Человек должен рисковать хотя бы раз в день, иначе так никогда и не узнает, что он удачлив.
Матч начался неожиданно. Монетка показала, что разыгрывать нужно Молодёжке. К мячу вышел Валька Жемчугов и вполне выверенным ударом отправил его несущемуся к воротам Фомину. Уже перед самой штрафной Вовка его догнал и обработал. Впереди только один защитник – капитан команды Михаил Семичастный. Вовка, раз уж случай представился подходящий, уложил его на траву тем самым финтом Месхи и понёсся к воротам. Хомич выбежал навстречу. Удар и очень хороший вратарь, наверное, лучший сейчас в Советском Союзе отправляет мяч на угловой. Кулаком отбил, но чуть вскользь.
Стадион загудел. Якушин закричал, а Вовка побежал бить угловой. Справа. Хомич посеменил к воротам. Подбегая к флажку, Вовка вспомнил, как читал про Хомича в воспоминаниях кого-то из великих. Кажется, Бескова, что сейчас перед ним маячил. Ещё и не великий.
«Мы знали, что перед некоторыми играми Хома (как называли голкипера в команде) варил клей. Делал он этого для того, чтобы мяч не выскальзывал из рук. Так вот в одном из матчей шла атака на наши ворота. Удар у соперника не получился, и, казалось, Хома легко поймает мяч – помню, он успел даже кому-то крикнуть, что, мол, отдаст ему передачу. Но по привычке потёр друг о друга руки… Перчатки, смазанные клеем, слиплись намертво. Так и влетел мяч в сетку наших ворот. После этого Хомич клей больше не варил».
Интересно, а сейчас у него смазаны клеем перчатки?! Фомин огляделся. Половина его команды осталась на своей половине, ну, сам же такую вводную дал, чего теперь. И по этой причине в штрафной площади было просторно. Всего пятеро динамовцев (настоящих) и трое его учеников в линялой голубой, почти белой, форме. Надеяться, что пацаны переиграют опытных защитников, в явном меньшинстве, не приходилось, и Вовка решил рискнуть. Попав в тело Фомина, Челенков часами, при любой возможности, нарабатывал утраченные навыки. Главное в таком виде спорта, как футбол – это мышечная память. Не было её у Вовки. От слова «вообще». Футболистом он был слабеньким. Почти нулевым. Фантазии ноль, умения ещё меньше, ну, вот только энтузиазма хоть с соседями делись. Так, в этом времени все мальчишки такие. А нет, за исключением тех, кто на скрипке играет.
Так вот, Вовка при любой возможности старые свои умения старался реанимировать. Отрабатывал дриблинг, удары по воротам с дальних дистанций, пас через всё поле. Много всего. Среди них и никогда не дававшийся ему «Сухой лист». В этом теле тоже не получалось. Может, удар был слабоват? Или чуть не так закручивал? Почти несколько раз получалось, но штанга мяч останавливала. (Не там поставили).
А что, в этот раз, коли отдавать круглого в штрафной некому – решил Фёдор Челенков рискнуть.
– Ну, дорогие товарищи, смотрите и учитесь, – сказал флажку и боковому судье и отошёл почти что не на край гаревой дорожки. Бежал целую минуту, так показалось, чуть не запыхался. Удар, и мяч полетел в центр штрафной, проводил его Вовка взглядом и уже вздохнуть хотел, опять не получилось. И тут круглый передумал огорчать Вовку и решил для разнообразия огорчить Хому. Развернулся, чуть не на одной ноге, и впритирочку вошёл в ворота, даже чуть чиркнув о дальнюю штангу.
– Ну, ты Володька даёшь, – полез обниматься Серёга – один из его Молодёжки, что сейчас играл роль бокового судьи.
Стадион не взорвался криками ура. Народ такого ещё не видел, и потому прокручивал кинохронику в головах раз за разом, не врубаясь, как это мяч смог такое учудить. Бракованный, наверное, не круглый – «круглый».
Чернышёв, который претворялся судьёй в поле, подбежал к мячу и всяко-разно его покрутил, тоже, по-видимому, дефект выискивая. Возможно, дырка образовалась и реактивной струёй мяч развернуло. Не нашёл изъяна Аркадий Иванович и свистнул в жестяной свисток большущий. А потом, как бы, не понимая, чего творит, указал рукой на центр поля, одновременно плечами пожимая. Один – ноль на второй минуте. И вот тут те две с лишним тысячи зрителей взорвались. Даже крики: «Вовка давай!» послышались.
Ну, на этом везение не закончилось. Осталось чутка. Василий Карцев удачно выбил мяч с центра на Бескова и тот, пробежав ещё несколько метров, сходу запулил по воротам. Далековато и читаемо. Третьяков легко взял и катнул Володьке Кесареву, тот в одно касание, как на тренировке сотню раз отрабатывали, паснул Жемчугову. Валька понёсся к воротам. Не повезло опять капитану динамовскому, он бежал наперерез, точно так, как и требовалось для финта Зидана, он же – «Русская мельница», он же «Марсельская рулетка». Бамс и пацан уже почти один на один с Хомичем, справа на полном ходу мчится защитник Всеволод Радикорский, но ему уже тридцать четвёртый год идёт, не успевает, только фолить, и он ныряет ногами вперёд. Сносит Вальку в площадке штрафной. И сносит грубо. Попал шипами по косточке. Оба двое поле покинули. Всеволода Чернышёв удалил. Можно сказать, что красную карточку показал. Только проблема ещё с этой красной карточкой, не придумали её. Лет двадцать ещё до неё. А Валька ускакал, прихрамывая и постанывая.
Лучше всех бил пенальти в молодёжке, как это ни странно, не Вовка, вернее Вовка, но не Фомин. Пушечный удар был у Третьякова. Эх, его бы сейчас! А кто мешает? Пенальти же. Если забьёт, то будет время вернуться, ну, а если не забьёт, и мячом старички завладеют, то ведь не корову же проигрываем. Как там, где-то прочитал: «Когда ты рискуешь, ты познаешь себя». Рискнём. Познаем!
Стадион заулюлюкал. Время идёт, а Фомин шепчется о чем-то с вратарём. Но почти сразу и притих. Третьяков, гораздо больше Яшина сейчас похожий на «Чёрного паука» и ростом выше и форма чёрная, а не синяя, подошёл к мячу, поправил, и с очень короткой пробежки, буквально три шага, пробил по воротам. Хома угадал направление. Но удар чудовищный, хоть мажь клеем перчатки, хоть не мажь. Чиркнул по пальцам и влетел в правую девятку. Два – ноль. Седьмая минута игры, так это ещё пару минут, Вальку уводили и Фомин с Третьяковым шептались.
«Молодцы, молодцы», – стадион кричал минуты три. А ещё там стало заметно больше народу. Да и вон, через открытые ворота ручейки стекаются на трибуну.
Вовка же побежал к орущему на динамовцев Якушину.
– Михаил Иосифович, вы скажите мужикам, что это не финал Кубка Советского Союза, а тренировочная игра. Зачем пацанов калечить? Не пойдёт так! Уйдём сейчас с поля!
– Без сопливых! Что, по-твоему, я им кричу? Я устрою ему! Севке! Что с этим?
– «Этого» зовут – Валька Жемчугов. Пойдёмте, посмотрим. – Подошли, посмотрели. Болевой шок. Кожа не порвана, кость не сломана. Нда, а вот если бы Вовка со своими шипами въехал так в ногу Вальке, то точно бы была травма.
– Сможешь играть? – Это пристыженный Якушин. Даже ногу потрогал молодому.
– Смогу.
– Ну и пошли на поле, чего время тянуть. – Злой Хитрый Михей, понятно, и счёт два – ноль, и теперь вдесятером играть, да и ладно бы, но при нескольких тысячах зрителей взрослые мужики – заслуженные мастера спорта проигрывают желторотым пацанам, да ещё и калечат их. Стыдоба – стыдобушка.
Во второй раз начинали с центра поля динамовцы под свист и улюлюканье трибун. Хладнокровия это им не добавило.
Событие двадцать третье
Бывает, что всё удаётся. Не пугайтесь – это пройдёт.
Удача окрыляет только умеющих летать.
Это был навал. Просто – тупой навал. Старички разозлились и шли в атаку раз за разом. Отобьются молодые, выпнут мяч со своей половины, а основа «Динамо», его вернёт и опять или Соловьёв или Карцев лупят со всей дури, на какую способны, по воротам. А мячик бабка отшептала. Он летит в штанги, в перекладину, в крестовину, или точно в руки Вовки Третьякова. Всё же зря Фомин на первое место в стране среди вратарей Алексея Хомича поставил, он, наверное, третий. Вторым – Яшин идёт, а вот первым, к гадалке или к этой бабке-шепталке не ходи, на полголовы выше остальных и в прямом, и в переносом смысле – Вовка Третьяков. Младший сержант милиции. Повысили ему звание после того, как «Динамо» по канадскому хоккею стало чемпионом страны.
Третьяков при этом, в отличие от великих, мяч не выбивает кулаками, он его ловит. Ловит и отправляет чуть не к воротам Хомича. Тот выбегает, тоже ловит, разбегается, пинает … и так по кругу. И на всё это время нужно. Пять минут штурма, десять минут, тридцать минут. Наконец, бабка эта шептать перестала, утомилась, и очередной прострел вдоль ворот увенчался успехом, от ноги своего же защитника круглый низом вкатился в ворота Молодёжки. Два – один. Вовка на секунду своих собрал и сказал, что всё ребята, переходим к активным действиям. По старичкам было видно, что они уже еле ползают по полю, столько сил этому тридцатиминутному штурму отдали, что только один за другого не держатся. Пацаны тоже устали, но и молодость и тренировки четырёхчасовые с утяжелением на их стороне.
Фомин подал на разбегавшегося Вальку Жемчугова, тот на Александра Терешкова. Санька наискосок чуть назад на набегающего Вовку. Бамс. Перекладина, но мяч отскочил в поле, Вовка к нему не успевал, а вот Михаил Семичастный вполне успел и отправил по левому краю на Савдунина почти через половину поля. Опыт, блин, он и в Африке опыт. Пацаны увлеклись, против Савдунина и Архангельского один Володька Кесарев. Обыграли и забили. Остаток первого тайма какашку пинали. Пацаны несколько раз пытались слабенькую атаку организовать через Вовку и Жемчугова, но те вязли в плотных рядах откатившегося почти в автобус «Динамо». Свисток спас от освистывания трибун.
В раздевалке сидели молча. Слышно было, что старичков в соседней песочат с матом и всякими высокохудожественными оборотами.
– Так, братва, легли на пол. – Скомандовал Вовка, когда чуть продышались. – Руку вытянули вдоль тела, глаза закрыли…