Побеседовав еще немного с молодым человеком, Димов обратился к Соколову:
– Илья, давай, разработайте план ввода в разработку Евгения, изучите, кто по камерам сидит, сформируйте самый оптимальный состав сокамерников, чтобы было комфортно фигуранту Ефремову, чтобы он заговорил. Даю вам на это три часа, после обеда встречаемся.
Добро, сделаем, – и Соколов с Серовым покинули кабинет.
Владлен отобедал в эмвэдэвской столовой, и когда поднимался к себе в кабинет, ему навстречу в коридоре попался Серов.
– Владлен Семенович, я изучил дело. Такого отморозка свет не видывал, убивец детей… Сделаю все как надо, вы не беспокойтесь, я настроился.
Владлен улыбнулся, похлопал Серова по спине.
– Я в тебе не сомневался. Как ты зашел – сразу поверил. Спасибо!
Ровно в три часа дня в кабинете у Владлена собрались Соколов, Серов и Софронов. Владлен, увидев Софронова, удивленно спросил:
– Егор, а ты зачем здесь?
– Семеныч, мы решили совместить разработку, сейчас доложим.
– И как? – еще больше удивился Владлен.
– Решили моего Смолина в хату к Ефремову, и там обоих разработать.
– Молодцы, – восхищенно заметил Владлен. – А не слишком ли перехватили? Двоих сложно будет разрабатывать.
– Нет, все обдумали.
– Хорошо, послушаем ваш план, доложите.
– В изоляторе на сегодня содержатся 19 человек, из них восемь арестованных, – начал доклад Соколов. – Мы изучили личности всех содержащихся в камерах людей и пришли к следующему мнению: в четвертой камере будет самая благоприятная среда для разговора и его фиксирования. Там находятся трое – Степанов Христофор Петрович, 52 лет, вор-карманник, кличка Христос, второй – Куманьков Сергей Иванович, 38 лет, разбойник, кличка Топор, и наш Смолин Александр Петрович, 25 лет. В общем, публика серьезная. Сегодня проведем перетасовку в камерах, в ходе которой из шестой в четвертую будет переведен Ефремов. Чтобы такое перемещение не вызвало подозрений у Ефремова, будет сделано несколько рокировок с другими камерами. Но прежде чем сделаем эту рокировку, мы введем Серова в четвертую камеру. Когда Ефремов зайдет, Серов уже должен там освоиться и познакомиться с сокамерниками. У Серова в воротник джемпера будет вшита звукозаписывающая аппаратура. Сейчас Серов доложит свою легенду, – закончил свой доклад Соколов.
– Поскольку я недавно в Якутске, буду представляться приезжим рэкетиром. По легенде, мы с двумя бандитами из Перми приехали в Якутск потрясти долги с одного фраера. Сумма большая, около миллиона в долларах. В возврате долга заинтересован пермский «вор в законе» Тихий, он же Тихонов Аристарх Клементьевич. Такой вор действительно есть в Перми, я лично с ним знаком, допрашивал года два назад в связи с расстрелом предпринимателей в ресторане. Он сейчас на воле. К нему якобы обратился один пермский бизнесмен с просьбой вернуть долг, Тихий нас и отправил в Якутск.
В Якутске мы фраера нашли, предъявили претензии и дали срок – три дня. Он согласился, но втихую обратился в УБОП. Вот меня менты и повязали, двое моих подельников успели убежать и сейчас скрываются в городе, а где – я точно не знаю.
Серов помолчал, собираясь с мыслями, затем продолжил:
– Мы с ребятами посовещались и решили убить двух зайцев. Мне какая разница, разрабатывать одного или двоих. Поэтому решили, что Ефремова буду разрабатывать в камере Смолина. Вдруг по убийствам таксистов какая информация пойдет, ведь одно из них совершено на моей территории. Вот и буду заодно Смолина разрабатывать. Я уже продумал подход к нему. Они же амурские бандиты. А когда я разговаривал с Тихим, он рассказывал о знакомстве с дальневосточным «вором в законе» Джемом, отзывался о нем очень хорошо. Смолин и его подельники явно ходят под этим Джемом. Вот и вырисовывается тема для разговора.
– Хорошо, а тебе менты что предъявили? – Владлен тоже входил в роль. – Какую статью шьют, сознался ли в содеянном, собираются ли арестовывать?
– Рэкет. Но у них ничего не получится, я терпилу пальцем не трогал, а что попросил вернуть долг – так за это не сажают. Документы по долгу все в порядке, он действительно должен был вернуть большие деньги за поставку продуктов и техники, арбитражное дело, от силы могут впаять самоуправство, да и то сомнительно. Помурыжат да и отпустят, просто у этого фраера друг убоповец, вот он и подсуетился. Но должнику капец, Тихий такие дела не прощает.
– Что вы от Тихого – менты знают?
– Нет, мы его не засвечивали, а то впаяют преступную организацию. Простые парни, спортсмены, решили немного подзаработать на возврате долга. Заметьте, на возврате долга официальным, законным путем! Так за что меня хлопнули?!
– А с подельниками что? Где они теперь?
– А черт его знает, где они сейчас. Убоповцы тоже молодцы – в масках, с автоматами… Они и сиганули с испугу. Я-то один пошел на терки с фраером, а мои были в машине с местным братком.
– Значит, думаешь, тебя отпустят?
– Да по-любак отпустят, не за что, бесперспективное дело.
– Получается, вас тут встретили местные братки, помогали.
– Да, Тихий позвонил кому-то здесь, встретили как положено – ресторан, девочки… Убоповцы об этом не знают, допытывались, связаны ли мы с местными. Конечно нет! Остановились в скромной гостинице, менты делали обыск, ничего не нашли.
– А кто из местных встречал?
– Ну это не твое дело. Встретили, так встретили. Меньше знаешь, лучше спишь. Они и подогнали мне адвоката, в УБОПе с ним разговаривал, с этим адвокатом-то, толковый малый, обещал, что будет все хорошо. Сейчас он будет меня сопровождать, пока не выпустят, вот за это спасибо местным браткам.
– Расскажи, что у вас там в Перми?
– А что там? Стреляют. Никак не могут до сих пор поделить лакомые куски. Если не ты их, то они тебя, поэтому приходится за стволы браться. У вас тут спокойно, не зря идет молва, что Якутия «красная». Тут менты всем правят, потому-то у вас нет до сих пор «вора в законе», не дадут ему тут жить. Я не говорю, что все плохо, есть у вас нормальные пацаны, серьезная братва, но все потихоньку ударились в коммерцию… Нет, не будет у вас «вора»… Вот наш Тихий – авторитетный «законник», с ним считаются как московские, так и дальневосточные «воры в законе».
– Что, вот так вот и перестреливались, за здорово живешь?
– Да, а что делать? Вот у меня даже шрам от пулевого ранения, чуть не грохнули. – Серов растянул ворот джемпера и показал плечо, на котором просматривался шрам в форме крестика.
– Что, действительно пулевая рана? – удивился Соколов.
– Да нет, на кабана охотились, один дурак пульнул в кабана, который был между нами, вот одна картечина и прилетела. Тот стрелок был немного не того, пулял во все движущееся. Его несколько раз предупреждали, а когда он ранил меня, мужики у него отобрали ружье и об ствол дерева – приклад вдребезги.
– А кабана-то хоть завалили? – улыбнулся Соколов.
– Нет, убежал кабан, я вместо кабана…
Все дружно посмеялись, и Владлен решил закончить совещание.
– Давай, закругляемся. Женя, тебя введут в камеру поздно вечером, ночью… – Владлен вспомнил тот далекий инструктаж, когда старые оперативники его наставляли перед отправкой в камеру. – Будь осторожен, если с тобой что случится, нас по головке не погладят. Это исключительный случай, что мы тебя отправляем в камеру к опасным преступникам, нигде и никакими приказами это не прописано. Но если мы упустим Ефремова, никогда в жизни себе не прощу, да никто нам не простит этого. Лично я скажу за себя – для меня настал час икс. Если на одной чаше весов будет моя дальнейшая служба, а на другой раскрытие этого ужасного убийства, будь уверен, я выберу последнее. Поэтому прошу – береги себя, не переигрывай, все делай в рамках разумного и помни: главное – результат.
– Семеныч, не беспокойтесь, я спокоен, все продумал хорошо, уверен, что будет результат. – Серов встал и посмотрел часы. – У меня восемь часов в запасе, пойду готовиться.
Владлен встал, пожал руку Серову, крепко его обнял.
– Мы сегодня уже не увидимся, выдернем тебя из камеры завтра после обеда. Давай, удачи! – А затем, обращаясь к оперативникам: – Илья, Егор, еще раз отрепетируйте все, чтобы от зубов отскакивало! Эти дни вам придется ночевать здесь, надо быть готовыми в любую минуту.
Когда оперативники вышли, Владлен позвонил Геннадию:
– Гена, мы тут разработали оперативную комбинацию. Будем подсаживать в камеру к Ефремову нашего сотрудника, чтобы записать его откровения перед сокамерниками. Больше ничего не успеем сделать. Тут ребята решили параллельно вести разработку и Смолина, убийцы таксистов. Так что двойная разработка получается.
– Да, это единственный вариант, – согласился Геннадий. – Только смотрите, за двумя зайцами погонимся, обоих можем упустить.
– Оперативники настроены на раскрытие, план разработали до мелочей, что-то будет. Чует мое сердце – что-то будет!
– А оперативник, который пойдет в камеру, кто он?
– Ты его не знаешь, перевелся к нам недавно, хороший сыщик, опытный.
– Ну, дай бог! Еще одно: тут эта экстрасенсша встретилась с матерью Ефремова и наговорила кучу бредятины о группе ранее судимых. Вот мать и собирается выезжать в город жаловаться на имя прокурора, что сына арестовали незаконно.
– Да пусть! Работаем по плану. – Владлен уже ничему не удивлялся.
В шесть часов вечера Димов решил доложить о планируемой разработке министру, но у него была делегация монгольских полицейских, о чем сообщила Владлену секретарша.
«Надо же, у монголов, оказывается, полицейские, а я-то думал, что у них, как и у нас, милиция», – удивился Владлен.
Попросив секретаршу, чтобы она сообщила ему, когда гости покинут министерство, Владлен спустился в кабинет.
Попив кофе, все-таки решил разобраться с бумагами. Только подготовил ответ на одно обращение гражданки на необоснованные действия сотрудников уголовного розыска, как зазвонил телефон.
– Владлен Семенович, гости ушли, я министру доложила, что приходили вы, он ждет.