(Маркс К. Капитал).
Еще в 1850-х годах Маркс писал, что китайская «корона» позволяет большей части крестьян «держать свои земли, хотя и в очень ограниченном количестве, в полной собственности» (Маркс К. Письмо от 3 декабря 1859 года). А как ясно видно из только что процитированного отрывка из «Капитала», его мнение по поводу исчезновения «коммунального землевладения в Китае ни в коем случае не подрывало экономические основы азиатского способа производства».
Россия («Восточный деспотизм никогда не прекращался»)
Насколько мне известно, Россия впервые была названа «полуазиатской» страной в статье, под которой стояла подпись Маркса, но написанной на самом деле Энгельсом. Эта статья появилась в газете «Нью-Йорк дейли трибьюн» 18 апреля 1853 года. В статье от 5 августа 1853 года, на этот раз созданной самим Марксом, автор сравнивал некоторые явления в «полуазиатских странах», включая сюда и царскую Россию, с абсолютно восточными «явлениями в Китае». С самого начала термин «полуазиатская», применяемый Марксом и Энгельсом по отношению к России, означал не ее географическое положение, «а традиции и институты, характер и условия».
В статьях 1853 года особенности России подробно не обсуждались. Однако в 1881 году Маркс писал об изолированных деревнях России и крайне централизованной форме деспотизма, который вырос на этой основе. Эту особенность незадолго до него подчеркивал и Энгельс. Марксово толкование положения дел в России было подкреплено двумя высказываниями Энгельса, сделанными в 1870-х годах. Первое, относящееся к 1875 году, гласило: «Такая полная изоляция отделенных друг от друга сельских общин, которая создает по всей стране идентичные, но совершенно противоположные общим интересы, является естественным основанием для восточного деспотизма; и от Индии до России, там, где эта общественная форма преобладает, она всегда порождает деспотизм и всегда становится его дополнением. Не только в России в общей, но и в своей специфической форме деспотизм царя вовсе не висит в воздухе, а является необходимым и логическим продуктом российских социальных условий».
Второе заявление, сделанное в критике Дюринга, выражает эту идею более кратко: «Древние коммуны, там, где они продолжали существовать, в течение нескольких тысячелетий сформировали основу самой варварской формы государства, восточного деспотизма, от Индии до России».
Но как долго существовал российский восточный деспотизм? Маркс утверждал, что Петр Великий вовсе не уничтожил его, а, наоборот, укрепил. Маркс также полагал, что отмена крепостного права только усилит режим самодержавия, поскольку уничтожит власть дворян над крепостными и самоуправление сельских общин.
Маркс не объяснил, каким образом в России, в условиях восточного способа управления, может развиться современный капитализм. Неспособность Маркса сделать это – один из самых серьезных недостатков его учения о маргинальных и переходных образцах гидравлического общества. Но в своих взглядах на позиции капитализма на Востоке он был последователен и в 1881 году назвал квазизападный капитализм в России «хищнической силой, вроде той, что использует комиссионер».
Возвращаясь к проблемам азиатского способа производства, мы можем утверждать следующее: вне зависимости от того, что думал Маркс о природе землевладения на Востоке, он нисколько не сомневался, что феодальным оно не было. В 1853 году, когда Энгельс написал, что «восточные народы еще и близко не подошли к землевладению, даже феодальному», Маркс предупредил, что не следует делать слишком поспешных выводов об отсутствии восточного землевладения. Позже, увидев отдельные примеры частного землевладения в Индии, он признал, что в Китае оно тоже существует, но отказался признавать эти системы землевладения «феодальными».
Чрезмерно упрощая сложную систему собственнических отношений, Маркс тем не менее признавал основную тенденцию, отметив, что при «азиатской» системе истинным владельцем земли является государство. Позже он углубил свою мысль. В третьем томе «Капитала» он пояснил, что в азиатской системе «частного землевладения не существует, а имеется лишь частное и общинное владение и использование почв».
Это убеждение Маркса привело к тому, что он смешал азиатско-египетский способ землевладения с системами, основанными на рабстве и крепостничестве. Это была самая грубая ошибка, которую только можно было допустить в анализе земельной ренты. И она не позволила Марксу считать индийских заминдаров разновидностью европейских феодальных лордов. Он включил традиционных заминдаров в разряд сборщиков налогов у коренного населения и высмеял попытку приравнять заминдаров-землевладельцев, созданных британскими колонизаторами, к английским дворянам, владевшим землей: «Заминдары были странной разновидностью английских землевладельцев, которые оставляли себе лишь одну десятую часть ренты, а остальные девять десятых отдавали правительству».
Таким образом, на Востоке государство управляло трудом и собственностью своих подданных. Маркс писал, что деспот был реальным и очевидным координатором народного труда во время гидравлических и других общественных работ, и считал отдельного крестьянина, владевшего землей, «собственностью, рабом главы восточного общества». Маркс постоянно говорил о всеобщем рабстве на Востоке. В отличие от личного рабства, существовавшего в классической Античности, и в отличие от децентрализованных образцов феодального контроля, Маркс рассматривал отношения между восточным деспотизмом и наиболее важной группой населения как одно общее (государственное) рабство.
Очень трудно согласовать эти заявления с феодальной интерпретацией Востока, предлагаемой в наше время людьми, которые называют себя марксистами. Еще труднее назвать подобное толкование ленинизмом. Начав свою карьеру как ортодоксальный марксист, Ленин придерживался идеи о том, что в течение двух десятилетий, а именно с 1894 по 1914 год, в России существовала особая «азиатская система».
Азиатский деспотизм, тотальность черт со специфическими экономическими, политическими и социологическими особенностями
Молодой Ленин стал социал-демократом в 1893 году. После тщательного изучения трудов Маркса и Энгельса он в 1894 году принял идею об «азиатском способе производства» как одну из четырех основных антагонистических экономических конфигураций общества. В своей первой книге «Развитие капитализма в России», опубликованной в 1899 году, он назвал условия, царившие в России, азиатчиной.
Он же обозначил контроль царизма над землей и крестьянами, царивший в стране, как «фискальное землевладение».
В 1900 году Ленин назвал правительство традиционного Китая «азиатским», а сравнение европейских и азиатских институтов – «фарисейством». В 1902 году он отметил сокрушительный характер азиатского гнета. В 1905 году Ленин осудил «проклятое наследие цепей азиатчины» и позорное отношение к человеку и противопоставил отсталое развитие «азиатского капитализма» стремительному и всеобъемлющему развитию европейского капитализма. В 1906 и 1907 годах он вступил в яростный спор с Плехановым, который заявил, что признает существование азиатской системы и ее значение для «полуазиатской» России. В 1911 году он снова подчеркнул особенности «восточной» и «азиатской системы», а также заявил, что Восток загнивает.
В 1912 году, анализируя Китайскую революцию, Ленин признал «азиатский» характер традиционного Китая, использовав выражения «азиатский Китай» и «азиатский президент Китая». В 1914 году, в разговоре с Розой Люксембург, он определил «азиатский деспотизм» как тоталитаризм «с особыми экономическими, политическими и социологическими характеристиками» и приписал его стабильность «совершенно патриархальным докапиталистическим чертам, незначительному развитию предметов потребления и классовой дифференциации». Осенью того же года он написал статью о Марксе для «Энциклопедии Гранат», в которой еще раз перечислил четыре главных способа производства: азиатский, античный, феодальный и современный буржуазный.
Таким образом, с 1894 по 1914 год Ленин разделял Марксову концепцию азиатского общества, азиатского производства и восточного деспотизма.
Ленин углубил полу азиатскую концепцию царской России, сформулированную Марксом
Ленин, однако, рассматривал азиатскиую проблему в чем-то уже, а в чем-то и шире, чем Маркс. Маркс составил описание характерных особенностей докапиталистического общества, а его комментарии об азиатском способе производства в первую очередь служат этой цели. Но он не применял азиатскую концепцию ни для анализа, ни для влияния на свою социополитическую среду.
Ленина гораздо больше интересовали макроисторические сравнения. Живя в обществе, которое Маркс навал полуази-атским, и борясь с государствами, которые Маркс назвал восточнодеспотическими, Ленин был жизненно заинтересован в применении азиатской концепции к своей стране. Большая часть его ссылок на «азиатские условия» относится к условиям, которые сложились в России.
Следуя примеру Маркса и Энгельса, Ленин назвал русское общество «полуазиатским», а царский режим – «восточным деспотизмом». Западные социалисты ненавидели Бисмарка за его антисоциалистические меры; а некоторые русские социалисты, вроде Рязанова, утверждали, что русский и прусский абсолютизм – это одно и то же[127]. Но Ленин считал репрессивное государство Бисмарка «пигмеем» по сравнению с русским абсолютизмом, который, вспоминая, вероятно, Марксову характеристику татарского деспотизма, он называл «чудовищем».
Ленин считал, что термин «феодальный» к традиционной России совсем не подходит