«Темные дары».
— Прочь с дороги — или я тебя на хрен убью…
Кулак Бена уже был занесен, пока он прорывался сквозь дверцу. Первыми вспыхнули его волосы. Затем, испуская струю перегретого воздуха и треск горящего мяса, все тело дюжего парнишки оказалось поглощено пламенем. Секунду спустя Бен Клоски рухнул на землю, обращаясь в груду пылающих оранжевых угольков, что покружили по патио, а затем оказались раздуты ветром, подобно пеплу, который стряхнули с кончика сигареты.
На том месте, где раньше был Бен, теперь силуэтом на фоне лунного света стояла призрачная фигура, чернее самой тьмы. Затем фигура скорее втекла, чем вошла, в крошечную комнатенку под задней верандой. Одна рука зазмеилась вперед, и длинный палец оказался нацелен на Кайла.
— Это, — прошептала фигура, указывая на книгу, которую парнишка к себе прижимал, — тебе не принадлежит.
Предсмертные крики его матушки (а теперь Кайл был уверен, что слышал именно это) по-прежнему звенели в его ушах. Веки парнишки словно бы обледенели от холодного воздуха, и он отчаянно дрожал. Испуская неровные хрипы, Кайл глазел на эту абсолютную тьму в форме человеческой фигуры.
— П-пошел ты на хрен, — стуча зубами, вымолвил он.
Тень рассмеялась.
— Для кого ты все это бережешь? — Окутанная мраком голова указала на кровавый круг на бетонном полу. — Он не вернется.
Кайл плотно зажмурил глаза, пытаясь прикинуть, не удастся ли ему почуять магию начертанных под ним символов.
— Ты не можешь забрать книгу. И я не позволю тебе уничтожить круг.
На сей раз ответа не последовало — ни в виде слов, ни в форме смеха. Кайл стал сжиматься от страха, что вгрызался в него до костей, еще больше усиливаясь в этом зловещем безмолвии.
Затем Кайл отчаянно качнулся назад от могучего удара в грудь. Долю секунды спустя в его ушах отпечатался треск ломающихся костей. Книга выпала из его рук, после чего послышался какой-то влажный всплеск. Кайл Броуди открыл глаза и опустил взгляд. В лунном свете он различил, что магический круг, начертанный Уиллом, теперь скрывается под каскадом свежей крови.
Шептун исчез. Книга — тоже.
Лишившись сознания, Кайл повалился на пол. Левая щека парнишки пристроилась в растущей луже его собственной крови.
Октябрь, выпускной год…
Одолев три четверти пути по другой стороне озера, Брайан и его молодой двойник выбежали из плотной рощицы, где едва ли имелась тропа, на ровную прогалину, где целый ряд крупных камней образовывал пласт, тянущийся вверх от озера. Грудь Брайана ныла от стремительного бега сквозь рощицу, а его руки и лицо были покрыты легкими царапинами. Он чуял запах сосновой смолы, а его череп чесался от навязчивых мыслей о ползающих там насекомых.
— Проклятье, — прошептал Брайан, останавливаясь на прогалине. Поставив одну ногу на ближайший камень, он стал делать глубокие вдохи и неспешные выдохи.
Краткий, неловкий смешок заставил Брайана резко поднять глаза, и в свете звезд и луны он уставился на собственное лицо… на то самое лицо, которое десять с лишним лет тому назад он видел в зеркале. Молодой Брайан над ним посмеивался.
— Что смешного?
Парнишка тоже тяжело дышал, но все же не так тяжело, не так жадно втягивал в себя воздух.
— Я просто подумал о том, что, когда я повзрослею, мне придется проводить больше времени в гимнастическом зале. На вид ты в хорошей форме, но… — Тут он умолк и лишь развел руками.
Брайан попытался пригвоздить сопляка к месту испепеляющим взором, но надолго его не хватило. Очень скоро он тоже смеялся.
— Скажи мне еще какую-нибудь гадость, и можешь никогда не повзрослеть.
— Если бы мы еще чуть-чуть пробежали, я бы как пить дать дожил бы только до твоего возраста, — с лукавой ухмылкой огрызнулся парнишка.
Внезапно над озером разнесся дикий вой абсолютного отчаяния, отражаясь от деревьев и даже вызывая какое-то шуршание в ветвях. Брайан взглянул на своего молодого двойника, обладая полным знанием обо всех проступках, которые он к этому возрасту совершил, обо всех тех грехах, которые тогда тяготили его совесть. Но стоило ему только увидеть в этих глазах вспышку панического страха и острого сочувствия, как он ощутил, что тяжесть упала с его груди.
Не сговариваясь, двое Брайанов метнулись вперед по прогалине и вломились в рощицу на другой ее стороне. Те потерянные, отчаянные вопли продолжали рвать небеса. Влекомый вперед скорбью этого голоса, Брайан, отталкивая с дороги ветки, перепрыгнул через поваленную березу.
— Тэсс! — крикнул он, прорываясь сквозь рощицу к берегу озера, где ступать в темноте было рискованно, зато на пути попадалось меньше препятствий.
— Что ты делаешь? — резким шепотом поинтересовался его молодой двойник, ковыляя следом за ним. — Если ты его спугнешь, мы уже никогда его не поймаем!
— Мне плевать! Я просто хочу его остановить!
Не успел Брайан договорить, как крики внезапно прекратились. Последний вопль прокатился по глади озера, а затем в голове у Брайана осталось лишь эхо. Ему не хотелось даже думать о том, что заставило Тэсс умолкнуть. Долгие секунды они спешили вперед, испуская бессловесный хор хрипов. Затем парнишка выругался.
— Тэсс! — заорал он, после чего перешел на негромкое бурчание: — Блин… блин… вот блин…
Брайан сосредоточился на темной линии кромки озера, и считанные секунды спустя они добежали до такого участка рощицы, где деревья росли значительно реже, а между ними вилась широкая тропа, вытоптанная с годами. Впереди виднелись горящие окна домов, и Брайан знал, что один из этих домов должен принадлежать семье Тэсс. Но Тэсс сегодня до дома так и не добралась. Свернувшись в клубок, она лежала на земле. Лунный свет обращал ее светлые волосы в бледно-серебряные. Длинные ноги девочки словно бы принадлежали какому-то привидению, поражая как своей наготой в мерцании луны, так и зловещим подтекстом этой наготы.
Брайан невольно выпустил из себя весь воздух и заскрипел зубами, оглядываясь по сторонам в поисках любых признаков насильника. Ничего ему увидеть не удалось, однако подобный поиск был бессмысленным, когда приходилось иметь дело с человеком, который мог растворяться прямо в ночном воздухе.
— Тэсс… господи, Тэсс, — простонал у него за спиной Молодой Брайан.
Затем парнишка проскочил мимо него, и Брайан не стал его останавливать. Тэсс лежала в грязи среди листвы и корней деревьев, негромко рыдая. Лицо Брайана было ей незнакомо; зато его молодого двойника Тэсс наверняка бы узнала. Пока парнишка опускался на колени рядом с девочкой — а она вздрагивала, слыша его голос, — Брайан по-прежнему пытался сложить все воедино у себя в голове. Его взгляд сперва метнулся туда, откуда они пришли, а затем на тропу, уходящую вперед. Если Тэсс оказалась поймана здесь, она должна была пройти тем же путем, что и они с парнишкой. Тропа, непосредственно ведущая к ее дому, лежала далеко впереди, и как раз оттуда должны были прибежать Эшли и Молодой Уилл. Если черный человек по-прежнему передвигался пешим порядком, если он не растворился в воздухе, он вполне мог налететь прямо на них.
Затем Брайан опустил взгляд на трагическое зрелище того, как этот молодой человек — чересчур серьезный, почти бестолковый парнишка, которым он некогда был, — утешает потенциальную Королеву праздника встречи выпускников, и его сердце заныло так, как никогда раньше. Брайан помнил Тэсс прелестной девочкой, вовсе не высокомерной, какой она вполне могла быть, учитывая ее внешность и популярность. Теперь она лежала на земле полуголой, с кровоподтеками на лице. Белая плоть Тэсс так мерцала под лунным светом, как будто она была каким-то скомканным падшим ангелом, и что-то очень важное у нее внутри навеки сломалось.
А что-то у него внутри в этот самый момент стало смещаться. Брайан чувствовал, как это происходит. Теперь это случилось, и он мог это вспомнить, увидеть с перспективы парнишки, который прямо сейчас стоял на коленях над Тэсс. Брайан хотел, чтобы все это закончилось, потому что это было тревожно, это было неправильно, и он испытывал по этому поводу смутное чувство вины, как будто его эксперименты с магией заразили их всех, заразили каждую секунду их жизни.
Теперь у Брайана Шнелля болело внутри. Часть его тоже оказалась сломана. Гибель Майка заставила его горевать, чувствовать себя уязвленным. Но теперь, когда он увидел Тэсс такой, увидел ее лицо… такое зрелище буквально вывернуло Брайана наизнанку, порождая в нем такую ярость, какой он прежде никогда не испытывал.
— Оставайся с ней, — сказал Брайан парнишке.
А затем он пустился в погоню за сукиным сыном, молясь о том, чтобы или он, или Молодой Уилл поймали мерзавца, прежде чем он доберется до улицы. Еще Брайан задумывался о том, где теперь Уилл и проклятая тойота.
Тем временем в голове у Брайана выковывались новые воспоминания, проскальзывая в его разум подобно фантомам из прошлого. Пока его молодой двойник шептал, обращаясь к Тэсс, нежно положив руку ей на плечо, выходило так, будто Брайан реально слышал все эти слова.
«Он ушел, Тэсс. Он ушел, и я Богом тебе клянусь, что он больше никогда к тебе не притронется».
Брайан от всей души желал, чтобы так все и вышло, однако последствия этого вечера в его воспоминания не входили. Их еще только предстояло увидеть.
Его мысли прервал стук тяжелых шагов впереди и чуть слева. Лунный свет недостаточно глубоко просачивался в рощицу, что отделяла озеро от жилого квартала, но Брайану все же пришлось предположить, что черный человек уже добрался до тропы и теперь направляется к улице.
Стиснув зубы и чувствуя, как у него внутри пылают угли дикого гнева, Брайан принялся с новой силой проламываться сквозь рощицу по диагонали, срезая дорогу к тропе. Шаги заметно ускорились — похоже, ублюдок услышал о его приближении, — и Брайан перешел на беспорядочный бег сквозь хлещущие его ветки. Пристально вглядываясь в темную рощицу, он вскоре понял, что видит темную фигуру, спешащую по тропе к кварталу, где жила Тэсс.