– он поступил в Красную армию, дрался против уральцев, однажды под хутором Астраханкином провел отряд красных известной только казакам балкой и напал на уральцев неожиданно. Казаки его поймали и расстреляли. В моей станице оказалось семь или восемь казаков из молодых, которые перешли к красным; им также не повезло. Их поймали свои же казаки и всех расстреляли. Удалось бежать только одному Шапошникову, самому озлобленному.
По свидетельству атамана, были большие неприятности с Илец-ким корпусом. Однажды они бросили своих офицеров и своего командира полковника Балалаева и, под начальством подхорунжего Бор-ханскова, ушли на Зауральскую сторону. Причина была та, что они хотели, прежде всего, освобождать свои станицы. С ними было много возни даже и в то время, когда им стал командовать заслуженный генерал Акутин. Атаман распустил Войсковой съезд и даже арестовал некоторых строптивых депутатов, не согласных с его действиями. Арестовано было, кажется, четверо во главе с председателем Войскового съезда, сотником Кирпичниковым.
Когда Оренбургское войско было разгромлено большевиками, то часть оренбургцев, под командой генерала Акулинина, помощника атамана Дутова, пришла к нам. Но это были главным образом тыловые части. Эти части отказались вступить в нашу армию и идти на фронт. Генерал Акулинин удивлялся, что Толстов не хочет использовать эти тыловые части. Толстов же заявил, что ему нужны солдаты, а не тыловые учреждения.
Н. Дррошин{212}Уральское казачье войско{213}
До осени на Уральском фронте больших боев больше не было. На Сламихинском фронте полковник Н.Н. Бородин не раз отбивал атаки красных, сам выходил за грань, преследуя красных, и занимал в Самарской губернии большое селение Александров Гай и городок Но-воузенск. В этом районе Самарской губернии жило много переселенцев, в большинстве зажиточных. Они были также против советской власти и дали казакам Семеновскую пешую дружину и Николаевский (по имени уездного городка Николаевска) стрелковый полк, которые боролись с красными в этом районе совместно с казаками.
К осени 1918 года Уральская отдельная армия состояла из 18 конных полков (600–800 шашек), 3 учебных конных полков, 3 пеших казачьих полков. Полевых пушек, приданных дивизиям и полкам, в армии было уже свыше 50. В частях было свыше 150 пулеметов. Большая часть вооружения была захвачена у красных в боях. Общая численность казачьей армии была около 20 тысяч. Кроме того, было несколько иногородних добровольческих полков и отрядов. Затем два Оренбургских конных полка, присоединившихся к уральцам после разгрома Оренбургской армии. Казаки иногородних не мобилизовали, принимали только добровольцев.
В это время у казаков на фронте появился «дедушка Кабаев», старик, старообрядец, старше 70 лет, из станицы Соболевской, всегда с открытой белой головой и такой же бородой, с большим восьмиконечным медным крестом на груди, разъезжавший по казачьему фронту. Войсковое правительство по его просьбе разрешило ему сформировать команду из 15–20 человек «благочестивых» казаков-стариков, которые бы «бород не брили, табака не курили и нехороших слов в разговорах не употребляли». Все они с большими медными крестами сопровождали старца Кабаева, а впереди отряда один из стариков вез на груди древнюю икону. Команда эта называлась «Команда крестоносцев»!
А дедушка Кабаев так ободрял казаков: «Братцы! Стойте грудью за Яикушку, нашего кормильца!.. Не падайте духом, Господь не покинет нас!.. Я Богу за спасение войска молюсь!.. Против антихристова войска мы сражаемся, и Пресвятая Богородица закроет нас!»
Эта разъездная команда сильно поднимала дух казаков. Этот старик, старообрядец Кабаев, участвовавший еще в походах Скобелева, не мог примириться с мыслью, что на его родном Яике будут хозяйничать безбожники большевики! Он видел в них врагов веры, слуг антихриста и с ними решил бороться, но бороться силою веры, силою креста, и к этой борьбе он призывал всех верующих. С пением псалмов старики мчались в атаку на красных и увлекали за собой казаков!
Красные часто не выдерживали такой атаки и бежали или сдавались в плен. Много побед одержали эти «крестоносцы», но их становилось все меньше и меньше от вражеских пуль! Сам Кабаев уцелел до конца 1918 года, раненый, был эвакуирован с другими ранеными в Крым с последним пароходом перед замерзанием моря, и больше о нем ничего не известно.
Среди ряда удачных для казаков боев в течение осени этого года на Бузулукском и Новосергиевском направлениях следует отметить одно удачное для казаков сражение, которое произошло уже в ноябре на Соболевско-Бузулукском направлении: от Бузулука в пределы войска вошла красная дивизия пехоты с кавалерией и артиллерией. Генерал М.Ф. Мартынов со своими казачьими силами встретил эту дивизию около поселка Соболева и разгромил ее. Было взято 2500 пленных, 10 орудий, много пулеметов и другого снаряжения. Но эти потери уже не останавливали красных.
Большевики, покончив с Украиной, осенью 1918 года перебросили на восток большие силы и повели энергичное наступление. Казань, Симбирск, Сызрань и Самара перешли в руки красных. Перейдя Волгу, красные усилили нажим по всему фронту за Волгой, и к зиме Сибирская армия вместе с чехословацкими отрядами принуждена была отступать на восток. Оренбургские казаки оставили город Оренбург и отошли в восточные пределы своего войска. Фронт оренбургских и уральских казаков был прорван. Красные силы со стороны Самары и из Туркестана соединились в Оренбурге. Развязав себе руки в Оренбурге, красные устремились на Уральск.
Несмотря на потери, наносимые красным казаками на их Северном фронте в течение осени и начала зимы 1918 года, красные не усиливали свой нажим, подбрасывая все новые и новые силы. В конце декабря красные заняли станицу Соболевскую, а 6 января 1919 года красные, ударив из Новосергиевки, заняли город Илек. Наступление подавляющих сил красных со стороны Бузулука через Соболевскую станицу в направлении на Уральск, несмотря на снег и мороз, продолжалось.
Упорные бои вели казаки перед Уральском в течение нескольких дней. В этих боях был смертельно ранен командующий казачьими войсками генерал М.Ф. Мартынов. 11 января 1919 года, после ожесточенного боя, Уральск был оставлен казаками. Отчасти это произошло оттого, что не успели подойти все силы казаков к Уральску с других направлений. На другой день, когда подошли эти силы, казаки ворвались обратно в город, но удержаться в нем уже не смогли и ушли опять.
Уральцы отошли на юг по течению Урала к станице Круглоозерной (18 верст от Уральска), но позицию занимали в 10 верстах южнее города, а с Бухарской (восточной) стороны – на селе Подстепном, бывшем меновом дворе с киргизами, за Уралом, в 7 верстах от Уральска. Штаб армии помещался в поселке Большой Чаган, в 30 верстах на юг от Уральска. На этих позициях казаки стояли целый месяц.
Красные, заняв Уральск, свою власть вокруг не распространяли, а держали лишь узкие полосы земли для связи со своими базами: железная дорога Саратов – Уральск, полевой тракт Уральск – Бузулук, через станицы Красновскую и Соболевскую, полевой тракт Илек – железнодорожная станция Новосергиевка. Станицы вверх по Уралу от Уральска: Трекинская, Рубежинская, Кирсановская, Иртецкая и Студеновская – были свободны от большевиков, и поэтому полки этих станиц после сдачи Уральска из-за растерянности Войскового правительства, а также из-за отсутствия раненого командующего армией генерала Мартынова не получили сразу приказания, как и где находиться после окончания боевых операций у Уральска. А тыл в районе станицы Круглоозерной был забит войсковыми частями и беженцами. Была суровая зима, и в этом замешательстве после сдачи города не хватало жилья для размещения людей, не хватало продовольствия и фуража. Поэтому казаки этих верховских станиц разъехались по домам. Офицеры этих полков остались на фронте.
В этом сказались недостатки в управлении войском в условиях войны. Всеми внутренними и внешними делами войска ведал Войсковой съезд. Он же руководил боевыми операциями, причем очень часто вмешивался в чисто оперативные распоряжения как войскового штаба, так и начальствующих лиц. И не только съезд как таковой, но даже отдельные депутаты сплошь и рядом давали командному составу те или иные указания по оперативной части.
На этой почве создавались недоразумения и трения между членами съезда и высшим командным составом. Это сказалось особенно резко, когда во время боя за Уральск выбыл из строя тяжело раненный генерал М.Ф. Мартынов, пользовавшийся громадным авторитетом, руководивший военными действиями по защите Уральска. Несомненно, положение для Уральского войска создалось трагическое. Как уже было выше указано, была некоторая растерянность и падение духа как в управлении, так и среди казаков. Поднимался тревожный вопрос: что будет дальше?
Но были еще люди в войске, крепкие духом. Председатель Войскового правительства Г. М. Фомичев и член Войскового правительства войсковой старшина И.И. Климов{214} сдвинули дело с мертвой точки, расшевелили станичные комитеты обороны и с их помощью стали воздействовать на казаков, самовольно отлучившихся с фронта, требуя их возвращения на фронт! От самих же комитетов требовали усиления доставки продовольствия и фуража на фронт.
Обстановка в тылу была чрезвычайно тяжелая. Зима. Все дороги забиты беженцами, обозами тыловых учреждений. В сущности, дорога была одна: из Уральска в Гурьев, на юг, проходящая через все станицы, расположенные на берегах реки Урала до впадения его в Каспийское море. Только Сламихинская и Кармановская станицы были расположены в стороне от Урала, на западной границе войска с Букеевской Ордой Астраханской губернии. После сдачи Уральска вся дорога на юг была забита беженцами, обозами тыловых учреждений. Около дороги были сложены снаряды для орудий, винтовочные патроны и другое снаряжение, подлежавшее эвакуации на юг, в тыл. Члены комитетов обороны задерживали всех, кто двигался в тыл, и на каждую подводу укладывали по нескольку ящиков боеприпасов для доставки в указанные станичные склады.