— Секрет силы Миши Ч.— в особой эластичности волокон его мускулатуры. При этом его феномен — не только счастливая игра природы, но и следствие здорового образа жизни, который, как мы выяснили, вели минимум три поколения его предков.
Выйдя из института, где работает Р., я неторопливо шел по улице, размышляя, какие поистине неистощимые резервы заложены в нас природой.
— Слыхал про пацана с Юго-Запада? — остановил меня попавший навстречу знакомый.— Про этого, который автобус остановил? Так он, говорят, знаешь, что отчебучил? У соседей свадьба всю ночь гуляла, так он кулачонком трахнул по стене: мол, мешаете спать. Полсвадьбы кирпичами завалил: «Скорая» до утра возила. Ужас!
Я посмотрел в округлившиеся глаза знакомого и окончательно убедился, как нужен этот репортаж.
СТАРШИЙ ТОВАРИЩ
Думаю, многочисленные нарекания, --раздающиеся в адрес так называемых подростков, звучали бы значительно реже, если бы мы, взрослые, по-товарищески делились с юным поколением своим опытом, полезными советами нравственного, морального и практического характера.
Недавно мне удалось побеседовать с группой подростков нашего микрорайона.
Я заметил их, возвращаясь домой поздно вечером. Они стояли кружком, курили и по очереди пили из бутылки.
— Здравствуйте, товарищи,— сказал я, подходя к ним поближе. Вежливое обращение, разговор на равных являются непреложным законом в общении с детьми, каковыми, в сущности, и являются современные подростки при всем их незаурядном мускульном развитии и подчас весьма высоком росте.
— Разрешите по праву и долгу старшего товарища,— продолжал я,— заметить, что сами вы вряд ли виноваты как в отношении бутылки, так и в отношении сигарет. Думается, все было бы по-другому, если бы семья и школа с детства приучили вас бросать окурки в урну и сдавать бутылки в приемный пункт. Не правда ли, товарищ? — обратился я к подростку, выглядевшему немного старше других, интуитивно угадывая в нем заводилу.
В ответ он произнес несколько слов...
— В связи с тем, что вы только что сказали,— ответил я,— хочется посоветовать: не употребляйте нецензурных выражений, значение которых вам малоизвестно. Лучше всего проконсультироваться у вашего классного руководителя, у отца, матери, наконец у старшего товарища вроде меня.
С каждым словом я видел, как круг моих слушателей смыкается все плотнее и плотнее. Сначала между нами протянулись незримые, но прочные нити духовного общения. Но потребность детей в контакте со старшим товарищем была столь велика, что вскоре я начал ощущать физические прикосновения.
— Разрешите заметить,— строго сказал я, стараясь удержаться на ногах,— что избивать ввосьмером одного прохожего не следует. Слишком велика вероятность приварить в лоб кому-нибудь из своих.
— Теперь относительно денег,— продолжал я, вправляя обратно карманы,— Откровенно говоря, беспокоюсь, сможете ли вы самостоятельно рассчитать свой бюджет. Было бы очень приятно, если бы часть этой суммы, пусть небольшую, вы потратили на подарок отцу или матери ко дню рождения.
— Что касается лежачего,— сказал я в заключение,— то его по давней традиции не бьют. Во всяком случае, не до смерти. Кроме того, пинки ногами быстро разрушают обувь, а в вашем возрасте пора уже воспитывать в себе бережливое отношение к вещам.— Я хотел развить эту мысль и от идей бережливости тактично перейти к пропаганде созидательного труда на благо общества, но почувствовал, что нити нашего духовного общения, а равно и физического, внезапно оборвались.
Собеседники равнодушно отвернулись от меня и неторопливо направились к противоположному концу квартала. Там, в зыбком свете далекого фонаря, показалась одинокая женская фигурка. Я поднялся и хотел было отправиться домой, но понял, что не могу оставить детей в назревающей ситуации. Я догнал их в тот момент, когда они были уже у самой цели.
— Товарищи,— взволнованно обратился я к ним.— Одну минутку, товарищи. Хочу уберечь вас от крупной ошибки. Поверьте, ни в коем случае нельзя приставать к незнакомым девушкам на плохо освещенных улицах. А вдруг это ваша учительница?
Вероятно, мой взволнованный вид подействовал на них. Подростки переглянулись. Затем они взяли девушку под руки, подвели к фонарю и принялись пристально разглядывать.
— Он прав,— сказал заводила через некоторое время.— Здравствуйте, Марья Кирилловна.
— Спасибо, что предупредил,— добавил он, крепко пожимая мне руку.— Век не забуду.
С тех пор мы с ним настоящие друзья.
«ЖУТЬ-ЖУТЬ ФУТУР»
Однажды на ночь глядя я неосторожно прочел две статьи: одну — в научно-популярном журнале, где речь шла о необходимости ускорить компьютеризацию школы, и другую — в газете, где учитель возмущался тем обстоятельством, что под компьютеризацию отбирают учебные часы у литературы. Сегодня, писал учитель, Гончаров мешает изучать алгоритмы, завтра для манипуляций с процессором сэкономят на правописании деепричастных оборотов — чем же это кончится?
— Чем же это кончится? — тревожно размышлял я, засыпая.
Мне приснился двадцать второй век, странный шарообразный актовый зал, заполненный малышами, и человек на трибуне...
«Дорогие детворишки, директор я есть имею быть, хэлло! Хочу поздравливать вас с поступайлингом в нашу обучалку. Наша обучалка древновата жуть-жуть, имеет большие традиционы. Наша традицион — два древних предмета. Каждый год будете иметь один урок «литератур» и один урок «грамматик». Древний предмет «литератур» изучал объекты недостоверной информации: легенда, поэма, драма, роман. В их создании ручной труд преобладать был, что давало низкое качество современных композиторских машин супротив.
Древний предмет «грамматик» обучал правильно писать-читать чтобы. Теперь тоже не нужен: хочет детворишка склонить, хочет спряжить—компутер скажет, дисплюшка покажет.
Теперь проверочный вопрос: отвечайте вашу детсадовскую программу знать! «Алгол», «фортран», «бейсик» — какие языки, кто знай? Мышиные? Некоррект. Мушиные? Некоррект. Машинные? Коррект! Какой имя твой есть будет был? Иванова Катерин? Молодуха, Катерин! Что значит, детворишки, когда человечка веривельски знай родную языку!»
...В этот момент я имел место проснуться и погрузился в размышляйнинг:
— Неужели наших детворишек ожидает такой жуть- жуть футур? Академия педнаук, рассчитай тебя компутер — отвечать будешь, нет?!
КАК ЕГО НАПУГАТЬ!
Рассказ милиционера
Тихим летним вечером я возвращался домой с дежурства. Окна всюду были распахнуты. Звучала музыка. Пенсионеры поливали цветы на клумбах. Куда-то спешили нарядно одетые девушки и юноши. Изредка попадались родители, гуляющие с детьми. Приятно было, что вечер такой спокойный, такой мирный, такой не требующий моего милицейского вмешательства. Не успел я об этом подумать, как в одном из окон первого этажа услышал крики, шум и хорошо знакомое моему опытному слуху звяканье энергично швыряемой посуды. Я подбежал к этому окну, подтянулся на руках и сел на подоконник.
В комнате шло большое сражение: пятеро взрослых пытались накормить кашей маленького мальчика. Как выяснилось, это были его отец, мать, бабушка, дедушка и старший брат. Они хватали его за руки и за ноги, впихивали ему в рот ложку, а мальчик отчаянно сопротивлялся и ловко запускал тарелку в противников. В самой тарелке каши оставалось уже немного, основнаяее часть находилась на лицах у присутствующих. Что касается мальчика, то у него даже уши были в каше.
Так они воевали, пока не увидели меня.
— Ага! — обрадовался отец.— Вот пришел дядя милиционер! Если не будешь есть кашу, он тебя заберет.
Все остальные начали мне усиленно подмигивать.
— Почему это детей всегда пугают милиционером? — спросил я.— Интересно, понравится вам, если я начну пугать ребенка вашей профессией? Вы кто по специальности?
— Допустим, строитель,— ответил отец.
— Вот,— сказал я мальчику,— если не будешь есть кашу, отец заберет тебя на стройку.
— Нет,— подумав, сказал мальчик.— Лучше уж в милицию. Столовой у них на стройке нет, сушилки нет, отопления нет. Грязь, неразбериха. Нет, уж лучше к вам забирайте.
Все были поражены. Признаюсь, и я тоже.
— Ты что говоришь? — закричал на сына отец.— Откуда ты это знаешь?
— А ты меньше болтай при ребенке,— сказала мама.
— Сама меньше болтай,— огрызнулся отец.
— Вы кто будете? — спросил я маму.
— Я буду официантка. Ну и что?
— Слушай, мальчик: если не будешь есть кашу, мама утащит тебя в свой ресторан и накормит там.
— Нет! — испугался мальчик.— Она мне там позавчерашний шницель принесет. Нет, уж лучше кашу.
— Это ты про собственную мать?! — возмутилась бабушка.— Бесстыдник!
— А вы кто, бабуся, будете?
— Медицинский персонал,— гордо сказала бабушка.
— Вот, мальчик: если не будешь есть кашу, бабушка заберет тебя в больницу.
— Какая это угроза,— махнул он рукой.— У них в больнице свободных мест нет и не предвидится. Вот когда новую построят... Да когда еще ее построят! — и он посмотрел на отца-строителя.
— Ну, бабушка-то в этом не виновата,— сказал дедушка.
— А вы кем работаете? — спросил я его.
— Заведую складом автозапчастей.
— Смотри, мальчик: не будешь есть кашу — дедушка разберет тебя на запчасти.
— Он бы разобрал,— подтвердил мальчик.— У них острая нехватка запчастей. Но ни руки, ни ноги им не нужны. Им нужны тормозные колодки. У них автобусы ходят с неисправными тормозами, а из-за этого в больнице не бывает свободных мест.
— Ну, хватит над старшими издеваться! — вступил старший брат мальчика.— Замолчи, а то как дам по одному месту.
— Вот именно,— подхватил я,— попробуй, не съешь кашу, старший брат тебе... Вы кем работаете?
— В футбол играю,— сухо ответил старший брат.
—