15 октября утром генерал Молчанов приказал вновь захватить и удерживать переправу, но вскоре были получены сведения, что противник распространяется в тылу за нашим правым флангом, и приказ об атаке переправы был отменен. На правом фланге дивизии оставался лишь малочисленный 4-й полк. Вследствие угрозы с севера штаб дивизии перешел вечером из деревни Гледянки на 3 версты восточнее и расположился на ночлег в находившихся здесь землянках.
16 октября в 3 часа ночи штаб был обстрелян. Ушли на 6 верст дальше к востоку. В 8 часов красные в тылу за нашим правым флангом атаковали село Давыдовское. Связь со штабом группы порвалась. Генерал Молчанов со своим штабом направился на юго-запад к району 1-го, 2-го и 3-го полков и, собрав их, повел всю дивизию, кроме 4-го полка, на северо-восток для удара по красным, теснившим уральцев. Шли, охраняясь во все стороны. На короткий ночлег остановились в летнем становище киргизов.
В 2 часа в ночь на 17 октября дивизия двинулась дальше на село Давыдовское, уже захваченное красными. 1-й полк атаковал село на рассвете и отбросил красных к северу. Взяты пленные 231-го полка 26-й дивизии. На колокольне был замечен наблюдатель противника, который отказался слезть вниз. Юнкер 1-го полка взялся захватить его и полез наверх. Завязалась борьба, юнкер одолел, и наблюдатель полетел вниз. Произошло недоразумение с 4-м полком. Он подошел с запада и обстрелял 1-й полк. Через некоторое время ошибка выяснилась.
К красным из деревни Гледянки подошли 186-й и 187-й полки (21-й дивизии), и с их поддержкой 231-й полк перешел в контратаку. От деревни Петракова появились еще 229-й и 230-й полки. Собралась вся их бригада, знакомая по боям в первые дни сентября.
Среди перелесков и на полях со сложенными в копны снопами пшеницы разыгрался упорный бой с наседавшими на нас красными.
2-я Оренбургская казачья бригада, присоединившись к дивизии, два раза посылала сотни в атаку. В первой атаке казаки порубили продвинувшуюся вперед цепь красных. Во второй атаке был убит командир головной сотни, красные выставили большое количество пулеметов, и атака не удалась.
Свирепо дрались ижевцы, бросаясь в штыковые атаки. Захвачено много пленных. У нас большие потери. Отбросить красных не удалось, они сильно превосходили нас численностью и пытались отрезать от тыловых путей. Дивизия с оренбуржцами направилась на Александровский. Для захвата этого поселка пошли 3-й Ижевский и 42-й Уральский полки. Последний был отрезан от своей дивизии и присоединился к нам. Александровский противником не занимался. Направились дальше на деревню Меныпиково. Впереди – 3-й Ижевский и 42-й Уральский полки. Но тут красные нас опередили, и эта деревня была занята их полками – одним пехотным и одним кавалерийским. Наши соседи, с которыми мы с утра 16 октября потеряли связь, отступали быстрее, и мы оказались в тылу красного фронта.
Необходимо было торопиться, чтобы не оказаться в тесном кольце окружения превосходных сил врага. Вести упорные бои не имело смысла. Командир 3-го полка донес генералу Молчанову, что противник успел у Меньшикова укрепиться, вырыть окопы, у него отличный обстрел, атака головного отряда отбита сильным ружейным и пулеметным огнем.
Генерал Молчанов выехал сам на рекогносцировку вместе с командиром 2-й Оренбургской бригады генералом Пановым{159}. Действительно, красные успели приготовиться к встрече с нами, продолжали рыть окопы, подступы к деревне были совершенно открыты на 1½ – 2 версты, и только с севера от деревни в полуверсте находился небольшой лесок. Чтобы взять деревню, надо было потерять время и понести большие потери. У нас в обозе уже было много раненых. Приближался вечер.
Генерал Молчанов решил обойти деревню с севера, где, по сведениям проводника, была полевая дорога на деревни Ново-Байдарскую и Марайскую. Дорога проходила в 2–3 верстах от Меньшикова среди небольших лесных групп, но часть ее была видна от занятой красными деревни. 3-му Ижевскому и 42-му Уральскому полкам приказано оставаться перед деревней Меныпиково и поисками разведчиков привлекать внимание противника. Остальная колонна свернулась на полевую дорогу.
Красные зорко следили за нами, и наши разведчики донесли, что эскадроны противника начинают выстраиваться и выслали разъезды в небольшой лесок, что к северу от деревни. Было очевидно, что красная кавалерия собирается преградить нам путь по северной дороге. Надо было не только отбросить конного врага с нашего пути, но по возможности уничтожить, чтобы он не мог и в дальнейшем мешать движению.
Генерал Молчанов наметил план действий, сообщил генералу Панову и выразил сожаление, что этот план невыполним. Это был своего рода маневр. Генерал Панов не был официально подчинен генералу Молчанову, а характер имел упрямый, любил спорить и настаивать на том, чтобы все делалось так, как хочет он. Чтобы не терять много времени на уговоры, нужно было дать почувствовать генералу Панову, что решение зависит от него, что он план одобряет и будет его выполнять. На сомнение о выполнимости плана генерал Панов сразу же возразил: «Почему нельзя это сделать? Конечно, это выполнимо, и я это сделаю».
Немедленно были отданы распоряжения. Движение полков было приостановлено в лесу. Казаки собрались в лесу, не выходя на восточную опушку. Перед ними обширное поле. По полевой дороге потянулись обозы, выходя на открытое место. Первым двигался обоз штаба дивизии, и на передней повозке сидела жена начальника дивизии Наталия Константиновна Молчанова, показывая пример самообладания другим женам офицеров и солдат. Обозники были предупреждены, что на них предполагается нападение неприятельской кавалерии, которую казаки атакуют и отбросят прежде, чем они доскачут до обоза. Когда обоз вытянулся на поляну, красные действительно соблазнились легкой добычей и двинулись в атаку. Послышались громкие выкрики команд, засверкали шашки, раздался торжествующий крик «Ура!», и красная кавалерия бросилась на обозную колонну. Несмотря на предупреждение, некоторые обозники и крестьянские подводчики не выдержали грозного зрелища несущейся на них кавалерии и бросились бежать. Большая часть колонны продолжала движение, и можно представить себе, как чувствовали себя сидевшие на повозках обозники и семьи бойцов.
Но не успели красные доскакать до обоза, как на них обрушились казаки. Отчаянная схватка продолжалась недолго. От неожиданности всадники противника смешались и бросились назад и в разные стороны. В то время как часть казаков рубила опешившего врага, другие бросились отрезать им путь отступления на Меныпиково. 65-й кавалерийский полк противника погиб на три четверти. Казаки понесли незначительные потери. Это было лихое кавалерийское дело. На поляне осталось много убитых красных всадников, были взяты пленные, лошади, оружие. 37-й красный полк (5-й дивизии) не вышел на помощь своей коннице и не пробовал беспокоить нас на марше. Захватив за этот долгий и тяжелый день более 200 пленных, мы спокойно продолжали путь по полевым дорогам, которые указывал проводник. Вечером умер тяжело раненный три дня тому назад командир 2-го Ижевского полка капитан Ляпунов.
18 октября в 4 часа утра дошли до деревень Ново-Байдарская и Марайская, где и расположились отдыхать. Провели спокойно весь день. Перед вечером начали выступление дальше. В 16 часов появились красные, и мы под их огнем отходили к деревне Васильевке. Они не преследовали. В Васильевке связались с другими частями Уральской группы, о которых не имели сведений с утра 16 октября, и таким образом вышли на фронт всей армии.
19 октября утром к нам на подкрепление подошли части Сибирского казачьего корпуса. 2-й Ижевский полк вместе с 4-й Сибирской казачьей дивизией атаковали деревню Жилино. Красные были выбиты и отступили. Казаки действовали слабо и значительной помощи не оказали. Они сами сознавались в своей неподготовленности. 2-й полк понес значительные потери – 6 офицеров и 95 солдат. Казаки на вопрос о потерях отмалчивались.
20 октября в 9 часов утра 2-й Ижевский полк с 3-й Сибирской казачьей дивизией были направлены для обратного захвата деревни Марайской. Ввиду отхода на восток Степной группы, находившейся к югу от нас, наступление на Марайскую было вскоре отменено. 11-й Сибирский казачий полк был срочно послан занять деревню Батыре-во, захват которой противников угрожал нам с тыла. 3-й Ижевский полк и 4-я Сибирская казачья дивизия оттягиваются от выдвинутого положения в деревню Жилино. Около 11 часов отошли от деревни Васильевки на деревню Казенную. Вечером противник перешел в наступление, но не атаковал нас, а залег перед деревней Казенной.
21 октября рано на рассвете красные атаковали нас в деревне Казенной. Наши части отошли на 4 версты и здесь остановили наступление противника. Оставив арьергард, дивизия перешла на хутор Смоленский. Деревня Батырева, а потом и деревня Чистая были оставлены нашими соседями справа. Слева Степная группа продолжала откатываться, и дивизия вновь попадала под угрозу окружения. Охраняясь с севера и с юга, двинулись в столь знакомое село Лопа-тинское. Подходя к нему, еще не знали, кто его занимает. Выпал снег. Тяжелые недельные бои, отсутствие резервов и пополнений и большие потери вынудили армию к прекращению бесцельных операций и отходу за реку Ишим.
Ижевской дивизии было приказано усиленными переходами двинуться к городу Петропавловску, переправиться на восточный берег реки и, опустившись к югу, занять для обороны участок реки в районе станицы Бишкуль.
Воткинцы в боях на Тоболе
Мало сохранилось сведений о действиях воткинцев на Урале и на реке Тоболе. После перехода через Уральские горы Воткинская дивизия была переброшена на правый фланг 2-й Сибирской армии, где вошла в состав Тобольской группы генерала Редько{160}. В этой группе также состояли: 7-я Сибирская дивизия{161}