Баварский Орден Восточных Иллюминатов, кроме всего прочего, надеялся на то, что магия позволит победить масонов. Отдельные целители уже могли вылечить рану от пули за несколько часов и могли совершенствоваться дальше. Магнетизм, похоже, скоро позволит бросать во врагов шаровые молнии, которые будут взрываться, как тротиловые шашки, и еще мощнее.
Александр Сосновый немного послушал разъяснения Ивана Ручьева о перспективах изучения магии. Потом спросил у него:
– Когда будет первая боевая магия? Смысл в этом есть, только если бросаешь шаровую молнию, и она взрывается, как тротиловая шашка.
– Не знаю, ничего не могу сказать, – ответил Иван Ручьев. – Да и к тому же это ведь магнетизм. Много пассов надо делать вокруг молнии. Потом бросать, удерживая ее. Это неудобно. Маг не может прятаться в укрытии. Гранатомет куда лучше будет. – Разговор слушали двое учеников, стоявших рядом. Двое руководителей, с которыми прибыл глава ордена, стояли за его спиной, а двое охранников находились за пределами зала, за проемом, ведущим в соседний зал, у проема.
– А лечебная магия? Чтобы лечить бойцов после боев, нужны будут десятки, сотни целителей.
– Больше десяти пока нет, – ответил Иван Ручьев. – Да и, кроме того, все преображаются по-своему. Кто-то за неделю научится магнетизму так, что будет за десять часов вылечивать рану или даже чуть быстрее. А кого-то придется годы учить.
– И когда хотя бы сто целителей будут?
– А это неизвестно. Может, два, три месяца. Может, больше, намного больше. Нельзя сказать. Все развиваются по-своему.
Теперь восточные иллюминаты имели магию, способную полностью вылечивать раны за десять-двадцать часов. Те целители, которые уже имелись, могли приступать к обучению бойцов. Это будет сделано в ближайшие дни. Магия вылечивала любые повреждения, не оставляя увечий и шрамов. Маги восточных иллюминатов работали и над изучением другой магии – взрывающихся шаровых молний, способов летать при помощи левитации. Уже были воскрешены первые двое мертвых.
Изучение магии продолжится. Будут продолжаться и раскопки. Теперь восточные иллюминаты имели большие возможности, чтобы окончательно победить масонов в ближайшие годы.
***
Алексей Комаров сидел у окна автобуса, расслабив тело, чтобы не было видно, как он сосредоточен. Рядом сидел Павел Николаев, его товарищ.
За окном автобуса уносились назад кусты, опоры электропередач, помойки и дома.
Алексей посматривал за окно, изображая некоторую расслабленность, при этом держал в поле зрения ту часть автобуса, которая находилась впереди.
Кроме них, в автобусе была какая-то женщина, но она находилась сзади. Видеть ее было нельзя.
Уже наступила ночь.
Алексей Комаров и Павел Николаев только что закинулись паркопаном номер два. Алексей предлагал подождать – сначала приехать в район, где они жили, а принять таблетки уже потом. Но Павел настоял на том, чтобы они приняли таблетки там, где они были куплены. И товарищи проглотили по восемь таблеток галлюциногена.
Они, конечно, успеют доехать туда, где живут, до того, как их накроет. Таблетки впитываются через желудок сорок минут. Если запить горячей водой – то двадцать. Алексей и Павел запивали простой холодной водой из пол-литровой пластиковой бутылки. Так что сорок минут от приема колес до начала их полного действия обеспечены.
Алексей Комаров и Павел Николаев оба были эмо. Они жили в Санкт-Петербурге. Оба состояли в банде Трилобиты и участвовали в одной большой драке против банды панков Гнилая Станция – банда на банду. Двести эмо против где-то ста тридцати панков. Тогда эмо победили панков. После этой драки Трилобиты начали серию небольших нападений на членов группировки Гнилая Станция, в результате которых эта группировка почти прекратила свое существование. Алексей и его товарищ Павел участвовали в одном из этих нападений. Уже тогда Алексей был старшим над подразделением, состоявшим из одиннадцати эмо. Тогда они – сорок человек – напали на панков, которых было человек двенадцать. Одного убили, двух сильно покалечили. Того, кто оказался убит, Алексей хорошо охаживал бейсбольной битой. Он больше всех сделал, чтобы враг оказался мертв, его участие в этом убийстве было самым большим. В тот же раз одному панку выкололи глаз ножом и одного били до тех пор, пока у него не оказался сломан позвоночник. О сломанном позвоночнике Алексею рассказал старший, которому он подчинялся.
Алексею Комарову было семнадцать лет, Павлу Николаеву – шестнадцать.
В периоды, которые были свободны между драками, многие эмо принимали наркотики, Алексей и Павел делали точно так же. Они иногда глотали паркопан № 2, иногда кололись кетамином.
Сейчас Алексею требовалась доза в восемь таблеток паркопана № 2, начинал он с пяти. И глючило его уже не так сильно, как раньше. Ему рассказывали, что затем доза дорастет до двадцати колес и почти не будет глючить. Он знал, что если доза дорастет до двадцати таблеток, то надо будет исключить паркопан хотя бы на время: действовать так, как надо, больше не будет, а дозу повышать дальше нельзя, потому что организм может приспосабливаться к наркотикам только в определенной степени. Доза выше определенного предела все равно вызовет отравление.
Кроме паркопана № 2 существовали еще пятый номер и циклодол – таблетки, обладавшие похожим действием. Второй паркопан действовал сутки, пятый – двое. Некоторые считали, что сначала доза второго составляет пять таблеток и можно повышать до двадцати пяти. Пятый тоже надо начинать глотать с пяти таблеток, а повышать дозу можно до двадцати. Алексей считал, что дозу второго тоже можно повышать только до двадцати колес. Он умножал первоначальную дозу на четыре. И таким образом получал предел, выше которого наращивать дозировку нельзя.
Действие пятого номера некоторые считали сильнее, чем у второго, – но оно было грубым и неприятным. Алексей предпочитал употреблять только второй. Он обладал очень приятным, мягким действием.
Циклодол же был самым слабым из этих препаратов, он был сильно грубым и неприятным и вызывал специфический неприятный вкус во рту. Его избегали почти все потребители паркопана, когда можно было достать паркопан.
В этот раз они приняли по восемь колес. И это было хорошо.
Алексей продолжал посматривать в окна автобуса, не упуская из виду то, что находилось внутри.
Наконец доехали. Алексей и Павел жили почти на краю города.
Они подошли к дому, где жил Алексей, а затем отправились в парк, за которым начинался лес.
Вода! Вода! Хорошо, что они взяли с собой воду – две двухлитровые бутылки. От паркопана может очень хотеться пить. И оказаться без воды может быть очень нехорошо. Павел достал из пластикового пакета, где была вода, одну бутылку и откупорил. Товарищи попили и пошли в парк.
Дошли до неосвещаемой аллеи и зашли на нее. Сели на скамейку. Попили еще. Покурили.
Впереди – противоположный край дорожки. За ним – пустое пространство, метров сто пятьдесят вперед, если смотреть вперед, сидя на скамейке, и метров двести поперек направления вперед. Ровное заброшенное поле. Дальше – лес. И справа – лес, и слева – лес. Между полем и лесом в некоторых местах имелись кустики. Алексей раньше бывал в этой местности и знал, что рядом с опушкой леса в некоторых местах имелись дорожки.
Прошло, наверное, больше пятидесяти минут с того момента, как они закинулись.
Вроде есть какие-то ощущения, появилась некоторая свежесть.
Время шло. С момента приема таблеток прошло больше часа.
– Нет, то оружие не мини-узи, это намного более совершенное оружие, оно просто выглядит, как мини-узи, – сказал Павел.
– Ты о чем? – спросил Алексей.
– Ну, оружие у того чувака. Оно просто выглядит, как мини-узи. Но на самом деле это более совершенное оружие.
– У какого чувака?
Павел молчал.
– У какого чувака? – еще раз произнес вопрос Алексей.
Его товарищ протягивал вперед свою правую руку и молчал.
– У какого чувака?
Алексей встал и схватил Павла за плечи.
Павел стал его отталкивать.
– Ты что не дал мне с парнем поздороваться? – спросил Павел.
– С каким парнем?
– Ты что не дал мне с тем парнем поздороваться?
Алексей не понимал, о чем говорит его товарищ. Он сел на скамейку.
Рядом, справа, стояла другая скамейка, на ней сидели две знакомые девушки из подъезда, где жил Алексей.
После этого наступил момент, когда этой скамейки не было.
Впереди находилась аллея, идущая вперед, она отходила от той аллеи, где сидели товарищи, – немного справа. И шла вперед – вперед, если смотреть вперед, сидя на скамейке. По этой аллее ходили какие-то люди. Правее этой аллеи находилась дискотека – большое одноэтажное здание, освещенное множеством фонарей.
– Пошли туда, – сказал Павел.
– Куда туда?
– Ну пошли туда.
– Ты хочешь на дискотеку пойти? Мы же под паркопаном, не надо нам идти на дискотеку.
– Ну пошли туда.
– Ты хочешь на дискотеку пойти? Мы под паркопаном. Не надо нам на дискотеку.
– Ну пошли туда, – Павел показал рукой в сторону дискотеки.
– Ты хочешь на дискотеку пойти? Может, не надо? Мы же под паркопаном.
– На какую дискотеку?
Алексей сказал:
– Ну на эту вот.
– На какую дискотеку?
– Ну на эту вот.
– На какую дискотеку?
– Ну на эту вот, ты же сам предлагал пойти.
– На какую дискотеку?
– Ну на эту вот, – Алексей сделал рукой жест, указывающий в сторону дискотеки.
– Где дискотека?
– Ну вот.
– Где дискотека?
– Ну вот, – Алексей показал в сторону дискотеки.
– Где дискотека?
– Ну вот, – Алексей показал еще раз.
– Нет там никакой дискотеки.
– Как нет? Ну вот, дискотека, – Алексей показал на дискотеку рукой.
– Нет там никакой дискотеки, – громко сказал Павел.
– Ну вот, дискотека, – снова показал Алексей.
– Нет там никакой дискотеки! Это все глюки! – закричал Павел.
– Ты что так громко кричишь?