— Почему ты так уверен? — спросила Сэлли.
— Там, наверху, темно, — объяснил Часовщик. — Но окна маяка не заколочены. Снаружи это видно. Значит, где-то выше должен быть какой-то настил, отделяющий нас от окон, — он шагнул на лестницу. — Думаю, через несколько минут мы это узнаем.
— Стоит ли нам идти всем вместе? — спросила Сэлли, нервно оглядываясь.
— Если хочешь, можешь остаться здесь — одна, — ответил Адам, следуя за Часовщиком. — Но, думаю, ты посмотрела достаточно фильмов ужасов и хорошо знаешь, что бывает, когда остаешься совсем один в темноте.
— Я в этом городе выросла, и фильмы ужасов я смотрела перед сном, чтобы расслабиться, — бросила Сэлли, ставя ногу на ступеньку. — Надеюсь, эта лестница не закончится вдруг ничем.
— Да уж, а то падение будет долгим, — согласился Часовщик, поднимаясь первым.
— У меня только одна надежда — что там, наверху, мы найдем моего брата, — тихо сказала Синди, поднимаясь на шаг позади Адама.
Подъем по лестнице оказался очень тяжелым. Уже через несколько минут они задыхались от усталости. И вскоре стало казаться, что перекрытие, о котором говорил Часовщик, бесконечно далеко. Адам не мог смотреть вниз — у него начинала кружиться голова. Кроме того, было неприятно подниматься в темноту. Время от времени липкая паутина касалась их лиц, и они вздрагивали от ужаса. Адам жалел, что у него нет зажигалки «бик» или хотя бы спичек. Чем выше они поднимались, тем больше сгущалась тьма, и тем теплее становилось. Адам уже собирался окликнуть Часовщика и предложить передохнуть, как вдруг Часовщик вскрикнул:
— Ой!
Его было совсем не видно в темноте.
— Мы практически достигли вершины, — объявил Часовщик, почесывая макушку.
— Там есть дверь? — спросила Сэлли, втискиваясь между Адамом и Синди.
— Я обо что-то ударился головой. Надеюсь, это дверь — точнее, крышка люка, — сказал Часовщик. — Не дергайтесь, я сейчас попробую вышибить ее кулаком.
Часовщик ударил по крышке люка несколько раз, но безуспешно.
— Попробуй воспользоваться головой, — посоветовала Сэлли. — Может, лучше получится.
— А может быть, там замок, — сказала Синди, проскользнув мимо Адама, который едва смог разглядеть ее.
Адам на мгновение прислушался, в то время как Часовщик и Синди шарили пальцами по деревянному щиту над ними. Потом вдруг раздался щелчок, и в лицо Адаму ударил луч света — это Синди и Часовщик толчком откинули крышку люка. Свет шел снаружи, сквозь окна на вершине маяка.
Все вместе они поднялись на верхний этаж маяка.
Здесь тоже было пыльно и повсюду висела паутина. Особенно толстый слой пыли покрывал огромное изогнутое металлическое зеркало с гигантскими лампами прожектора. Часовщик провел пальцем по зеркалу, и Адам удивился, увидев, как засверкал под пылью металл. Две лампы, составляющие сердце прожектора, не были отгорожены стеклом. Они таращились из центра зеркала, как два настороженных глаза. Часовщик несколько секунд изучал прожектор, проверяя ведущие к нему провода.
— Эту штуковину не включали уже много лет, — сказал он наконец.
— Да нет же, он включался два дня назад, — заволновалась Синди.
— А ты уверена, что свет шел отсюда? — спросил Адам.
— Абсолютно, — сказала Синди.
Часовщик все еще сомневался:
— Эти провода изношены. Не думаю, что они способны проводить ток.
— Я знаю, что я видела, — настаивала Синди. Она обшарила глазами помещение. — Нейл должен быть где-то здесь, — тихо, с отчаянием произнесла она.
Адам попытался облегчить ее боль.
— Если и правда твоего брата похитил призрак, он мог унести его и еще куда-нибудь.
— То есть, ты хочешь сказать, что он может быть где угодно, — вздохнула Синди. — Это все равно что сказать: мы никогда его не найдем.
— Нет-нет, — поспешил возразить Адам. — Я имел в виду: мы ведь только начали поиски. Давайте посмотрим все как следует.
В комнате было мало вещей. Кроме прожектора, здесь стоял и неказистый деревянный письменный стол, стул, простая лежанка. Был тут и умывальник, по виду которого можно было предположить, что им годами никто не пользовался. Когда они попробовали открыть кран, вместо воды пошел затхлый запах.
Но Сэлли все-таки обнаружила кое-что примечательное на краю стола. На старой древесине было неаккуратно вырезано сердце и с каждой его стороны по слову: Мамочка и Рик. Скорее всего это вырезал ребенок. Адам посмотрел на Сэлли и Часовщика.
— Вы не знаете, кто последним работал смотрителем маяка? — спросил он.
— Я слышала, что это был какой-то матрос-кровопийца, — сказала Сэлли.
— Нет, — покачал головой Часовщик. — Кровопийцей был тот тип, который когда-то держал магазинчик на пирсе. Бродяга говорил, что последним смотрителем маяка была женщина — старуха.
— Сейчас она умерла? — спросила Синди.
— Большинство стариков в Кошмарвилле умирают, — заметила Сэлли.
— Это было по крайней мере тридцать лет назад, — кивнул Часовщик. — Наверняка старуха уже умерла.
— Чтобы стать призраком, надо сначала умереть, — сказала Сэлли, стараясь подбодрить Синди.
— А что это за Рик? — спросил Адам.
— Не знаю, кто он и что с ним стало, — покачал головой Часовщик. — Надо у Бродяги спросить — если мы его найдем. Еще можно проверить записи в библиотеке.
— Что? Нам придется идти в библиотеку? Фф-у-у! — скривилась Сэлли.
— Чем тебе так не нравится библиотека? — неодобрительно спросил Адам.
— Библиотекарь там немного странноватый, — ответил за нее Часовщик.
— Немного? — возмутилась Сэлли. — Его фамилия Спайни[1], и когда он фотографирует тебя для читательского билета, то на самом деле просвечивает рентгеном. Он обожает рассматривать твои кости, пока ты ищешь какую-нибудь книжку, — чтобы убедиться, что они в порядке. А если ты идешь в читалку, то он тебя там запирает — на мелкий случай. Вдруг ты собираешься стащить что-нибудь из его бесценных журналов или газет. Когда я ходила туда в прошлый раз, мне пришлось просидеть запертой две ночи, прежде чем он меня выпустил. Я успела прочесть журнал «Тайм» за последние десять лет и «Фангорию».
— Я рад, что ты провела время с пользой, — заметил Часовщик.
— И еще каждый раз, когда приходишь в библиотеку, мистер Спайни всегда заставляет тебя пить молоко, — добавила Сэлли. — «Не хочу, чтобы эти кости превратились раньше времени в труху», — так он всегда говорит. Могу поклясться, что я один раз видела, как этот тип выкапывал на кладбище скелеты. Говорят, у него дома полный чулан костей.
— Чего нам волноваться из-за этого мистера Спайни, — сказал Адам, не желая слушать очередной непонятный разговор между Сэлли и Часовщиком. — Я согласен пойти в библиотеку.
Замолчав, он посмотрел на Синди.
— Если ты не против.
Синди печально кивнула, продолжая оглядывать комнату.
— Я так надеялась, что найду здесь Нейла, что он ждет меня тут...
Адам похлопал ее по плечу.
— Мы идем к цели — вот что важно.
Вслед за Часовщиком они начали спускаться но винтовой лестнице.
И в этот момент включился прожектор.
По какой-то таинственной случайности его луч был направлен не в сторону океана, а на лестницу. Часовщик успел спуститься на несколько ступенек, когда вспыхнул ослепительный свет, но Синди еще только шагнула к люку. И внезапный свет на какое-то время лишил ее зрения, как и остальных. И вместо того, чтобы шагнуть на ступеньку, она, споткнувшись, скользнула через край люка. Адам увидел слева от себя темное падающее пятно и услыхал крик. Не размышляя, он рванулся поймать ее.
В этот момент прожектор погас.
— Мы не дадим тебе упасть! - крикнула Сэлли.
Перед глазами Адама мелькали лишь разноцветные вспыхивающие точки и больше ничего. Но через пару секунд он понял, что держит висящую над черным провалом Синди за руку. И стоит ей разжать пальцы или ему отпустить ее руку, и она упадет с высоты ста футов на пол маяка. Адам закричал, зовя на помощь Часовщика.
— Перетащи ее к себе на лестницу! — крикнул он.
— Я не вижу, где она. Как мне до нее дотянуться? — отозвался Часовщик, протирая рубашкой очки. Он и правда видел хуже всех из них.
— Я здесь! — крикнула Синди.
Отверстие люка, ведущее в верхнее помещение, было довольно широким. И Синди упала, случайно шагнув со стороны, противоположной началу винтовой лестницы. Когда зрение Адама восстановилось, он увидел, как она болтается над пропастью. Встав на колени рядом с ним, Сэлли попыталась схватить Синди за другую руку.
— Мы не дадим тебе упасть! — крикнула Сэлли.
— Ты отталкиваешь мою руку! — закричала Синди.
— Ой, извини, — сказала Сэлли, садясь на корточки.
— Часовщик, — позвал в страхе Адам, чувствуя, что пальцы его слабеют. — Надень скорее свои очки, протяни руки и схвати ее за ноги. Я ее больше не удержу.
Часовщик потер глаза.
— Я еще ничего не вижу. Синди, ты хоть говори, или кричи, или еще что-нибудь. Я буду искать тебя по голосу.
— Хорошо, я могу говорить, — произнесла Синди, задыхаясь. — О чем только говорить? Я всегда боялась высоты... И призраки мне тоже не очень нравятся. Но зато я люблю мороженое... Мне нравится школа. Нравится петь. И некоторые мальчики.
— Кто именно из мальчиков? — насторожилась Сэлли, опять вставая.
— Готово! — выдохнул Часовщик, хватая Синди за ноги.
— Ты ее крепко держишь? — спросил Адам.
— Пока не отпускай, если ты это имел в виду, — проговорил Часовщик, подтягивая Синди ближе.
— Да-да, он именно об этом, — в панике крикнула Синди, но в этот момент ее ступни коснулись чего-то твердого. — Ох, слава богу! Что у меня под ногами — ступенька?
— Если бы, — ответил Часовщик, перетаскивая Синди дальше. — На ступеньке стою я. А ты — на моей ноге. Но я до сих пор ничего не вижу, — тут он полностью втащил ее на лестницу. — Все! Ты спасена.
Адам отпустил руку Синди.
— Ну и ну! Едва удержал, — произнес он. Потом, посмотрев назад, в сторону прожектора, укоризненно сказал Часовщику: — А ты вроде бы говорил, что свет включиться не может?