- Видите? - сказал Холден. - Вот потому я не подчинился их приказам, и перестал работать для них. И собирался уйти в отставку в Солнечной системе. Вы можете такое сделать?
- Что я могу сделать?
- Если вам отдадут аморальный приказ, вы сможете добровольно отказаться от должности, и уйти? Потому что всё, что я видел в отношении того, как вы управляете этим местом, говорит мне, что для вас это не вариант.
Сингх скрестил руки. У него создалось ощущение, что инициатива в допросе от него уходит.
- Высокий консул - очень мудрый, очень вдумчивый человек, - сказал он. - Моя совершенная вера в то, что...
- Нет. Достаточно. "Совершенная вера" действительно сказала всё, что мне нужно знать, - перебил Холден. - Вы думаете что это вежливое, бескровное завоевание, не так ли?
- Это так, в той степени, в какой вы это позволяете.
- Я был на той войне, которую начал Дуарте, и которая скрыла его следы. Видел годы голода, которые случились после. Руки вашей империи выглядят намного чище, когда вы начинаете диктовать, где начинается история, и какие её части не следует учитывать.
- И что, вместо нас будете решать вы и ваши друзья? - спросил Сингх, пытаясь не повышать тон. - Знаете, ведь рано или поздно вы скажете нам, кто они.
Холден сделал длинный глоток из своей груши, и осторожно поставил её на пол рядом со своими ногами.
- Я надеюсь на "поздно", - сказал он. - Но я вижу, мы закончили с той частью, где мы дружим друг с другом.
Сингх почувствовал, как тепло, которое он так тщательно культивировал по отношению к Холдену, превращается в разочарование. Он начал слишком быстро. Ему следовало потратить больше времени на налаживание отношений, а теперь они вступали в противоборство. Пришло время изменить курс.
- Расскажите мне все, что можете... - начал Сингх, - ...об Илосе.
Холден нахмурился, но не сердито.
- Что вы хотите знать?
Сингх ждал, не отвечая.
Холден пожал плечами.
- Ладно. Это была первая оспариваемая колония. Я пошел туда, чтобы попытаться сыграть роль посредника между различными заявителями, и всё это замечательно превратилось в дерьмо. Люди стреляют друг в друга. Старые артефакты оживают и взрывают океан. Местная экосистема пытается использовать нас в качестве источника пресной воды. Смертельные слизни. Всё это было совсем не здорово.
- Артефакты оживают?
- Да, - ответил Холден, раскачиваясь на своем маленьком табурете. - На нашем корабле сохранился след активной протомолекулы. Мы об этом не знали. А она пыталась отправить отчет о том, что ворота Солнечной системы развернуты, но те, для кого было предназначено послание, были либо мертвы, либо отключены. И принялась включать все эти штуки. Частью этого был парень, которого я знал, и... Это довольно странная история. Зачем вы хотите знать об Илосе?
- А что насчет другого артефакта?
Холден встряхнул головой, раскрыл ладони.
- Какой другой артефакт?
Сингх вызвал изображение с Бури на свой монитор. Светло-чёрное небытие. Увеличив картинку, он протянул монитор к Холдену, чтобы тот мог рассмотреть.
- А, пуля, - сказал Холден. - Она отключила всё снова. Деактивировала протомолекулу.
Сингх почувствовал в сердце укол холода. Спокойствие и наивность, с которыми Холден сообщил об этом, были страшнее любой угрозы.
- Оно сделало что?
- Тот парень, которого я знал... Мёртвый... Когда-то он был детективом, и протомолекула использовала его, чтобы разыскать того, кому можно отправить послание. Только он - то есть его реконструкция - также обнаружил место, в котором отключалась активность протомолекулы. Он сказал, это похоже на пулю, которую кто-то выпустил, чтобы убить... цивилизацию... это... Вы не подвинете, чтобы я мог рассмотреть получше?
Сингх увеличил изображение. Холден моргнул. Казалось, усталость покинула его, а боль от ран забыта. Когда он заговорил, в его голосе появилась твердость, которую Сингх раньше не слышал.
- Это не Илос. Откуда это?
- Это появилось в Солнечной системе. На одном из наших кораблей.
- Ох. Вот же херня, - сказал Холден. - Ладно, слушайте. Есть женщина, которую нужно разыскать. Её зовут Элви Окой. Она была ученым на Илосе. Я не знаю, где она сейчас, но она много лет изучала местные артефакты, в том числе и этот. Она прошла через него.
- Прошла через него куда?
- Не "куда". Не как в дверь. Она будто стала носителем части сети протомолекулы, и это уничтожило образец. Привело его к инертному состоянию. И она сказала, что пока всё происходило, она погрузилась во что-то вроде отключки.
- Отключки. Вроде потери сознания? - спросил Сингх. - Пробела во времени?
- Да, вроде того, - сказал Холден. - Не знаю. Я через это не проходил. Но на инопланетной станции я видел кое-что. Я видел, что с ними случилось.
Сингх обнаружил, что склоняется вперед. С ощущением, что кровь бурлит. Больше того, он видел, как то же самое чувство отражается на побитом лице Холдена.
- На Илосе была станция? - спросил он.
- Нет. На местной станции. Которая управляет пространством колец. В тот первый раз, когда человек прошел сквозь врата, тот же самый мёртвый парень, детектив, привел меня на станцию. Как часть процедуры активации. Но я увидел там нечто. Вроде записи старой цивилизации. Мой друг, мёртвый парень, искал что-то в той записи, и поскольку он использовал меня как проводник, я увидел её тоже. Чем бы ни было то, что создало это. Всё это. Оно исчезло задолго до того, как и вы, и я пришли сюда. Возможно, за миллиарды лет до нас. Я видел, как целые системы погружались во тьму, и в попытке остановить это, создатели выжигали их полностью. Но не преуспели. Что бы они не пытались сделать, они проиграли, и были просто стёрты, а от них остались только пути, только их старые машины, на которые мы однажды наткнулись. И вещь, появившаяся на вашем корабле - это они. Те, другие. Уничтожившие всё, прежде чем Земля и Марс стали частью сети ворот.
- Но почему оно появилось сейчас?
Холден поперхнулся, смеясь.
- Ну, этого я не знаю. Вы, ребята, делали что-нибудь необычное последнее время?
Сингх почувствовал маленький укол замешательства. Справедливый вопрос. Впервые Буря использовал генератор магнитного поля в неконтролируемой среде, как здесь, так и в Солнечной системе. Возможно, это побочный эффект. Или это связано с особенностями постройки боевых кораблей на платформах. Или…
- Послушайте, - сказал Холден. - Вы и я? Мы не друзья. И не собираемся ими становиться. Я буду сопротивляться вам и вашей империи до последнего вздоха. Но прямо сейчас это не имеет значения. Кто бы ни создал врата, и протомолекулу, и все эти руины, в которых мы живем. Они были уничтожены. И то, что уничтожило их, теперь выстрелило в вас.
Сингх не мог уснуть этой ночью. Он был вымотан, но всякий раз, закрывая глаза, видел Холдена, который, щуря израненные глаза, указывал сломанной рукой. На загадку пули, угрозу и тайну, которую она представляла. Это лишило его сна.
В середине цикла он сдался, надел халат и приказал доставить из интендантской чайник с чаем. Когда тот прибыл, он уже искал в записях станции упоминания о других документах из того бреда, что нёс Холден. Он надеялся найти что-нибудь, что покажет, что этот человек либо безумен, либо играет в свою игру, отвлекая внимание от терроризма. Но файл за файлом, отчет за отчетом подтверждали его правоту. Даже когда не было свидетельств, которые он мог найти, была история, которая показывала, что его утверждения по крайней мере последовательны.
Было бы намного проще, если бы Джеймс Холден оказался простым безумцем.
Руки вашей империи выглядят намного чище, когда вы начинаете диктовать, где начинается история, и какие её части не следует учитывать.
Он знал историю основания Лаконии. То время он застал, хотя был лишь ребенком. Врата в тринадцати сотнях миров открылись, и прошли зонды. Они вернули отчеты о разных системах, звездах и планетах, о странных вещах, найденных ими. Всё человечество получило возможность осваивать новые земли, новые миры, жить, но единственный из всех, Уинстон Дуарте распознал страшную опасность, которую принесет экспансия. Хаос и насилие, вышедшие за пределы цивилизации вместе с человечеством. Сумеречная точка медленной зоны и бесконечные войны, порождённые ею. Непредвиденные экзогенные катастрофы, и даже хуже, из-за отсутствия централизованного ответа. И только у него одного была воля для решения проблемы.
Из всех планет на внешних сторонах колец он выбрал Лаконию, из-за орбитальных строительных платформ. Он нашёл живую культуру протомолекулы, и смог обуздать её, чтобы увеличить силу Лаконии. Нашёл доктора Кортазара для руководства исследованиями и разработками. Он взял треть Марсианского флота, как семя, которое вырастет, чтобы стать мировым древом. Долю человечества, что взрастет в Лаконии, и выйдет, чтобы навести порядок в человеческом хаосе. Принести мир, который продлится вечно. Положить конец всем войнам. Сингх не сомневался ни в чём из этого. Версия Холдена была совместима с этой точкой зрения, пусть и имела другой акцент. Сам Холден использовал протомолекулу на Илосе, - или был использован ею, - чтобы включить древние механизмы. Только он делал это беспорядочно, и с ужасными результатами. Дуарте сделал это осторожно, и с величием.
Он отхлебнул свой чай. Тот не остыл, но был уже не таким горячим, как ожидалось. Холден был проблемой. Ключом к разрыву террористической сети в Медине. Но также ключом к тайне того, что появилось на Буре. Он единственный мог дать отчет о видениях со станции кольца. Он был уникален в пределах человечества, а потому множество раз оказывался в нужное время, и в нужном месте. А главная вещь, которой учила история Лаконии, была о силе правильного человека в правильный момент.
Сингх всегда знал, что история Лаконии, и история Солнечной системы связаны. Он никогда не чувствовал общие корни глубже, чем сейчас. Весь смысл был в том, что его мир и Холден, были частью одной, величайшей истории. Создатели протомолекулы тоже были её частью на более высоком уровне. Как и то, что уничтожило их, а затем исчезло.