к югу от Анкары, где замечен противник. Знайте: и у нас, и у противника есть договоренности с властями Турции. Есть и такие люди во власти, которые будут иметь дело только с одной стороной – с нами или с врагом. И с такими людьми договорились и наши, и враги – с теми, кто только одну сторону поддерживает. Власть не вмешается. Ни на нашей стороне, ни на стороне противника. Это будет очень серьезный бой. Наша группа будет нападать на наблюдательные посты и разведчиков, потому что группа сильная. Я думаю, что третья группа тоже. Потом, после боев, если потери будут маленькими, мы присоединимся к атаке остальных раскопок. То есть не остальных, а раскопок. Там, где разведчики, раскопок нет. Там, где разведчики, раскопок нет, – было сказано во второй раз. – Нам еще надо будет дождаться, когда придет какая-то техника, – чтобы строить заборы и остаться там и обозначить, что теперь это наше место. Строительная техника, я имею в виду. И уже тогда присоединимся к атакующим. – Помощница командира группы, взобравшаяся на бульдозер, осматривала группу. Наверное, наблюдала, все ли слушают. Не отвлекся ли кто. – Итак, – продолжил командир. – Мы начнем с места восточнее и чуть южнее от Караджадере. Там одно место нахождения вражеских разведчиков и наблюдателей. Рядом – еще два. И два – намного севернее. Всего же мы можем действовать на полосе в тридцать пять километров, где могут быть вражеские наблюдатели и разведчики. И еще. Основные силы, которые атакуют вражеские раскопки у Енияпанчаршака, скорее всего, имеют возможность проскользнуть мимо вражеских наблюдателей незамеченными. Так что мы, с большой вероятностью, захватим все вражеские раскопки легко.
Группа направилась разбирать оружие. Грейс взяла скорострельный пулемет РП40-М2, который с недавнего времени ей выдали, и присоединила короб с лентой. Этот пулемет был создан оружейниками восточных иллюминатов, выпускался сериями. РП означало ручной пулемет, М2 – модернизация 2. Предыдущие две имели некоторые отличия. Существовали и РП-30, и РП-20, и РП-10, причем РП-30 и РП-20 Грейс видела, это были хорошие ручные пулеметы.
Пулемет, который она взяла сейчас, РП-40-М2, имел ленты на двести патронов. Его скорострельность составляла тысяча двести выстрелов в минуту. При калибре в 5,56 это было терпимо и не мешало. Вот сейчас сошки пулемета были соединены в цевье, чтобы стрелять, как из автомата, – так позволяла делать конструкция этого оружия. Грейс взяла с собой еще Ингрем-11 и шесть обойм, Кимберли – свой самозарядный пистолет калибра магнум-44 и шесть обойм, а еще две ленты к пулемету, так как Грейс и Кимберли составляли расчет пулемета, Грейс стреляла, а Кимберли носила на себе боеприпасы. Этот пулемет имел скорострельность тысяча двести выстрелов в минуту, так как при выстреле ствол шел вперед, а затвор назад. Они проходили вдвое меньшее расстояние по сравнению с тем, какое расстояние проходил затвор в конструкциях, где двигался только затвор. Время на их движение требовалось вдвое меньшее. За счет этого и повышалась в два раза скорострельность.
Отряд начал садиться в машины. Пять джипов. В розовый джип Грейс и Кимберли сели еще двое, один парень и одна девушка. Они были вооружены автоматами. Наверное, в сумках лежало еще дополнительное оружие. В белый джип садились Селеста – девушка с очень легкой походкой, выглядящая как эмо, и ее две подруги. У всех трех волосы были выкрашены в синий цвет, все три выглядели, как эмо. У одной из ее подруг был противотанковый гранатомет. Все три были в составе тех, кто посещал владельца склада, который требовал от градоначальника в Олтане писать жалобы на восточных иллюминатов. Он прекратил свою деятельность. Достаточно оказалось сломать стол в его кабинете, вывести охранников со склада, поговорить с ними и во время этого разговора дать автоматную очередь по бочкам с краской, которые стояли на его территории под открытым небом. Селеста и другие две девушки с волосами, покрашенными в синий цвет, приходили к светскому фанатику, говорили с ним и сломали стол. Сейчас к ним в джип садилась еще одна девушка – с автоматом. Парни, одетые в штаны и футболки черного и зеленого цветов, – трое – стояли возле еще одного джипа, черного. Грейс заметила командира и его помощницу.
В этот раз всем автоматчикам сказали взять по восемь рожков с патронами. В багажниках автомобилей лежали запасные боеприпасы – патроны для автоматов и пулеметов, гранаты для гранатометов. Колонна тронулась. Грейс была сейчас старшей над Кимберли и двумя автоматчиками. Ей еще надо было стрелять из пулемета, но у этих двоих было меньше опыта, чем у нее, и поэтому никого из них руководить не назначили.
Колонна ехала не торопясь по горной дороге. Группа три ушла чуть раньше. Основные силы уже ушли в сторону противника и находились сейчас чуть восточнее, чем движущаяся в сторону Караджадере группа четыре. Расчет, похоже, был на то, что удастся проскочить мимо наблюдателей. Их уничтожение не обеспечивало внезапность, а должно было предотвратить атаки с тыла по атакующим восточным иллюминатам, а еще могло сократить число вражеских бойцов.
Проехали через Караджадере. Перед очередным поворотом командир высунулся из машины, которая ехала впереди остальных, и показал руками, что надо остановиться. Остановились.
Командир с помощницей пошли вдоль колонны из пяти машин назад.
В джипах открывались окна, те, которые были открыты, распахивались пошире. Раскрывались двери с той стороны, которая смотрела на обочину.
– Триста метров еще. Там еще поворот, идем пешком, чтобы не слышно было моторов, и атакуем. Останавливаемся. Поворачиваем. То есть останавливаемся. Дальше идем пешком. Поворачиваем. И там домик наблюдателей противника.
Командир и помощница обошли все машины.
Проехали еще метров триста. Пошли пешком.
Ясно было, что джипы могут угнать. Тем не менее не оставили ни одного человека, чтобы за ними следить. Хотелось, чтобы первый бой был с максимальным численным превосходством.
Поворот. Повернули, пошли дальше.
Помощница командира показала руками, чтобы все остановились. Затем начала обходить всех и говорить:
– Впереди подъем холма, сто метров впереди. Дальше сто пятьдесят метров – и домик, огороженный забором. На нем должна быть надпись, что он в собственности горной кампании. Это они. Приближаться мы не будем, заберемся на холм в пределах видимости… Чтобы домик оказался в пределах видимости… Чтобы домик оказался в пределах видимости… И огонь. Вы рассыпьтесь по холму. Рассредоточьтесь. – Четверым под руководством Грейс помощница командира показала место правее дороги. Селеста и три девушки, над которыми она была старшей, получили указание сдвинуться еще правее.
Помощница командира пошла к остальным бойцам группы, тихим голосом рассказала, что будет сейчас делаться, и показала им место левее от дороги. Они начали разбредаться слева от дороги. Увидев, что они разбрелись, она подошла к тем, кто был правее дороги, и сказала, что не надо показывать себя во весь рост перед врагом, и, как только дом с наблюдателями масонов покажется, надо пригибаться и ползти. Потом сказала то же тем, кто был слева от дороги.
Двинулись вперед. Ползком добрались до самой вершины холма, до места, где дорога уже не шла вверх. Внизу была небольшая постройка. Можно было различить забор и ящики внутри него. Еще в пределах забора стоял грузовик с кабиной, окрашенной в голубой цвет.
Трава тут была низкая. Грейс переползла на место, где трава не мешала стрелять, и переставила сошки пулемета так, чтобы они были сошками, а не цевьем.
Дорога с холма к домику шла немного вниз. У домика она уже прекращала идти вниз. И там, где заканчивалась ограда домика, поворачивала налево. Домик располагался по длине вдоль проходящей мимо него дороги. Он стоял к бойцам группы номер четыре, находящимся на вершине холма, своей узкой стороной. В сторону вершины холма смотрело одно окно. Грейс прицелилась в это окно. Затем в мотор грузовика. Потом – опять в окно. И стала ждать.
– Огонь! Огонь! – негромко крикнул командир.
Раздалась автоматная очередь… Затем ухнул разрыв гранатометной гранаты. Они у обоих гранатометчиков группы были кумулятивные. Но все равно создавали хоть какое-то фугасное действие, хоть вблизи от взрыва. И, если удалось попасть в окно, в комнате, может, никто не выжил. Теперь звучало множество автоматных и пулеметных очередей.
Грейс старательно прицелилась в окно и выпустила очередь, длившуюся немного меньше секунды. Отдача у этого пулемета была более-менее серьезная, хоть и не очень большая. Но все же была, из-за скорострельности. И тратить патроны на более длинные очереди часто не имело смысла… Так… Теперь – грузовик. Девушка прицелилась в мотор и выдала длинную очередь, выстрелов шестьдесят. Ей очень хорошо удавалось удерживать пулемет, чтобы пули не улетали слишком далеко от того места, куда был направлен первый выстрел в очереди. Силы хватало.
И снова – в окно. Грейс опять прицелилась в окно, очень старательно, и нажала на спусковой крючок. Пулемет загрохотал. Девушка отпустила спусковой крючок. И выпустила еще одну очередь в окно.
Командир и его помощница начали кричать. Что – непонятно. Когда стрельба стала более редкой – удалось расслышать.
– Вперед! Теперь вперед! Перебежками! Туда! К домику! – кричал командир.
Перебежками вся группа двинулась к домику. Большинство перебегали вперед и залегали. Иногда после этого начинали стрелять. Иногда после перебежки кто-то из группы не ложился, а начинал палить.
До домика осталось метров тридцать.
– Залегли! Залегли! – кричал командир.
Вскоре все бойцы лежали, целясь в окна. Некоторые находились правее домика, некоторые левее. Никто не поравнялся с ним, если иметь в виду направление вдоль дороги.
Селеста рукой показывала, что надо лечь и плотнее вжаться в землю. Та девушка с синими волосами, у которой был гранатомет, перезарядила его и целилась в сторону домика.
Грейс вжалась в землю. Ухнул разрыв.