Допустим, сидят они на кухне, обедают. Сергей Иваныч говорит:
— Холодно сегодня.
Жена говорит:
— Я понимаю, если бы лето было. А то ведь январь. Это же очевидно — что холодно. Терпеть не могу, когда говорят очевидные вещи. Нечего сказать — молчи.
И постепенно отучила Сергея Иваныча очевидные вещи говорить. Так что он иной раз весь вечер молчит: одно очевидное в голову приходит.
Недавно жена белье гладила, а Сергей Иваныч газету читал. Вдруг телефон. Жена с подружкой разболталась, а про утюг забыла. Опомнилась, когда уж паленым по всей квартире понесло.
— Ты что, не мог мне крикнуть, что я про утюг забыла? Если уж самому лень встать! Из-за тебя наволочку сожгла.
— Прости, дорогая,— говорит Сергей Иваныч.— Но я подумал: если забыть включенный утюг, от него обязательно что-нибудь загорится. Это же очевидно. А очевидные вещи ты мне запретила говорить.
Принцесса
Хорошая у Сергея Иваныча жена, но немножко капризная. Он, еще когда ухаживал, это заметил. Задумался. С чего бы ей быть капризной? И как это в дальнейшем скажется? Но потом решил: это у нее по молодости.
А на свадьбу кто-то книжку подарил. «Сказки» Андерсена. Для будущих, мол, детей. Но где еще эти дети — решил пока сам прочесть. Он не любит, когда вещь без употребления валяется. Тем более в детстве этих сказок не читал. Как-то прошел мимо.
И вот прочел он «Принцессу на горошине» и вдруг подумал: а не с того ли жена капризная, что она из принцесс?! Вот это тогда, значит, вляпался. Это тогда, значит, не случайно в ней, а ввиду происхождения. И не только не ослабнет с возрастом, а непременно укрепится. Вот, значит, глупость, что он женился на ней!
Но что же теперь делать? Единственное — проверить, как в сказке. Но он научно подошел. Сначала для сравнения себя проверил. Закатил горошину под простыню. Лег — ничего не чувствует. Что значит — простой человек.
Ну, затем осуществил основной опыт. А надо сказать, они как только поженились, заказали на местной фабрике тахту. Пока еще на спальный гарнитур скопят, а семейная жизнь не ждет. Замечательную им сделали тахту, широкую. И недорого взяли.
И вот положил Сергей Иваныч горошину под простыню — с той стороны, где жена изволит почивать.
Утром только проснулись, еще не поднялись, а он уж спрашивает:
— Как спала?
— Нормально.
Отлегло от сердца: простой человек. Пройдут капризы. Но для полной точности спрашивает:
— Ничего тебе не мешало?
Жена подумала.
— А вообще-то, что-то немного мешало. Но не так чтобы очень. А не поймешь что.
Расстроился Сергей Иваныч: хоть и не такая сильная чувствительность, как у той принцессы, но все же выше, чем у простого человека. Принцесса не принцесса, но дворянское происхождение не исключено. Не пройдут у нее капризы, ох, не пройдут!
Встали меж тем. Жена постель собирает и вдруг говорит:
— Ой, что это?
Сергею Иванычу неудобно стало:
— Извини. Это я пошутил.
Он думал — она горошину увидала.
А она говорит:
— Ничего себе шутки!
И тут он видит, что их тахты, посередке, где супруга изволила почивать, пружина торчит, отчасти даже ткань продравши. Вот оно, качество местного производства. Только что недорого.
— Ну! — говорит жена.— А я думаю: что это мне немножко мешало?
А Сергей Иваныч на радостях кофе ей сварил и бутерброды намазал: абсолютно точно, что не принцесса! Пройдут капризы! Еще год-два — и пройдут.
Амбре
Хорошая у Сергея Иваныча жена, но немножко ревнивая.
Приходит он однажды поздно вечером.
— Где был?
— Задержался на работе.
А сам глаза отводит.
— Врешь!
— Почему вру?
— Сам знаешь почему. Говори правду. Где был?
Подумал Сергей Иваныч.
— Ладно. Скажу. На овощебазе.
— На овощебазе? А почему сразу не сказал?
— Стыдно, что меня туда, как мальчишку, гоняют.
— Логично... А эту твою «овощебазу» случайно не Алевтина Григорьевна зовут?
— Какая Алевтина Григорьевна?
— А такая. Которая у вас в отделе у дверей сидит, и каждый день в новой кофточке.
— Если хочешь знать, ее как раз третий день нету. У нее бюллетень.
— Знаем мы, какие теперь бюллетени.
— Послушай,— говоритСергейИваныч,— ну, честное слово, на овощебазе был. Картофель перебирал. Гнилья — ужас. Гляди, что под ногтями творится.
— Все продумал. Молодец! Одного не учел: что у французских духов запах стойкий. Ну, если на овощебазе был почему от тебя французскими духами пахнет?!
Которых у меня, кстати, нет и никогда не было. И видимо, никогда не будет
Опешил Сергей Иваныч. Обнюхал себя... Действительно — этакое амбре...
— Так почему?
— Дай подумать,— просит.
Думал, думал... И догадался. А вы догадались? Конечно! Картофель, когда гниет, столь приятный и тонкий запах рождает, что в точности похоже на французские духи. А кто не верит — пусть на овощебазу сходит, поработает. Если не боится ревнивой жены.
Не по средствам
Собрались мужчины в курилке, и зашел разговор о тех, кто живет не по средствам. Выяснилось: каждый хоть одного такого, да знает. Кто приемщика макулатуры, кто торгового деятеля, кто заправщика с бензоколонки. И каждый рассказал, какие у этих, не по средствам живущих, квартиры, какие дачи, какие машины. И что они пьют, и что едят.
— А ты,— спрашивают Сергея Иваныча,— чего молчишь?
— А я тоже одного такого знаю,— говорит Сергей Иваныч.— Живет, как вашим и не снилось. Заправщикам вашим.
Который про заправщика рассказывал, обиделся.
— Что же,— говорит,— у твоего? Не квартира, а особняк? И не «Волга», а «мерседес»? И дача трехэтажная на Черном море?
— Нет. Дачи у него нету и машины тоже. А квартира однокомнатная. У нас в подъезде.
— Так что же тогда? Икру ложками ест? Или у него, может, мебель антикварная? Или что?
— Погоди,— говорят ему.— Мы ведь о каких? О таких, кто не по средствам живет.
— И я о таком,— говорит Сергей Иваныч.— Он ведь профессор. Доктор наук. Да еще лауреат. А живет явно не по средствам.
Круглая квартира
Как-то в курилке разговорились мужчины на интересную тему: кто о чем мечтает. Кто, оказалось, машину мечтает купить, кто ее же в лотерею выиграть, а кто, наоборот, продать. А кто — за границу съездить.
— А ты чего молчишь, Сергей Иваныч? Какая у тебя мечта?
Подумал Сергей Иваныч и говорит:
— Моя мечта — чтобы мне круглую квартиру дали. Чтобы и комнаты круглые, и кухня, и все помещения чтобы круглые. Такая мечта.
Мужчины, конечно, удивились.
— А зачем, чтобы все круглое?
— А затем. Если у нас ребенок будет, чтоб жена не смогла его в угол поставить. Я этого не люблю. Я против таких методов. С самого детства и до сих пор.
Докурил сигарету, окурок в урну бросил и говорит:
— Решительно против.
Кто-то спрашивает:
— А может, она тебя самого в угол ставит?
Сергей Иваныч подумал и отвечает:
— Этого я вам не скажу. Но моя мечта — круглая квартира.
На словах и на деле
Если спросить у Сергея Иваныча, где он любит проводить отпуск, он ответит: «В круизе вокруг Европы». А если полюбопытствовать, сколько раз он провел отпуск так, как любит? Промолчит Сергей Иваныч.
Если спросить у него, что он любит зимой носить, он ответит: «Канадскую дубленку. Или финскую». А если поинтересоваться, что на самом деле носит? Задумается Сергей Иваныч!
Если спросить, в каких квартирах от любит жить, он ответит: «В государственных». А если уточнить, в какой на самом деле живет? Помрачнеет Сергей Иваныч...
А если спросить, какой автомобиль любит водить...
В какой местности любит приобретать дачи...
А если спросить, где работать любит...
И кем...
Да, много у нас таких, как Сергей Иваныч: на словах любят одно, а на деле — совсем другое.
Не так прост!
Сергей Иваныч считает себя человеком простым и этого не стыдится. Тянется только к тому, что ему доступно. А у жены, наоборот, слабость к сложным явлениям. Если они вместе через ЦУМ идут, она так и устремляется к необъяснимому. Например, к норковым палантинам. А Сергею Иванычу все в них непонятно: и функциональное назначение, и фасон. Особенно цена. Он поэтому тянет жену от сложного к простому: к тапочкам домашним за шесть пятьдесят. Хотя, если честно, он и тапочки эти до конца не понимает. Рубля бы за полтора понял, а за шесть пятьдесят — понимает, но не до конца.
Или взять Ирину Егоровну, сослуживицу. По пять раз наднюподходит кСергеюИванычу советоваться и каждый раз чем-нибудь к нему прикоснется: то рукой, а то и не рукой. Чувствует он: есть какой-то смысл в этих касаниях, но — сложный, ему недоступный. И выбирает, что проще: чуть конец рабочего дня — он ходу, домой, к жене.
И вот что любопытно: люди-то его простым не считают!
Соседка как-то зашла спичек одолжить, вышел к ней
Сергей Иваныч, в одной руке носок, в другой игла. «Ой, вы, что ли, сами штопаете? Жена-то, чай, не хворая?» — «Пока ее допросишься. Проще самому». Соседка в кулачок прыснула. «Вы, может,ещеи стираете сами?» — «Бывает».Соседкаголовой покачала. «Недоступно моему пониманию. Сложный вы человек, Сергей Иваныч».
То же и на работе. Ему однажды поручили условный экономический эффект подсчитать от внедрения передовой технологии, а он отказался: сложно. Давайте, говорит, проще сделаем: сначала технологию внедрим, а потом эффект подсчитаем. Если получим. Удивились сослуживцы: ведь, наоборот, проще условный эффект подсчитать, за него сразу премию дадут. А пока внедрят да пока безусловный возникнет... Вот это-то и впрямь сложно.
С тех пор у Сергея Иваныча в коллективе репутация человека, который все усложняет, да еще и прикидывается простачком. А сам-то — ох, как непрост!