Ребята поспешили прочь.
Изи попросила их ничего не говорить, пока они пробирались сквозь толпу, так как у судей было полно шпионов среди населения.
Пегги с удивлением заметила, что в центре города высятся пирамиды из красного кирпича.
– Это зиккураты, – объяснила юная колдунья. – Там живут самые привилегированные жители нашего города. В том числе и хранители яда.
– А кто такие хранители яда? – спросил Себастьян.
– Алхимики, – прошептала рыжеволосая девушка. – Ты уже видел, как действует яд, который они изобрели. Это наше единственное оружие против чудовищ. Волк-оборотень, превращенный в статую, уже не способен никого растерзать.
Пегги поняла, что Изи сейчас не хочет говорить об этом и пытается поскорее сменить тему.
– Я познакомлю вас с Ромо, старшим драконюхом, – объявила юная колдунья. – Он вам расскажет много всего интересного о драконах и даже научит с ними обращаться. Вот и он…
С этими словами Изи помахала рукой крепкому на вид мужчине в красной кожаной жилетке. Старший драконюх был весь грязный, со всклокоченными волосами, с носом-картошкой, зато, увидев ребят, он радостно им улыбнулся.
Глава 4Туша в три тысячи тонн
Дракон был огромным… просто гигантским! Казалось, он может проглотить на завтрак целую гору и даже не заметить этого.
«Спокойно! – мысленно прошептал девочке синий пес. – Ты же знаешь, что он не может пошевелиться. Да он не опаснее обычной коровы!»
Пегги нервно отбросила со лба волосы. Ладони у нее были мокрые. Тень спящего животного покрывала весь город.
Дракон спал, положив морду на передние лапы, как собака. Огромный костяной гребень топорщился у него на спине, а на носу был длинный рог. Он даже во сне вяло жевал корм – траву и листья, которые грудой наваливали перед ним три раза в день.
– Да, милашкой его не назовешь, – заметил синий пес.
– Ты можешь прочитать его мысли? – спросила Пегги Сью.
– Могу, но у него в голове нет ничего интересного. Он думает только о еде, и то вяло, как будто в полусне. Постой! Вижу какой-то темный силуэт на краю его сознания. Ага! Это человек со шпагой. И наш дракон его боится. Человек притаился в тумане и хочет его убить… В общем, дракону снится кошмар.
«Он похож на стегозавра… – подумала Пегги. – Ну, и на носорога, конечно!»
Она поглядела на прочные тросы, которыми зверь был опутан. Каждый трос тянулся от кольца, вделанного в землю, к пластине на спине дракона, к ней и крепился сложным морским узлом.
– Мы все время следим, чтобы наш дракон был крепко связан, – объяснил Ромо. – Ведь если он сбежит – нам конец. Все жители Омакайдо умрут страшной смертью. От этого зверя зависит наша жизнь. Поэтому я каждый день проверяю, не ослабли ли тросы, не перетерлись ли о пластины на его спине. Приходится, конечно, взбираться прямо ему на хребет, чтобы все проверить. Но он не возражает. Честно говоря, дракону наплевать на людей. Он нас даже не видит!
– Ух ты! – воскликнул Себастьян, и его глаза загорелись. – Я бы с удовольствием побегал по его спине. А он нас точно не замечает?
– А ты как думаешь? – усмехнулся Ромо. – Мы для него как муравьи. Ты же не очень интересуешься, чем заняты насекомые, правда?
– Наш главный враг – дождь, – нахмурившись, продолжал Ромо. – Как только начинается гроза, дракон просыпается. Он терпеть не может грома и боится молнии. С первыми каплями дождя он уже не находит себе места. Дергается, брыкается, лягается, как взбесившийся конь. И если ему вздумается рвануться вперед, вся земля сотрясается. Представьте: туша в три тысячи тонн бьется в путах изо всех сил. Вот это самый опасный момент. Если тросы лопнут или кольца не выдержат – дракон сбежит. И тогда всем нам конец. С Омакайдо станет то же, что было с Ган-Тааром, Надиной и другими городами… Там все жители приняли яд. И теперь это города-призраки.
Ромо ласково погладил кольцо, словно желая успокоиться: мол, оно обязательно выдержит.
Себастьян чуть приподнял трос: на его руках осталось какое-то красное масло, видимо, защищавшее трос от ржавчины, и подлез в «зону топота». Так драконюхи называли место, где дракон шарил своими лапами, трава там не росла, и земля была больше похожа на поверхность Луны.
Пегги испугалась за Себастьяна.
– Вернись! – закричала она, но ее друг не послушался.
Ему нравилось ходить прямо под носом у спящего чудовища, да еще чуть задевать его, как бы невзначай. Это не то что дразнить львов в зоопарке, когда они сидят за прочной решеткой, тут все гораздо интереснее!
Еще раз проверив все тросы и кольца, Ромо объявил, что им пора. Пегги описала широкую дугу, лишь бы не приближаться к морде дракона. Из его приоткрытой пасти жутко воняло. Пегги заметила ряд крепких пластин, как у жвачных животных, и напоследок хорошо разглядела внушительный рог на носу.
– Надеюсь, меня здесь не будет в тот момент, когда эта туша начнет беситься, – проговорил синий пес. – Что-то мне говорит, что она наделает много шума.
Глава 5Ночь монстров
Следующие три дня Пегги Сью и синий пес знакомились с обычаями Омакайдо. Каждое утро Ромо напоминал им, что надо выпить по кружке драконьих слез.
– Вкус, конечно, отвратительный, – вздыхал он, – но что поделаешь? С солдатами Меканикуса шутки плохи. Вскочит у тебя прыщик на носу, а они уже косятся: что, если это не просто прыщик, а рог пробивается?
И все это время Пегги чувствовала, что за ней следят. Она резко оборачивалась и замечала Меканикуса, который буравил ее взглядом. Королевский лекарь прятался за колонной или за статуей и буквально не сводил с нее глаз. А сообразив, что девочка его увидела, Меканикус тут же расплывался в улыбке, подходил к ней и принимался деловито рассматривать ее нос, щупать кожу и волосы.
– Обычный медицинский осмотр, – пояснял он. – Хочу удостовериться, что вы хорошо акклиматизировались на Занторе. Вы же не привыкли к нашим условиям. Кто знает, может, земляне в большей степени подвержены мутациям?
– Кстати, я бы на вашем месте не доверял этой Изи, – прошептал он ей как-то. – Не нравится мне цвет ее волос – слишком похож на волчью шерсть! Рано или поздно эта девчонка доставит нам массу неприятностей. Я за вас волнуюсь. Как бы она не довела вас до беды. А то судьи вынесут приговор, и тогда, делать нечего, мне придется дать вам яд. Честное слово, мне бы этого не хотелось!
– Не нравится мне этот тип, – буркнул синий пес. – Все вынюхивает, шпионит за тобой, как будто хочет подловить на чем-то гадком.
Гуляя по городу, Пегги обнаружила немало каменных чудовищ. Они были расставлены так, что человек натыкался на них в самый неожиданный момент и невольно вздрагивал. Скульптуры вселяли ужас в ее душу.
– Они окаменели, потому что Меканикус заставил их выпить яд, – объяснила Изи. – А на улицах их выставили для того, чтобы люди помнили об опасности и были начеку.
– Ну и жуть! – воскликнул синий пес. – Только поглядите: на морде три рога, крылья летучей мыши и львиные клыки!
– А этот похож на крокодила, утыканного иглами, – проговорила Пегги. – И когти длиннющие! – Она повернулась к Изи. – Слушай, неужели я действительно превращусь вот в такого монстра, если перестану пить драконьи слезы?
– Конечно. А ты как думала? Не скульптор же высек этих каменных уродов. Они были живыми, из плоти и крови, пока их не заставили выпить яд…
– Постой, – вмешался синий пес. – Значит, если их разбить, мы увидим внутренние органы? Каменное сердце, каменную печень, гранитный желудок, так?
– Наверняка, – согласилась Изи. – Я об этом никогда не думала, но уверена, что все так и есть. В общем, ночью, когда чудовища вылезают на улицы, по городу лучше не гулять.
Очевидно, так же считали другие жители. К вечеру все прятались в домах и запирали за собой железные двери. Окна закрывали прочными ставнями и крепкими решетками. На закате отовсюду раздавался страшный грохот – лязгали замки, бряцали запоры. А потом город как будто вымирал.
Однажды Себастьян предложил Пегги и синему псу подняться, когда стемнеет, на крышу гостиницы, где их поселили.
– Мне очень хочется поглядеть на этих монстров, – сказал он. – А то как-то подозрительно: все о них говорят, а мы до сих пор ни одного не видели.
– А как же рыжий волк, которого казнили, когда мы только пришли в Омакайдо? – спросила Пегги.
– Не считается, – ответил Себастьян. – Подумаешь, рыжий волк! Мне хочется поглядеть на настоящих чудовищ, похожих на те статуи на площадях.
– Я, кажется, поняла тебя… – прошептала девочка. – Ты подозреваешь, что никаких чудищ нет?
– А что? Очень может быть. Любой нормальный скульптор, у которого есть хоть капля воображения, может изваять таких горгулий. И мне вот интересно… что, если сказки про монстров придумали богатеи этого городка, чтобы получить власть над запуганным народом?
Когда взошла луна, трое друзей вышли из своих комнат, на цыпочках прокрались по коридору и осторожно выбрались на крышу гостиницы. Там они сели рядком и замерли, боясь пошевелиться, – непрочная черепица готова была осыпаться вниз в любую минуту.
Целый час ничего необычного не происходило, а потом из темноты далеко внизу раздалось грозное рычание. Потом еще и еще. И вскоре рычание слышалось и тут и там – на всех улицах ночного города. Оно эхом отдавалось от стен, пугая жителей, трясущихся от страха под одеялами.
– Спокойно! – прошептал Себастьян. – Рычание еще ничего не доказывает. Мало ли кто может рычать? Даже я бы так сумел.
Вдруг на площади, у фонтана, появился темный силуэт. Пегги пригляделась и увидела зеленую обезьяну с шипами на спине и блестящими рогами на голове. Она замахала лапами, как будто хотела когтями разорвать облака.
– У-у! Ну и монстр! – сказал синий пес.
Пегги Сью боялась вздохнуть. Ее бросало в дрожь при одной мысли о том, что чудовище может их обнаружить. Оно было по-настоящему жутким и уж наверняка обладало небывалой силой. Пегги надеялась, что чудовище куда-нибудь уйдет, но оно, как нарочно, принялось бродить туда и сюда через площадь, то и дело издавая страшное рычание.