нем кабальных людей, чем в случае с доносами холопов на своих бояр.
Таковы сохраненные источниками данные о положении холопов в общественном строе Русского государства, позволяющие составить представление о холопе — участнике восстания Болотникова, определить его социально-политическое лицо, нарисовать «портрет» русского холопа конца XVI — начала XVII в. В особенностях места и положения холопов в общественном строе Русского государства и следует искать объяснение того, почему именно холопы первые из всех групп феодально-зависимого населения Русского государства поднялись в общегосударственном масштабе против феодального гнета (восстание Хлопка). В этом же кроется ответ и на вопрос, почему и на новом этапе борьбы, в восстании Болотникова, наиболее активную силу составляли холопы[284].
Говоря о крестьянстве в начальный период восстания Болотникова, следует прежде всего рассмотреть вопрос о Комарицкой волости. Комарицкая волость выступает как один из основных и главных центров восстания Болотникова. «Комарицкие волости мужики», «комаричи», «Комарицкая волость», наряду с путивльцами и рылянами, называются источниками в первом же перечне «заворовавших» и «изменивших» Василию Шуйскому городов[285]. С Комарицкой волостью источники (Буссов) связывают и первые шаги в деятельности Болотникова. Наконец, через Комарицкую волость Болотников двинулся из Путивля на Москву[286].
Эта особая роль Комарицкой волости в восстании Болотникова не является случайной. Комарицкая волость стала местом открытой борьбы крестьянства против феодалов еще задолго до начала восстания Болотникова.
Комарицкая волость обозначается в источниках как «волость многолюдная и болтая»[287]. Эта характеристика русских источников находит свое подтверждение в словах Исаака Массы, оценивающего Комарицкую волость как «землю весьма плодородную, богатую хлебом, медом и воском, также льном и коноплей и населенную богатыми крестьянами»[288].
По данным Д. Святского, «в состав Комарицкой волости, кроме нынешнего Севского уезда, входила также большая часть Дмитровского уезда, Орловской губернии, до границы, идущей от Волоцкого на Столбище и Лобаново, часть Дмитровского уезда, Курской губернии, до границы, идущей от Калиновки на Гремячее и Дмитриев, и часть Трубчевского уезда, захватывающая села Салтановку, Глинское и Кокоревку»