Девичник. Художник В.Е. Маковский
Время и место печения коровая различны по местностям: пекут накануне свадьбы, в день свадьбы и даже, что редко, на другой день свадьбы — в доме невесты или жениха, или там и там одновременно; но в доме невесты — с большими церемониями и большей веселостью. Бывает и так, что у молодого пекут коровай накануне свадьбы, а у молодой — в самый день свадьбы. В Малороссии коровай приготовляют только при выходе замуж девушки. Вдова, выходя замуж, не удостаивается этой чести. Коровай пекут почти исключительно замужние женщины. Впрочем, иногда это дело поручается отчасти девушкам. Так, в Киевской губ. под Белой Церковью при печении коровая присутствуют замужние женщины и девушки. Женщины пекут коровай, а девушки — дивень и шишки (132, 2, с. 370). Малорусские коровайницы украшают свои головы барвинком. Всем делом руководит старшая коровайница. Коровай украшают древесными веточками, решетчатыми украшениями из теста, вызолоченными грецкими орехами, золотой мишурой, птичками из теста. В середину коровая иногда кладут деньги. На старинных княжеских и царских свадьбах коровай был очень велик: четыре чиновника носили его на носилах, обитых гладким червчатым бархатом. У малорусов Саратовской губ. коровай бывает величиной почти во весь стол. В Западной и Юго-Западной России коровай бывает так велик, что выламливают из устья печи несколько кирпичей, чтобы его вынуть. Коровай сажают в печь супруги, живущие в любви и согласии, причем или только они держатся за лопату, или все присутствующие в доме. В Малороссии коровай сажает в печь мужик, называемый в песнях кучерявым; он стучит при этом три раза в печку ногой; женщины подхватывают дежу и поднимают ее к потолку. По обеим сторонам печки ставят по стакану водки с прикрепленной к стакану свечой (204, 4, с. 215; 82, с. 245; 16, с. 49; 167, с. 2; 66, с. 353; 92, с. 42, 45; 18, 2, с. 451, 510, 570, 612; 172, № 14, 15, с. 14; 209, с. 356).
В способе приготовления коровая между славянскими свадьбами обнаруживается большое сходство, особенно между свадьбами малорусской и болгарской. В Болгарии к жениху в дом дня за два до свадьбы в четверг приглашают девиц, которые, собравшись, идут в назначенные комнаты, где разложены большие корыта (называемые «нощовы», малорусское — «ночвы»), мука и несколько сит; под музыку они начинают сеять муку и петь назначенные для того песни; потом, замесивши хлеб, выходят на двор и здесь танцуют; потом садятся за ужин, после ужина танцуют и затем начинают печь из приготовленного теста калачи, называемые мединиками, и хлебы. Девицы, вынувши хлеб из печки, четыре или пять калачей намазывают медом, остаются у жениха ночевать и, взявши медом намазанные хлебы, выносят их на двор, кладут на скамьи или на ковер и начинают петь и танцевать около мединика. Сделавши несколько кругов, девицы берут хлебы, а девери — вино и рюмку и угощают всех находящихся во дворе рюмкою вина и ломтем мединика. Никто не вправе отказаться от предложения выпить и закусить за здоровье жениха и невесты. Один мединик относят невесте и взамен того получают от нее мединик.
Необходимой принадлежностью болгарской свадьбы после мединика является кишкек, приготовляемый в субботу таким образом: очищенную и истолченную пшеницу варят в двух огромных медных котлах, вмещающих до 15 ведер воды. Когда выкипит в котлах вода, бросают туда коровье масло и приготовленными на то лопатками мешают, пока сделается нечто вроде киселя. В воскресенье утром на рассвете дети почти со всего города приходят с тарелками за кишкеком. На свадьбе кишкек занимает первое место; его прежде всех кушаний подают на стол и так любят, что обыкновенно на понедельник уже не остается ни одной ложки (84, с. 67–68, 71; 28, с. 9, 31; 18, 2, с. 24; 64, с. 170). В историко-культурном отношении болгарский кишкек представляет любопытную форму древнейшего хлебного кушанья — хлебной каши.
Южноавстрийские сербы к ябуке (обручению) пекут длинный хлеб kolać (154, с. 140). У чехов женщины в доме жениха пекут колач — круглый хлеб, наверху которого налепливают из теста птичек и цветочки и наводят позолоту; хлеб этот относят к невесте (229, 5, с. 296). У краковских поляков ко дню свадьбы пекут пшеничные лепешки с творогом (239, 6, с. 35).
Вообще приготовление свадебного хлеба сопряжено с многочисленными песнями и обрядами глубокой старины, песнями и обрядами, свидетельствующими, что в коровае «ukrywa sie wielka tajemnica społeczno-religijna ludow slawianskich» [великая общественно-религиозная тайна славянских народов. — Ред.] (251, I, c. 167).
Употребление свадебного хлеба чрезвычайно разнообразно. Оно входит во все акты свадебной драмы, и некоторые из них получили даже название от хлеба, например «хлебины», «коровай». В Великой, Малой и Белой России, Сербии, Черногории, Польше, Чехии отправляются сватать с хлебом в руках. Хлеб во время сватовства имеет важное значение, и по тому, примут ли его родители невесты или нет, судят об их согласии на брак. В Великой, Малой и Белой России, в Чехии и Болгарии существует обыкновение с хлебом в руках приглашать гостей на свадьбу (71, с. 2; 251, I, с. 175; 187, 2, с. 167, 289; 148, с. 170; 120, с. 130; 239, 2, с. 75, 84; 28, с. 31). Накануне дня венчания, когда обыкновенно бывает девичник, в Полтавской губ. пекут коровай, в Костромской губ. — опекуши (толстые блины на дрожжах) и большой пряник. В Курской и Пермской губерниях накануне свадьбы гостей и невесту потчуют блинами. В Галиции и Славонии перед свадьбой плетут венки и приготовляют хлеб, в Галиции — балец, в Славонии — калач. Хлебом благословляют молодых, иногда даже хлопают по темени, или обводят вокруг их голов, или кладут на голову, или разламывают над головой. После свадьбы или, точнее, венчания в Малороссии молодая смотрит через хлеб, имеющий вид бублика, т. е. с отверстием в середине, на молодого или на восток (66, с. 352; 170, 4, с. 145; 40, 3, с. 369; 236, с. 47; 6, 2, с. 246; 96, с. 498). Коровай несли впереди свадебного поезда, на что находится указание уже у Котошихина (90, с. 126), или обносят его вокруг поезда, кладут в церкви во время венчания. У русских, сербов, поляков молодым за пазуху кладут хлеб.
Во многих местах России, Сербии, Болгарии, Чехии и Славонии молодая входит в дом новобрачного с хлебами в обеих руках, и свекровь встречает ее с хлебом в руках. В Курской губ. свекровь открывает закрытое лицо молодой пирогом, у лемков подводит ее к печке, в которой лежит хлеб. Коровай кладут поверх сундука с приданым молодой или в самый сундук. На царских и княжеских свадьбах XVI и XVII столетий постель для молодых стлали на ржаных снопах; около постели ставили кадь или несколько бочонков, наполненных пшеницею, ячменем и овсом; по углам опочивальни клали хлебы. И в настоящее время в Орловской губ. молодым стелят постель на ржаных снопах; в Галиции свашки входят в опочивальню к молодым с миской пшеницы. В Украине отец молодого после свадьбы подает сыну и невесте на конце ножа кусочек хлеба, намазанный медом. В России и в Чехии мать невесты присылает молодым после свадьбы большой хлеб. Послесвадебное потчевание блинами распространено во многих местах Великороссии (234, 2, с. 258; 265, с. 142; 120, с. 135; 254, с. 179; 28, с. 27; 244, с. 60; 160, дополн. с. 130; 149, 1, с. 229; 187, 2, с. 183, 287).
Подводя, так сказать, итог свадебному хлебу не со стороны его религиозно-мифического и юридического значения, о чем еще будет речь впереди, а со стороны его наименований и внешнего вида, нужно сказать, что, во-первых, свадебный хлеб во всех славянских странах называется короваем, причем свадебные хлебы с другим названием или, что весьма редко, составляют местную его замену, каков болгарский мединик, или возникли в позднее время с упадком архаичности, с забвением самого коровая, каковы великорусские ставленники, челпаны, курники. Малорусский дывень первоначально, вероятно, сливался с короваем, служил лишь его эпитетом (дивный коровай), и впоследствии лишь эпитет получил самостоятельное значение как наименование особого хлеба, приготовляемого вдобавок к короваю; во-вторых, отличительной особенностью свадебного хлеба служат величина его, круглая форма, часто отверстие в середине, в каком виде коровай называется калачом или дывнем, и, наконец, наружные украшения из теста или бумаги, имеющие символическое значение.
Теория Спенсера, что религиозные обряды возникли из погребальных (175, 1), оказывается несостоятельной в приложении к миру славянскому, по крайней мере, не находит подтверждения в обрядовом употреблении хлеба. В то время как культ солнца оставил следы в громадном числе хлебных песен и обрядов, культ усопших еле-еле отразился в обрядовом употреблении хлеба. Если судить по хлебным обрядам, то культ мертвых в славянской религии, миросозерцании и быте занимал весьма скромное место. В языческой славянской древности за погребальным обрядом следовала «страва» — поминальный обрядовый пир и попойка; она совершалась на могиле или поблизости ее; подобный ныне обряд имеет место в доме усопшего; но болгаре до сих пор справляют его возле могилы; у пинчуков некоторые из дому возвращаются на могилы и там доканчивают задушную трапезу. Содержание обряда отчасти видно из современных суеверных поминок; в него входили поминанье усопшего питьем и едой.
По-видимому, главным, быть может, даже единственным обрядовым поминальным кушаньем была каша. В Правилах Владимирского собора 1274 г. находится известие, что в новгородской стране «неции неосвящении освящают приносимыя к церкви плодоносия, рекше крупы или кутья за мертвыя» (7, с. 75). Котляревский высказал предположение, что после «стравы» на могиле разбивали посуду или горшки. Археологические факты дают тому доказательство. Обыкновение разбивать горшок при выносе покойника соблюдалось в Юго-Западной России. Разбивание горшка указывает на обрядовое употребление каши. Кроме каши или кутьи на похоронах употребляют хлебное зерно и печеный хлеб. Зерном осыпают лавку, где лежал покойник, или дорогу, по которой его пронесли. У сербов, словаков и чехов в головы мертвеца кладут кусок хлеба, который и разделяется потом между теми, кто был на погребении. Сербы кладут кусок пшеничного хлеба в гроб (88, с. 245, 217, 221). В правобережной Малороссии на верх гроба кладут хлеб и соль, которые потом отдаются церковному причту. В Переяславском у. кто-нибудь из пожилых, идя за гробом, раздает коржики с медом и бублики (204, 3, с. 708). В Великой, Малой и Белой России в поминальные дни носят в церковь или на могилы пряники и булки. Погребальный хлеб не имеет ничего оригинального и своеобразного; нет у него особого наименования или особой формы, как у хлеба свадебного, и уже это одно обстоятельство указывает на его историко-культурную ничтожность