А.П. Новосельцев совершенно справедливо, на наш взгляд, считал, что «древляне, поляне и т. д., по-видимому, идентичны таким германским «племенам», как франки, саксы, бавары и т. д., которые на деле представляли уже союзы «племён», хотя и сохранили наименование одного (господствующего) племени» (Новосельцев 2000: 49).
Названия восточнославянских локальных объединений в источниках почти не отразились (исключение – упомянутая в ПВЛ полоцкая группа кривичей, полочане), но здесь на помощь приходит археология, позволяющая выделять такие объединения в разных частях восточнославянского мира (Соловьёва 1956: 13—170; Алексеев 1978: 23–30; Рыбаков 1982: 264; Тимощук 1990: 72—111; 1995: 5—59; Фроянов 1992: 21–74; Звiздецкий 2008: 76–77; Еремеев, Дзюба 2010: 394–417).
Данные о социально-политической организации славиний в источниках, к сожалению, носят разрозненный спорадический характер. Однако, если свести все соответствующие упоминания начального летописания – Новгородской I летописи (далее – НПЛ) и ПВЛ – в таблицу (Таблица 5), можно сделать определённые выводы.
Таблица 5. Социально-политическая организация восточнославянских этнополитических объединений, по данным начального летописания
* Напрямую Волынь городом волынян не назван, но из совпадения его названия с именем славинии можно заключить, что он был её центром или одним из центров.
Все восточноевропейские славинии имели сходную социально-политическую структуру, включавшую:
1) князей, осуществлявших оперативное управление, командовавших вой-ском, состоявшим из дружины и собираемого по мере необходимости народного ополчения, выполнявших общественно-полезные функции (защита своей земли, суд, охрана безопасности торговых путей, строительство городов и крепостей и т. д. О восточнославянских князьях см.: Фроянов 2001: 723–743; Свердлов 2003: 55–91);
2) знать (лучшие мужи, нарочитые мужи, старцы градские и т. д.) /совет знати, помогавшие князю в управлении (о восточнославянской знати см.: Фроянов 1999: 89—195);
3) народное собрание, решавшее ключевые общественно значимые и важные для всей славинии вопросы (война и мир, избрание князя и должностных лиц и т. д. О восточнославянских народных собраниях см.: Фроянов 1980: 159–160; Лукин 2004: 71–88);
4) города – укреплённые поселения (летописные «грады»), бывшие политико-административными, военными и культовыми центрами славиний. В городе пребывал князь, здесь концентрировалась знать, здесь собиралось народное собрание, здесь размещались центральные святилища и проводились праздники и т. д. (о восточнославянских общинных и «племенных» центрах разного уровня см.: Тимощук 1995: 5—59).
Крупнейший или наиболее удачно стратегически расположенный город был столицей всей славинии, прочие «племенные» грады (летописи упоминают их именно во множественном числе: ПСРЛ. I: 58; ПСРЛ. II: 47; 697; ПСРЛ. III: 106) – центрами небольших, составляющих её славянских группировок.
В славянских этнополитических союзах формируется такой интересный социальный институт, как полюдье – ежегодный объезд князем подвластной территории, в ходе которого он, получая корм для себя и дружины, исполнял необходимые общественно полезные функции.
Рассказ о восточнославянском полюдье сохранился в составе так называемой «Анонимной записки», повествования неизвестного автора, отразившегося в трудах ряда арабо-персидских писателей, о народах степной полосы Евразии и юго-востока Европы, датируемого, судя по локализации кочевых этносов, первой половиной IX в. (об «Анонимной записке» см.: Галкина 2010: 54–98). Славяне, о которых говорится в «Анонимной записке», – это, скорее всего, либо вятичи (Рыбаков 1982: 225–234, 258–284), либо жившие южнее славяне днепровского правобережья.
Вот что говорится в «Анонимной записке» (в передаче Ибн Русте, автора первой половины Х в.) о полюдье у восточных славян: Глава их коронуется, они ему повинуются и от слов его не отступают. Местопребывание его находится в середине страны славян… И упомянутый глава, которого они называют «главой глав» (ра’ис ар-руаса), зовется у них свиет-малик, и он выше супанеджа (видимо, воеводы. – М.Ж.), а супанедж является его заместителем (наместником) … Есть у него прекрасные, прочные и драгоценные кольчуги. Город, в котором он живет, называется Джарваб, и в этом городе ежемесячно в течение трех дней проводится торг, покупают и продают. Царь ежегодно объезжает их. И если у кого из них есть дочь, то царь берет себе по одному из ее платьев в год, а если сын, то также берет по одному из платьев в год. У кого же нет ни сына, ни дочери, тот дает по одному из платьев жены или рабыни в год. И если поймает царь в своей стране вора, то либо приказывает его удушить, либо отдает под надзор одного из правителей на окраинах своих владений» (Новосельцев 1965: 388–389).
Б.Н. Заходер обратил внимание на то, что «термин, которым обозначается подать, взимаемая славянским царём с дочерей, сыновей или же наложниц славян, может означать не только «платье», но вообще «подарок», «подношение» (Заходер 1967: 124). По мнению Б.А. Рыбакова, здесь имеется в виду «некое количество выделанного меха, потребное для изготовления какого-то условного вида одежды», причём, вероятно, князь «во время своего полюдья имел дело не с каждым крестьянским дымом в отдельности, а со старостами «сотен», главами родовых или соседских общин, плативших дань в 100 вевериц или кун за всё «сто» (Рыбаков 1982: 278).
В древнерусских источниках наиболее подробно, в связи с их антикиевским выступлением, описано внутреннее устройство древлян (ПСРЛ. I: 54–60; ПСРЛ. II: 42–48; ПСРЛ. III: 110–113), у которых мы видим классическую тернарную структуру управления (Фроянов 1980: 126–127; Свердлов 2003: 88–91): 1) княжеская власть; 2) знать/совет знати (старейшины города, лучшие мужи, мужи нарочитые); 3) народное собрание, представлявшее собой фактически вооруженный народ (древляне совещаются со своим князем Малом и тут же выступают в поход на Игоря).
Обращают на себя внимание параллели между летописными рассказами о древлянах и сообщением «Анонимной записки» о славянах днепровского правобережья (вятичах?): летописи говорят о древлянских князьях, видимо подчинённых Малу, во множественном числе («наши князи добри суть, иже распасли суть Деревьскую землю»: ПСРЛ. I: 56; ПСРЛ. II: 44; ПСРЛ. III: 111), а у Ибн Русте правитель славян именуется «главою глав». В обоих случаях, видимо, речь идёт о князьях/главах «малых племён», из совокупности которых состояли и древляне, и вятичи, и другие славинии.
II. Второй этап восточнославянского политогенеза. Формирование объединений из нескольких славиний
Со временем в разных регионах восточнославянского мира разгорается борьба за лидерство между разными славиниями (ср. сообщение летописей о древлянах, «обижавших» полян: ПСРЛ. I: 16–17; ПСРЛ. II: 12; ПСРЛ. III: 105. О славянских «племенных» конфликтах см.: Фроянов 1995: 22–96), в ходе которой одни из них, «примучивая» другие, создают большие «межплеменные» объединения трёхступенчатого уровня («малое племя» → славиния → союз нескольких славний, возглавляемый одной из них).
Волыняне/червяне. Древнейшая известная нам полития, включавшая в свой состав несколько славиний, имела центр на Волыни. Арабский автор Ал-Мас’уди (ум. ок. 956/57 г.) в своих «Золотых копях и россыпях самоцветов» (около 947 г.) сообщает о существовавшем на Волыни и в сопредельных землях возглавляемом князем Маджком славянском этнополитическом союзе В. линана[118].
«И эти <язычники>(славяне. – М.Ж.) разделяются на разные роды: из них род, у которого с глубокой древности была государственность. Был у них царь, которого называли Маджк (Маджл). И этот род называется в. линана. В древности за этим родом следовали остальные роды ас-сакалиба (славян. – М.Ж.) <по смыслу: этот род наиболее знатен из ас-сакалиба, т. к. у них впервые появилась государственность>, так как именно у них <в. линана> был царь, и другие их цари подчинялись ему».
И далее: «И ас-сакалиба много родов и разновидностей. Эта наша книга не подходит для описания всех их разновидностей и различных их разветвлений. Ранее мы упомянули известие о царе, которому подчинялись все их цари в древности, и это Маджк <царь> в. линана. И этот род один корень из корней <т. е. одна из главных династий> ас-сакалиба, почитаемый в их родах. И это идет у них с древности. Затем появились разногласия между их родами, и исчез их порядок <иерархия>. И их роды стали враждебны друг другу. Царь каждого их рода является царем, как мы упомянули, из их царей, по причине, о которой долго рассказывать» (Галкина 2016; см. также: Гаркави 1870: 135–138; Lewicki 1940/1950: 355–360).
Параллель к рассказу ал-Мас’уди о В. линана находим в «Баварском географе», где говорится: «Сериваны – это королевство столь [велико], что из него произошли все славянские народы и ведут, по их словам, [своё] начало» (Назаренко 2001: 54–55).
Наиболее убедительным является объяснение названия «сериваны» (Zerivani) от слав. *Čьrvjane (Lehr-Spławiński 1961: 265) – червяне, что говорит о том, что это «королевство» (regnum) следует помещать в районе летописных Червенских градов, т. е. на Волыни. Рядом с Zerivani/червянами в «Баварском географе» названы и собственно волыняне – Velunzani (Назаренко 2001: 54–55), что объясняется сложным характером структуры памятника, в котором зачастую вперемешку названы славянские этнополитические объединения разного уровня без какого бы то ни было их разграничения.
Хорошо сохранившиеся деревянные срубы изготовлены из дубовых бревен и полубревен. Бабина гора. Олевск
Червенские грады упоминаются в летописи в связи с событиями конца Х – начала XI в. (ПСРЛ. I: 81, 150; ПСРЛ. II: 69, 137). Позднее в этом регионе существовала Червенская земля (ПСРЛ. II: 746), жители которой звались червянами (ПСРЛ. II: 487). Возникновение соответствующих понятий и названий следует относить к существенно более раннему времени. Город Червень был, очевидно, центром червян, подобно тому как город Волынь был центром волынян.