Для нападения на Уральск и переправы войск через реку Чаган собраны были все бударки (рыболовные челны) в Круглоозерном и соседних поселках. Для атаки прибыл пеший Гурьевский полк. По плану Уральск должны были атаковать с двух сторон: с севера, со стороны Соболева, и с юга, у переправы через Чаган у Ханской рощи. На заре 24 мая переправа через Чаган прошла незамеченной, и гурь-евцы ворвались в татарскую слободу (предместье города), но с севера атака запоздала и была отбита.
Тогда красные всеми силами бросились на гурьевцев, которые не устояли и, неся большие потери, стали отступать к своей переправе на Чагане. Во время обратной переправы казаки сильно пострадали от артиллерийского огня красных. Погибло более половины атакующих, что являлось большим уроном для Уральской армии. После этого попыток взять Уральск штурмом не было.
9 июня 1919 года красные взяли Уфу и смогли после этого перебросить на Уральский фронт 4-ю советскую армию, в том числе известную 25-ю дивизию, командующим которой был Чапаев. В конце июня чапаевская дивизия выгрузилась в Бузулуке и начала с севера с другими советскими частями наступать на Уральск, чтобы прорвать окружение города казаками. Соболевская дивизия не могла сдержать значительно сильнейшего и лучше вооруженного противника и стала с боями отходить на юг.
В первых числах июля 1919 года чапаевская дивизия вошла в Уральск и сняла блокаду города. Вскоре после снятия блокады с Уральска, в начале июля, оттуда выступили 22-я и 25-я пехотные дивизии с приданной им конницей, артиллерией и другими вспомогательными частями под общей командой Чапаева. Оттеснив уральцев от города, красные медленно, с боями, спускались по линии станиц вниз по течению Урала. В конце июля они дошли до Лбищенска (145 верст от Уральска). Затем к середине августа чапаевцы еще продвинулись на юг до поселка Сахарного (45 верст от Лбищенска), где остановились и окопались. Штаб и вспомогательные части с прикрытием остались в Лбищенске.
Здесь надо сказать, что пленных красных в Уральской армии было огромное количество, не знали даже, сколько их и что с ними делать. К концу лета 1919 года число их, безусловно, превышало численность казачьей армии. Казаков же пленных у красных почти не было, если не считать оставшихся жителей в захваченных красными станицах, состоявших из женщин, детей и дряхлых стариков.
Работ для пленных у населения почти никаких не было, потому что никаких работ не производилось – все воевали! Часть пленных работала в Гурьевском порту, в военных мастерских, на погрузках и разгрузках военного имущества и снаряжения на линии. Но громадное большинство ничем не было занято. Их не сторожили, и не было никакой организации для их прокормления. Бродили они по станицам, питаясь чем попало и подаянием сердобольных казачек. Кто мог и хотел, бежал на Бухарскую сторону и прятался там в переселенческих селах, не разоренных войной. Удерживало их от побегов также незнание местности, кругом голая степь, пустынная и без воды. Да и что было делать с ними, когда все тыловые поселки были забиты или военными, или беженцами? Их некуда было девать! Не находя мест в селениях, беженцы располагались прямо в степи, таборами по берегам Урала. Питались тем, что везли с собой, никакого снабжения населения не было, медицинской помощи не было, а между ними были и больные, и раненые с фронта.
Одновременно с наступлением чапаевского отряда из Уральска вниз по линии станиц, из Саратова по железной дороге подбросили крупные силы красных, которые высадились, не доезжая до Уральска, на станциях Шипово и Зеленая и стали двигаться хуторами по степи в направлении на Лбищенск, стараясь отрезать Уральскую армию под Уральском. В заслон этим силам были направлены 1-я и 2-я конные казачьи дивизии. Они применяли старую тактику уничтожения неприятеля по частям. Следя за ними разведкою, казаки всегда знали, на каком хуторе ночевала какая часть. Обычно на заре этот хутор внезапно атаковывался казаками, и красный батальон или рота уничтожались или брались в плен. Но половине красных все же удалось пробиться к Уралу, где они присоединились к чапаевцам, выступившим из Уральска.
Как было сказано выше, чапаевцы окопались в поселке Сахарном. В следующем поселке, Каленом, окопались и казаки. Фронт замер на этих позициях. В это время с левого фланга на фронт к Каленому была отозвана 2-я конная дивизия, так как Саратовский отряд присоединился к чапаевцам в Лбищенске. Дивизия эта расположилась позади поселка Каленого, на берегу Урала, в лесочке. Для коней дивизии не было сена, не было и подножной травы, так как по правой стороне Урала в степи и в лугах вся трава до корней была съедена скотом беженцев, конским составом частей и обозов при их отходе вниз по линии. Имея в Каленом посаженные в окопы казачьи пешие части, полки 2-й конной дивизии, с риском быть захваченными врасплох, каждое утро переправляли коней вплавь через Урал на Бухарскую сторону на выпас! Вечером вплавь переводили коней обратно на правый берег, привязав на хвост каждому коню по связке травы на ночь. Зерном коней снабжали из обоза дивизии 2-го разряда. У казаков появился план обхода красных с тыла и нападения на Лби-щенск, где находился штаб красных, сам Чапаев и вспомогательные части.
31 августа 2-я конная дивизия под командой полковника Слад-кова выступила из поселка Каленого в степь. Ей были приданы два конных орудия и легкий обоз с провиантом. Чтобы не быть замеченной красными, дивизия выступила в ночь и углубилась в степь. Днем отдыхали, а ночами шли на север и вышли на высоту Лбищенска. К этому времени туда к ним подошел полковник Н.Н. Бородин с двумя конными полками со Сламихинского фронта. Остановились в складке местности, в 15 верстах от Лбищенска. Постояли там два дня, чтобы дать отдых коням. Днем высылали дозоры и задерживали всех в степи, не исключая и женщин, чтобы никто не мог вернуться в поселки на линии Урала и рассказать о казаках. Шесть конных полков простояли в 15 верстах от Лбищенска два дня и не были замечены красными.
В ночь нападения отряд приблизился к Лбищенску, спешился, оставил коноводов и 2-й партизанский полк на конях на всякий случай. Пешие части окружили Лбищенск со всех сторон. Подошли чуть не вплотную ко дворам поселка и залегли в ожидании сигнала «подниматься!». Наконец, сигнал был дан, и цепи казаков без выстрела вошли на улицы станицы. Была еще ночь. Расположение улиц было хорошо известно всем, и скоро началась очистка домов. Сопротивление было редким и ликвидировалось быстро: один-два выстрела в окно, и заспанные красные выбегали. В центре селения, у штаба, началась ружейная и пулеметная перестрелка. В доме штаба засело некоторое количество красных вместе с самим Чапаевым. У них было два пулемета, и они отстреливались. В это время был убит полковник Бородин. Задний двор штабного здания выходил непосредственно на реку Урал. Казаки начали усиленно обстреливать здание штаба. Пулеметы красных затихли. Казаки бросились в дом и нашли несколько убитых и умирающих. Бросились к Уралу. Уже рассветало, и видно было, как по реке красные плыли на Бухарский берег, некоторые на лодках. Из пулеметов всех их расстреляли на воде. Среди них был убит и знаменитый Чапаев. Казаки с конями переплыли Урал, обыскали всю прибрежную окрестность – убежавших не было. Кроме утонувших, примерно десять красных были убиты пулеметным огнем уже на берегу.
Так уже утром 5 сентября 1919 года Лбищенск опять оказался в руках казаков. Красные ни в Уральске, ни в Сахарном еще не знали о случившемся. В Лбищенске днем 5 сентября сел самолет, посланный из Уральска для связи с Чапаевым. Потом прилетел самолет от Уральской армии – красные еще стояли в Сахарном. Взятие Лбищенска было большой победой для казаков. Погиб Чапаев и весь его штаб. Красные понесли большие потери в людях, много было пленных. Были захвачены обозы и склады провианта и боеприпасов.
На другой день, 6 сентября утром, конная дивизия Сладкова выступила из Лбищенска на север очищать станицы от красных. В заслон от красных в Сахарном оставлены были два полка сламихинцев. Один из этих полков выступил на позицию в Горячкин 6 сентября и к вечеру увидал за поселком цепи красных, быстро двигавшиеся со стороны Сахарного. Красные узнали о падении Лбищенска и отступали на север. Встретив казачий заслон, красные потеснили его и следовали за ним всеми своими силами (две пехотные дивизии) по пятам. 8 сентября казачий заслон догнал отряд Сладкова у поселка Прорвинского. В следующем поселке, Богатском, Сладков встретил сильный отряд красных, высланный из Уральска.
Казачьи отряды, также соединившиеся, ночью держали совет и решили утром уйти от Урала в степь, чтобы не попасть в клещи красных, наступавших с юга и с севера. Утром 9 сентября казаки ушли в степь у поселка Прорвинского. Они видели днем, как соединились красные также у поселка Богатского. К вечеру в тот же день подошли к поселку Прорвинскому с юга главные силы Уральской армии.
10 сентября соединенные силы казаков атаковали красных, находившихся в поселке Богатском, и оттеснили их на север, до станицы Скворкинской, в 18 верстах севернее Богатского поселка. В Сквор-кине у красных была укрепленная позиция, и фронт остановился там на целый месяц. Таким образом, рейд отряда полковника Сладкова разрушил всю организацию красного фронта, нанес красным большие потери в людях и снаряжении и отбросил их на 140 верст на север.
После Лбищенского рейда настроение казаков на некоторое время поднялось, но усиление эпидемии сыпного тифа, ввиду большой скученности людей как в тылу, так и на фронте, разрежало и без того негустые ряды казачьих полков.
Надо принять во внимание, что пополнение казачьих полков шло только за счет выздоровевших раненых и больных. Тиф расстраивал транспорт, затруднял питание армии. Всех больных и раненых походные госпитали не могли вместить, и они лежали без медицинской помощи по станицам или в беженских станах. В октябре, с усилением холодов, скученность увеличивалась, а с нею увеличилась и эпидемия. Печальные новости с фронтов адмирала Колчака и генерала Деникина, полная самоликвидация Оренбургской армии, обнажившая правый фланг Уральской отдельной армии, создали для уральцев обстановку исключительно тяжелую.