Огорчение в мгновение ока покинуло купеческое лицо.
– Хорошо, хорошо, – потирая руки, в ответ заговорил он. – Нам с тобой ни к чему эти долгие вступления. – Его глазки подозрительно заблестели. – Я думаю, ты знаешь, о чем бы я хотел услышать в первую очередь…
Капитан мысленно скривился, словно надкусил горьковатый плод, и кивнул головой:
– Думаю, есть, что тебя заинтересует.
Азарх аж подпрыгнул от предвкушения.
– Близ Фронтиды нам встретился один крошечный островок, куда мы и пристали, надеясь пополнить запасы свежей воды, – негромко продолжил он, внимательно смотря на купца. – Когда я с частью команды высадился на берег, то сразу же увидел следы от легких лодок по всему пляжу. Понимаешь, уважаемый Азарх, их были десятки штук. Почти у самой кромки леса мы наткнулись на большую площадку со столбом по середине.
– Занимательно, – пробормотал купец с интересом в голосе. – Очень занимательно, но какое это имеет отношение ко мне? Вы знаете, что мне нужно!
– Хорошо, хорошо, – примирительно проговорил моряк, отхлебывая из кубка. – Вывезли мы с этого острова одного человека. Он назвался Диметриусом, скифом. Ох, уж я и намучился с ним! Всю дорогу мутил мне воду. Заир, вы его знаете, все перепробывал.
– Так…, - заинтересовался Азарх.
– Его секли несколько раз. Били с оттяжкой, да с солью! А этой скотине все нипочем! – с восхищением продолжал капитан. – Отлежится и опять за свое. Потом кошками его обработали. Всю спину вспахали, до костей! Думали, не выживет! Как вам такой экземпляр?!
Купец некоторое время молчал, словно обдумывал ответ. Его толстые губы медленно причмокивали, а в глазах горел нехороший огонек. Все, кто с ним были близко знакомы, догадывались о чем примерно он думал. После такого раздумья Азарх обычно спускался в подвал своего роскошного дворца и долго оттуда не поднимался. Далан уже давно подозревал его в противоестественных наклонностях. Да, и в городе поговаривали, что Азарх ни одно смазливое личико не пропустит мимо себя. Ни одно смазливое мужское личико!
– Ну, мой друг, – неожиданно очнулся купец, потягиваясь при этих словах словно довольная кошка. – Ты просто совершенно не искушен в науке причинения боли! Ты много по своей неопытности не знаешь… Сколько ты хочешь за него?
Договорились они лишь к вечеру, когда яркое солнце уже практически опустилось за верхушки высоких деревьев. Раб ушел за очень не плохие деньги; капитан выручил за него почти два таланта золотом. Два таланта золотых монет, действительно, была очень большой сумой для раба-мужчины, который не был искусным ремесленником. За два таланта в это время года на городском рынке можно было практически не торгуясь купить несколько опытных танцовщиц, которые магией своего тела могли свести с ума практически любого. Однако, хитрый моряк нисколько не рисковал навлечь гнев со стороны своего партнера, так как он прекрасно знал качество товара. "Об этого скифа, – злорадно размышлял он. – Этот извращенец рук-то обломает! Черт, кремень, а не человек! Если бы не Азарх, ни за чтобы не продал".
3
Слегка задремавший моряк, крепко обнявший длинное копье, совершенно ни чего не почувствовал. Наступивший вечер ласково убаюкивал его своей прохладой, а крики рыночных торговцев уже не звучали так сильно. Поэтому Маруд не услышал, как по причалу поднялся капитан.
– Ах, ты сухопутная крыса! – заорал мгновенно впавший в ярость моряк. – На посту спать?! Сгною в рее!
Оглушенный сильным ударом, Маруд словно птичка взлетел в воздух и столь же стремительно упал за борт.
– Поднять эту гниду! – ни как не мог успокоиться капитан, раздавая указания подбежавшему Заиру. – И палок ему, палок, этой скотине!
Вопли матроса, которому послушание вбивали гибкими палками, были прекрасно слышны и в трюме. Запертые здесь рабы-гребцы тихо переговаривались между собой, пытаясь угадать, что им несет неожиданный гнев капитана.
– Наверное, девка строптивая попалась, – с ухмылкой предположил низкорослый загиеец, всем своим телом показывая при этом, что это было за действие. – Он и так и эдак… Мол я капитан, а она ни в какую!
– Дурак, ты, овечья подстилка! – рявкнул на него кто-то, сидевший рядом. – Эта туша даже любит строптивых. Дело не в этом! Тут что-то другое. Может сделка сорвалась?! Хотя, если бы у него сорвалась сделка, то он бы не просто высек кого-нибудь, а метал гром и молнии!
Димка сидел в стороне от них, прислонившись спиной к жесткому борту, и думал. В этот момент ему оставалось только размышлять о своем прошлом… Мать, отец, братья, его девушка! Что с ними? От самоуничижительных дум его оторвал ощутимый тычок в бок.
– Не время спать, Скиф! – кто-то прошептал с боку. – Мы уже давно готовы и ждем только твоего сигнала. Нас почти сорок человек на борту. Кандалы подпилены и спаду в нужный момент от легкого толчка.
– Ворон прав, – раздался голос с другой стороны. – Тянуть больше нельзя! В любой момент кто-нибудь может проговориться и тогда, живые позавидуют мертвым!
"Да, что они все от меня ждут?! – чуть не взорвался Дима. – Какой к черту сигнал? Они, что говорят про восстание?! Восстание, здесь?! Да, нас сомнут! У нас ни чего нет! Ни мечей, ни даже ножей! Они психи…".
Крышка трюма вдруг распахнулась и внутрь протиснулась рука с небольшим слабо мерцающим огоньком. Видимо, ничего не разглядев, следом показалась и голова.
– Эй, Скиф?! – прогнусавила голова, тыча во все стороны свечой. – Где тебя носит Аид? Капитан зовет. Похоже повезло тебе – выпала тебе жить в большом и красивом доме, а не мотаться как нам по далеким морям. – неожиданно захохотал моряк. – В красивом доме! Ха-ха-ха! С добрым и нежным хозяином! Ха-ха-ха! Выходи, давай быстрее!
Голова уже убралась, а смех все еще отчетливо слышался. Более того, похоже, на верху смеялся уже не один и даже не двое!
– Решайся, Диметриус! – на плечо легла жесткая рука. – Кажется, тебя продали этой старой скотине – Азарху. От него дорога одна – в могилу!
– Ладно, – не веря самому себе, прошептал парень. – Я согласен. Я согласен! – все тверже и тверже говорил он среди притихших рабов. – Я с вами!
– Тогда выходи и ни чего не бойся, – услышал он, вылезая из трюма. – Будь готов ко всему!
Палуба встретила его большим количеством маленьких огоньков, которые словно светлячки мелькали вокруг него.
– Пошевеливайся! – кто-то с силой толкнул его к причалу. – Там тебя уже давно ждут.
У корабля стояли четверо людей. Даже при прыгающем свете факелов было заметно, что они сюда пришли далеко не морем любоваться. Мягкими красноватыми бликами на них играл металл панцирей. В руках застыли длинные копья с широкими бронзовыми наконечниками, которыми так удобно орудовать в пешей схватке. За спиной у каждого висел массивный щит. Вообще-то, казалось, что они собрались на реальную битву.
– Принимайте! – вновь кто-то подтолкнул его в спину. – Капитан, сказал, что за него уже заплачено. Только осторожнее с ним! Он из непокоренных!
Дальнейшее Димка еще долго будет вспоминать как страшный сон, отнявший у него прошлой и будущее. Едва его, словно связанного барана передали из рук в руки, как за спиной раздался чей-то пронзительный вопль. Следом со скрежетом досок и звоном кандалов на палубу словно черти полезли полуголые рабы.
– А-а-а-а-а-а! – продолжал верещать моряк, с ужасом рассматривая свои рассыпанные кишки. – А-а-а-а-а-а!
Опытные моряки, не по наслышки знавшие что такое бунт, быстро сгруппировались вокруг своего боцмана – Заира. Размахивая неизменной плеткой, тот орал в лицо разбушевавшейся толпе:
– Что, трюмные крысы, воздухом решили подышать?! Так, дышите! Дышите, ибо дышите последний раз! Мертвых я скормлю храмовым гадюкам, а живых растерзают бродячие псы!
– Бей их братцы! – закричал, сообразивший наконец, Димка. – Выпусти им кишки! Крови, крови, крови!
Словно ждавшие этого сигнала галерники бросились на моряков. Визжавшие от ненависти рожи встречались с твердыми кулаками, с легкостью ломавшими кости. Короткие ножи, уже давно вытащенные из за пазухи, выбивали искру из отполированных до блеска цепей.
Пнув растерявшегося от таких событий нового конвоира, Димка с ужасным ревом прыгнул обратно на палубу и сразу же вцепился в высоченного матроса. От неожиданности тот отпустил какого-то кандальника, которого с яростью месил до этого, и попытался сбросить своего седока. Димке в какой-то момент показалось, что он вновь, как в далеком детстве, пытается удержаться на бабушкином бычке, однолетке. Его шатала и мотало из стороны в сторону как ветер. Несколько раз даже успело приложить о высокий корабельный борт, после встречи с которым у него чуть дух не вышибло.
О, черт! Черт! – орал он, со всей дури вцепившись в густую курчавую шевелюру здоровяка. – О, черт! Черт!
Наконец, его пальцы удачно соскользнули с макушки и нащупали глазницы. Он с силой надавил на глаза и жал, жал до тех пор, пока здоровенный мужик с хрипами не сложился пополам. Второго противника он не увидел, а нащупал, когда неожиданно защипавшие глаза пришлось закрыть. Вытянув вперед руки с развевающимися мощными цепями парень изо всех сил молотил ими, стараясь попасть хоть в кого-нибудь.
– О! – наконец-то, замычал кто-то, когда его руки врезались во что-то мягкое. – На помощь!
Руки словно тяжелый кузнечный молот не переставая долбили в одну точку. С каждым ударов цель становилась все меньше и меньше. В конце концов, его удары лишь скользили по чей-то макушке.
– Остановить, друг! – кто-то схватил его за плечо и сильно тряхнул. – Остановись! Врагов больше не осталось.
Димка осторожно открыл глаза и в ошеломлении замер. По палубе, еще утром достойной принять даже королевскую особу, прошли разбушевавшиеся титаны. Скорченные тела с развороченными внутренностями покрывали ее одним сплошным кровавым месивом. То тут то здесь, словно чужеродные клетки, валялись выломанные доски, не сдержавшие неистовый порыв рабов. "Боже мой, вот это мы тут прошлись! – чуть не присвистнул парень