– Нет там никакой дискотеки, это все глюки! – еще громче закричал Павел.
– Ты что так громко кричишь, тут же люди ходят!
– Нет там никакой дискотеки, это все глюки! – продолжал кричать Павел.
По той аллее, на которой находились товарищи, и по той, у которой была расположена дискотека, ходило достаточно много людей. А товарищ кричал.
– Ты что так громко кричишь, тут же люди ходят, – еще раз произнес Алексей.
– Нет тут никаких людей.
– Как нет?
– Нет тут никаких людей.
– Как нет? Ну вон там, справа идет мужик, слева мужик идет.
– Нет тут никаких людей, это все глюки.
– Ну, может быть и так. А вот там?
– Где там?
– Ну там, у дискотеки.
– Нет там никакой дискотеки, это все глюки.
Товарищи немного посидели на скамейке, потом пошли в лес – в обход открытого пространства перед ними, обходя это пространство справа.
Обошли открытое пространство, начали по широкой тропинке углубляться в лес.
Отошли от тропинки метров на пятнадцать. Попили воды. Покурили. Спустя некоторое время Алексей увидел, что у дерева стоит рыжеволосая девушка. Она повернула голову, несильно – в сторону Алексея. Девушка посмотрела на него. Она на что-то намекала. Она повернула голову обратно. Девушка исчезла.
Товарищи еще попили воды, вернулись на тропинку и пошли дальше вглубь леса.
Нашли у тропинки деревянное сооружение из серых досок, весьма ветхих. Оно было одноэтажное. С крышей. Отсутствовала одна стена – причем с той стороны сооружения, которое смотрело в сторону тропинки.
Павел сказал, что это шалаш. Стал рассказывать про своих товарищей, которые его строили. Алексей достаточно часто ходил по этой тропинке, и никогда тут не было этого сооружения. Но он думал, что оно тут есть и что, действительно, его строили знакомые Павла.
Алексей и Павел прошли еще немного в глубину леса. Отошли от тропинки в заросли метров на двадцать.
Ждали галлюцинаций. Их не было. Начался скучный, муторный, однообразный период, когда глюк нет, а их надо ждать, чтобы время под паркопаном не ушло впустую. Длинное, неприятное, однообразное время.
Хорошо, что была вода.
Алексей ждал утра, чтобы пойти домой.
Время шло медленно, оно тянулось однообразно.
Ближе к утру на одном из деревьев, на высоте метров восемь, появился полный мужчина в камуфляже ярких оттенков, некоторые из которых были похожи на цвета изумруда. Он стоял на ветке, которая росла почти горизонтально, чуть вверх. Он был лысый и в очках. Потом он исчез.
Утром товарищи пришли к дому, где жил Алексей. Они попрощались, и Алексей пошел домой.
***
Джеймс Рейнольдс стоял в небольшом зале в крупном офисном здании в Бостоне, которое использовали иллюминаты для своих нужд. Царь Иудейский посмотрел на ученика, который несколькими магнетическими пассами раскачал отвес весом полтора килограмма. Другой ученик смог сдвинуть по столу кирпич, третий – гайку.
Представители Берлинского Ордена Иоанна, двое, стали рассказывать, как им удалось найти таблички и плиты в Галатии и начать изучать мощную магию.
– Не очень сложно было последовать за ними в Галатию, – веселился один из членов ордена из Германии. – Ведь многие их структуры – это бывшие наши. Их они перевели в свою веру. Но у нас есть списки имен, фамилий. Мы просто проанализировали списки проезжающих – через ту часть турецких властей, которая нам подконтрольна. Ну, не проанализировали, а получили. Получили. А потом проанализировали. И не подконтрольная часть турецких властей. Доступная. Доступная для взаимодействия, я бы так сказал.
– Ну, с этим все ясно, – ответил Джеймс Рельнольдс, Царь Иудейский и масон сотой степени посвящения. – И мне уже места раскопок известны. – Он имел в виду места, принадлежащие масонам. – Так там шестьдесят миль до раскопок восточных иллюминатов. Они не беспокоят? Не ведут наблюдение?
– Нет. Не заявлялись. Наблюдение не ведут. Хотя и видна их постоянная активность с той целью, чтобы раскопки не побеспокоила местная полиция. Ихние представители там живут. Когда приезжают грузы и строительная техника – постоянно прибывают разные люди. И отбывают обратно. Они не допускают сведения о своих грузах в государственную статистику.
– А вот это и хорошо, что они к нам не лезут, – ответил Джеймс Рейнольдс. – Пока что. – Он надеялся получить магию. Не менее сильную, чем у восточных иллюминатов. И если не получить над ними преимущество, то хотя бы не отстать или сделать отставание не таким большим, каким оно могло быть. Напасть на восточных иллюминатов сейчас – это очень большой риск. Масон сотой степени посвящения решил продолжать ждать.
***
Алексей Комаров сделал последнее упражнение из тех, что запланировал на сегодня, – предплечье со штангой стоя. Всего он сделал двенадцать упражнений: одно было разминкой, и одиннадцать входили в основную часть занятия. Десять из них были со штангой, и два – с гантелями. Тяжелая атлетика.
На сегодня физкультура закончилась.
У Алексея дома были штанга и гантели. Он время от времени занимался тяжелой атлетикой. Это позволяло ему быть одним из ценных бойцов его банды.
Он попил кофе и покурил. Было полчетвертого. День приближался к концу. Наверное, к нему сегодня зайдут. Кто-нибудь из товарищей. Вероятно, предложат закинуться колесами или уколоться.
Алексей сел за компьютер и начал играть в игру. Это было одно из однопользовательских дополнений для Unreal. Эта игра вышла еще в конце девяностых годов 20 века. И для нее, и для вышедшей немного позже Unreal Tournament существовало много дополнений – карты для сетевой игры, однопользовательские карты и кампании.
Это дополнение было однопользовательской кампанией и ставилось на Unreal Gold – одно из изданий Unreal. Нужно было отстреливать врагов и продолжать двигаться к цели, к концу кампании.
В выходе стрелялок, таких, как Unreal, где персонаж таскает одновременно много видов оружия и отстреливает множество врагов, сейчас был перерыв. Затишье. И для того, чтобы поиграть, имело смысл скачивать что-нибудь, что вышло давно.
Полшестого к Алексею зашел Михаил. Это был эмо девятнадцати лет. Он серьезно относился к своей субкультуре. Он тоже был одним из Трилобитов и тоже участвовал в нападении на панков, в котором одного врага убили и двух покалечили.
Сейчас Алексей и Михаил стояли на лестничной площадке и разговаривали.
– Может, ко мне зайдем, попьем пивка, – сказал Михаил.
– А может, не надо. Может, паркопана? – у Алексея сейчас имелась неполная платформа, в которой из двадцати пяти таблеток оставались двадцать.
– Нет. Паркопан я точно не буду.
– А че так?
– Не хочу.
– Точно не будешь?
– Не буду. … Давай, пивка попьем.
– Не, а может, все-таки, паркопана.
– Нет. Я не буду паркопан.
– Почему?
– Я его боюсь. Страшные глюки. Волки.
– Волки?
– Да. В последний раз, когда я его глотал, были страшные глюки. Волки по квартире бегали.
– Ну так интересные же глюки. Не хочешь еще?
– Нет. Давай, ко мне зайдем, пивка попьем.
– Ну, давай.
Товарищи пошли в гости к Михаилу.
У него имелось двенадцать бутылок пятиградусного светлого пива.
Расположились в комнате у Михаила. Он достал две бутылки. Открыли их. Когда допили – вышли покурить.
Ближе к концу вечера пиво было допито. Алексей чувствовал себя хорошо – приятные ощущения, бодрость. Он раньше выпивал регулярно, его организм хорошо адаптировался к алкоголю. И шесть бутылок пятиградусного пива для него не было слишком много.
Михаил предложил покурить сальвии. Этот наркотик еще назвывался «шалфей провидцев». Алексей его еще ни разу не употреблял.
– Может, в следующий раз? – спросил Алексей. – Не мешать с алкоголем.
– Нет, – ответил товарищ. Давай сейчас.
– Может, все же в следующий раз? Когда будем трезвые? Чтобы с алкоголем не мешать? Надо ведь осторожно.
– Нет. Давай сейчас.
– Не отравимся?
– Нет.
– Ладно. Тогда давай сейчас.
Михаил принес сальвию.
– А как курить будем? – спросил Алексей.
– Через бутылку.
– Это как?
– Я покажу.
– Ты объяснишь мне, как курить?
– Объясню.
Алексей затянулся экстрактом сальвии, фильтруя дым через бутылку, как ему показал товарищ… … …
… Дышать было нельзя. Впереди был повторяющийся узор.
Нужно было дышать. Но процесс дыхания был невозможным. Впереди продолжал находиться повторяющийся узор.
Накатывало отчаяние. Время шло. Но невозможно было начать дыхание. Существовал только повторяющийся узор, находящийся впереди. И все. Ситуация никак не менялась. Только повторение узора и отсутствие дыхания. Накатывал страх. Было неудобно. Неприятно. Это продолжалось.
Наконец, Алесей обнаружил, что дышит. Повторяющийся узор изменился. Он был блеклым. Теперь было видно, что он был частью дверной ручки от входной двери квартиры. И картинка представляла из себя основание, которое крепилось к двери и из которого эта ручка выходила, и часть самой ручки, начинающуюся у основания и уходящую вбок. Сейчас сами части дверной ручки имели полагающуюся им окраску, а повторяющиеся за ними узоры поблекли.
Наконец, они исчезли. Страх ушел. Но неприятные ощущения оставались. Эмоции ушли.
Алексей вернулся в комнату Михаила и уже тогда отошел от сальвии. Теперь уже не было неприятных ощущений. Полностью ушло и опустошающее отсутствие эмоций.
Теперь Алексей знал, что действие сальвии длится пять-десять минут, а все эффекты, которые могут появляться и изменять состояние, полностью заканчиваются через полчаса или меньше.
Спустя некоторое время он попрощался с товарищем и пошел домой.
***
Яркое летнее солнце освещало угловатые пики окрестных скал. По небу медленно-медленно ползли маленькие белые облачка, редкие. Иногда одно из них закрывало солнце, и тогда его лучи приглушались, но сильная и четкая тень не ложилась на землю.
Олан в очередной раз шел по ущелью вдоль ручья на свидание с Кинни. В этот раз она опять предложила прийти днем в место, в которое обычно никто не заходил. Уже было недалеко.