- Я же тебя не спрашиваю, зачем ты девочку в грязи подобрал, сюда привез и подарки ей покупаешь, - начала было Анастасия, но я ее прервал.
- Так спроси.
- Да? – с искренним удивлением подняла бровь княжна, - и зачем же ты ее привез?
Помолчали немного, глядя друг другу в глаза. Я в этот момент понял, что если полностью не закрываться, то усилившаяся между нами связующая нить работает как детектор лжи. Понемногу и исподволь в ходе беседы Анастасия подвела к тому, что мы говорили предельно открыто. Оба. Сильна, нечего сказать. Сильна умом, что вкупе с ее постоянной холодной высокомерностью, даже где-то презрительной к окружающему миру, может произвести обманчивое впечатление. Как со мной и случилось вчера и сегодня.
И я сейчас ответить могу только честно. Могу, конечно, соврать или банально закрыться от княжны, но тогда смысл откровенного разговора потеряется.
- Пожалел, - просто ответил я. – Так бывает.
Анастасия кивнула, внимательно глядя мне в глаза. Ну да, почувствовала недоговоренность.
- У меня, как и у тебя, нет рядом людей, на которых я могу полностью положиться. Зоряна стала первой, - нарушая затянувшуюся паузу, предельно честно ответил я.
Княжна, не отводя глаз, кивнула, поблагодарив за откровенность.
- Ну и? – напомнил я ей ее же броскую вопросительную фразу.
- Вопреки воли Анны Николаевны я пыталась наладить близкие отношения с князем Андреем.
- Близкие отношения? – машинально переспросил я с легко угадываемым подтекстом. И только закончив фразу понял, что вопрос совсем не в тему – если Анастасия урожденная Юсупова, значит наследник ее брат. Настоящий, а не как я. Или там в клане много разных Юсуповых, и не брат он ей?
- Скажи, в протекторате настолько все плохо с плотской любовью, что любая тема подводит к сексу? Или весь культурный уровень лишь на секс и заточен? – без особого даже раздражения поинтересовалась Анастасия. По эху ее эмоций я понял, что она начала относиться ко мне как к пришельцу из другого культурного мира – и уже не обращала внимания на некоторые моменты, потому что граница черного и белого в наших непересекающихся реальностях сильно размыта.
- Близко не в плане совсем близко? - все же ради интереса переспросил я.
- Не так близко, как ты со своей Золушкой, - продемонстрировала язвительную улыбку Анастасия.
- Молчу-молчу, - согласился я, и взглядом попросил княжну продолжать.
- У меня, прямо скажем, не удалось. На последней вечеринке я попала в неприятную ситуацию, но смогла избежать… позора, так скажем. Поняла при этом, что князь Андрей со мной играл.
- Зачем так напиваться было? В смысле со слезой, чтобы совсем в нули уйти?
- На вечеринках все так делают. Смысл тогда пить алкоголь, если необратимого эффекта нет?
Ну да, не поспоришь.
- Я добралась до дома без особых приключений, и направилась в крыло для прислуги.
- Часто так делала?
- Нечасто. Но делала.
- И…
- Что и? Вся история. Кто ж знал, что ты там окажешься.
- Андрей Юсупов… - вдруг щелкнуло у меня что-то в голове.
- Что?
- Князь Андрей. Юсупов? – спросил я, а после понял, что вопрос выглядел слегка глупо.
- Князь Андрей Юсупов, - подтвердила княжна.
- Он на вашу пати не из Волыни прибыл?
- На наше что, прости?
- Party. На вечеринку.
- Избавляйся уже от своего английского, это моветон. Ты в России, здесь разговаривают на русском и французском.
- Окей, - легко согласился я. – Так князь Андрей прибыл из Волыни?
- Из Высокого Града, если быть точным, - подтвердила Анастасия.
Теперь окончательно вспомнил. Страшный и неприятный момент, когда я находился в роли бессловесного наблюдателя в теле Олега, ошарашенного известием о гибели «отца». И вспомнил выуженную из серой Сети заметку в стиле «ШОК! Наследник княжеского рода Юсуповых…»
И это все значит, что Войцеха Ковальского, моего опекуна, убил князь Андрей Юсупов. Еще один наследный долг из прошлой жизни. Степан, теперь вот князь Андрей. С ним и вовсе словно сама судьба сводит… Хотя так, стоп. Фамилия у этой отдельно взятой судьбы или Безбородко, или Демидов – которые отправили меня именно сюда, в Елисаветград, окруженный землями кланов Юсуповых и Разумовских. По уму, я ведь мог обучаться в гимназии в любой точке России, без этого фокуса напряжения.
- Что-то не так? – поинтересовалась княжна, видя мое задумчивое состояние.
- Не имеющие отношения к нашему делу частности мелочей бытия, как нюансы твоей попытки внедрения в близкий круг князя Андрея, - отсек я сразу все возможные вопросы. – Ты мне скажи вот что: если это не первый твой пассаж в крыло имения, предназначенное для слуг, то… Анна Николаевна об этом знала?
- Нет, - покачала головой Анастасия. – Я поняла, о чем ты. После того, как первый раз пришла домой… в не очень ровном состоянии, я ждала разбора полетов от мама́. Но ничего не последовало, поэтому я пользовалась подобным способом еще пару раз. Сначала у меня была мысль, что слуги просто не докладывали никому, потому что боялись меня.
- Боялись тебя, - повторил я, желая уточнить не очень понятный момент.
- Я будущая глава рода, - произнесла Анастасия, после чего решила уточнить: - У нас в Конфедерации жизнь не такая, как в протекторате, здесь не принято часто менять работу. И если подумать, зачем мне слуги, которые на меня доносили? Я так считала все это время, но за последние дни глубже вникла в вопрос. Должность слуги в роду одаренных – престижна и почетна, передается по наследству. И если оставить подобное знание в себе, последствия могут быть хуже, так что главе службы безопасности наверняка докладывали.
- Это «Роман Игоревич З.»? – спросил я, быстро вспомнив имя адресата в почтовой рассылке княжны.
- Роман Игоревич Зайцев, - подтвердила княжна
- И он, значит, тоже опасался за свою карьеру, не передавая информацию княгине?
- Кто-кто, а он за свою карьеру точно может не опасаться. Вот только Анне Николаевне обо мне и моих… ночных походах информацию он не передавал. Почему, я не знаю, - удивила меня Анастасия.
- Камеры в поместье есть?
- Только по периметру, - уже Анастасия удивилась моему вопросу.
Ну да, чего это я. Если даже в Высоком Граде элитные кварталы являются частной зоной, свободной от всевидящего ока, то в поместье аристократов ожидать тотального наблюдения глупо. Неприкосновенность частной жизни.
- Получается, господин Зайцев все же опасается за свою карьеру? – задал я дежурный вопрос.
- Получается, что Роману Игоревичу нельзя доверять. Мне об этом прямо намекнула Анна Николаевна в наше разговоре.
- Но он ведь, видя безобидность твоих действий, мог действительно…
- Роман Игоревич Зайцев – сослуживец и доверенное лицо князя Григория Разумовского, первого из клана Разумовских, деда Анны Николаевны. Зайцев связан с нашим родом клятвой верности.
- Клятвой на крови?
- Нет, кровь — это прерогатива только для одаренных.
- Ты сказала первого из Разумовских, - уточнил я несостыковку. – Но ведь Разумовские это древний княжеский род, - озвучил я смутные воспоминания из истории еще своего мира.
- Разумовские, о которых ты говоришь – это русский графский род, угасший. Клан Разумовских - это новая знать.
По моему взгляду Анастасия поняла, что понятие «новая знать» мне незнакомо.
- Считается, что даром могут обладать только аристо. Но это не так, - легко усмехнулась Анастасия, - и новая знать это неофициальное определение для тех, кто в обмен на свой дар получал титулы. Практически все национальные кланы – это новая знать, браками разбавленная старой аристократией имперских родов.
- Юсуповы-Штейнберг?
- Я сказала практически все кланы, - снова усмехнулась Анастасия. – Также, как и имперские рода – это старая аристократия, браками разбавленная новой знатью. За редкими исключениями, такими как наш род.
Вдруг над головой что-то звонко и громко треснуло, словно струна лопнула. Оглядевшись, я увидел, что по стене купола поползла тонкая трещина. Пока тонкая. Ну да, на улице лето все же, тает лед. Да и поверхность под ногами начинала понемногу плавать – видимо, ввихрившийся в реку ледяной смерч, вцепившийся якорем в дно, начинал истончаться, подтаивая и слабея.
- К делу, - протянула мне левую руку Анастасия.
Взглядом показав удивление, я ответил на рукопожатие. - Клятва крови, - произнесла Анастасия. – Ты готов?
- Нет, - покачал я головой. – Мы не…
- Я думала об этом всю ночь, много и не надо. В течении полугода, до третьего марта две тысячи двадцать первого года, или до момента освобождения из-под стражи Анны Николаевны ты поклянешься не действовать во вред нашему роду, даже если я стану его главой, а я поклянусь не предпринимать против тебя никаких враждебных действий и разделить имущество согласно завещанию. Все остальное – это юридические тонкости, в них мы разберемся без силы крови.
- Я не видел завещания.
- А какая разница? Ты же не хочешь забрать больше того, что тебе по нему причитается?
В общем-то неплохой вариант, конечно. Но она права: что мое, то мое и это я не отдам. А чужое…в этом случае лишний конфликт будет, и не только интересов.
Анастасия смотрела внимательно, я же искал в ее словах подвох.
- Подумай, я не тороплю, - произнесла княжна.
- Я должен поклясться не действовать во вред роду, даже если ты станешь его главой.
- Да.
- Ты поклянешься разделить со мной имущество согласно завещанию и не препятствовать мне как войти в род, так и выйти из него.
Настала очередь Анастасии думать. Все это время наши руки были сцеплены рукопожатием. Ладонь девушки была холодной, как лед. А еще тонкой и изящной и по сравнению с моей.
- Да, - кивнула княжна. – Клятва на полгода, или до выхода Анны Николаевны из-под стражи.
- И что делать надо?
- Сейчас покажу, - улыбнулась Анастасия. Сразу после стал ясен смысл протянутой левой руки – княжна вытянула правую к ледяному конусу, и в ее ладони сформировался ледяной кинжал. Даже на первый взгляд было видно, что длинное узкое лезвие необычайно острое – коснись кожи хоть чуть-чуть, как бритва рассечет.