— Беру свои слова обратно. Тут и одной телеги еле допросишься чтоб десяток брёвен подвезти, а ведь это лишь одна мера. Транспортировка награбленного — моя головная боль.
— А то! У Дамира плохого не бывает! — улыбнулся во всю свою зубастую пасть полуорк и наклонил сумку, мелко потряхивая..
Посыпались драгоценные камешки. Мягко шмякнулся мешок молотой серы. В довершение всего из маленькой сумки выпал тяжеленный стеновой каменный блок, от которого орк вовремя отпрыгнул.
— Короче: 7 куч квадратных камней, 4 тележки железной руды, 2 горсти драгоценных камней и 6 мешков серы. А! Чуть не забыл, ещё 4 кубометра пиломатериалов из лагеря разбойников. Конкуренцию нам устроить хотели, прикинь?
— Да уж, давить конкурентов ты мастер. Кто, кстати охранял тёмный рынок?
— Ай, какие-то крокодилы синие. На двух ногах, как крокодил Гена только он зеленый а те были синие. Сначала стрелять пытались, но сам понимаешь, под щитом ветров, который умеет та платиновая блондиночка из последнего пополнения фей, половина стрел летит мимо. А когда мы до них добежали, зарезали как овечек. Ты случайно не знаешь, как из их шкур чемоданы делать?
Паладин поперхнулся.
— А что, здесь и такое можно?
— А почему нельзя? Ты не говорил. Есть крокодилы — есть шкуры — из крокодиловых шкур делают крокодиловые чемоданы — я так думаю. Всё сходится. Их даже торговцы как часть уплаты за сумку приняли. По дешевке, конечно, как сырьё. А чемоданами было бы намного дороже.
— Кого приняли? Крокодилов? Или их трупы?
— Зачэм трупы, э! Каждый гоблин с рождения охотник. Каждый орк — хороших охотник. А любой охотник шкуры снимать умеет.
Паладин, наморщив лоб, сжал свою голову руками.
— Давай уточним. То есть вы, вырезав охрану уважаемых людей, там же на месте освежевали их трупы, поснимали шкуры, и ещё и предложили эти шкуры в уплату разницы цен за артефакты?
— Не, всё проще было. Сначала просто продали, потом просто купили. А, ещё перед этим охрану зарэзали и дань взяли, да.
Паладин бухнулся лбом об стол. Раздался глухой звук. А затем этот звук повторился ещё три раза.
— Дамир, а ты вообще в курсе, что ящеролюды считаются разумной расой? — поднял взгляд на орка друг.
— Какой-такой ящеролюди? Там были только нормальные люди. И синие крокодилы. За синих крокодилов шкуры ещё с наценкой пошли — за редкость.
— Проехали… А луки с них куда дел?
— Так туда же, в уплату сдал. Оптом. Плохие луки: гоблину большие, а для орков слишком слабые.
— Ладно. Ценные давай сюда, полежат в ратуше, а вот лес и строительные блоки надо к кузнице нести. Или хотя бы на задний двор ратуши. Вот ведь тоже засада: складывать некуда, а сарай построить пока не из чего. А раз нельзя построить, то некуда и складировать. А на улице сложить — разворуют.
— Так давай я пока в сумке потаскаю, мне не трудно!
— Хмм… и действительно, почему бы и нет. Ты меня сильно выручишь, если пару дней похранишь всё у себя. Только тогда сбегай, не в службу, а в дружбу на вырубку, там мужики, наверное, уже прилично деревьев нарубили, только вывезти нечем. И доски возле кузницы сгрузи, там увидишь, небольшая кучка брёвен строителей дожидается. Наконец-то у нас появится склад-хранилище для ресурсов.
— О чем речь, бро, мигом сделаю. Так я пойду?
— Подожди, есть ещё один важный вопрос по поводу этих дров, можно сказать стратегический. Совет твой нужен.
Дамир весь подобрался, и лучась довольством, приготовился слушать.
— Спрашивай!
Павел поднял один мешок с серой и запихнул его в кладовку, по всей видимости, исполнявшую в ратуше роль сейфа. Утрамбовал поплотнее ногой и продолжил:
— Есть возможность построить лесопилку.
— Построить? Я думал их можно только захватывать, разве нет?
— Захватывать не получается. В округе всё ценное оказывается давно захвачено.
— А наша хрустальная шахта?
— А она, как бы, и не совсем шахта, а штольня.
— И в чем разница?
— Я и сам не знаю. Какие-то шахтёрские заморочки. А до захвата она была вообще сокровищницей глубинных гномов, может в этом всё дело. И доход с неё урезанный, как с половинки шахты, причем сильно ослабленной. Только профессионализм наших работников и спасает. На полноценные источники ресурсов местные владетели устроили рейд, с зачисткой и охраной, и теперь качают с них положенное по праву сильного.
— Это да, я тут пару вечеров послушал, что в таверне по пьяной лавочке болтают, и записал.
— Ты, и вдруг записал? Дамир, ты меня пугаешь.
— Эй, это ведь разведка, а она в военном деле самое почётное занятие. Я сейчас совершенно серьёзен. Слушай что вокруг творится.
Мы на необитаемом секторе. Или хексе, как здешние игроки на форумах говорят. Источника здесь нет, караванных троп тоже, собственно мы тут потому так спокойно живём, что никому эта тьмутаракань нафиг не сдалась. В округе в основном леса, но есть и озёра, и луга, и болота, и даже на северо-востоке кусочек пустыни. Сверху по карте, ну то есть на севере, сектор тоже пустой, но оживлённый. Потому что если от нас взять на десять часов, сектор тоже пустой, но вот на одиннадцать часов, там уже совсем другое дело. Баба, говорят, там живет, совсем безбашенная, на всю кукушку отъехавшая.
— Так уж и на всю? — второй мешок с серой уперся в не вытащенную швабру и теперь не хотел ложиться компактно, мешая закрытию двери.
— Я не знаю Паш, насколько именно далеко в километрах отъехала её крыша, но если непись в разговоре упоминает этот факт по два раза в одной фразе, то думаю, что дальше, чем могу себе представить. Крейзи-куку-прощай-чердак особа.
— Ну это ты загнул.
— Я не загнул, я за что купил, за то и продаю. Вампирша и некромантка, но скелетов и зомбей у неё в армии никто не видел. Состоит в гражданских вассалах какого-то крупного альянса. Говорят ещё, что она на политику чихать хотела, но трогать её никто не торопится во всем регионе, графстве, по-местному. А ещё, похоже, она цифра. Сорвавшийся игрок то есть. Никто из неписей не помнит, чтобы она впадала в сон неумирающих, это они так называют время, когда мы логоффаемся. Я специально спрашивал, а память у них сохраняется не меньше месяца. Ну, или такой маловероятный вариант, что она больше месяца из капсулы не вылазит. Что ещё больше отдаляет её от нормального поведения.
— Далеко говоришь от нас?
— Через один сектор, если по прямой на одиннадцать часов.
— Хмм… не менее 120 км. Скорее под 150. У нас объекты под её флагом есть?
— Пока не встречалось.
— Ну и хорошо. Далеко от нас и ладно.
— Как сказать. Есть перцы и поближе. Соседний сектор.
— Оу. Что там?
— А там дедок божий одуванчик. Сам тоже никого первым не трогает, но за посягательство на его владения мстит жестко, и целенаправленно. Были уже прецеденты, в том числе с превосходящими силами. Так агрессор пропал вместе с замком, и никто больше о нем не слышал.
«Ещё бы о нем кто слышал! Его замок был на утёсе у самого моря. Мы с геомантами этот утёс ещё приподняли, да пообтесали до полной неприступности, а сам замок скрыли под чарами маскировки. Они гораздо менее затратны, чем чары невидимости, и, по большому счету, создают эдакий купол, имитирующий всё ту же скалу на вершине утёса. По сути, это всё та же маскировочная сеть, только в магическом исполнении. Заклинание маскировки не относилось к иллюзиям, и потому в истинном зрении наблюдатель увидит то же, что и в обычном.
Чем больше магическая сила колдующего камуфляж, и чем дальше объект от смотрящего, тем сложнее обнаружить поделку, тем выше потребуется навык разведки и вторичный параметр восприятия. Ритуал силами конклава проводили, собрав воедино тысячу эффективной магической силы, что выше возможных пределов любого, даже самого могучего существа, и от источника, на постоянной основе, запитали.
Большим плюсом стало то, что подаренное вампиршей Ленкой заклинание относилось к доступной мне безобидной магии порядка, а потому я смог применить и свой набор усиливающих эффект артефактов, и воспользоваться бонусами от прикладной ритуалистики, и даже применить тайные знания архимагов в области использования артефактов. А без всего этого вряд ли бы подняли эффективную СМ выше, чем до полутысячи.
Но перед этим, всех жителей переселили в мой город, чему они, в общем-то были только рады, кроме, разве что хоббитов, но кто когда крестьян спрашивал? Этих переселил в большой посёлок, заложенный на моих землях прежним хозяином… Остались только гремлины, работающие вахтовым методом. В результате таких масштабных переделок замок утратил статус города, и налоги вместе с выплатами за его третий уровень развития прекратились, осталась лишь начальная тысяча, как держателю форта.
Ну и земля пухом этим выплатам, с учётом моей инфраструктуры и развитой системы налогообложения я получил почти три тысячи налогов от переселенцев-гремлинов и взрывной рост производства еды от хоббитов, так что я только в плюсе.
Окрестности замка опустели, морской порт я приказал спалить к чертям, а на месте бывшей дороги серпантином теперь неприступные скалы. Для логистики и перевозки големов, которых теперь полным ходом клепает получившийся форпост, хватит и дирижаблей, которые там, кстати, тоже строят.»
— Местный лорд — член ордена миротворцев, — продолжил рассказывать полуорк — оборону раскачал так, что выкурить его из норки себе дороже. У него два замка кстати. И вот от него к той самой чокнутой особе частенько летают дирижабли, но не для войны. Хотя у них нет даже официального союза, тем не менее эти двое явно что-то совместное мутят.
— Второй тоже некромант?
— Нет, этот маг. Архимаг. И артефактор.
— Тогда понятно, считается, что этот замок в обороне очень силён, пожалуй, самый сильный будет. А второй замок какой?
— А неизвестно. Но, судя по тем войскам, с которыми засветился, воюет он только со своими. Либо чужими не воюет принципиально, либо два одинаковых замка заполучил, что само по себе уже круто.