Но почему у Максима Сущева, по мнению Лиды, было рыльце в пушку, подругам расспросить не удалось. На крыльце загрохотали ботинки, и в магазинчик ввалились знакомые подругам менты. Первым двигался усатый Женя. При виде трех главных подозреваемых, спокойно беседующих между собой, он вначале так растерялся, что даже споткнулся. Приняв с помощью своих коллег более устойчивую позу, буквально вышел из себя:
– Это что же тут происходит?! – завопил он.
– Да! – воскликнул высунувшийся из-за его спины перебинтованный Миша и даже топнул ногой.
– Вы бы, честное слово, поосторожней ногами топали! – ехидно заметила ему Мариша. – Пол тут тоже не очень-то прочный. На подобные топанья вряд ли рассчитан.
Ее намек достиг цели. Ушибы у Миши, провалившегося сегодня ночью сквозь гнилой пол, еще болели. Да и память о самом полете со второго этажа на первый в облаке деревянных обломков была слишком свежа. Миша быстро угомонился и даже сделал попытку ретироваться на улицу, где, как ему казалось, было безопасней. Впрочем, Женя быстро навел порядок. И на улицу пришлось удалиться не Мише, а самим подругам.
– И дождитесь меня! – высунувшись в дверь следом за ними, велел им Женя. – У меня к вам еще пара вопросов имеется!
Подруги вконец извелись, когда Женя наконец соизволил выйти из магазина. Впрочем, вышел он не один. Лиду менты уводили с собой.
– Куда вы ее повели? – кинулась к ним Мариша.
– Они меня арестовали! – заливаясь слезами, закричала Лида. – Ох, пропала моя головушка. Как чувствовала. Девчонки, раз вы Нонну знаете, сообщите ей, что со мной. Пусть хоть передачу мне в тюрьму принесет!
– Хорошо, – поспешно кивнули подруги.
– Ой, как чувствовала, что не нужно было дом этот проклятущий покупать. Все из-за него. И зачем позарилась! Дешево отдавали, так что с того! Как я теперь в тюрьме буду! И Никитку убили, а меня подозревают. А все из-за дома этого! Будь он проклят!
– Никто вас не арестовывал, – пытаясь перекричать Лиду, сообщил ей Женя. – Во всяком случае пока. Вы задержаны для дачи пояснений по факту убийства в вашем доме. Запротоколируем ваши показания, а там видно будет. Может быть, алиби какое-нибудь для вас отыщется, тогда и вовсе вопрос отпадет.
Лиду усадили в милицейские «Жигули» и уехали. А Женя с Мишей остались.
– Я вот о чем с вами поговорить хотел, – задумчиво пожевав ус, произнес Женя. – Не знаю, каким боком вы в этом деле замешаны, только лучше бы вам держаться потише.
– Мы и так тихо, – забормотали подруги, смущенно отводя глаза.
– Тихо, а вот зачем, к примеру, вы сюда в Ольгино сегодня вернулись? – не поверил им Женя. – Что вы тут забыли? Думаете, я не знаю, что вы по соседям ходили и насчет сегодняшней ночи у них расспрашивали?
– Ну и что? Нельзя? – вскинулась Мариша. – Может быть, нам любопытно!
– Да зачем вам это нужно? И так ночью страху натерпелись! – заорал на них Миша. – А ведь убийца мог и вас прирезать. Или мы бы, не разобравшись, в вас бы пальнули. Да мало ли что могло случиться. Поймите вы, дурехи, случилось убийство. И преступник до сих пор находится на свободе.
– У меня муж пропал! – напомнила ему Мариша.
– Предоставьте поиски вашего мужа профессионалам, – дал ей умный совет Женя. – Честное слово, так будет лучше для всех.
И смерив подруг внимательным взглядом, он тяжело вздохнул и отправился к своей машине. Миша пошел за ним следом. Как только машина ментов скрылась за поворотом, Мариша решительно произнесла:
– Надо ехать к Нонне.
И в ответ на недоуменный взгляд Юли пояснила:
– Во-первых, потому что мы пообещали Лиде, что расскажем сестре о ее аресте. А во-вторых, надо нам с Нонной еще раз побеседовать. Чует мое сердце, что не просто так бывший муж с супругой своей прежней вознамерился мировую заключить.
– А если она спросит, чего мы к ее мужу прицепились?
– Да ты что? – воскликнула Мариша. – Мы же из журнала! Не помнишь? Это же шикарный предлог. Теперь, когда Кураева убили, наша статья будет как никогда актуальна. Известный хирург и владелец клиники убит в заброшенном доме при загадочных обстоятельствах! Да будь я на самом деле журналисткой, я бы из этого материала настоящую конфетку сделала! Эх, жаль даже, что такой факт пропадает!
И подруги двинулись к дому Нонны. Впрочем, уже подъезжая, они поняли, что там тоже случилась какая-то беда. В небо поднимался столб дыма, повсюду воняло гарью, а с улицы во двор дома, в котором жила Нонна, то и дело сновали пожарные, таская за собой по земле длинные шланги. Тут же у въезда во двор стояли две красные пожарные машины. А вокруг выставлено оцепление, за которым скопилась возбужденная толпа зевак. Подруги незамедлительно присоединились к этой толпе и попытались выяснить, что же случилось. Но узнали только то, что и без всяких расспросов было очевидно. В доме был пожар.
– И давно горит? – поинтересовалась Мариша.
В ответ зеваки охотно сообщили, что горит не так чтобы очень уж давно. Примерно с час будет. И вроде бы пожарные уже заканчивают свою работу. А вот пострадавшие есть. Одну женщину прямо в самом начале пожара увезли на машине «Скорой помощи».
– В дыму задохнулась! – сказал благообразного вида старичок в элегантном полупальто. – Страшное дело – угарный газ. От него чаще всего на пожаре люди и гибнут.
– Ничего вы не знаете! Она жива! – воскликнула пухленькая дамочка. – Ее пожарный прямо с карниза снял! Так романтично!
– Вам поменьше дамских романов читать нужно! – заметила стервозного вида старушенция. – И никто ее с карниза не снимал. В том доме и карнизов-то на фасаде никаких нет. Пожарные ее на руках из полыхающей квартиры вынесли.
– А где именно горит? – спросила Мариша. – Какая квартира?
Но этого стоящие поблизости от подруг зеваки не знали. Все они жили в других местах и на пожар пришли уже после того, как появились пожарные и оцепили территорию. Наконец в толпе Юля увидела знакомое лицо. Это была та самая мамаша, чей муж привез во двор кучу песка для детской песочницы. Распихав стоящих между ней и женщиной людей, Юлька приблизилась и спросила:
– Чья квартира горит?
– Да уж сейчас и не знаю! Перекрытия в доме деревянные! За милую душу весь этаж выгореть может! Вот беда!
– А загорелось-то где? – спросила Мариша.
– Да у этих, – замялась женщина, – которые евроремонт недавно сделали. Богатеи наши недоделанные. Верка наша у них еще домработницей служить пошла.
– Так это у Нонны пожар? – ахнули подруги, переглянувшись.
– Вот! – кивнула женщина. – У нее самой. Не понимаю, как можно быть такой рассеянной! Ведь мало того, что свой ремонт, которым они нам спать не давали битых два месяца, коту под хвост пошел. А это какие деньжищи! Так она же и сама пострадала!
– Хорошо хоть насмерть не сгорела! – вступила в беседу какая-то старушка.
– Еще не известно, выживет или нет, – усомнилась стоящая рядом с ней женщина.
К ней с оханьем присоединились другие жильцы дома.
– А где же Верка-то? – прозвучал чей-то голос. – Неужели вместе с квартирой сгорела? Она ведь сегодня у Нонны должна была генеральную уборку после вчерашних гостей делать.
– С утра ее встретила, она к Нонне шла, – подтвердила какая-то женщина.
– Если с утра шла, то вовсе не факт, что надолго там задержалась, – заявил другой голос. – Что ты, Верку не знаешь? Там махнет, тут мазнет, вот и вся уборка.
– Неужели заживо сгорела? – ахнула какая-то старушка.
Эта версия по причине своей чудовищности обсуждалась соседями минут десять, но ни к какому определенному выводу они так и не пришли. Одни склонялись к мысли, что Верка попросту ушла к себе домой, а другие придерживались мнения, что Верку еще до пожара увез ее любовник, зачастивший к ней в последнее время на синей «девятке». Подруги дождались, когда пожарные, закончив тушить пожар, начали собирать свои шланги, и подошли к ним.
– Скажите, а других жертв кроме пострадавшей хозяйки квартиры нет? – спросила Мариша у симпатичного крепенького пожарного с красным лицом и следами ожогов на коже.
– А кто вам еще нужен? – обернулся к ней пожарный. – Хозяйку и так едва успели вытащить. Еще немного, и совсем бы капут ей был.
– Она что, спала? – спросила Мариша.
– Судя по шишке у нее на голове, скорее была без сознания, – буркнул пожарный и повернулся, чтобы уйти, сердито заявив напоследок, что его дело пожары тушить, а расследованием пусть другие занимаются. И хорошо еще, если пострадавшая выкарабкается и сможет дать показания, кто ее так основательно по черепу приложил.
– Только насчет пожара я вам как профессионал скажу: там чистой воды поджог, – крякнув, сообщил подругам мужик и ушел.
Приставания к другим пожарным никакой новой информации не дали. Девушки дождались, когда пожарные окончательно снимут оцепление, и двинулись к дому Нонны. Закопченные окна ее квартиры резко выделялись на фоне светлой штукатурки, так что последние сомнения у подруг развеялись. За то время, которое они провели на тушении пожара, подруги успели повидать нынешнего мужа Нонны, который примчался к месту трагедии после звонка на работу кого-то из сердобольных соседей. Впрочем, мельком глянув на пепелище, в которое превратилась его квартира, он сразу же умчался в больницу, куда увезли его обожаемую жену. Так что к дому Нонны подруги двигались не из желания побеседовать с несчастным мужем. Сейчас их интересовал другой персонаж этой истории.
– И в самом деле, странная история какая-то получается. Нонна валяется в горящей квартире без сознания, а домработницы ее и след простыл. И куда могла подеваться эта толстая Верка? – пробормотала Мариша, обращаясь к Юле. – Мне не показалось, что она особо расторопная.
Но Юля в ответ могла только руками развести. Так они дошли до дома вместе с другими жильцами, начавшими приводить в порядок перепачканную лестницу.
– Ой, месяцами теперь запах гари не выветрить! – простонала знакомая подругам старуха и на вопрос, где квартира Веры, указала на обитую черным дерматином дверь. – Там она живет! Только если ее нет, так она у любовника.