Даркус с дядей Максом, пригнувшись за «Рено-4», дождались, пока те машины уедут, и проскочили в ворота особняка. Там они сразу шмыгнули в живую изгородь, где их встретил десантный отряд жуков. Тем временем ворота снова закрылись.
– Гляди, вон Бакстер! – сказал Даркус.
Жук-носорог приближался, словно миниатюрный вертолёт. Даркус подставил ему ладонь вместо посадочной площадки.
– Нашёл Новак? – спросил Даркус. – Получила она записку? Придёт?
Жук поклонился.
Даркус, глубоко вздохнув, повернулся к дяде Максу:
– Ну что, вперёд?
– Воля и целеустремлённость, мой мальчик! Вот всё, что нам нужно!
Дядя Макс подмигнул, и Даркусу сразу стало легче.
Он выпрямился с Бакстером на плече, расставив ноги и раскинув руки в стороны. Первыми на него взобрались громадные чёрные жуки-геркулесы: они облепили голову, плечи и спину. За ними пошли зелёные жуки-скакуны и навозники. Бомбардиры и огненосные щелкуны разместились на штанинах, а жуки-нарывники – на рукавах зелёного свитера.
– Папа твой глазам своим не поверит! – хмыкнул дядя Макс.
Даркус улыбнулся:
– Пошли!
Дядя Макс прогулочным шагом направился к парадной двери «Вершин». Даркус, весь покрытый жуками, шёл за ним по пятам.
Дядя Макс взялся за серебряный дверной молоток, а Даркус кинулся вокруг дома, к служебному входу.
Жерар открыл дверь.
– Доброе утро, молодой человек! – жизнерадостно поздоровался дядя Макс и просунул ногу в дверь.
Даркус издали услышал голос дяди Макса: значит, дворецкий сейчас у парадного входа. Даркус тихонько постучался в дверь для прислуги. Дверь отворилась. На пороге стояла Новак. Она смущённо улыбалась, но вдруг изумлённо приоткрыла рот, увидев на Даркусе блестящие доспехи из жуков.
– Привет! – сказал Даркус. – Можно нам войти?
– Ты зачем пришёл? И зачем столько жуков?
Даркус тревожно оглянулся.
– Отведи меня, пожалуйста, к винному погребу! Туда, где камеры.
– Что?! Зачем? – Новак попятилась. – Нет, я не могу… Я…
Она была до смерти напугана.
– Это очень важно, иначе я бы не просил. – Даркус посмотрел ей прямо в глаза. – Новак, там мой папа! Я должен его спасти. А без тебя мне не справиться.
Новак широко раскрыла глаза:
– Твой папа? Ты точно уверен?
Даркус кивнул:
– Я пришёл его освободить.
– Но как?.. – Новак убрала упавшую на лицо прядь волос. – То есть…
– Помоги мне, – очень тихо попросил Даркус.
– Так я же…
– Новак, я тебя прошу!
Она потрогала лиловый синяк под глазом, на секунду задумалась, а потом кивнула.
– Я жуков прихватил: они тоже помогут.
– Вижу! – хихикнула Новак. – Выглядишь дурак дураком!
– Не ждал, что они такие тяжёлые, – улыбнулся Даркус. – Тебе златка передала мою записку?
– А-а, да, Хепбёрн! – Она легонько постучала пальцем по цветку, приколотому к вороту. – Такая красавица!
Хепбёрн выглянула между лепестками и замахала усиками, приветствуя Даркуса.
– Привет, – отозвался он. – Уютно ты тут устроилась!
– Пошли! – сказала Новак. – Давай поскорее, а то я не знаю, когда маман вернётся.
Новак провела Даркуса через пустую кухню к винтовой лестнице, ведущей вниз. Там оказалась дверь, а за ней – тёмная комната, где пахло затхлостью.
– Это винный погреб. Там дальше вторая дверь, к камерам, – прошептала Новак.
– Их охраняют? – спросил Даркус, пробираясь мимо стеллажей с пыльными бутылками.
– Данкиш, Крейвен и Моулинг патрулируют иногда, по графику. В конце коридора есть специальная комната с мониторами от видеокамер, но охранники на них и не смотрят. Сюда соваться никто не посмеет.
– За машиной твоей мамы ехали какие-то два типа на белом грузовике.
– Это, наверное, Данкиш и Крейвен. Моулинг туповат – маман ему важных дел не доверяет. Но всё равно, лучше ему не попадаться. Он громадный, как дом, и к тому же бывший боксёр. У него с тех пор нос перебит.
Когда они выскользнули через вторую дверь, то оказались точно на том же месте, где Даркуса в прошлый раз схватил дворецкий, – только сейчас в коридоре не было слышно ни звука. Даркус оглянулся на белую дверь, за которой скрывались злобные жуки, – надо надеяться, они и теперь сидят там взаперти, а не разгуливают по всему дому!
Потом он увидел дверь с цифрой девять – из-за неё в тот раз доносился папин голос.
– Так, ваша очередь! – шепнул он жукам, прицепившимся к его свитеру.
Жуки, кто ползком, кто на крыльях, спустились на пол и побежали к двери под номером девять. Один только Бакстер остался на плече у Даркуса, настороженно подняв усики.
– Как ты откроешь дверь без ключа? – еле слышно спросила Новак.
– Это дело жуков. – Даркус отодвинул заслонку окошечка в двери, но за ним было совершенно темно.
– Папа! – громким шёпотом позвал Даркус.
Никто не ответил.
Жуки-бомбардиры гуськом взобрались по двери и вползли в замочную скважину. Послышалось тихое шипение: они обрызгивали замок кислотой (так жуки этого вида обороняются от врагов). Кислота разъела металл. Замок, лязгнув, свалился на пол. Там его подхватил взвод навозных жуков.
Даркус толкнул дверь. В темноте раздавались очень странные звуки: шипение, пощёлкивание и попискивание.
Даркус перешагнул порог. В камере не было ни окон, ни электрического освещения.
Огненосные щелкуны с ярко светящимися точками на спинке шустро пробежали по полу и окружили неподвижно лежащую фигуру посреди камеры.
– Папа? – Даркус осторожно приблизился. – Пап, это ты?
Человек лежал ничком и как будто спал.
– Папа! – Даркус, сев прямо на пол, перевернул отца на спину и положил его голову к себе на колени. – Папа, это я, Даркус!
– Нет, – тихо всхлипнул папа, – она схватила моего мальчика!
Папина борода сильно отросла, и волосы спутались колтуном.
– Нет, папа, я здесь!
– Я молился, чтобы это был просто страшный сон, – прошептал папа. – Очередной обман, чтобы меня помучить. Всё пропало…
Глаза Даркуса немного привыкли к темноте. Он увидел, что вокруг папы и прямо на его теле копошатся какие-то чёрные козявки, с виду похожие на больших муравьёв. Он смахнул нескольких рукой, и тут набежали жуки-скакуны. Быстро, как молния, они перекусывали козявок острыми жвалами и отшвыривали прочь, в темноту. Козявки вмиг разбежались по углам и затаились.
– Папа, слушай! Мы пришли за тобой.
Папа стиснул его руку:
– Сынок, беги! Спасайся!
– Без тебя мы никуда не уйдём.
– Даркус, я прикован к стене.
Он пошевелил ногой, и Даркус услышал, как звякнула цепь.
– Бомбардиры! – тихонько позвал Даркус. – Помогайте!
Бартоломью Катл растерянно огляделся:
– С кем ты разговариваешь?
– Не волнуйся, пап, мы тебя вытащим!
– Я даже не знаю, где я.
– В особняке «Вершины», в доме Лукреции Каттэр, – ответил Даркус. – А ты помнишь, как ты сюда попал?
– Я был в музее, в хранилище. Он уже ушёл. Я должен был сообразить, что это опасно… – Бартоломью Катл покачал головой. – Я получил письмо с убитым жуком. В письме говорилось, что данный экземпляр вёл себя необычно. Я пошёл проверить, и…
– И что?
– Вместо голиафа в шкафу оказались чернотелки – целое полчище. Они уже ждали и сразу выпустили какой-то газ… Это мне показалось, наверное. Потом комната закружилась… Ящики с образцами стали сами собой открываться, оттуда выползли сотни рогачей Гранта… Нет, это я что-то путаю. Они же вымирающий вид…
Вспомнив аквариумы с жуками, Даркус подумал, что папа ничего не путает.
– Наверное, у меня начались галлюцинации. Потом я увидел потолок, а потом ничего не помню. Очнулся я уже здесь, и она тоже тут была. – Папа вздрогнул. – Она надо мной смеялась. Даркус, она безумная! Я её совсем не такую знал пятнадцать лет назад. Она говорила ужасные вещи… Уходи отсюда! Скорее!
– Пап, послушай меня. Тебя похитили генно-модифицированные жуки Лукреции Каттэр. Она ставит над ними опыты. Не знаю зачем, но эти жуки ей служат, они тебя и отравили ядовитым газом.
– Даркус, жуки не могут никому служить. Много лет назад мы пытались заставить жуков работать на нас, но сумели только создать жуков, наделённых индивидуальностью.
– Нет, пап, ты послушай! Я видел её жуков. Они злые, как голодные волки. Они тебя похитили. Об этом во всех газетах писали. Ты не выходил через дверь – Эдди всё время там дежурил. Ты просто исчез.
– Исчез? Но как?..
– Рогачи Гранта вынесли тебя через вентиляцию.
– Это невозможно… Я бы…
– Около вентиляционного отверстия Бакстер нашёл твои очки.
– Бакстер?
– Это жук-носорог. Из тех, хороших жуков. Они помогают тебя спасать. Пожалуйста, делай, что я говорю, а то у нас времени мало.
21Засада
Пикеринг открыл глаза, приподнялся и ударился головой о спину Хамфри.
– Проснись! – Он ущипнул Хамфри за руку. – ПРОСНИСЬ! Ты у меня на ногах сидишь!
Пикеринг отвесил двоюродному брату пощечину. Хамфри открыл глаза и стукнул Пикеринга по голове.
Голова Пикеринга дёрнулась назад, отскочила от матраса и боднула Хамфри в плечо.
– Слезь с меня!
– Где я? – простонал Хамфри. – Башка трещит!
– Ты в моей комнате, на моей кровати, сидишь на моих ногах!
– Тихо, не ори!
Хамфри ухватился за дверной косяк и с трудом поднялся. Изголовье кровати грохнулось об пол.
Пикеринг взвыл. Теперь он видел свои ноги, но не чувствовал их.
– Ты сломал мне ноги!
– Точно, они какие-то не такие, – согласился Хамфри, почёсывая в затылке.
Ступни Пикеринга были вывернуты в обратную сторону.
Пикеринг попробовал встать – и упал. Он барахтался на полу, словно рыба, которую вытащили из воды.
– Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!
Хамфри только фыркнул:
– Подумаешь, ноги! Их и вправить можно.
– Сейчас уже есть восемь часов? – спросил Пикеринг. – Лукреция Каттэр должна приехать…