Опубликование Белокуровым основного фонда «разрядных записей за Смутное время», равно как и свидетельство Исаака Массы устраняют возможность считать, что в основе известий Буссова и польского дневника о сражении под Ельцом лежит географическая путаница.
Мы уже отмечали выше, что упоминание Массой в его сообщении о сражении под Ельцом имени князя Воротынского делает невозможным отнесение его рассказа к Кромам. Еще более решающее значение для вопроса о Кромах и Ельце имеют разрядные книги. Предшествующее изложение вопроса о борьбе между Болотниковым и Шуйским под Кромами и Ельцом, построенное прежде всего на материалах разрядных книг, показывает, что «Кромы» и «Елец» представляют собой два совершенно самостоятельных комплекса событий (хотя и связанных, конечно, один с другим).
Мы имели возможность проследить все этапы борьбы под Кромами и Ельцом (первоначальные планы правительства Шуйского по посылке войск к каждому из этих городов, сношения воевод с царем, мероприятия правительства по руководству осадой Кром и Ельца, смотр полков, приезд под Елец Татищева, князя Хилкова, посылка подкреплений и т. д.). Но самое важное — это то, что разрядные книги позволяют вполне отчетливо выяснить обстановку, в какой произошло снятие осады Кром, равно как знакомят и с судьбой армии князя Воротынского. Выше мы привели разрядную запись о разгроме Болотниковым войска князя Трубецкого и об отступлении его разбитых полков от Кром к Орлу. Но разрядные книги сохранили также данные и об отступлении князя Воротынского от Ельца. Мы констатировали, что разрядные книги умалчивают о поражении Воротынского под Ельцом. Но уже и в том тексте, который мы цитировали, автор записи, сообщив о том, что князь Воротынский «отошел» от Ельца, вынужден был добавить, что «воры, собрався, пошли к Береговым городом», т. е. признать факт преследования Воротынского армией восставших. Другая редакция разрядных книг сохранила более подробные сведения об отступлении князя Воротынского. В этой редакции, после рассказа об уходе князя Кашина из-под Ельца к Новосили и оттуда в Тулу, имеется следующая запись: «И после того князь Иван Михайлович Воротынской пришол на Тулу ж, а дворяня (в другом списке добавлено: «и дети боярские») все поехали без отпуску по домам, а воевод покинули. И на Туле заворовали, стали крест целовать Вору. И боярин князь Иван Михайлович Воротынской с товарыщи пошли с Тулы к Москве, а городы Заредцкие (sic!) все заворовалися, целовали крест Вору»[461].
Достаточно сопоставить этот текст с разрядной записью о положении в армии князя Трубецкого после ее разгрома под Кромами, чтобы признать, что положение в полках князя Воротынского как две капли воды напоминает положение в разбитых Болотниковым полках князя Трубецкого, а эффект от появления войска князя Воротынского в Туле полностью соответствует тому, что произошло в Орле, когда туда пришли воеводы из-под Кром. Совершенно очевидно также, что характеристика, даваемая армии Воротынского разрядными книгами, полностью соответствует тому, что пишут об армии Воротынского и Буссов, и В. Диаментовский, и Исаак Масса, говоря о ней как о разбитой наголову, обращенной в бегство и т. д. Ясно, что и сообщения иностранных источников о самой битве под Ельцом и о поражении в ней армии князя Воротынского относятся именно к Воротынскому, а не к Трубецкому, к Ельцу, а не к Кромам.
Таким образом, рассмотрение всей совокупности источников о сражениях под Кромами и Ельцом позволяет удовлетворительно разрешить вопрос, не прибегая к столь рискованному приему, который применили Карамзин и Соловьев[462].
Победы Болотникова под Кромами и Ельцом завершают первый этап похода Болотникова на Москву. Источники не дают возможности датировать сражения под Кромами и Ельцом более точно, чем августом 1606 г. Так датирует Елецкую битву Буссов. К августу ведет нас и запись о битве под Ельцом дневника В. Диаментовского. Судя по этому последнему источнику, вероятнее, что сражение под Ельцом происходило во второй половине августа. К такому заключению склоняют и данные разрядных книг, датирующих августом посылку из Москвы стольников для смотра полков под Кромами и Ельцом, что предполагает известный отрезок времени между этим смотром и сражениями (эта посылка, судя по запискам князя С. Шаховского, состоялась на «Преображеньев день», т. е. 6 августа).
Сентябрь 1606 г. характеризуется лихорадочной деятельностью правительства Шуйского по восстановлению боеспособности своих деморализованных поражениями полков и по мобилизации новых сил против Болотникова.
Местом, избранным правительством Шуйского для сосредоточения своих основных сил против Болотникова, явилась Калуга.
Калуга представляла собой центр системы укрепленных городов в верховьях Оки, так называемых «Береговых городов», прикрывавших Москву с юга. К Калуге отступали (через Лихвин) воеводы от Кром и Орла. В Калугу же было послано и новое войско во главе с князем И. И. Шуйским.
Исаак Масса очень хорошо характеризует ту обстановку растерянности и растущего развала, в которой происходило формирование войска князя И. И. Шуйского: «Стали делать большие приготовления, чтобы одолеть мятежные города, и поставили главными воеводами братьев царя — Дмитрия и Ивана Шуйских, и также молодого Скопина и многих других бояр, дворян и начальников, и отправили войско в поход, также послали во все города грамоты с повелением собрать ратников для войны; но города повсюду горько жаловались на совершенное разорение от прежних бедствий, так что им было не на что выставить ратников; после долгих проволочек выставили большое бесполезное войско»[463].
Уже самый состав армии И. И. Шуйского отражал в себе исключительную серьезность положения, в каком очутилось правительство Василия Шуйского. Развал в полках Трубецкого и Воротынского, состоявших из провинциальных служилых людей, вынудил правительство Шуйского укомплектовать направляемое в Калугу войско отборными кадрами из служилых людей, принадлежавших к самой верхушке дворянства, как столичного, представленного придворными чинами «дворян Московских», «стольников» и «стряпчих», так и провинциального — в лице «дворян из городов» и «жильцов»[464]. Чрезвычайный характер посылки войск к Калуге подчеркивался и фактом назначения первым воеводой этих войск брата царя.
В планы правительства Шуйского входило и использование в борьбе против Болотникова остатков войск князя Трубецкого и орловского гарнизона. Характерно, что, несмотря на неудачный опыт с посылкой князя Мезецкого «уговаривать» ратных людей в Орле, Василий Шуйский, посылая своих воевод к Калуге, вновь «велел им ратных людей уговорить (вариант: «уговаривать»), которые Замосковные городы и ноугородцы с воеводы пришли ис под Кром и с Орла в Колугу»[465].
Одновременно с посылкой войск к Калуге правительство Шуйского предпринимает меры по укреплению и других городов. В сентябре 1606 г. посылаются новые воеводы: в Карачев — князь С. Д. Щербатый[466], в Михайлов — князь И. Ф. Хованский и Г. Г. Пушкин[467]. О целях, преследовавшихся правительством Шуйского посылкой этих воевод, можно судить по тому, что князь С. Д. Щербатый упоминается в «Новом Летописце» в числе воевод, убитых во время восстания Болотникова, причем в ряду тех воевод, «коих имали на бою»[468].
Все эти мероприятия, однако, не улучшили положения Василия Шуйского. «Сентября в 5 день[469] государь царь и великий князь Василей Иванович всеа Русии послал с нарядом бояр и воевод под Колугу»[470]. А 23 сентября произошла новая битва между Болотниковым и царскими воеводами, в результате которой «большое и бесполезное войско» И. И. Шуйского было вынуждено отступить к Москве.
Наступая на Калугу, Болотников строил свой план борьбы на использовании помощи со стороны населения Калуги. Разрядные книги отмечают, что «вор Ивашко Болотников, собрався с многими воры, сослався с Колужены, шол х Колуге»[471]. Эти расчеты Болотникова полностью себя оправдали. В одной из разрядных записей о походе И. И. Шуйского к Калуге сохранилось чрезвычайно важное известие, что воеводы Василия Шуйского не смогли попасть в Калугу: «В Колугу их не пустили, заворовали и крест целовали Вору»[472]. Другие редакции разрядных записей о походе И. И. Шуйского обходят молчанием вопрос о положении в Калуге к моменту прихода туда царских воевод. Но достоверность приведенного известия подтверждается не только наличием сношений между калужанами и Болотниковым, но и самым фактом того, что воеводы Василия Шуйского вынуждены были дать бой Болотникову вне Калуги, лишившись тем самым защиты городских укреплений и потеряв вместе с тем возможность эффективно использовать привезенный ими с собой «наряд» (артиллерию), явно предназначенный для установки в калужском «городе».
Бой между Болотниковым и И. И. Шуйским произошел «на усть Угры», в 7 верстах от Калуги, при впадении Угры в Оку. Разрядная роспись, определявшая действия воевод, предписывала вместе с князем И. И. Шуйским «быть в сход воеводам из под Кром», князю Ю. Н. Трубецкому и другим кромским воеводам, «да из Украиннова розряду с Орла» князю И. А. Хованскому и князю И. М. Борятинскому[473]. Это соединение воевод, очевидно, произошло под Калугой.
В разрядах битва под Калугой изображается как победа И. И. Шуйского: «И воеводы князь Иван Ивановичь с товарыщи, и Кромские, Орловские воеводы со всеми ратными людми пошли против воров сентября в 23 день: и того ж дни усть Оки реки на Угре (sic! Надо: усть Угры реки на Оке. —