– Круто! – прошептал Даркус.
Ему сразу захотелось всё тут облазить и исследовать.
У самого дома виднелся раскидистый платан, гораздо выше окна, откуда раздавались крики. Густая листва наверняка скроет Даркуса, а если придётся удирать, запросто можно спрятаться среди мебели. Уже наступали сумерки, на небе вспухали угольно-чёрные тучи. В темноте Даркуса вряд ли кто заметит, а дядя Макс вернётся с работы только после шести.
Не раздумывая больше, Даркус спрыгнул в гущу Мебельного леса – так он решил назвать свалку.
Крышка стола под ногами проломилась с громким треском. Даркус перевалился через ручку стоящего дыбом дивана, съехал по наклонному сиденью и приземлился в кучу выцветших подушек, подняв целое облако пыли.
Он затаился, прислушиваясь.
– Хамфри, я к кому обращаюсь?
– Ась? – Хамфри кашлянул, словно кот, отрыгивающий комок шерсти. – Говори громче!
– ТЫ МЕНЯ ПРЕКРАСНО ПОНЯЛ, КАБАН БЕЗМОЗГЛЫЙ! ОТКРОЙ ДВЕРЬ СЕЙЧАС ЖЕ!
– Фу, как грубо! – сладким голоском откликнулся Хамфри. – Кабаном обзываешься, ай-ай-ай!
Даркус перевёл дух: его не услышали. Он прополз вдоль спинки деревянного шкафа поближе к голосам. Возле поставленных друг на друга столиков оставалась узкая щель. Даркус спустил туда ноги, нащупал землю и боком двинулся вперёд. Постепенно щель расширилась. Дорогу преградила книжная полка, на ней стояли коробки с видеокассетами, комиксами и сломанными игрушками.
Даркус вспомнил, как он маленьким любил устраивать себе норку между двумя креслами. Как-то мама с папой взяли его на аукцион, и, как только они отвернулись, Даркус забился в глубь выставленной на продажу мебели. Родители испугались, стали звать его. Какое облегчение появилось на их лицах, когда он выглянул наружу и помахал им рукой!
Даркус тряхнул головой, отгоняя воспоминания, и пополз на четвереньках по проходу между стульями. Стиснул зубы, когда джемпер зацепился за какой-то колючий сорняк.
Наконец он выбрался на полянку размером с небольшой чуланчик. Натянутый сверху брезент защищал от непогоды старые напольные часы – стрелки навеки застыли на без четверти девять. Даркус хотел открыть дверцу под циферблатом, а она осталась у него в руке, выставив на обозрение ржавый маятник и кучку обрывков бумаги. Из неё высунулся острый мышиный носик. На Даркуса глянули глазки-бусинки.
– Прошу прощения, – шепнул Даркус, прилаживая дверцу на место.
«Среди этой мебели можно устроить замечательное логово, – подумал он, отводя в сторону занавеску плюща, свисающую с платяного шкафа. – Здесь меня в жизни не найдут». Интересно, Вирджиния и Бертольд любят потайные места? Строить секретное укрытие гораздо веселее в компании.
Продвигаясь вперёд, он заглядывал в шкафы и коробки. Вытащив какой-то ящик, он нашёл клещи, ручное зеркальце в узорчатой рамке и вставную челюсть. Всё найденное оставил, где было, и всё время держал в голове направление на платан. Перелез через письменный стол, потом прополз под кроватью и вдруг столкнулся нос к носу… с лисой. Оба замерли, уставившись друг на друга. Лиса безмятежно моргнула и не спеша удалилась, пройдя сквозь несколько пустых рам от картин.
– ХАМФРИ, Я ТЕБЯ В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ПРЕДУПРЕЖДАЮ!
– Ой, как страшно! Боюсь-боюсь!
– ОТКРЫВАЙ ДВЕРЬ СЕЙЧАС ЖЕ ИЛИ Я САМ ВОЙДУ!
Голоса звучали уже совсем близко.
Даркус увидел перед собой чёрную дверь с серебряными цифрами 73. За дверью оказался кухонный шкафчик. Даркус влез на него, используя полки как ступеньки. Сверху открывался хороший обзор. До платана оставалось метра три. Даркус мысленно наметил дальнейший путь через лабиринт мебели. Спрыгнул вниз и пополз ужом. В конце концов он оказался под складным столиком напротив платана.
За деревом у стены были свалены в кучу старые велосипеды. Даркус вспомнил свой велосипед в сарае возле опустевшего дома, к югу от Темзы, в районе Кри́стал-Пэ́лас. Кажется, сто лет прошло с тех пор, как он счастливо жил там. Привычная тоска поднялась откуда-то из глубины души. Непрошеные слёзы навернулись на глаза.
Даркус сердито спрятал чувства подальше, выполз из-под столика и рванулся к дереву. Подпрыгнув, уцепился за нижнюю ветку, перекинул через неё ногу и быстро полез вверх. Когда он оказался напротив окна, сердце так и колотилось в груди.
Сперва Даркус не понял, что он видит.
В окне не было стёкол, поэтому он так хорошо слышал спор соседей. По деревянной раме и по кирпичной стене вокруг окна ползали сотни красных божьих коровок. Их было так много, что казалось, вся рама шевелится.
Даркус улыбнулся. Божьи коровки были очень симпатичные, не то что та, громадная, жёлтая, какая-то неестественная.
Он осторожно заглянул в окно. Здоровяк Хам-фри в трусах и майке-сеточке сидел на полу, привалившись широченной спиной к двери. Рядом стояло белое пластиковое ведёрко. Хамфри зачерпывал оттуда ярко-розовую жижу, выливал себе в рот и облизывал пальцы.
Но Даркуса поразило другое.
На цветастом ковре высилась настоящая гора – от пола до самого потолка. Сначала Даркус принял её за какой-то макет, но, присмотревшись, понял, что это груда кружек и чашек, поросшая мхом, травой и теми крошечными растениями, которые часто пробиваются из щелей в стенах домов. На стороне, обращённой к окну, росли одуванчики, а ближе к вершине – целый куст буддлеи. Фиолетовые соцветия свисали точно виноградные гроздья.
Рассматривая эту невозможную картину, Даркус вдруг заметил, что среди чашек – и внутри их – мелькают усики и зазубренные лапки. Он вспомнил, как обрадовался Бакстер, заполучив кружку в аквариум. Во всех этих чашках жили жуки!
Вон из одной щербатой чашки выглядывают два жука-оленя. А там в кофейную кружку прячется жук-носорог, помельче Бакстера, с надкрыльями цвета меди. С другой стороны блеснуло изумрудно-зелёным – это собрались в кучку потрясающей красоты жуки-златки. Даркус их узнал по картинке из красной книжки. А вон по тропинке между чашками топают гуськом жуки-долгоносики в клоунском красно-чёрном наряде! Даркус даже рот рукой зажал, чтобы не завопить от восхищения, и чуть не свалился с дерева.
Такое разнообразие жуков! Даркус был сам не свой от восторга. Он в жизни не видел ничего удивительней и прекрасней этой чашечной горы.
Кто-то заколотил в дверь.
– Хамфри, я тебя в последний раз предупреждаю! – донёсся с той стороны голос Пикеринга.
Хамфри с ухмылкой облизнулся. Ему явно нравилось доводить кузена.
– СЧИТАЮ ДО ТРЁХ! – рявкнул Пикеринг. – А ПОТОМ ВОЙДУ! РАЗ…
Хамфри захохотал, прикрывая рот громадной ручищей.
– ДВА…
Хамфри откинулся назад.
– Ничего у тебя не выйдет! – крикнул он злорадно.
– ТРИ-И-И-И-И!
Раздался оглушительный грохот. Деревянная дверь треснула под ударом топора, прямо над головой Хамфри.
– Чёртово отродье! – Хамфри на четвереньках отбежал от двери. Живот у него колыхался из стороны в сторону.
Даркус потрясённо наблюдал, как распахнулась дверь. И снова чуть не свалился с дерева – хорошо, что в последний миг ухватился за ветку.
На пороге стоял Пикеринг. Подняв над головой топор, он грозно двинулся к двоюродному брату.
– Хамфри, я ведь предупреждал, – сказал он с жуткой улыбкой. – А ты не слушал!
– Пикеринг, ну что ты? Не надо драться, старичок! – взмолился Хамфри, стоя на коленях.
– Ты не слушал! – повторил Пикеринг с застывшим взглядом.
– Да я просто шутил… Или ты шуток не понимаешь? – Хамфри трусливо захихикал.
– Шуток? Шуток не понимаю?! – Пикеринг указал на гору. – Это, по-твоему, шутки?
– Подумаешь, несколько грязных чашек… – забормотал Хамфри. – Я их как раз помыть собирался, честное слово!
– Хамфри, мне на тебя и смотреть-то противно! Не верится, что мы родственники. Ты глянь, вся стена чаем заляпана… А это что? – Пикеринг ткнул пальцем в другую стену. – Грибные споры!
Грудь у него ходила ходуном. Даркусу показалось, что Пикеринга сейчас стошнит.
– По всему полу букашки ползают!
Даркус присмотрелся и понял, что узор на ковре – это на самом деле жуки, покрывающие вытоптанный коврик плотным слоем.
– В твою комнату заходить – опасно для здоровья! – продолжал вопить Пикеринг. – Понял теперь, почему мне пришлось пожаловаться в муниципалитет?
– Ты нажаловался, чтобы от меня избавиться, – напрямик ответил Хамфри.
– Ну да, – сознался Пикеринг. – А что мне было делать? Ты просто свинья, такую помойку в комнате развёл! Давно ты грязные чашки в углу складываешь?
Хамфри пожал плечами:
– С тех пор, как мы сюда въехали.
– И стекло в окне разбил…
Хамфри повернулся в ту сторону, куда показывал Пикеринг.
К ужасу Даркуса, вдруг оказалось, что оба соседа смотрят прямо на него.
Пикеринг молниеносно подскочил к окну и ухватил Даркуса за ворот. Даркус повис в воздухе. Дрыгая ногами, он схватился за подоконник и придушенно вскрикнул, когда в воздух взвилась туча божьих коровок. Спасти его было некому. Дядя Макс всё ещё был на работе.
– БАКСТЕР! – заорал Даркус.
Тут его втащили в окно и швырнули на пол. Жуки шарахнулись в разные стороны.
6Даркус и Голиаф
– Смотри-ка, мальчишка за нами шпионит! – Лицо Пикеринга перекосилось. – Я тебя и раньше видел, так? Вчера на улице. Ты за мной следил! Почему?
– Какой мальчишка? – спросил Хамфри, все ещё стоя на коленях. – На какой улице?
Даркус хотел возразить, но из него дух вышибло, когда он ударился об пол. Организму срочно требовался кислород. Казалось, лёгкие сейчас лопнут.
– Зачем ты к нам в окно подглядывал?
– Я, я… – просипел Даркус, глотнув наконец воздуху.
– Что, язык проглотил? – с издёвкой спросил Пикеринг.
Жжение в лёгких чуть приутихло, но в висках стучало от боли, а ещё сильней болело пониже спины. Жуки попрятались в чашки – на полу ни одного не осталось. Даркус отчаянно огляделся, надеясь, что никого не раздавил.
Хамфри наконец сообразил, что Пикеринг злится уже не на него. Он неуклюже встал и подошёл к своему тощему кузену.