У Олана были светлые волосы, немного узкие голубые глаза, прямой нос, скорее длинный, чем короткий, и губы средних размеров. Его рост был средним. Он был стройным, при этом на теле имелось некоторое количество жира. Мышцы – небольшие и при этом крепкие.
Наконец, Олан пришел на нужное место. За порослью кустов, какие имелись тут в местах, где между камней набивалась земля, находилось открытое пространство овальной формы. Тут его уже ждала Кинни. Она была высокого роста, у нее были каштановые волосы и карие глаза. Нос – скорее чуть длинный, чем средней длины, и скорее чуть широкий, чем средней ширины. Губы – средней длины, немного толстые. Приблизившись к девушке, он глянул на пальцы ее широкой ступни. Как замечательно нежно они давили на подошву сандалии! На девушке было длинное красное платье и красные сандалии. Ремешки сандалий у пальцев шли поперек ступни, два ремешка, один рядом с другим.
Кинни была умной девушкой, с ней было о чем поговорить. Она была жрицей Морриган, при этом была умнее многих других жриц, которые были заняты управлением постройкой новых храмов. Вот уже тридцать девять лет, как отцы и деды переправились черед проливы по приглашению царя Вифинии Никомеда I и получили от него земли. Несмотря на войны, которые то и дело вели вожди, теперь кельты, живущие здесь, были далеко от остальных, оставшихся на северо-западе. От них отделяли проливы, земли, а еще армии диких и свирепых царей, мимо которых придется пройти тем, кто захочет попасть сюда с северо-запада. Олан и Кинни тоже были кельтами, живущими в Вифинии. Они родились уже после переселения. И они видели, как же это переселение хорошо.
Расстояние, отделяющее жителей здешних земель, сказалось тут же. Те друиды, которые остались на северо-западе, больше не могли угрожать и вредить, требуя подчиниться. Теперь местные одевались то как кельты, то как греки, по возможности строили более просторные жилища. Стала распространяться греческая грамота. Появилось много писцов при храмах. Олан был одним из писцов. Он радовался тому, что теперь нельзя было реализовать запрет на запись древних легенд, знаний о сотворении мира и инструкций к обрядам.
Прошло не так много времени после переселения, как жрицы Морриган обнаружили, что мир создан главной богиней, и к Морриган можно было обращаться как к одной из ипостасей главной богини. Таранис же, бог царей, был подобным вавилонскому Мардуку, греческому Зевсу или римскому Юпитеру. Он присваивал себе победу над силами мироздания, при этом лгал. Он не мог победить главную богиню. Только отвечал за противопоставление силам мироздания измышленных человеком законов, за государственные законы и власть царей. В законах, в государстве, в царях, конечно, ничего хорошего не было. От этого был вред.
Изучая разнообразные обряды в уже записанном виде, местные сторонники культа Морриган пришли к выводу, что до того, как появился культ Тараниса, бога царей, культ главной богини был больше распространен. Главная богиня считалась создательницей всего существующего. Желающие противопоставить силам мироздания свои измышленные законы не побеждали и не властвовали. В древних обрядах не отводилось места Таранису.
– И почему мне приятно смотреть, если красивая девушка наступит на насекомое, ползущее по дороге, и раздавит его? – спросил Олан у Кинни и посмотрел на пальцы ее широких ступней.
– Мир создан главной богиней, и все женщины с ними связаны, – ответила Кинни. – Не с ними. С ней связаны. С ней связаны. С главной богиней. Так вот. Главная богиня поддерживает существование всего без исключения. Непрерывно, в каждой точке поддерживает все те закономерности, при помощи которых могут взаимодействовать между собой, например, Солнце и земная твердь и то, из чего состоят воздух, вода, земля, части тел живых существ. Поддерживает все-все-все-все. Ну, к примеру, свет от Солнца движется всегда одинаково. Вода течет по реке вниз. Дрова в костре расходуются и сгорают и всегда дают тепло и не дают, к примеру, холода от тепла в результате своего горения. Утлая крыша здания проваливается, потому что крепость крыши становится меньше тяжести того, из чего эта крыша сделана. И тут тоже, в случае с крышей, неизменно – тяжесть того, из чего крыша сделана, давит одинаково, эта тяжесть не меняется, непрерывно определяется одной и той же закономерностью. Если крыша ослабнет – ее собственная тяжесть сломит ее и обрушит вниз. Бревно может гнить, а камень нет, и это никогда не меняется – всегда и везде одна и та же закономерность действует. Если два пруда связаны между собой речкой – она будет течь вниз, а не вверх. И таким образом, вода спустится из места, где поверхность воды выше, в место, где поверхность воды ниже. Все эти принципы и закономерности, по которым существуют части мира, предметы, вещи и то, из чего состоят тела существ, – все это поддерживается главной богиней в каждой точке. Непрерывно. Вот так. Женщины связаны с главной богиней. Одна из сил, связывающих мир, – это сила тяжести. – Олан посмотрел на края подошв сандалий Кинни, округлыми линиями идущие у пальцев, и ему стало очень приятно. Девушка увидела, что он смотрит в сторону пальцев ее ног, и продолжила говорить. – Так вот. Мир связан силой тяжести. Например, существа ходят по земле и не улетают вверх, а оказавшись в воздухе, падают вниз. Реки текут вниз. Птицы прилагают усилие, чтобы взлететь, и поэтому им не сложно вернуться обратно к земле – им для этого просто надо меньше махать крыльями. Вода остается в сосудах и водоемах, а не улетает. Камни лежат на земле. Дома строятся, и один камень остается на другом. Если перенести бревно, оно останется на земле, где его положат, если ему не будет куда катиться вниз. Если положить камень на землю, он на земле и останется. Сила тяжести, как и все другие силы, поддерживается главной богиней, создавшей мир. С главной богиней связаны женщины. Вот поэтому, если женщина давит на насекомое и раздавливает его, то мужчина получает удовольствие.
– А если женщина встанет на меня и начнет топтать, и я получу удовольствие от этого, то по той же причине?
– Конечно, – Кинни немного выставила вперед правую ногу. Оба ремешка сандалии, находящиеся у пальцев, оказались впереди платья.
– А ты прикажешь мне лечь к твоим ногам? – спросил Олан и ярко улыбнулся.
– Конечно. К моим ногам! – приказала красавица.
Олан лег перед девушкой, упершись в землю лбом.
– Поднимись немного, – приказала Кинни.
Олан тут же немного приподнял голову и туловище, опершись на руки, и повернул голову вверх. Перед его лицом находились ступни Кинни, широкие, с нежной кожей, чистые.
– Поднимись еще, – сказала девушка.
Нужно было что-то сделать, он сел перед Кинни на землю, согнув ноги и развернув колени вправо и опершись о землю руками. Девушка отошла немного и сказала:
– А теперь сюда.
Надо последовать за ней. Олан встал, перешел к девушке, оказавшись перед ней, и сел на землю. Он снова сидел, повернув колени вправо и опершись руками о землю.
Красавица выставила вперед ступню правой ноги. Потом неторопливо перенесла на нее часть своего веса. И отставила правую ногу назад. В этом месте земля была мягкая, при этом вязкая, как глина. И тут ничего не росло, никакой травы и никаких кустиков, как на всем этом ровном пространстве, к которому вела тропинка. Отпечаток подошвы сандалии в земле, который оставила девушка, был четким, внутри отпечатка земля была немного вдавлена вниз. Олан посмотрел на Кинни. Она радостно глядела на него, ярко улыбаясь.
– Целуй след! – произнесла девушка.
Олан распростерся по земле. Он прижался губами к следу Кинни, смачно целуя его. Поцелуй специально сделал таким, чтобы был слышен его звук. Потом еще раз поцеловал след, опять хорошо прижавшись губами и так, чтобы раздался звук поцелуя. Олан продолжал целовать след девушки и испытывал от этого огромное удовольствие. Очередной поцелуй – в ту часть следа, которая была оставлена частью подошвы, находящейся рядом с пальцами. И снова. А теперь он прижался к той части отпечатка ноги, на которую давила часть подошвы, находящаяся рядом с пяткой. Олан продолжил целовать след, потом сел на землю и посмотрел на Кинни. Она стояла, церемонно выпрямившись, и смотрела на него. На ее лице сияла широкая улыбка. Кинни переступила вправо, если смотреть со стороны Олана. Он сместился за ней.
Она опять выставила ногу и надавила на мягкую землю, не покрытую травой. Отступила назад. И опять на земле остался отпечаток правой подошвы. Он был четким, и земля под ним была чуть вдавлена вниз. Олан снова распростерся по земле и начал целовать след Кинни. Ему было очень приятно, удовольствие было громадным. Он поднялся. Девушка выставила левую ногу и оставила на земле отпечаток подошвы левой сандалии. Олан распростерся перед Кинни и начал целовать след ее левой ноги. Потом приподнялся и сел на землю. Девушка смотрела на него и ярко улыбалась.
***
Яркий свет солнца был жарким, плотным. Он падал на скалы, торчащие неподалеку, угловатые, остроконечные. На сухих земляных дорогах, которые тут имелись во многих местах, ветвились и пересекались, лежала пыль. Солнце обильно грело земляные отвалы и штабеля бетонных перекрытий для тоннелей, которые возвышались неподалеку.
Грейс Баррингтон направлялась к бытовке своего командира, которая возвышалась поверх яруса морских контейнеров, поставленная туда краном. За ней шла ее подруга Кимберли Смит. В охране раскопок, в которую входили девушки, Грейс была назначена старшей.
Недавно они обе вместе пришли в старший ковен «Десять камней», который был одной из новых структур, сформированных в «Востоке Майами» после его перехода из масонства в традицию восточных иллюминатов. Если у масонов ложи могли быть регулярные, старшие, достопочтенные и великие, то ковены восточных иллюминатов были местные, соборные, старшие и высшие. Название «высшие» нужно было, чтобы в русскоязычной версии обряда, которая была первичной, исключить слово «великий», происходящее от имени «Вил». Это было имя бога, покровительствующего царям, государству и навязыванию законов. Обе девушки хотели изучить изначальную веру и получить помощь Софии. Они решили, что, скорее всего, главная богиня им как-нибудь поможет. Когда им предложили поучаствовать в охране раскопок тут, в Галатии, – согласились. После прохождения курса обучения они приехали из США сюда.