Безвыходная ситуация в Риме разрешилась в начале нового года. Подкрепления Велизария состояли в основном из конницы, и римский полководец как можно скорее отправил ее совершить налет на Пиценум. Это был район, находившийся на дальнем конце Апеннинского полуострова на адриатическом побережье, относительно густо населенный готами, и целью Велизария было прекратить осаду Рима, создав угрозу женам и детям солдат, которые держали его взаперти в городе. Эта военная хитрость удалась. К марту 538 г. Витигис уже испытывал достаточное давление и был вынужден прекратить осаду. Армия готов отступила на север через Апеннины по Фламиниевой дороге, чтобы отрезать и уничтожить конницу Велизария, которая к этому времени находилась за стенами Римини, учинив максимальное разорение на юге. При отступлении Витигис организовал ряд опорных пунктов для защиты своего тыла. Гарнизон из самых лучших бойцов был оставлен в стратегически удачно расположенном городе Осимо, другие войска – в Клузии (известен своим правителем Ларсом Порсеной), Урвивентусе, Тудере, Петре, Урбинусе, Чезене и Монтефертре (карта 8, с. 209).
Однако с окончанием осады Рима войска Велизария имели полную свободу передвижений. Поспешив отправить подкрепление в Римини другим путем через горы до прибытия основных сил Витигиса, занятого устройством опорных пунктов, Велизарий отправил второе войско морем в Геную. Затем оно походным маршем двинулось на север, чтобы принять капитуляцию Милана и других городов Лигурии на северо-западе. С основной частью своей армии Велизарий последовал за Витигисом на северо-восток в Пиценум, где по прибытии дополнительных подкреплений он начал прокладывать себе путь на побережье к Равенне[139]. И опять могло показаться, что Юстиниан проявляет осторожность – несмотря на то что ввязался в войну, он хотел посмотреть, как пройдут первые бои, прежде чем вводить новые войска. По-видимому, если бы Велизарий не добился успеха, император имел в виду заключить сделку, основанную на том или ином разделе полуострова, что было одним из пунктов, которые обсуждались с Теодахадом во время ложной войны. Но к концу 538 г. Юстиниан мог позволить себе мыслить более масштабными категориями. Когда зима положила конец маневренным боевым действиям, Витигис остановился неподалеку от Римини, а Велизарий быстро к нему приближался, и власть готов на северо-западе ослабевала.
В 539 г. Велизарий в значительной степени удерживал стратегическую инициативу. На главном – адриатическом – фронте он медленно стягивал кольцо вокруг армии Витигиса. С наступлением лета были захвачены Осимо и Фьезоле. Эти успехи открыли сеть дорог, ведущих в Равенну, и в декабре Велизарий начал наступление на сам город. Тем временем Витигис послал с ответной военной экспедицией в Лигурию своего племянника Ураиса, который вернул готам захваченные города и разграбил по ходу дела Милан. Но этого было недостаточно, чтобы готы вновь обрели стратегическую инициативу. Угроза римлян этому региону оставалась существенной настолько, чтобы, например, помешать Ураису покинуть долину реки По, чтобы защитить Фьезоле в решающий момент, как того хотел король готов[140].
К концу года положение Витигиса стало быстро ухудшаться. Отдельные готы и даже целые группы начали отказываться от продолжения его дела и хотели прийти к соглашению с Велизарием. Из-за правильно направленной угрозы их семьям и имуществу, как это было с Пиценумом, оба гарнизона готов в Альпах и основная часть маневренных сил Ураиса разошлись по домам. Оказавшись в еще большей изоляции в Равенне, Витигис прибегнул к дипломатии и начал вести переговоры об оказании ему помощи с лангобардами и франками на севере и – с еще большим отчаянием – с Персидской империей на востоке в надежде на то, что вторжение персов в Сирию подорвет способность Юстиниана вести войну одновременно и в Италии[141]. Но никакие его дипломатические шаги не привели к достаточно быстрым результатам – подрыву стратегического господства Велизария, и именно об этом моменте Кассиодор небрежно написал в Variae, отчаянно пытаясь перестраховаться от политической катастрофы, которая маячила на пороге.
Перед Велизарием же, наоборот, теперь стояла последняя проблема военной кампании – сама Равенна. Защищенная болотами и стенами, она была практически неуязвима, и подобно Теодориху в 493 г. Велизарий стал искать другой способ проникнуть за ее стены. Начались переговоры одновременно на нескольких уровнях, как это было в начале войны. Готы прямо предложили, что они официально подчинятся Юстиниану и уступят ему большие участки итальянской территории. По этому плану, урезанное готское королевство было бы ограничено землями к северу от реки По – Лигурией и Венетией, где в 490-х гг. Теодорих разместил основную массу готов. Юстиниан, возможно, согласился бы на это в начале войны, но успех и подкрепления означали, что теперь он хочет более существенных результатов. В то же самое время при тайных контактах готы пытались заставить Велизария забыть о своей верности императору, предлагая ему «править на Западе», что было бы дальнейшим возрождением империи на Западе на основе союза армии Велизария и вооруженных сил готов.
Думая, что заполучил Велизария, Витигис открыл ворота Равенны в мае 540 г., но готов обманули. Как об этом пишет Прокопий, они сдались, полагая, что Велизарий действительно объявит себя императором Западной Римской империи, но, как только римляне оказались в городе, ничего подобного не случилось, и Витигис не мог ничего поделать. Он и его главные соратники были взяты под стражу, а остатки армии готов отправлены по домам. После эффектной развязки, устроенной Велизарием, война казалась законченной[142]. И если бы это был конец, то я сомневаюсь, чтобы историки потратили много времени и сил, с волнением обсуждая, чего это стоило. На то, чтобы одержать победу над Витигисом, ушло больше восьми месяцев, которые потребовались для ликвидации Гелимера; имелись еще и побочные издержки – прежде всего разграбление Неаполя и Милана. Тем не менее весной 540 г. три военных сезона, направленные на то, чтобы избавиться от остготского королевства, которое всего лишь одно поколение тому назад было основой возможной реставрации Западной Римской империи, должно быть, представлялись весьма разумной отдачей с инвестиций Юстиниана.
Но счет оказался еще неполным. Далеко на востоке победы Юстиниана над вандалами начали наводить персидский двор на размышления о том, насколько успех римлян на Западе нарушает равновесие сил между двумя империями. Раздумья усилились летом 539 г., когда неизвестным путем в персидскую столицу Ктесифон прибыло посольство от Витигиса со следующим сообщением:
«Ясно, что если он может уничтожить и готов, он пойдет и на персов вместе с нами и вандалами, которых он уже поработил; он не будет ни уважать слово «дружба», ни постыдится нарушить данные им клятвы».
Посольство должно было и облегчить тяжелое положение готов, и расшевелить персов, но я уверен, что те прекрасно поняли все без помощи отчаявшегося короля готов или даже без помощи армян, которые тоже, если верить Прокопию, пытались воздействовать на Хосрова сообщениями о растущей мощи римлян. Так или иначе, но последний весной 540 г. ввел свою армию в римскую Месопотамию, не обращая внимания на сеть мощных крепостей, стоявших у него на пути, и направился прямо в Антиохию – региональную столицу Восточной Римской империи и один из ее самых крупных городов. Он считал, что может так поступить, потому что достаточное количество римских войск воевало в Северной Африке и Италии, так что он был уверен в том, что на его войско не нападут сзади, если он решится забраться в глубь римской территории.
Результаты были потрясающими. Сначала персы взяли город Беройю (современный Алеппо), а затем в июне 540 г. обрушились на Антиохию. Региональную столицу захватили через несколько дней и сровняли с землей; уцелели лишь две церкви – одна внутри городских стен, а другая вне их, а также дома на окраине города – на них не обратили внимания, и к тому же там никто не жил. Сохранившееся население угнали в Персию, где на расстоянии дневного перехода от Ктесифона был построен новый город, в чем-то похожий на старый. Этот город носил название Большая Антиохия Хосрова, и в нем имелись бани, ипподром, возничие на колесницах и музыканты. На расходах не экономили, превращая город в вечный памятник величайшей победе, которую когда-либо завоевывал персидский шахин-шах[143]. Поэтому косвенным образом западные авантюры Юстиниана стоили ему второго города империи: сокрушительный удар сам по себе, но ни в коем случае не конец.
В Италии основная масса готов благодаря хорошо продуманной Велизарием военной хитрости разошлась по домам (испугались нападения на них), но они не были разгромлены в сражении. Более того, Велизарию не хватало войска, чтобы оккупировать на полном ходу основные районы проживания готов к северу от реки По. Единственным римским подразделением в этом районе являлась группа герулов под командованием Виталиуса в Тревизо. Когда обман Велизария стал очевиден, тактическая возможность и военная сила были в наличии для того, чтобы наиболее энергичные вожди готов вновь разожгли огонь войны. Летом 540 г. продолжали оказывать сопротивление двое – Ураис в Павии и Ильдебад в Вероне. Ни тот ни другой не вели наступательных боевых действий, но оба отказывались сдаться и продолжали настаивать на том, чтобы Велизарий принял корону Западной империи.
Если бы он в этот момент мог двинуться к северу от реки По, война действительно могла бы закончиться. Но так как на восточном фронте возникло тяжелое положение, войска были в цене, и Юстиниан (по имеющимся данным, он тоже беспокоился насчет сообщений о том, что готы предлагают его полководцу) в конце концов решил, что Велизарий ему тоже нужен. Таким образом, Велизарий покинул Равенну в декабре 540 г., захватил с собой Витигиса и других взятых в плен готских вождей, не говоря уже о нашем старом друге Кассиодоре. Все надежды соблазнить полководца забыть о его верности Юстиниану рассеялись, но готам нужно было испробовать новую линию поведения. Ильдебад собирал своих сторонников для ведения войны. Виталиус и его герулы попытались пресечь мятеж в зародыше, но потерпели жестокое поражение