По слухам, этот Степан Никифорович, единственный сотрудник так называемого особого отдела, в епархии имел влияние чуть ли не большее, чем сам митрополит, и даже подчинялся патриарху напрямую.
Во всяком случае, после беседы с протоиреем Никодимом, исполняющим функции заместителя митрополита, отец Алексий сразу в приказном порядке был направлен именно к Степану Никифоровичу.
— Значит, по Уставу вы объявили подростка «исчадием ада» и «отродьем Люцифера»? — Степан Никифирович нахмурился и язвительно поинтересовался. — На чем же тогда вы сделали свои умозаключения об этом? Расскажите мне, пожалуйста, какие основания у вас для этого были? Не держите в себе, уважаемый!
— Он… он… — замялся священник, — он сделал дьявольский амулет, которым пожилая прихожанка излечила у себя перелом! Он омолодил её и её мужа неведомыми заклятьями… Он якшается с колдуном, который находится у нас под наблюдением! А еще дикие звери его слушаются!
Степан Никифорович вздохнул:
— А вы не подумали, уважаемый отец Алексий, что это, возможно, будущий подвижник нашей церкви? А его исцеления суть чудо, а? А если его вовлечь в лоно Церкви? Вы понимаете, что это будет значить?
Он встал.
— А вы сотворили большую ошибку, объявив его врагом человечества! Да еще кому? Его ближайшим родственникам!
Отец Алексий вжался в стул, сгорбился.
— Вам надо было, прежде всего, самому побеседовать с этим отроком, установить контакт, привлечь его в лоно Церкви! А то, что он с колдуном якшается, как вы изволили говорить, так и вы сами с ним тоже общаетесь и что? Он ведь и лесник, этот колдун, к тому же. Мало ли там какие дела, тем более в деревне?
— Сейчас достаточно сложные времена для нашей Церкви, — продолжил церковный «особист». — Гонения вроде бы прекратились, но, тем не менее, Церковь по-прежнему отделена от государства, которое исповедует идеологию атеизма. И надо быть крайне аккуратным, особенно в таких делах. Надеюсь, его установочные данные, фамилию, имя, отчество, адрес, школу, где он учится, вы записали?
Отец Алексий поспешно кивнул.
— Хорошо! И сходите еще раз к его бабушке, успокойте её. Если надо, извинитесь! Поняли меня?
Священник опять кивнул, встал, поклонился и вышел.
Степан Никифорович усмехнулся. Когда он приведет этого парня сюда, в епархию, сделает одним из своих… Когда, а не если! Вариант «если» он даже не рассматривал. Его не пугало, что парень атеист и комсомолец. То, что он творит чудеса, уже можно аргументированно ему доказать, что он получил Божий дар.
Глава 24Скупой платит дважды, а дурак постоянно
Бежевую «Ниву» с «колхозными» номерами я встретил на третий день практически у подъезда. Увидев меня, водитель, в котором трудно было опознать прежнего Пал Палыча, легко выскочил из салона и, раскинув руки, с радостной улыбкой направился ко мне навстречу.
— Я тебя третий день по всему Химику ищу! — сообщил он вместо приветствия и попытался меня обнять. — Я тебе так благодарен!
Я уклонился от его объятий и буркнул:
— Через полчаса вернусь. У меня тренировка!
И побежал на стадион, спинным мозгом чувствуя его взгляд.
Утреннюю зарядку я провел в обычном режиме, без всякого рода увеличений и уменьшений нагрузки: 7 кругов, 3 подхода по 15 подтягиваний, 3 подхода по 10 подъемов переворотом, покачал пресс на брусьях.
Даже Светка Быкова и та смолчала. У нас как-то получалось вместе заниматься, в одно и то же время. Первые три-четыре дня, точнее, утра, она надо мной подшучивала, теперь же просто здоровалась. А один раз даже попросила помочь, когда у неё свело судорогой ногу на шведской стенке во время растяжки. Стопа застряла между перекладин, и Светка попросила помочь освободить её. Даже спасибо сказала! Потом.
Разумеется, «Нива» всё стояла у подъезда. Открыв дверцу, Пал Палыч терпеливо ждал меня, сидя на своём водительском месте, открыв дверцу и спустив левую ногу на асфальт.
При виде меня, он снова вышел из машины, только уже не раскидывал широко свои загребущие ручонки, а просто шагнул навстречу мне и протянул руку.
— Здравствуй, Антон!
— Здравствуйте, Пал Палыч! — я сделал вид, что не заметил протянутой руки. — У вас ко мне вопрос?
— Антон, — Пал Палыч руку убрал, но улыбаться не перестал, взял меня за локоток и попытался сопроводить к скамейке. — Я тут вам долг привёз. Мы могли бы поговорить?
Прежнего Пал Палыча в нынешнем узнать было достаточно сложно. Разве что по чертам лица да по лысине. Волосы-то на голове так и не выросли. А сам бывший толстяк реально похудел за эти три дня раза в полтора точно! Животик исчез, второй и третий подбородки тоже. Даже пальцы на руках перестали напоминать сосиски. Да и помолодел он лет эдак на десять точно! Красавец-мужчина, одно слово!
Мы сели на место моих соседок. Пал Палыч протянул мне конверт.
— Это, извините, Антон, — он снова стал называть меня на «вы», — мой долг за… ну, в общем, вы понимаете…
И торопливо добавил:
— Вы знаете, я до конца не верил, что вы мне поможете, не думал совсем. Думал. Что вы один из этих шарлатанов-гипнотизеров. Я даже в больницу сходил, анализы сдал. Представляете, у меня все анализы отличные! И ЭКГ как у двадцатилетнего призывника!
— У восемнадцатилетнего, — поправил я. — В армию с 18 лет призывают.
Я открыл конверт, пересчитал купюры. Ну, конечно, как я предполагал, 7 купюр по 25 рублей, в итоге с теми 150-ю рублями 500 рублей.
— Здесь не хватает, — я вложил купюры обратно в конверт и вернул Пал Палычу. — Или вы мне будете долг по частям отдавать?
— Как не хватает? — Пал Палыч чуть не подпрыгнул от моего с заявления.
— С вас 5000 за лечение, — улыбнулся я. — Пять тысяч рублей.
— Отчего такая цифра? — улыбка на его лице перестала быть доброй. — Откуда такие расценки?
— Это не расценки, — улыбнулся я. — Это компенсация за моё потраченное здоровье и последующее восстановление. Или вы думали, что для меня все эти процедуры, которые я вам провел, для меня прошли бесследно?
— В общем, — я встал, повернулся к нему. — Когда вернете долг полностью, тогда мы с вами будем беседовать дальше. До свиданья!
И направился в подъезд, к себе домой.
— Подождите, Антон! — Пал Палыч вскочил и хотел было идти со мной. Я повернулся к нему опять:
— Ко мне домой ходить не надо! Пожалуйста.
— Антон, — вдруг взмолился тот так, что я даже остановился. — Выслушайте меня! Пожалуйста.
— Ладно, — я снова сел на скамейку. Он расположился рядом, придвинулся ко мне, чуть ли не касаясь меня всем телом и зашептал:
— Помогите мне! Мне надо, чтобы вы мою супругу тоже так… Ну, как меня омолодили. Ей не надо лечиться, у неё всё нормально. Просто после вашего сеанса я помолодел.
Он огляделся вокруг и продолжил вполголоса:
— Больше того, я как мужчина… Ну, в общем, помолодел тоже. Она это увидела, как я стал выглядеть и тоже хочет и похудеть, и помолодеть. Помогите нам, пожалуйста!
— Пал Палыч! — я укоризненно покачал головой. — Я вам помог, а вы меня обманули…
— Я не обманывал вас! — перебил он.
— Обманули, обманули, — я хмыкнул. — А для моего здоровья такие процедуры слишком тяжело обходятся. Вернете долг, я подумаю. Подумаю!
Я выделил последнее слово.
— Вот так. И не надо меня искать.
Я снова встал.
— Я вам позвоню. Сегодня или, скорее всего, завтра. До свидания.
Он остался сидеть на скамейке.
Я подозревал о таком развитии событий, более того, я был уверен, что он снова прибежит ко мне. Ну, какая женщина, глядя на помолодевшего и похудевшего мужа, не захочет тоже — помолодеть и похудеть?
Ближе к обеду меня навестил Мишка. Один, без Андрюхи.
— А ты разве не знал? — огорошил меня приятель. — Они в Москву уехали на обследование. У тёти Веры истерика случилась — у Андрюхи диабет пропал начисто. Здесь анализы сдали — чисто. В ОКБ (областной клинической больнице) сдали, и тоже ничего не нашли. В общем, они выбили направление и рванули в Москву в республиканский детский центр.
— Нашли ребенка, — буркнул я.
— Твоих рук дело? — ухмыльнулся Мишка. Я только вздохнул в ответ.
— А он не расскажет кому-нибудь?
— Да не должен, — хмыкнул я. — Я на него под гипнозом запрет наложил про меня рассказывать.
— Во как, — Мишка почесал затылок и поинтересовался. — А на меня накладывал? Случайно так? Невзначай?
— Угадай с трёх раз! — сказал я и, уворачиваясь от его «леща», успел сообщить. — Не накладывал, не накладывал! Успокойся!
— Смотри у меня, гипнотизёр, блин! Игорь и Эмиль Кио в одной флаконе!
Обедать он у меня не остался, только сообщил, что 30 августа в субботу в 10.00 всем классом встречаемся у школы, дескать, класснуха собирает, сообщить, что и как будет первого сентября, да учебники в библиотеке получить.
— Кстати, 2-го сентября днюха у Жазиль будет, — сообщил он мне на прощание. — 16 лет ей. Собирает весь класс. А что? Нас, вон, мало в классе осталось, 17 человек всего. Ленка мне сказала, чтоб я тебе приглашение передал особо. Так, что передаю. Сбор ориентировочно в 16.00 у неё дома.
Я вздохнул:
— Приглашение принял. Надо дарить что-то. Есть идея?
— Я духи подарю, — ответил Мишка. — Уже maman озадачил, она мне «Красную Москву» обещала подогнать.
После ухода одноклассника я медитировал. Снова гонял силу по каналам. Потом повторял конструкты-заклинания. С каждой медитацией вспоминать заклинания становилось всё легче и легче.
Уже в реальном мире, не в Астрале я ловил себя на мысли, что могу повторить и выпустить сразу все конструкты один за другим за считанные секунды.
Глава 25И снова Пал Палыч
Я позвонил Пал Палычу вечером, только не как обещал, а в этот же день.
— Здравствуйте, Пал Палыч! — начал я, как только из трубки телефона-автомата донеслось его «слушаю». — К сожалению, я смогу вам помочь только, если завтра вечером. 1-е сентября на носу, школа, сами понимаете…