Наряду с Лениным в центре своего внимания Рид все время держит деятельность большевистской партии и ее Центрального Комитета, описывает исторические заседания ЦК, на которых обсуждался и принимался ленинский план вооруженного восстания, велась борьба против оппортунистических выступлений Зиновьева и Каменева. Но эти заседания ЦК проходили в строгой конспирации, и Рид не мог тогда получить сколько-нибудь точной информации об их решениях. В этих случаях им были допущены некоторые неточности. Например, описывая заседание ЦК 10 (23) октября, автор утверждает, что на нем присутствовал «весь интеллектуальный цвет партии, а также делегаты от петроградских рабочих и гарнизона». Это собрание якобы в большинстве своем высказалось против восстания. И только под влиянием выступления одного рабочего ЦК пересмотрел свое решение и проголосовал за восстание. В действительности на этом строго конспиративном заседании ЦК присутствовали только двенадцать членов ЦК, которые по докладу В. И. Ленина приняли десятью голосами предложенную им резолюцию. Голосовали против только Зиновьев и Каменев.
Неточно передается и заседание ЦК 21 октября (3 ноября), где будто бы о сроке восстания В. И. Ленин говорил: «24 октября будет слишком рано действовать: для восстания нужна всероссийская основа, а 24-го не все еще делегаты на съезд прибудут. С другой стороны, 25 октября будет слишком поздно действовать: к этому времени съезд организуется, а крупному организованному собранию трудно принимать быстрые и решительные мероприятия. Мы должны «действовать 25 октября». Автор не знал, что В. И. Ленин не присутствовал на этом заседании. В его работах также нет утверждения, которое Рид вложил в его уста. Более того, в письме членам ЦК, написанном вечером 24 октября, Ленин призвал к самым решительным и неотложным действиям. «Нельзя ждать!..—писал он.—Можно потерять все!! Промедление смерти подобно» (Полное собрание сочинений, т. 34, стр. 435—436). Но Рид не знал и не мог знать содержания этого письма. Оно было опубликовано только в 1924 году. Весь же пафос ленинского письма был направлен против Троцкого, который, будучи председателем Петроградского Совета накануне восстания и в момент, когда оно уже 24 октября началось, все еще призывал ждать открытия съезда Советов. Об этом он сам позднее заявлял: «Я настаивал, чтобы было поручено Военно-революционному комитету подготовить момент восстания к съезду Советов».
В. И. Ленин считал тактику пассивного ожидания съезда Советов пагубной для дела революции. Он настаивал на необходимости проведения восстания под лозунгом «Вся власть Советам!» с тем, чтобы передать власть съезду, который от имени победившего народа должен законодательно закрепить всемирно-историческое свершение.
В книге Джона Рида ярко и убедительно описаны дни победоносного восстания 24 и 25 октября, работа и решения Второго Всероссийского съезда Советов, принявшего знаменитые декреты Октября о Мире, о Земле, о создании Советского правительства во главе с В. И. Лениным.
Джон Рид не ограничился описанием событий в столице. Он дал общие зарисовки необыкновенно быстрого ее развития по всей стране. Он утверждает, что «все происшедшее в Петрограде,— в разное время, с разной напряженностью,— почти в точности повторилось по всей Россип». А в итоге он приходит к выводу: «Русская революция есть одно из величайших событий в истории человечества, а возвышение большевиков — явление мирового значения».
Г. Голиков
В октябре 1913 года радикальный журнал «Метрополитен» и нью-йоркская газета «Уорлд» отправили Рида в качестве специального корреспондента в Мексику: события в этой стране привлекали все большее внимание американского общественного мнения.
В 1910 году в Мексике началась буржуазно-демократическая революция, свергнувшая кровавую диктатуру Порфирио Диаса, превратившего страну в вотчину американских монополий. К власти пришло буржуазно-либеральное правительство Франсиско Мадеро, которое начало проводить первые, весьма робкие мероприятия, несколько облегчившие участь безземельных крестьян — пеонов. В 1912 году генерал Ороско поднял на севере Мексики контрреволюционный мятеж, который был подавлен правительством. В феврале 1913 года другой контрреволюционный генерал — Уэрта осуществил путч в столице, убил Мадеро и его сторонников и установил военную диктатуру.
В ответ против Уэрты развернулось массовое движение, весьма широкое по своему социальному составу. Во главе буржуазного крыла стоял Венустиано Карранса, вожаками крестьянских масс были Эмилиано Сапата и Франсиско Вилья. Вилья еще в период диктатуры Диаса ушел в горы и возглавил партизанское движение; объявленный вне закона, он некоторое время находился в эмиграции в США. Летом 1913 года Вилья вернулся на родину, включился в борьбу против диктатуры Уэрты, под его руководством повстанцы одержали ряд блистательных побед у американо-мексиканской границы.
В Мексике Рид провел около четырех месяцев, до конца марта 1914 года. Пробыв весь декабрь в Чиуауа, главном городе Северной Мексики, он совершил короткую поездку в Санта-Марио-дель-Оро, где наблюдал представление старинного миракля, а через несколько дней принял боевое крещение в бою под Ла-Каденой. Вернувшись в Чиуауа, он отправил оттуда первые корреспонденции в «Метрополитен», затем побывал в штаб-квартире Каррансы в Ногалесе и принял участие в походе Вильи на опорный пункт контрреволюционеров — Торреон. Через несколько дней после начала штурма Торреона Рид вернулся в США (в книге «Восставшая Мексика» события располагаются в иной последовательности, хронологический принцип нарушается).
В Мексике Рид тщательно собирал живые свидетельства событий — листовки с воззваниями Вильи, планы операций, приказы! тексты народных баллад, которые он переводил, и даже ноты к ним.
Первая статья Рида «Вместе с Ла Тропой» опубликованная в «Метрополитене» в апреле 1914 года, была снабжена следующей выразительной «шапкой»: «Джон Рид в Мексике. Картины войны, нарисованные американским Киплингом. Овеянная дыханием фронта первая корреспонденция Джона Рида из .Мексики... Это — истинная литература». За ней с мая по сентябрь последовало еще девять статей. Кроме того, в течение марта 1914 года на страницах «Уорлда» Рид напечатал несколько корреспонденций, присланных непосредственно с театра военных действий.
Живой интерес Рида к мексиканской революции, но не только к внешней экзотической стороне, а к самой ее сущности, понимание ее движущих сил, позволили ему встать в оценке событий на голову выше его многочисленных коллег, писавших о Мексике. Он увидел, например, какой замечательной фигурой является крестьянский вожак Сапата, которого просто не замечали американские журналисты. Не будучи знаком с Сапатой лично, Рид так писал о нем редактору «Метрополитена» Карлу Хови: «Он радикал, логично мыслящий и идеально последовательный... Если говорить о будущем Мексики, то, по-моему, с Сапатой нельзя не считаться...»
В то время как американская пресса делала ставку на Каррансу (даже Линкольн Стеффене, побывавший в 1916 г. в Мексике, отдал ему явное предпочтение перед Вильей), Рид давал ему такую точную оценку: «Карранса — не радикал. Во всяком случае, не такой, каким был Мадеро. Он, скорее, реформатор».
Рид увидел также, что «американцы в Мексике — это главный бич для страны» (из письма к Карлу Хови от 7 февраля 1914 г.). В его записной книжке рассказано о встрече с одним из его соотечественников, богатым владельцем рудников, который прочел Риду целую лекцию относительно неблагодарности, нечестности и прочих пороков, якобы присущих мексиканцам, и о том, как полезна была бы для этой страны американская интервенция.
Словно отвечая на анти мексиканскую клевету своих коллег — журналистов, Рид сделал в дневнике запись: «Самый забитый пеон обладает таким изысканным тактом и острым умом, которых не сыщешь у представителей всех известных мне классов и наций. Я не знаю людей, которые были бы так, как они, близки к природе. Они неотделимы от своих скромных хижин, от своих крошечных полей».
Когда в апреле 1914 года, использовав ничтожный повод, выразившийся в «оскорблении» американского флага, США высадили десант в порту Вера-Крус, Джон Рид выступил с энергичным протестом против интервенции, обвинив нефтяные и иные компании в том, что они разжигают гражданскую войну. В специальной брошюре Рид с сарказмом писал: «США хотят навязать Мексике свои так называемые великие демократические установления: правление трестов, безработицу и наемной рабство...» Когда осенью 1916 года американо-мексиканские отношения снова обострились, а херстовская пресса начала кампанию клеветы против Вильи, идеологически «обосновывая» карательную акцию генерала Першинга, Рид в статье «Легендарный Вилья» писал о мексиканском вожде как о человеке, «верно служащем народу», «чуждом методам американского бизнеса». Он призывал американских солдат, посланных в Мексику по указке «патриотов доллара», вернуться на родину и обратить штыки против своих истинных недругов — магнатов Уолл-стрита.
Мексика стала важнейшей вехой на пути Рида к «Десяти дням, которые потрясли мир». В своей автобиографии «Почти тридцать» Рид вспоминал: «Эти четыре месяца, когда мы скакали по палимой солнцем пустыне, оставляя позади сотни миль, спали вповалку на голой земле, пили и плясали до рассвета на разоренных асиендах. когда я жил бок о бок с моими новыми друзьями, не отставая от них ни в потехах, ни в бою, это время, пожалуй, было лучшим в моей жизни. Я поладил с этими яростно сражавшимися людьми и с самим собой. Я жил полной жизнью. Я открыл себя заново. Я писал так, как мне уже никогда не писать».
Книга Рида «Восставшая Мексика» вышла в США осенью 1914 года. На русский язык книга впервые была переведена в 1925 году (под названием «Революционная Мексика»), предисловие к ней написал друг и соратник Рида — Альберт Рис Вильямс. Затем она была переиздана в 1959 году. Известны ее переводы на испанский язык в Мексике (1956) и итальянский (1958).