(так указано в документе), уходящих на запад. Результат: сбит 1 Х-111 и 2 Х-111 подбиты».
Из описания видно, что бой велся довольно хаотично, и кто кого атаковал и сбил, не совсем понятно. Тем не менее по одному Хе-111, сбитому в районе Катерлеза, были засчитаны майору Сергею Панкратову – это была его 13-я личная победа, и младшему лейтенанту Ивану Засыпкину, о котором в донесении почему-то не упоминалось. Еще один бомбардировщик, сбитый в районе Багерово, засчитали как групповую победу старшему лейтенанту Павлу Камозину и его ведомому младшему лейтенанту Алексею Владыкину, а капитану Федору Капустику – Ме-109.
На перехват бомбардировщиков также были направлены и несколько групп истребителей из 229-й ИАД. Четверке ЛаГГ-3 из 249-го ИАП также удалось атаковать «Хейнкели». Затем летчики доложили о двух Хе-111, сбитых южнее Булганака: один был на счету лейтенанта Андрея Кулагина, а вторую победу поделили два пилота, в том числе лейтенант Василий Крючков. Младший лейтенант Игорь Стрельцов сообщил, что севернее Булганака сбил Ме-109 – это была его первая победа.
Однако был подбит и ЛаГГ-3 лейтенанта Крючкова, причем, по свидетельству других летчиков 249-го ИАП, своими же зенитками. Истребитель загорелся, летчик получил ожоги лица и рук, но все же смог выброситься с парашютом. Крючков приземлился на советской территории в районе села Баксы и был отправлен в госпиталь.
Ударная авиация 4-й ВА в течение 9 января так же несколько раз атаковала наземные части противника. Так, 10 Ил-2 из 622-го ШАП в сопровождении 20 ЛаГГ-3 штурмовали вражеские позиции в районе Катерлеза, а восьмерка из 43-го ГШАП, которую прикрывали 24 ЛаГГ-3, совершила налет на позиции в районе Булганака.
При этом Ме-109 подбили один Ил-2 из 43-го ГШАП. Был тяжело ранен воздушный стрелок, но пилот смог дотянуть до своего аэродрома около станицы Анастасиевская. Также получили повреждения и затем совершили вынужденные посадки на своей территории два «Лавочкина». Лейтенант Иван Похлебаев из 101-го ГИАП в районе Керчи сбил Ме-109.
Всего в течение дня истребители 4-й ВА доложили о 20 воздушных боях и 7 сбитых самолетах. По данным же противоположной стороны, были потеряны только два самолета. Советскими истребителями был сначала подбит и затем при аварийной посадке в районе Багерово разбился Не-111Н-11 W.Nr.110061 из 3./KG4. Один член его экипажа – ефрейтор Эмиль Меллманн – погиб. А в воздушном бою севернее Катерлеза был сбит Bf-109G-6 W.Nr.20126 унтер-офицера Хайнца-Хельмута Янссена из 4./JG52. Пилот погиб.
Безвозвратные же потери 9 января советской авиации составили 4 ЛаГГ-3 и 1 Як-1. Еще семь самолетов получили повреждения, но смогли вернуться на свои аэродромы. При этом немецкие истребители заявили всего о трех победах, и все они были на счету пилотов 5./JG52. В 09.00 фельдфебель Петер Дюттманн юго-западнее Эльтигена сбил Як-1. Затем жертвой лейтенанта Отто Фённекольда сначала в 12.01 в районе Аджим-Ушкая стал Р-39, а потом в 14.40 в районе Маяк― Баксы – ЛаГГ-3.
Неудачи в море и рекорды в небе
Вечером 9 января в штабе командующего 17-й армией генерал-оберста Эрвина Йенеке в Симферополе состоялось совещание, на котором представитель абвера доложил, что агент в штабе Отдельной Приморской армии сообщил, что советское наступление на Керченском плацдарме начнется следующим утром. Это было неудивительно, поскольку утечка информации из советских армейских штабов на Тамани шла и ранее. По некоторым данным, немецким агентом был помощник начальника оперативного отдела штаба 18-й армии.
В любом случае эти данные были верными. В 20.00 на причалах у поселка Кордон Ильича началась погрузка десанта на плавсредства Азовской военной флотилии. 1-й отряд высадки, включавший сторожевой катер, бронекатер, катер-тральщик, 2 малых охотника, 2 бота ПВО и 10 десантных ботов, взял на борт отдельный парашютно-десантный батальон ВВС ЧФ майора Н.Д. Алексеенко. Суда 2-го отряда высадки – 2 сторожевых и 2 бронекатера, 2 бота ПВО, 6 десантных ботов и 18 тендеров – приняли 166-й гвардейский стрелковый полк Героя Советского Союза подполковника Георгия Главацкого, 143-й отдельный батальон морской пехоты капитана Левченко и 613-ю штрафную роту Черноморского флота старшего лейтенанта Федора Аверченко.
Несмотря на то что от метеослужбы поступило штормовое предупреждение, генерал армии Петров не решился в очередной раз отложить десантную операцию, а значит, и наступление под Керчью. Не последнюю роль в этом сыграло присутствие в его штабе представителя Ставки ВГК маршала Климента Ворошилова и начальника Оперативного управления Генерального штаба генерал-полковника Сергея Штеменко, которые уже заждались обещанного наступления.
В 23.35 весь флот начал движение от Кордона Ильича к мысу Тархан. Планировалось, что первый отряд высадки под командованием капитана 3-го ранга Аркадия Шальнова доставит десант в районе высоты 115,5, приблизительно в 5 км юго-восточнее мыса Тархан, а второй отряд высадки капитана 2-го ранга Николая Кириллова высадит десант около рыболовецкой артели, чьи постройки располагались в 1 км восточнее мыса Тархан.
Тем временем погода начала портиться. Если на момент выхода волнение моря было 2 балла, то к 01.30 10 января начался настоящий шторм в 5 баллов. Сила ветра составляла до 7 баллов, температура воздуха опустилась до минус 2 градусов.
Десантные боты с маломощными моторами стало валить на борт и заливать волнами. В результате на дно Азовского моря ушли семь ботов: № 2, 19, 26, 27, 33, 40 и 47. Вместе с ними погибли практически все находившиеся на них десантники. ДБ № 34 (зав. № 509), на котором находились 69 человек, потерял ход и, приняв много воды, накренился на борт. Корабль унесло в Азовское море, но, к счастью, он уцелел, и его затем выбросило на Таманское побережье около Кучугур. С трех десантных ботов – № 24, 28 и 29 – удалось снять десантников, а сами боты отбуксировать в Тамань. Командир ДБ № 5, взявший на борт десантников с других ботов, самостоятельно принял решение повернуть обратно и смог благополучно дойти до пристани на косе Чушка.
В итоге в обоих отрядах высадки остались только пять десантных ботов. Кроме того, вместе с командой и десантом затонул бот ПВО № 29. Спастись удалось лишь одному командиру катера лейтенанту Лопатенко.
Тем временем в 03.00 штаб немецкого 5-го армейского корпуса получил первые сообщения о вероятной высадке десанта где-то к северу от Керчи. Установить же точный сектор помогла… советская дальнобойная артиллерия, которая ровно в 05.00, согласно плану, открыла огонь по мысу Тархан и его окрестностям. Планировалось, что первые суда с десантом вскоре достигнут берега, однако из-за шторма те двигались очень медленно и вышли в район высадки лишь в 08.05, уже после рассвета.
Сама высадка, как это уже было ранее в районе Эльтигена и Керчи, проходила в полном хаосе под сильным артиллерийско-минометным огнем. Прямыми попаданиями был потоплен десантный бот № 23. Первая группа – 374 человека – оказалась на берегу только к 09.50. Причем большая часть десантников высаживалась в 25–30 м от берега, в прибрежные ледяные волны, и при этом потонула значительная часть вооружения и боеприпасов.
Тем временем суда десанта начали подвергаться еще и ударам с воздуха. В 08.25 пара Ме-109 атаковала сторожевой катер № 048, который потерял ход и загорелся. При этом погибли находившиеся на катере командир 2-го отряда высадки капитан 2-го ранга Николай Кириллов и флагманский штурман отряда лейтенант Борис Бувин. Немного позже атаке с воздуха подвергся СКА № 0612, который тоже загорелся, после чего выбросился на берег около мыса Варзовка. Его командир капитан-лейтенант Николай Шатаев был смертельно ранен. Также в результате ударов авиации затонул бот ПВО № 21.
В конце концов, к 10.30 под огнем и бомбежками удалось высадить на берег 1765 бойцов. Десантникам удалось отчаянной атакой захватить две зенитные батареи, прожекторный пост и вещевой склад, заняв небольшой плацдарм.
Итоги операции оказались неутешительными. Азовская военная флотилия потеряла 2 сторожевых катера, 8 десантных ботов, 2 бота ПВО и 2 тендера. Были убиты 309 человек, утонули в море 413 десантников и моряков, и еще 284 числились пропавшими без вести. Позднее командующий Черноморским флотом вице-адмирал Лев Владимирский возложил вину за это не на контр-адмирала Георгия Холостякова, исполнявшего обязанности командующего флотилией, а на погибшего капитана 2-го ранга Николая Кириллова, посмертно обвинив его в «задержке движения отрядов высадки».
Параллельно с переходом судов Азовской военной флотилии к мысу Тархан началась подготовка к наступлению на плацдарме севернее Керчи. В течение ночи бипланы У-2 из 889-го НЛБАП и 46-го гвардейского НЛБАП выполняли беспокоящие налеты на вражеские позиции, а Су-2 и Р-5 из 650-го ББАП бомбили район Катерлеза.
Затем в 06.15 началась полуторачасовая артподготовка, после окончания которой части Отдельной Приморской армии пошли в наступление: 11-й Гвардейский СК – в районе высоты 71,3, а 16-й СК – южнее Булганака и в секторе высоты 133,3. Потеряв за день почти 2000 человек, они смогли немного потеснить противника, захватив первые линии траншей, несколько ДОТов и небольших высот, но далее развить успех не удалось.
10 января над Керченским полуостровом стояла хорошая погода, которая благоприятствовала действиям авиации. В течение дня ударная авиация люфтваффе бомбила как вновь образованный плацдарм и находившиеся поблизости от него суда Азовской военной флотилии, так и наступающие части севернее Керчи.
Так, I./KG4 свой первый вылет – в 09.30–11.35 – осуществила в район мыса Тархан. При этом бомбардировщики были атакованы шестеркой Р-39, которые подбили Не-111Н-16 W.Nr.162402 лейтенанта Вольфганга Шэфера из 1-й эскадрильи. Пилот и еще двое членов его экипажа – унтер-офицер Густав Котте и обер-ефрейтор Рудольф Мерм – были ранены. Шэфер совершил вынужденную посадку на живот на своей территории, при которой самолет получил новые тяжелые повреждения. В то же время бортстрелку унтер-офицеру Шрайеру из 3./KG4 была засчитана «Аэрокобра», сбитая в 10.54.