Вадим Николаевич Коростылев
Вовка в Тридевятом царстве
ВОВКА В ТРИДЕВЯТОМ ЦАРСТВЕ
Что бывает сначала? Начало! Поэтому я тебе расскажу, с чего всё началось.
Библиотекарь Анна Ивановна предложила Вовке очень интересную книгу «Сделай сам». Но Вовка ничего не любил делать сам. То ли дело волшебные сказки! Царская жизнь! Только и делай, что ничего не делай!
— Я всё поняла, — сказала Анна Ивановна. — Тебе необходимо попасть в Тридевятое царство. Жаль, что оно лишь в книжках нарисовано. Ну, да не беда!
И Анна Ивановна нарисовала на переплёте «Сказок» точную копию Вовки. Нарисованный Вовка подмигнул живому и сбежал на ладонь к Анне Ивановне.
— Вы ведь с ним одно и то же, не правда ли? — сказала Анна Ивановна.
— Вы волшебница?! — протёр глаза Вовка.
— Почти, — таинственным голосом ответила Анна Ивановна. — Ведь я регулярно читаю книгу « Сделай сам»!
Анна Ивановна поднесла нарисованного Вовку к распахнувшимся нарисованным воротам «Сказок» и…
Я знаю, что произошло дальше, а ты — нет. Поэтому я тебе расскажу. На первой странице сказочный Царь красил забор.
— Вы зачем забор красите? — напустился на Царя Вовка. — Вам полагается ничего не делать!
— Ничего не делать, ничего не делать! — передразнил Вовку Царь. — Так и со скуки помрёшь, и тунеядцем прослыть можно. А я не всамделишный Царь, я сказочный.
— Тем более! — топнул ногой Вовка. — У вас должна быть сказочная жизнь.
Царь страшно рассердился.
— Отрубить голову этому тунеядцу! — закричал он. — В сказках и своих лентяев довольно.
Но Вовка не стал ждать, пока слуги выполнят царский приказ. Он пустился наутёк, да так, что под ногами только страницы замелькали.
Перевёл дух Вовка только у самого синего моря, в сказке о Золотой рыбке. На берегу сидела, сгорбившись, Старуха, а перед ней стояло разбитое корыто.
— Покликал бы ты, милок, Золотую рыбку да попросил бы у неё новое корыто!
— Вот ещё! — важно заявил Вовка. — У меня свои дела с Золотой рыбкой. Мне надо узнать дорогу в Тридевятое царство!
И стал Вовка кликать Золотую рыбку. Приплыла к нему Золотая рыбка.
— Значит, так, — сказал Вовка. — Мне надо…
— А ты сплёл невод? — напустилась на него Золотая рыбка. — А ты его трижды закинул в синее море? А ты меня поймал? Палец о палец не ударил, а туда же: «Мне надо!» И больше не смей мне мешать: пока «Сказки» на полке стоят, я серебряных рыбок переучиваю на золотых.
— Ну и пожалуйста! — буркнул Вовка. — Килька несчастная!
Но тут из моря поднялась страшная волна и… вышвырнула Вовку на другую страницу.
— Что, сел в лужу, добрый молодец? — хором спросили три девочки, одетые в сказочные платья.
— Это я так, — смутился Вовка, — просто жарко стало. А вы кто такие?
— Мы — Василисы Премудрые из разных сказок. Пока «Сказки» на полке стоят, мы устроили слёт юных Василис по обмену премудростями.
— Если вы премудрые, — обрадовался Вовка, — покажите дорогу в Тридевятое царство.
— Это где всё за тебя станут делать другие? — хором хихикнули Василисы. — Пожалуйста! Скатертью дорога!
И действительно, перед Вовкой расстелилась длинная скатерть. В конце скатерти стоял столб, а под ним таинственный ларец.
Не успел Вовка подойти к ларцу, как со звоном откинулась крышка и выскочили оттуда два Молодца, одинаковых с лица.
— Приказывай! — весело закричали они Вовке. — Мы всё станем за тебя делать! Любое твоё желание исполним!
— Хочу пирожных! И мороженого! И торта!
— Бусделано! — рявкнули Молодцы.
Из ларца стали вылетать похожие на разноцветных птиц пирожные, торты и конфеты. Но, покружившись над Вовкой, все эти вкусные вещи почему-то попали в рот к Молодцам.
— Вы что, вы что?! — закричал Вовка. — А как же я?
— Так ведь тебе пришлось бы самому рот открывать! — удивились Молодцы. — А так мы это делаем за тебя. Ты же сам хотел только и делать, что ничего не делать.
— Назад! В ларец! — завопил Вовка. — Голодным оставить меня хотите!
Рядом стояла и улыбалась большая Русская Печь.
— Печь, Печь! — бросился к ней Вовка. — Дай мне поесть!
— Хорошо, — ответила Русская Печь. — Просто даром получишь пирожок. Только наколи дров да замеси тесто.
Вовка тут же вызвал Молодцов, и они принялись за дело. Один месил дрова, а другой рубил тесто.
— Да вы что! — возмутился Вовка. Надо наоборот!
— Бусделано! — рявкнули Молодцы и поменялись местами: тот, который месил дрова, стал рубить тесто, а тот, который рубил тесто, стал месить дрова.
— Назад! В ларец! — накинулся на Молодцов Вовка. — Ничего не умеете!
И Вовка сам принялся месить тесто. Мне даже не надо рассказывать тебе, что из этого получилось! И так всем понятно…
— Эй, в ларце! — крикнул Вовка. Раздобудьте мне книгу «Сделай сам»!
Вовка прочитал книгу от начала до конца и сразу всё стал уметь.
Не надо забывать, что Вовка находился в сказке, а в сказке всё делается сказочно быстро.
ВОВКА НА ПЛАНЕТЕ ЯЛМЕЗ
Когда Вовка учился в первом классе, ему очень нравились волшебные сказки. Вот где была настоящая царская жизнь — только и делай, что ничего не делай! Вполне возможно, что Вовка так и состарился бы, ничего не умея делать сам, если бы однажды библиотекарь Анна Ивановна не отправила его в тридевятое царство. С тех пор жизнь Вовки кардинально изменилась. Сейчас он уже учится в четвёртом классе и вполне самостоятельно воспитывает Ральфа — замечательного сенбернара, которого ему подарил мамин брат дядя Серёжа.
Сами понимаете, занятие это требует усердия и очень много времени, просто вздохнуть порою некогда! Вот и сегодня, запершись в комнате, они проходят очередной важный урок.
— Сидеть! Тубо! Пиль! Взять! — командует Вовка.
— Рррррр… Гав! — лает ему в ответ Ральф.
— Не смей брать! Я кому сказал! В книжке ведь русским языком написано!
Екатерина Петровна, Вовкина мама, вздрогнув от очередного громкого лая, взяла со стола учебник и хлопнула по нему ладонью. Облако пыли взметнулось вверх. «Арифметика пропылилась насквозь, — покачала головой Екатерина Петровна и хлопнула ладонью по другому учебнику. — Судя по всему, к «Родной речи» Вовка не прикасался, наверно, целую неделю».
— Вовка!
Дверь комнаты немножко приоткрылась, и в щёлочку высунулась Вовкина голова.
— Вовка! — показывая на учебники, сказала Екатерина Петровна. — Разве можно так относиться к «Родной речи»? Ты ведь разговаривать разучишься! Ну что это такое? — Она хлопнула по книге и показала пальцем на облако взметнувшейся пыли.
— Пиль! — оглянувшись, воскликнул Вовка.
— Вот, вот! Начинается! Не пиль, а пыль!
— Пыль — это пыль, — кивнул головой в знак согласия Вовка, — а пиль — это вовсе не пыль. Это — «взять»!
— Это по-каковски же? — удивилась Екатерина Петровна.
— По-сенбернаровски, ну, по-собачьему, значит.
— Значит, ты уже научился разговаривать по-собачьему? Может, теперь это и будет твоей родной речью? Ну-ка, иди сюда.
Вовка, тяжело вздохнув, подошёл к столу.
— Мамочка, мне ужасно некогда!
— Ну, коль некогда, тогда быстро ответь: сколько будет, если 36 разделить на 9?
— Честное слово, — возмутился Вовка, — какие-то детские вопросы задаёшь — даже отвечать неудобно.
— А ты всё-таки попробуй.
— Ладно. Если, значит, разделить, то… — Вовка помолчал. — Три будет!- выпалил он.
— Два будет!
— Где два будет?
— В твоём дневнике, — печально проговорила мама.
Вовка задумчиво почесал затылок.
— А разве не три?
Тут в щель высунулась морда Ральфа. Взглянув сочувственно на Вовку, он осторожно гавкнул.
Вовка удивлённо посмотрел на собаку.
— Тогда четыре? — не очень уверенно произнёс он.
— Дожили! Уже Ральф тебе подсказывает. Может, попросить его, чтобы и задачку он за тебя решил?
Вовка хихикнул, представив Ральфа за письменным столом, подмигнул псу, и они тихонько шмыгнули из комнаты.
Екатерина Петровна подошла к буфету.
— Вовка! — позвала она. — Здесь стоял рыбий жир. Куда ты его спрятал?
— Я его не прятал, а взял, — пояснил Вовка маме, снова высовываясь из-за двери.
— Может, он даже выпит? — с сомнением в голосе спросила Екатерина Петровна.
— Можешь в этом даже не сомневаться!
— Ага. — Екатерина Петровна взяла из вазочки конфету и протянула её Вовке. — Тому, кто выпил рыбий жир, полагается конфета. Можешь прямо сейчас её съесть.
— Не могу, — тоскливо посмотрев на конфету, с грустью проговорил Вовка. — Ты же сама сказала, что она полагается тому, кто выпил рыбий жир. Я ведь не знал, что за это полагается целая конфета. Предупреждать надо!
— Интересно, кто же тогда его выпил?
— Ральф!
— Как — Ральф?! — схватилась за голову Екатерина Петровна.
— Как? Очень просто.
Вовка встал на четвереньки, подбежал к воображаемой миске и изобразил собаку, старательно её вылизывающую.
— И как только такое тебе пришло в голову, — возмутилась Екатерина Петровна.
— Это не мне пришло в голову. Так написано в книжке. К твоему сведению: любимая пища собак — это овсяная каша с рыбьим жиром, — гордо продемонстрировал свои знания Вовка, поднимаясь с четверенек.
Он взял из рук мамы конфету, развернул и откусил ровно половину.
— Почему ты ешь конфету? — опять возмутилась Екатерина Петровна. — Ведь рыбий жир пил не ты!
— Не я, — жуя конфету, согласился Вовка. — Дело в том, мама, что собака — друг человека. Значит, получается, что Ральф — мой друг. Правильно? А друг всегда даст другу откусить от конфеты. Всё по-честному: ему половина, и мне половина.
— Ты со своим Ральфом скоро окончательно выведешь меня из терпения!
— Не надо окончательно. Ведь ты даже не представляешь, какой он способный. Вот, послушай. Ральф, помогай!
Вовка встал рядом с псом и запел:
Жизнь породистой собаки