в из взятого им Иерусалима.
Такой город на берегу моря должен был иметь хороший порт и набор культурных учреждений, обычных для классического греческого города. Построенный Состратом Книдским трехъярусный маяк на острове Фарос (одно из семи чудес света) достигал высоты примерно 120 метров. Под куполом, опиравшимся на восемь колонн, поддерживался огонь, свет которого усиливался системой зеркал. (Кстати, Фаросский маяк — это и есть Александрийский столп, т. е. башня; к Александровской колонне в Петербурге данное название применяется в переносном смысле.) Поэт из Македонии, впоследствии переселившийся в Александрию, — Посидипп (III век до нашей эры) посвятил Фаросскому маяку стихотворении, которое точно передает местоположение и значение этой башни для мореплавателей:
Башню на Фаросе, грекам спасенье, Сострат Дексифанов,
Зодчий из Книда, воздвиг, о повелитель Протей!
Нет никаких островных сторожей на утесах в Египте,
Но от земли проведен мол для стоянки судов,
И высоко, рассекая эфир, поднимается башня,
Всюду за множество верст видная путнику днем,
Ночью же издали видят плывущие морем все время
Свет от большого огня в самом верху маяка,
И хоть от Таврова Рога готовы идти они, зная,
Что покровитель им есть, гостеприимный Протей.
Птолемей Сотер сделал Александрию столицей своего государства и в этом качестве она пребывала с 305 по 30 год до нашей эры. Решив затмить славу Афин, этот греческий царь Египта прилагал все усилия для того, чтобы привлечь в новую столицу знаменитых поэтов, ученых, философов. Среди них был Филет Косский, который стал наставником его сына (будущего Птолемея II Филадельфа) и учителем многих поэтов-александрийцев, в том числе Феокрита. В Александрии появились также врачи, астрономы и математики, но знаменитые философы отказались покинуть Афины, которые продолжали оставаться центром философской мысли античной эпохи. В Александрию перебрался лишь один философ — Деметрий Фалерский (ок. 345–283), который через своего учителя Теофраста считался учеником Аристотеля.
Деметрий Фалерский до своего приезда в Александрию провел бурную жизнь. Он был талантливым оратором и по просьбе царя Кассандра Македонского управлял Афинами. Он оказался хорошим администратором, и ему даже ставили статуи как монарху. Затем он был свергнут, а после смерти Кассандра ему пришлось эмигрировать в Александрию. Его связь с македонским царским домом послужила причиной доверия к нему Птолемея, который поручил Деметрию заботу о литературе, искусстве и науке в новом городе. Именно он, Деметрий, стал инициатором создания одного из главных центров науки и культуры древности — Александрийского мусейона (храма Муз) — прообраза современных академий наук. Идея создания этого учреждения восходит через Аристотеля и Теофраста к Пифагору, который основал братство, где царил культ Муз.
Об организации Александрийского мусейона да и о самих его строениях нам ничего не известно. Однако реализация этой идеи Аристотелем и Теофрастом в других местах дает нам основание предполагать, что Мусейон включал Библиотеку, залы для лекций и для работы ученых, общежития для преподавателей и слушателей, залы для трапез и общих собраний. Со временем в нем появились коллекции растений и животных, обсерватория и даже анатомический театр.
Ученые и поэты жили в Мусейоне за счет государства. Руководство осуществлял главный жрец Муз и управитель, который не был ученым. Важной должностью считалась должность хранителя Александрийской библиотеки. Ее занимали самые известные в то время ученые и поэты; в одном из списков мы встречаем следующие имена: Зенодот, Аполлоний Родосский, Эратосфен Киренский, Аристофан Византийский, Аполлоний Эйдограф, Аристарх Самофракийский.
С Мусейоном связана деятельность Евклида (III век до нашей эры) — знаменитого математика. Его книга ”Начала”, вобравшая все достижения геометрии, служила основным учебником геометрии более двух тысячелетий. В Александрии несколько лет жил один из величайших ученых древности, математик, физик и механик — Архимед. Крупнейшим географом эллинизма был Эратосфен из Кирены. Он ввел в науку само слово ”география”. Можно было бы и дальше называть имена замечательных исследователей, чья деятельность связана с Александрийским мусейоном.
Славой Мусейона была Александрийская библиотека, которая и сегодня во всех работах по истории древнего мира пишется с большой буквы. Собирание книг было дорогим удовольствием. Такую роскошь могли позволить себе только цари. Первой большой частной библиотекой было собрание книг Аристотеля, причем она была создана только благодаря щедрым субсидиям Александра. Именно эта Пиолиотека и была положена в основу Александрийской библиотеки. Птолемей Филадельф по рекомендации Деметрия выкупил у Теофраста остатки библиотеки Аристотеля, разумеется, за огромную сумму. Однако расходы не смущали правителей Египта. Корабли из Афин привозили кипы свитков, которые переправлялись в Библиотеку. Сам Филадельф писал царям и правителям соседних стран, прося их прислать сочинения поэтов, историков и других ученых. Сын Филадельфа, Птолемей III Эвергет (Благодетель), взял под огромный залог экземпляр свитка, содержащий все произведения великих афинских трагиков и поэтов и скопированный еще в IV веке до нашей эры, а затем отказался от налога и оставил книгу себе. Библиотека росла с каждым годом, и ученые расходятся в оценке количества хранившихся там книг. Наиболее распространено мнение, что в 47 году до нашей эры, когда Цезарь высадился в Египте, Библиотека насчитывала 700 тыс. томов-свитков.
Значительная часть наших знаний о древнем мире так или иначе восходит к трудам ученых Александрийской библиотеки. Например, египетский жрец Манефон составил ”Египетскую хронику”, в которой дал периодизацию истории Египта. Халдейский жрец Берос — автор ”Истории”, которая служит многим источником по истории Палестины. Обе работы, написанные по-гречески, сыграли важную роль в ознакомлении эллинства с восточной культурой. В годы царствования Птолемея II Филадельфа (285–246) александрийские евреи перевели на греческий язык Пятикнижие — самые важные пять книг Ветхого завета. Эту работу сделали 70 ученых-евреев, и поэтому их труд получил название ”Септуагинта” — ” Перевод семидесяти толковников ”.
В конце II века нашей эры слава Мусейона уже миновала. Среди его обитателей не стало крупных имен. В малоазийском городе Пергаме, который соперничал с Александрией в собирательстве книг, был изобретен выделываемый из кожи животных пергамент, который служил материалом для письма. Пергамская библиотека, располагая богатым собранием книг и своей медицинской школой, постепенно отодвинула на второе место библиотеку Александрийского мусейона.
Папирус был непрочным и очень горючим материалом. Александрийская библиотека несколько раз горела. Наиболее известны два больших пожара: в 47 году до нашей эры, во время высадки Цезаря в Египте, и в 273 году нашей эры, во время войны императора Аврелиана против царицы Пальмиры — Зенобии. Известно также, что часть Библиотеки была уничтожена в 391 году. Арабы захватили Александрию в 639 году, но Библиотека и Мусейон продолжали существовать. Традиция приписывает арабам уничтожение этих культурных учреждений, хотя возможно, что Мусейон, официально ликвидированный еще Аврелианом в 272 или 273 году, постепенно хирел и мусульманские правители Египта, основавшие свою новую столицу — Фустат, а затем (в IX веке) Каир, уже не опекали это учреждение.
Однако почти тысячелетнее существование Александрийского мусейона и Александрийской библиотеки не прошло бесследно для человеческой цивилизации. Александрия со своими культурными учреждениями, по словам уже упоминавшегося Андрэ Боннара, ”благодаря своему длительному существованию возвела первую арку моста, переброшенного между античностью и новым временем”.
В феврале 1987 года я оказался в Египте в качестве руководителя делегации Советской ассоциации содействия ООН.
В Александрию, эту вторую столицу Египта, из Киира ведут две дороги. Та, по которой мы едем, пустынна в отличие от другой, проложенной в дельте Нила. Две полосы идут в сторону Александрии, две — обратно. В некоторых местах асфальт, видимо, клали прямо на песок или на чуть-чуть выровненное и утрамбованное полотно. Однако в целом дорога вполне пристойна, и наша машина, делая 120–140 километров в час, приближается к Александрии.
Среди достопримечательностей сегодняшней Александрии нам показывают памятник ”Похищение Европы”. Это сооружение — трехконечная стела из монолитного бетона, уходящая вверх, и крупная грудастая женщина, сидящая на спине могучего быка, — расположен прямо на набережной, которую здесь именуют на французский манер ”Корниш”.
Памятник находится перед так называемым военным объектом — блюдцем радарной установки, поэтому фотографировать его запрещается. Собственно говоря, здесь и фотографировать-то нечего: памятник зарос олеандрами, и из длинных плетей кустарника с острыми листьями и пахучими бледно-розовыми цветами лишь торчат два металлических отростка арматурного железа — рога несчастного белого быка — Зевса. Однако он здесь поставлен не случайно. По греческой мифологии, дочь финикийского царя Агенора Европа была похищена влюбившимся в нее Зевсом, превратившимся в могучего белого быка, Европа переплыла море и попала на остров Крит, где родила от Зевса троих сыновей. Крит находится в нескольких сотнях километров отсюда, и его история тесно связана с историей Древнего Египта.
Следующая достопримечательность, осмотренная нами, — это средневековая крепость, построенная мамлюком Каит-беем в XV веке на мысу, где когда-то стоял Фаросский маяк. Миниатюрная, игрушечная цитадель Каит-бея обнесена высокой стеной из белого известняка. Внутренний дворик еще не обустроен, и видны кучи черного ила, привезенного из дельты для удобрения лужаек, которые следующей весной зазеленеют свежей травой. Сама цитадель имеет три этажа, кокетливые башенки по углам и флагшток в центре. На белые стены, залитые ослепительным средиземноморским солнцем, больно смотреть без защитных очков. Однако это не помешало нам заметить в стенах цитадели обломки античных мраморных и гранитных колонн.