я после смерти Душратты борьбы за престол Митаннийское царство получило страшный удар от Суппилулиумы I, царя Хеттской державы, утратило политическое влияние и в середине XIII в. было завоевано Ассирией.
От Митанни почти не осталось письменных памятников, характеризующих его социально-экономическую историю. Но такие документы в изобилии дошли до нас из «периферийного», тоже хурритского царства Аррапха, находившегося к востоку от Тигра, южнее Ассирии. Здесь искали убежища от политических потрясений многие вавилонские писцы, и благодаря этому в довольно архаическом обществе Аррапхи велась подробная документация, дошедшая до нас.
В Аррапхе было неплохо развито сельское хозяйство (овцеводство, земледелие). Население страны объединялось в большесемейные общины, называвшиеся димту — «башня», так как первоначально такая семья жила в большой башне-крепости, а несколько димту, иногда родственных, составляли «поселение» — алу. Некоторые из общин были специализированы на определенном виде производства (ткачи, кузнецы, гончары и т. п.). Угодья домашней общины состояли из нераспределенного фонда, включающего в себя примерно треть земель (видимо, пастбище), и фонда, распределяемого между индивидуальными семьями «по их силам». Во главе каждой крупной домашней общины стоял ее патриарх — «господин» (хурр. эври). Он был жрецом культа домашних богов и предков. Кроме того, он отвечал перед государством и кредиторами общины по ее обязательствам и, видимо, в связи с этим получал дополнительную долю земли, которую сам выбирал до распределения по жребию между всеми остальными членами общины. Значительные домашние общины располагали укреплениями, которые рассматривались царем как центры воинских подразделений. Окружающие их мелкие поселения могли по добровольной присяге главе такой общины нести службу под его командой. Присягу принимали в присутствии главы общинного самоуправления округи и в письменном виде подавали царю. Главы или наиболее авторитетные представители домашних общин составляли совет поселения. Аналогичные советы во главе с военным комендантом имелись в окружных центрах. Цари в Аррапхе пользовались довольно ограниченной властью, сводившейся главным образом к военному командованию. Даже дворцовое хозяйство было не столько лично царским, сколько общегосударственным. В Аррапхе довольно быстро происходило имущественное расслоение и обезземеливание беднейших общинников. Хотя формально общинная и семейная земля была неотчуждаемой, этот запрет обходили различными путями. Одним из таких путей был «выдел» земли кредитору под ссуду обедневшему общиннику. Другим было «усыновление» покупателя продавцом. Покупатель, таким образом, становился наследником, родичем продавца и не только получал право на его землю, но и мог рассчитывать на его трудовую помощь как «однообщинник». Аналогичным целям служило принятие в «братство». При этом цена земли обычно обозначалась в документах как личный «подарок» индивидуальному продавцу (а не его общине). Некоторые состоятельные люди «усыновлялись» таким образом десятки и даже сотни раз, сосредоточивая в своих руках громадные земельные владения. После разгрома Митанни Аррапха утратила самостоятельность, попав в конце XIV в. до н. э. под власть Ассирии.
Культура хурритов была весьма своеобразна и интересна. Этот вывод можно сделать даже несмотря на сравнительно небольшое число дошедших до нас памятников хурритского искусства, среди которых основное место занимают керамика и глиптика, а также изделия из цветного стекла (сосуды, бусы). Для хурритских росписей на сосудах и резьбы на печатях характерны богатство фантазии, причудливость форм, свобода композиции. Они оказали большое влияние на ассирийское искусство.
Образцы хурритской литературы дошли до нас в небольшом числе и из-за уже отмеченной недостаточной изученности языка не всегда понятны. Известен отрывок из хурритской версии знаменитой Поэмы о Гильгамеше, отличающийся от аккадской версии. Гимны и заклинания (иногда понятные лишь благодаря надстрочным хеттским или аккадским переводам) донесли до нас мифологические представления хурритов. В этих мифах фигурирует предок богов — злой Кумарве, свергнутый своим сыном — богом грозы Тешубом — и другими богами. Тешуб стал главой пантеона. Среди прочих богов важнейшую роль играли супруга Тешуба, Хебат (богиня-мать), и его сестра Шавушка (аналогичная месопотамской Иштар). Обожествлялись также Солнце (Шимике) и Луна (Кушук). Многие особенности хурритской мифологии и культа, а также гадание по полету птиц позднее вошли в религию греков (ср. «Теогонию» Гесиода).
4. Город-государство Ашшур и возникновение Ассирийского царства
Города, впоследствии составившие ядро ассирийского государства (Ниневия, Ашшур, Арбела и др.), до XV в. до н. э., по-видимому, не представляли собой единого политического или даже этнического целого. Более того, в XV в. несуществовало даже и самого понятия «Ассирия». Поэтому встречающееся иногда применительно к державе Шамши-Адада I (1813–1783 гг. до н. э., см. ниже) обозначение «староассирийская» ошибочно: Шамши-Адад I никогда и не считал себя царем Ашшура, хотя позднейшие ассирийские царские списки (I тысячелетие до н. э.) действительно включают его в число ассирийских царей.
Ниневия первоначально, по-видимому, была хурритским городом. Что же касается г. Ашшур, то его название, очевидно, семитское, и население этого города было в основном аккадским. В XVI–XV вв. до н. э. эти города-государства зависели (иногда лишь формально) от царей Митанни и касситской Вавилонии, но уже с конца XV в. правители Ашшура считали себя независимыми. Они, как и вообще верхушка горожан, были весьма богаты. Источником их богатств служила посредническая торговля между югом Месопотамии и странами Загроса, Армянского нагорья, Малой Азии и Сирии. Одним из важнейших предметов посреднической торговли во II тысячелетии до н. э. были ткани и руды, а ее центральными пунктами — Ашшур, Ниневия и Арбела. Здесь же, возможно, происходило очищение серебряно-свинцовых руд. Из Афганистана через те же центры шло и олово.
Ашшур был центром сравнительно небольшого номового государства. В XX–XIX вв. до н. э. он был исходным пунктом одного из путей международной торговли, тесно связанным с другим торговым центром — Канишем в Малой Азии, откуда Ашшур ввозил серебро. После завоевания Верхней Месопотамии Шамши-Ададом I, а восточной части Малой Азии — хеттскими царями торговые колонии в Малой Азии прекратили свое существование, но Ашшур продолжал сохранять большое хозяйственное и политическое значение. Правитель его носил титул ишшиакку (аккадизация шумерского слова энси); его власть практически была наследственной. Ишшиакку был жрецом, администратором и военным вождем. Обычно он же занимал и должность укуллу, т. е., видимо, верховного землеустроителя и председателя общинного совета. Из состава совета выдвигались ежегодно сменяемые лимму — эпонимы года и, возможно, казначеи. Постепенно места в совете все больше замещались людьми, близкими к правителю. Сведений о народном собрании в Ашшуре нет. С усилением власти правителя значение органов общинного самоуправления падало.
Территория ашшурского нома состояла из мелких поселений — сельских общин; во главе каждой стоял совет старейшин и администратор — хазанну. Земля была собственностью общины и подлежала периодически переделам между семейными общинами. Центром такой семейной общины являлась укрепленная усадьба — дунну. Член территориальной и семейной общины мог продать свой надел, который вследствие такой продажи выбывал из состава семейно-общинной земли и становился личной собственностью покупателя. Но сельская община контролировала подобные сделки и могла заменить продаваемый участок другим, из запасного фонда. Сделка также должна была утверждаться царем. Все это показывает, что товарно-денежные отношения в Ашшуре развивались быстрее и зашли дальше, чем, например, в соседней Вавилонии. Отчуждение земли здесь уже стало необратимым. Следует отметить, что покупаются иногда целые хозяйственные комплексы — усадьба с полем, домом, гумном, садом и колодцем, всего от 3 до 30 га. Скупщиками земли были обычно ростовщики, занимавшиеся также и торговлей. Это последнее обстоятельство подтверждается тем фактом, что «деньгами» служит, как правило, не серебро, а свинец, причем в очень больших количествах (сотни килограммов). Рабочую силу для своих новоприобретенных земель богачи добывали посредством долговой кабалы: заём выдавался под залог личности должника или члена его семьи, причем в случае просрочки платежа эти люди считались «купленными за полную цену», т. е. рабами, хотя бы до этого они являлись полноправными общинниками. Существовали и другие средства закабаления, такие, как «оживление в беде», т. е. помощь во время голода, за которую «оживленный» попадал под патриархальную власть «благодетеля», а также «усыновление» вместе с полем и домом и, наконец, «добровольная» отдача себя под покровительство богатого и знатного лица. Поэтому в руках немногих богатых семей концентрировалось все больше земли, а общинные земельные фонды таяли. Но общинные повинности по-прежнему лежали на сильно обедневших домашних общинах. Владельцы новообразованных имений жили в городах, а общинные повинности за них несли зависимые жители селений. Ашшур теперь именуется «город среди общин» или «община среди общин», а привилегированное положение его жителей позже официально закрепляется освобождением от поборов и повинностей (точная дата этого события неизвестна). Жители сельских общин продолжают платить многочисленные поборы и несут повинности, среди которых первое место занимает воинская.
Итак, Ашшур был небольшим, но весьма богатым государством. Богатство создавало ему возможности для усиления, но для этого необходимо было ослабление главных соперников, которые могли бы в зародыше подавить попытки Ашшура к экспансии. Правящие круги Ашшура уже начали исподволь готовиться к ней, укрепляя центральную власть. Между 1419 и 1411 гг. до н. э. была восстановлена разрушенная митаннийцами стена «Нового города» в Ашшуре. Воспрепятствовать этому Митанни не смогло. Хотя митаннийские и касситские цари продолжают считать ашшурских правителей своими данниками, эти последние завязывают прямые дипломатические отношения с Египтом. С начала XIV в. ашшурский правитель называл себя «царем», хотя пока лишь в частных документах, но уже Ашшур-убаллит I (1365–1330 гг. до н. э.) впервые именовал себя «царем страны Ассирии» в официальной переписке и на печатях (хотя все еще не в надписях), а египетского фараона называл своим «братом», подобно царям Вавилонии, Митанни или Хеттской державы. Он принял участие в военно-политических событиях, приведших к разгрому Митанни, и в дележе большей части митаннийских владений. Ашшур-убаллит I неоднократно вмешивался также и в дела Вавилонии, участвуя в династийных распрях. В дальнейшем в отношениях с Вавилонией периоды мира сменялись более или менее серьезными военными столкновениями, в которых Ассирия далеко не всегда имела успех. Зато ассирийская территория неуклонно расши