Впереди ещё одна западня. Сингх чувствовал её. Чувствовал внимание Трехо, желающего посмотреть, как он выкрутится теперь, когда его ошибка была на виду. Адмирал практически приказал Сингху поговорить с Танакой, прежде чем та уйдет, так что ловушка была прямо перед ним. Он подавил дюжину разных порывов, касавшихся начала разговора, отбрасывая их сразу после возникновения. Его командование. Ему и пропадать.
Наверное, правильнее было бы приготовиться с честью потерпеть неудачу. Даже если он отправится домой к Нат и монстру, позор будет меньше, если он будет знать, что принял взрослое решение.
Он стянул экран с запястья и расправил на столе.
- Полковник Танака, видео и голос, - сказал он.
- Танака здесь. - сказала она мгновение спустя. На маленьком экране её лицо сжалось до самых заметных черт. Темные, тяжелые брови. Широкая челюсть. Сплюснутый, слегка кривой нос. Она выглядела опасной и злой. Наверное, сейчас она такой и была.
- Полковник, - сказал Сингх, стараясь говорить ровно и официально. Он полагал, что почти преуспел. Просто звонок, чтобы завершить некоторые бюрократические детали.
- Губернатор, - ответила она, с тем безэмоциональным аффектом, которого он сам только что пытался достичь.
- Я говорил с адмиралом Трехо о вашем переводе. Он сказал, что рад перевести вас на командную должность на Буре, и я не отговаривал его.
- Спасибо, что не пытались завалить мою карьеру, - сказала она без благодарности. Тот факт, что она не сказала: "Пошел нахер, сопляк, ты не смог бы причинить мне боль, даже если бы хотел", был признаком максимальной вежливости.
- Я хочу, чтобы вы знали, что я признаю, что в обостренном эмоциональном состоянии после нападения, я принял несколько плохих решений, не в последнюю очередь из которых, было отстранить вас от командования.
Повисла пауза. Долю секунды, но она была.
- Серьезно? - сказала она. Большие брови поднялись на миллиметр.
- Да. И если бы я мог исправить, не усугубляя, свою ошибку, я бы это сделал. Но самое главное сейчас, как для моих сотрудников, так и для жителей Медины, - это появление спокойной власти наверху. Такой радикальный шаг, как отмена вашего отстранения от должности, выставил бы нас.... выставил бы меня, слабым и нерешительным. Таким образом, ваш перевод будет записан как дополнительный боевой опыт в составе команды адмирала Трехо, теперь, когда мы обезопасили станцию, и он переходит к атаке на Солнечную систему. Это не запятнает вашу выдающуюся репутацию. К сожалению, мои извинения пока должны остаться неофициальными.
Танака нахмурилась, хотя это было больше похоже на удивление, чем на гнев.
- Я ценю это, губернатор.
- Удачи в Солнечной системе, полковник. Мы все будем ждать известий об успехе вашей миссии. Сингх. Конец связи.
Он закрыл соединение и допил ужасный астерский виски. Может быть, причиной был алкоголь, но он чувствовал, что тяжесть, которую он носил с тех пор, как приземлился на Медину, стала меньше. Теперь это была его станция. Его команда, неудача или полный успех которой, будут только его собственной заслугой. И сейчас он чувствовал, что худшая ошибка, которую он мог совершить, осталась позади, и на самом деле, это было не так уж плохо.
Отныне всё будет только лучше.
Глава двадцать перваяХолден
Чтобы им не приходилось тайком пробираться из лагеря беженцев в барабане и обратно, сквозь кварталы, занятые лаконианцами, Саба предоставил Холдену и его экипажу доступ к каюте контрабандиста: схрону с шестью топчанами, вырезанному его людьми в служебном туннеле. Записи об этом участке станции устарели или отсутствовали. Было тесновато, Алекс немного храпел, но все-равно это было лучше возможных альтернатив.
Помещение, в котором они проводили большую часть времени, задумывалось, как средних размеров склад. Не основной, как глубокие карманы корабля поколений, путешествующего через огромную пропасть между звездами. Просто вспомогательная, повседневная кладовка для мужчин и женщин, чьи жизни начнутся и закончатся в бесконечном путешествии. Желтая разметка на полу, там где должны храниться ящики с инструментами и вечными пайками. История этого помещения так и не пошла по такому пути.
Низеньким столом служил полуразобранный голографический дисплей, вокруг которого набросали подушек из ткани, набитой гелем. Рециркуляторы работали еле-еле, чтобы максимально скрыть следы жизнедеятельности помещения, а плотный воздух разгонял вентилятор с аккумулятором. Полотна ткани с затейливым узором, - Холден не мог сказать, что это: настоящая ткань, пластик, или карбоновая сетка, - покрывали стены, шелестя на легком ветерке. Он не знал, имеют ли они какое-то функциональное значение, или желание украсить интерьер просто пережило все политические обстоятельства. Обстановка напоминала Холдену марокканский ресторан, в который он заглядывал на Япете, когда таскал лёд для Чисто-Прозрачно.
Саба и четверо его лейтенантов, сидели напротив них, и подливали парящий чай в чашки, как только он заканчивался. Саба был капитаном корабля снабжения под названием Малаклипс, который застрял в доке, как и Роси, и ещё он был мужем Драммер. По началу Холден беспокоился, что ему аукнется то, что он сделал Фригольдом, но когда поднял этот вопрос, Саба отмахнулся. "Это случилось во сне" - сказал он, и это было немного непонятно, пока Наоми не объяснила, что это старая астерская поговорка, которая значит "Не переживай об этом".
Даже долгая жизнь вне земной гравитации, не отучила Холдена удивляться новому.
- Извиняюсь, - сказала женщина-Астер, протискиваясь между охранником и дверью. - Саба? Ты готов уже покушать?
Сабе почти удалось сохранить улыбку вежливой. - Нет, Каро. Bist bien.
Женщина изобразила стригущее движение руками, кивая по астерски. Её взгляд прокатился по всем остальным, и немного задержался на команде Роси: Холдене, Наоми, Бобби, Алексе, Амосе и Клариссе.
- Ну а вы кто-нибудь? У нас есть грибной бекончик.
Бобби расслабленно хрустнула суставами. Холден был почти уверен, что это признак её раздражения.
- Все в порядке, - сказал он. - Мы сыты. Спасибо.
Женщина снова постригла руками, и протиснулась обратно. Это было уже третье вторжение за утро. Немного странно, но появление Холдена понизило общий уровень беспокойства. Снаружи были оккупанты, и свобода действий для подполья Сабы была тонка, как лезвие бритвы, но каждый все-равно хотел быть чем-нибудь полезен.
- Прошу прощения, - сказал Холден, разгибая одну ногу, и подгибая под себя другую. Он полагал, что если одна нога все-равно все время затекает, тогда лучше их чередовать. - Что ты говорил?
Саба подался вперед. Казалось, что его ноги от сидения на подушках вообще не затекают, но он был моложе Холдена на одно-два десятилетия. - Нужен баланс, sa sa? Больше построим, больше возможностей. Но и риск обнаружения больше.
Один из лейтенантов Сабы, который все утро агитировал за строительство полностью разделенной системы связи, пропуская тонкие как волос кабели сквозь систему водоснабжения, высказался:
- Я так вижу, мы служим трем господам: создаем пространство для себя, инструменты для себя, и прячем это всё от внутряков. Сейчас у нас три процента Медины, где безопасники не видят. Поддержка от экипажа. Двусторонняя связь через врата Солнечной системы. Надо смотреть, чем мы рискуем, и что с этого получим. Вот что говорю.
- Да, конечно - сказал Холден, а Саба вскинул голову. Краем глаза он заметил, как Бобби подалась вперед. Когда он на неё посмотрел, её лицо ничего не выражало. Но многолетний опыт подсказывал ему, что она что-то оценивает. Возможно угрозу, если не принимать во внимание, что она оценивала его самого.
Холден снова поменял ноги. - Просто, всё что мы делаем, надо считать временным, так?
- На камне тут не построишь, - сказал Саба с усмешкой, но Холден был уверен, что тот не ухватил мысль.
- Медина - наша станция, - сказал Холден. - Мы знаем её лучше. Все ниши и проходы, все недокументированные функции. Все трюки, двери и углы. И это будет правдой, пока не изменится. Эти люди не тупые. Сейчас они заняты, и, может быть, будут заняты ещё какое-то время. Но рано или поздно, они изучат станцию. Наше преимущество сохранится только до тех пор, пока они этим занимаются. Поэтому, что бы мы ни делали, это не должно планироваться надолго. У нас нет ничего долгосрочного. Только короткий срок, и, может, средний срок. Согласны?
Саба поерзал, отхлебнул чаю и кивнул.
- Дельное замечание, койо, - сказал он. - Может, надо начать присматриваться к планам эвакуации. Чтобы не провести долгую жизнь в тюремной камере, или короткую в воздушном шлюзе.
- Какие бы цели мы ни выбрали, - сказал Холден. - думаю, не стоит тратить дополнительных усилий, чтобы делать что-то на десять лет, когда речь идет скорее всего, о восьми-десяти неделях свободы.
Он сказал это так, что прозвучало как извинение. Саба провел рукой по подбородку. В комнате было так тихо, что Холден слышал шуршание щетины под его рукой, даже сквозь шум вентилятора. Восемь или десять недель свободы. В первый раз кто-то на встречах попытался предположить временные рамки. Какой бы маленький апокалипсис не настиг подполье, Холден ожидал, что это займет меньше времени, чем весна на Земле, в его далеком прошлом.
- Справедливо, - сказал Саба, а в коридоре тем временем раздался шум. Голоса. Человек с худым лицом и со шрамом через левый глаз, заглянул в комнату, огляделся и кивнул.
- Новые отчеты сверху, если нужны, - сказал Глаз-со-Шрамом. - Не похоже, что там есть что-то новое. Контрольно-пропускные пункты все ещё передвигаются, и они посадили несколько глупых койо в свою публичную тюрьму за то, что они вышли после комендантского часа, ну и всё.
- Я не думаю... - начал Саба.
Бобби прервала его.
- А тебе может и следует. Мы пока сделаем перерыв. Так, Холден?
- Хм, - сказал Холден. - Конечно.