во главе с воеводами Г. Сумбуловым и П. Ляпуновым. Сохранил свое руководящее положение и Истома Пашков, которого «Карамзинский Хронограф» связывает с каширянами и веневичами.
Однако вопрос об И. Пашкове и его положении в войске Болотникова в период осады Москвы представляется более сложным, чем это можно заключить на основании текста «Карамзинского Хронографа». Дело в том, что соединение под Москвой отрядов, наступавших на Москву от Кром и бывших под предводительством Болотникова, с отрядами, двигавшимися к Москве от Ельца и находившимися под предводительством И. Пашкова, поставило вопрос о взаимоотношениях между Болотниковым и Пашковым. Этот вопрос был разрешен таким образом, что главным руководителем войска под Москвой сделался Болотников, а И. Пашков вынужден был стать в подчиненное положение в отношении Болотникова.
В источниках вопрос о взаимоотношениях между Болотниковым и И. Пашковым освещается в связи с описанием обстоятельств измены И. Пашкова и перехода его на сторону Василия Шуйского. Так, Буссов рассказывает о том, что «Болотников, придя под Москву, захотел (как высший военачальник вместо Димитрия) занять лучшее место для лагеря и быть выше Пашкова. Так как последний получил звание воеводы лишь от князя Шаховского, Болотников же был поставлен высшим военачальником — самим мнимым царем, когда находился в Польше, то поэтому Пашков вынужден был уйти с занимавшегося им места и уступить его Болотникову и его людям. Обиженный таким бесчестием и позором, Истома задумал отплатить Болотникову и вступил в сношения с врагами в Москве и царем Шуйским»[739]. Точно так же и английская записка сообщает о «разногласиях между двумя главными начальниками из лагеря мятежников», Болотниковым и Пашковым, итогом чего было то, что «Пашков оставил свою партию» и перешел на сторону Василия Шуйского[740]. Исаак Масса прямо говорит о подчиненном по отношению к Болотникову положении И. Пашкова, сообщая о посылке Болотниковым отряда под начальством И. Пашкова и о последовавшей затем его измене[741].
Но если поводом для содержащейся в источниках характеристики положения И. Пашкова в лагере восставших послужил конфликт между Болотниковым и И. Пашковым, явившийся итогом их взаимоотношений, то сами эти взаимоотношения достаточно определенно рисуются в источниках как такие, при которых решающая роль в лагере восставших принадлежала Болотникову, а И. Пашков занимал подчиненное положение.
Однако, будучи вынужден подчиниться Болотникову, И. Пашков остался «начальником», т. е. сохранил власть в отношении определенной части войска, осаждавшего Москву.
Буссов и Исаак Масса указывают и численность отряда И. Пашкова. По Буссову, И. Пашков «имел под своей командой 40 000 человек»[742]. Масса сообщает сходные данные, указывая, что Болотников послал против воевод Василия Шуйского «тридцать тысяч человек под начальством воеводы (overste) Истомы Пашкова»[743].
Помимо «рязанцев» и отряда И. Пашкова, можно предполагать наличие в войске Болотникова еще одного самостоятельного отряда. Разрядные книги, как это видно из приведенных выше текстов, наряду с Болотниковым и Пашковым называют в качестве одного из руководителей войска восставших также и «Юшку Беззубцева»[744]. Такое выделение имени Беззубцева, несомненно, свидетельствует о том, что Юшка Беззубцев принадлежал к числу начальников войска восставших. Этот вывод подтверждается данными источников как о предшествующей деятельности Беззубцева, так и о его дальнейшем участии в событиях.
Сам Ю. Беззубцев, по-видимому, происходил из путивльских помещиков, как об этом можно заключить из следующего (к сожалению, дефектного) места жалованной грамоты Путивльскому Печерскому монастырю от 1621 г.: «...а тот монастырской бортной ухожей с поместными и бортными ухожьи с Юрием Беззубцевым (в тексте «Безрубцевым». — И. С.) да с Федором Черенцовым»[745]. К нему же, очевидно, надо отнести и слова царского наказа в Путивль от 23 мая 1589 г.: «...да в Путивле же велено головам прибрати Ивану Кирееву, да Юрью Беззубцеву охочих казаков сто два человека» для похода против «воровских» черкас на Донец и Оскол[746]. Из этого последнего документа мы не только узнаем о том, что Ю. Беззубцев был «головой», т. е. занимал довольно высокое положение в служилой иерархии, но и получаем возможность составить представление о возрасте Ю. Беззубцева, который, очевидно, был в 1606 г. уже немолодым человеком. Очень важный факт из биографии Ю. Беззубцева сохранился в одной из разрядных книг, где имеется запись о том, как «пришел в Кромы ис Путивля от Ростриги Юшко Беззубцов с путимцы на помочь Кромским (в оригинале «Крымским». — И. С.) сиделцом»[747]. Не менее важны и те данные, которые характеризуют дальнейшую деятельность Ю. Беззубцева уже после восстания Болотникова. Так, по свидетельству «Истории Ложного Димитрия» (Будилы), в 1609 г. Ю. Беззубцев действует в составе войск гетмана Рожинского, в качестве «атамана донских казаков»[748].
Наконец, Ю. Беззубцев упоминается в грамоте властей Троице-Сергиева монастыря от 6 октября 1611 г. как один из военачальников, идущих на освобождение Москвы от поляков: «...а из Северских городов Юрий Беззубцов со всеми людьми идет к Москве ж наспех»[749].
Таким образом, на всем протяжении своей деятельности Ю. Беззубцев выступает в качестве начальника над определенными военными силами. Очевидно, и под Москвой он возглавлял какой-то отряд.
Рассмотрение вопроса об организационной структуре войска, осаждавшего Москву, показывает, что это войско, будучи под верховным начальством Болотникова, включало в свой состав по крайней мере три в какой-то степени обособленных, самостоятельных отряда: 1) под начальством Г. Сумбулова и П. Ляпунова, 2) под начальством И. Пашкова и 3) под начальством Ю. Беззубцева.
Было бы ошибочным объяснять наличие этих особых отрядов в войске Болотникова одними лишь моментами территориального порядка или обстоятельствами личного характера. В основе такого обособления отдельных частей войска Болотникова лежали факторы чисто социальные.
Наиболее отчетливо выступает социальное лицо отряда Г. Сумбулова и П. Ляпунова. Рассказывая о переходе отряда Г. Сумбулова и П. Ляпунова на сторону Василия Шуйского, «Новый Летописец» говорит, что «рязанцы... градом всем от тех воров отъехаша»[750] подчеркивая употреблением выражения «всем градом», что под начальством Г. Сумбулова и П. Ляпунова находилась вся основная масса рязанского дворянства — весь служилый «город». Точно так же рисуется социальный состав отряда Г. Сумбулова и П. Ляпунова и в грамоте патриарха Гермогена: «Приехали к государю царю и великому князю Василью Ивановичу всеа Русии с винами своими Григорей Сумбулов да Прокопей Ляпунов, а с ними многие рязанцы дворяня и дети боярские»[751]. Таким образом, отряд Г. Сумбулова и П. Ляпунова состоял из рязанских дворян-помещиков.
Гораздо более сложным представляется вопрос о социальном составе отряда И. Пашкова. Сопоставление данных о величине всего отряда, находившегося под командой И. Пашкова, с данными о количестве лиц, последовавших за И. Пашковым в его предательстве и переходе на сторону Василия Шуйского, показывает резкое расхождение в размерах между отрядом, которым И. Пашков командовал в войске Болотникова, и тем отрядом, с которым он передался Шуйскому.
В то время как общие размеры отряда И. Пашкова Буссов и Исаак Масса определяют в 30–40 тысяч человек, те же источники называют во много раз меньшие количества лиц, последовавших за И. Пашковым в лагерь Василия Шуйского. Буссов говорит о том, что И. Пашков перешел на сторону врага «вместе с несколькими тысячами человек своего войска (mit etlichen 1 000 Mann seines unterhabenden Volks)»[752]. Исаак Масса называет еще более скромную цифру, указывая, что И. Пашков «передался с пятьюстами человек»[753]. Как бы ни относиться к абсолютным величинам цифровых данных Буссова и Исаака Массы, это не может изменить вывода, что за И. Пашковым последовала лишь незначительная часть его людей из числа тех, кто входил в состав его отряда в лагере Болотникова. Но и другие источники также подтверждают малые размеры отряда, с которым изменил И. Пашков. Так, английская записка говорит о 500 человеках[754]. Несколько большую цифру мы находим в дневнике В. Диаментовского, отмечающего измену Болотникову «нескольких тысяч человек (kilku tysecy ludu)», подразумевая при этом измену И. Пашкова, но не называя его по имени[755]. Однако повесть «Иного Сказания» уменьшает число лиц, которых И. Пашков привел с собой к Василию Шуйскому, до 400 человек[756].
Рассмотренные данные заставляют сделать вывод о том, что значительная часть войска, начальником над которым был И. Пашков в лагере Болотникова, не последовала за И. Пашковым в его предательстве. Измена И. Пашкова вызвала в его отряде своеобразное расслоение, своего рода раскол. Для того чтобы характер этого раскола в отряде И. Пашкова стал ясным, необходимо вновь обратиться к свидетельству «Карамзинского Хронографа».