Затем в 16.25–16.30 летчики 66-го ИАП сбили еще два Ю-87. Отличились лейтенант Иван Засыпкин, одержавший победу северо-западнее Катерлеза, и младший лейтенант Борис Шугаев – западнее мыса Тархан.
Суммарно в течение дня 66-й ИАП выполнил 59 вылетов и доложил о 14 сбитых и «зажженных» вражеских самолетах. При этом полк потерял пять «Аэрокобр» и четырех летчиков.
В вечернем бою с Ю-87 приняли участие и ЛаГГ-3 из 249-го ИАП. Снова отличился старший лейтенант Герасим Гришаев, который в районе высоты 90,8 сбил очередной пикировщик. Также о сбитых «лаптежниках» доложили сержант Александр Богачев – северо-восточнее высоты 37,2 около Керчи, и младший лейтенант Владимир Михайлов – в районе высоты 131,1. А старший лейтенант Владимир Сазонов над юго-западной окраиной села Юраков Кут сбил Ме-109. Два самолета, сбитые в районе Булганака, засчитали и летчикам 88-го ИАП. Командиру 2-й эскадрильи лейтенанту Василию Собину – Ю-87, а лейтенанту Гавриилу Афанасенко в паре с ведомым – Ме-109.
Всего же в течение 12 января летчики 4-й ВА заявили о 33 сбитых вражеских самолетах: 19 Ю-87, 13 Ме-109 и ФВ-189. Еще 10 самолетов посчитали подбитыми и «зажженными». Люфтваффе действительно понесли тяжелейшие по их меркам потери, но они были в 6–7 раз меньше записанных в советских документах.
В этот день удары немецких и румынских Ju-87D также были сконцентрированы в секторе Булганак – мыс Тапхан. Так, штурмовики из Gr.3 Pic совершили три налета на позиции советских войск в этом районе. Сначала это была четверка, затем – пять «Штук» и потом снова четверка, и всегда ведущим был командир Esc.73 локотенант Тудор Андрей. Всякий раз их сопровождали четыре Bf-109G-6, но в каждом вылете советским истребителям все же удалось повредить по одной «Штуке».
Тем не менее все румынские экипажи благополучно вернулись на аэродром Каранкут, чего нельзя было сказать об их немецких товарищах. Советские истребители подбили Ju-87D-5 W.Nr.130877 «S7+JD» из штабного звена III./SG3, который затем разбился при аварийной посадке. Пилот уцелел, а вот бортрадист-стрелок унтер-офицер Вильгельм Холле был тяжело ранен. Это был единственный пикировщик, безвозвратно потерянный в тот день в ходе вылетов над Керченским полуостровом.
Большие потери, по меркам люфтваффе, понесла в тот день и II./JG52. В бою западнее Керчи был сбит Bf-109G-6 W.Nr.140185 унтер-офицера Людвига Буххайта из 5-й эскадрильи. Пилот получил ранение и западнее села Баксы выпрыгнул на парашюте. Севернее Керчи был сбит и Bf-109G-6 W.Nr.204494 из 6-й эскадрильи, но в этом случае его пилот лейтенант Хельмут Томас, одержавший к тому времени 8 побед, погиб. А в районе мыса Тархан был сбит еще один истребитель из той же 6-й эскадрильи – Bf-109G-6 W.Nr.140191 унтер-офицера Роберта Хана. Летчик тоже был ранен и успел воспользоваться парашютом.
В свою очередь пилотам «Мессершмиттов» в тот день засчитали 8 самолетов, сбитых над Керченским полуостровом, и еще одну «Аэрокобру» – унтер-офицеру Людвигу Дарсову из 8./SG3. С учетом самолетов, сбитых зенитным огнем, эти данные ненамного расходятся с фактическими потерями 4-й ВА.
Сначала ранним утром, как уже упоминалось выше, лейтенанты Фённекольд и Штурм сбили два «Бостона». Затем в 06.55 унтер-офицер Фридрих Хаас из 5./JG52 в районе мыса Тархан сбил Р-39. Спустя две минуты жертвой того же Хайнриха Штурма в районе Багерово стала еще одна «Аэрокобра».
В 09.18 с аэродрома Багерово взлетели две пары Bf-109G-6, в том числе командир II./JG52 гауптман Герхард Баркхорн и его ведомый унтер-офицер Хайнц Эвальд. Их задачей было вполне рутинное сопровождение очередной группы Ju-87. В ходе вылета немецкие пилоты встретили Ил-2, атаковавшие немецкие позиции, и в 10.07 Баркхорн восточнее Булганака сбил один штурмовик.
Затем в 11.30 командир 4-й эскадрильи лейтенант Хайнрих Штурм в бою в районе села Малый Бабчик записал на свой счет очередной Р-39. В 13.00 отличился командир 15.(Kroat)/ JG52 обер-лейтенант Мато Дуковач, который в ходе вылета на прикрытие «Штук» сбил в районе Маяк―Баксы один Як-1.
Две последние победы были на счету лейтенанта Отто Фённекольда. В 13.46 в районе мыса Тархан он сбил «Аэрокобру», а в 14.06 в секторе Маяк―Баксы – Ил-2, после чего его общий счет превысил рубеж в 100 побед.
Фактически советская авиация потеряла 17 самолетов: 6 Ил-2, 5 Р-39, 3 ЛаГГ-3, 2 А-20 и 1 Як-1. Еще около десяти требовали ремонта после полученных повреждений.
Добавим, что, если верить донесениям «сталинских соколов» за три дня – с 10 по 12 января, получается, что в воздушных боях было сбито 70 немецких самолетов, еще около 40 ушли с повреждениями. После такого разгрома небо над Керчью должно было попросту опустеть от самолетов со свастиками!
К этому времени советская статистика итогов воздушных боев над Керченским полуостровом стала все больше напоминать то, что происходило в ходе битвы за Кубань весной и летом 1943 г. Чем дольше затягивалось сражение на земле и чем сильнее становилось сопротивление противника, тем больше побед в небе одерживали летчики 4-й воздушной армии. В ноябре – начале декабря 1943 г., когда казалось, что оборону 17-й армии вот-вот удастся опрокинуть, они докладывали о 5–6 сбитых самолетах в день. В январе же 1944 г., когда стал очевиден затяжной и бесперспективный характер битвы за Керчь, ежедневно заявлялось уже по 20–30 воздушных побед.
Так было ранее и на Кубани: чем больше наземные войска наталкивались на непробиваемую оборону немцев, тем больших успехов добивалась летавшая над ними авиация. При этом целый ряд советских асов, ранее отличившихся над Голубой линией, теперь продолжили пополнять списки своих побед в вылетах над Керченским полуостровом. Правда, когда начинался следующий день, вражеских самолетов в небе меньше не становилось.
Штурмовые «качели»
В ночь на 13 января бомбовые удары по позициям и тылам советских войск севернее Керчи снова нанесли Не-111 из I./ KG4. Затем ранним утром налет на тот же сектор совершила группа Ju-87D из III./SG3, которую прикрывали истребители из 5./JG52. Последние вступили в бой с Як-1, пытавшимися атаковать пикировщики, и в 07.26 лейтенант Отто Фённекольд в районе Аджим-Ушкая сбил один Як. Как потом оказалось, это была единственная победа немецких пилотов в тот день.
Утром на аэродром Багерово перелетели девять Ju-87D-3 из Gr.3 Pic. Они должны были в течение дня нанести несколько ударов по Керченскому плацдарму. Но уже вскоре погода над полуостровом в очередной раз окончательно испортилась. Над сушей и морем стоял туман, висела низкая облачность, время от времени шел снег с дождем. В итоге румыны вынуждены были вернуться обратно в Каранкут.
Летчики 4-й ВА успели провести несколько воздушных боев, после чего доложили, что сбили 7 Ю-87 и 6 Ме-109. Львиная доля побед в тот день была на счету истребителей 229-й ИАД, успевших выполнить 86 самолето-вылетов. Им засчитали 5 Ю-87 и 4 Ме-109. Так, старший лейтенант Павел Бабайлов из 790-го ИАП северо-восточнее села Малый Бабчик сбил 2 Ме-109: один – лично, а второй – совместно со старшим лейтенантом Владимиром Сазоновым из 249-го ИАП. Еще один мессер, сбитый юго-западнее Грязевой Пучины, засчитали младшему лейтенанту Филипу Морданову из 790-го ИАП.
Старший лейтенант Николай Онопченко из 249-го ИАП и лейтенант Михаил Косса из 42-го ГИАП сбили по одному Ю-87. Первый – в районе высоты 77,1, а второй – около мыса Тархан. Еще один Ме-109, сбитый в том же секторе, был засчитан младшему лейтенанту Анатолию Тютину из 66-го ИАП.
Капитан Петр Коновалов и старший лейтенант Василий Исаев из 42-го ИАП также сообщили, что соответственно западнее Катерлеза и в районе Тархан сбили по одному Ме-109. Однако затем был подбит и Як-1 самого капитана Коновалова, вероятно, он стал жертвой упоминавшегося выше лейтенанта Отто Фённекольда. Советский летчик совершил аварийную посадку в расположении своих войск восточнее Баксы, при этом его самолет был разбит, но сам Коновалов уцелел.
В том же районе сел на брюхо и сбитый ЛаГГ-3 младшего лейтенанта Павла Кулика из 249-го ИАП. Пехотинцы вытащили летчика из кабины в бессознательном состоянии и истекающего кровью (пуля попала ему в ногу) и отправили его в медсанбат. Во время сопровождения семерки Ил-2 из 622-го ШАП был подбит ЛаГГ-3 из 805-го ИАП, который также разбился во время аварийной посадки на своей территории.
Суммарные потери 4-й воздушной армии составили 2 ЛаГГ-3 и по одному ДБ-3 и Як-1.
14 января на Керченском полуострове снова наступило затишье, поскольку советское наступление севернее Керчи окончательно остановилось. Погода в целом оставалась неблагоприятной для авиации.
Утром смешанная группа Ju-87D, включавшая самолеты из III./SG3 и Gr.3 Pic, снова нанесла удар по сектору мыс Тархан―Булганак. Однако обратно в Каранкут не вернулись два самолета. Позднее выяснилось, что они оба были подбиты советскими истребителями и, дотянув до своей территории, безуспешно пытались совершить аварийные посадки. Разбился и сгорел на земле Ju-87D-3 W.Nr.110077 «S7+MR» из 7./SG3. Его пилот лейтенант Хорст Труйек выжил, хотя и получил тяжелое ранение, бортрадист-стрелок унтер-офицер Хайнц Лау погиб. В районе села Ислам-Терек (ныне Кировское) пытался сесть румынский Ju-87D-3 бортовой номер 28а из Esc.85. Однако шасси самолета увязли в земле, раскисшей после дождей, и он скапотировал и упал на спину. В результате пилот адъютант Георге Каменита погиб на месте. Бортрадист-стрелок капрал Георге Новак, которого при ударе о землю выбросило из кабины, получил тяжелые травмы, в том числе числе перелом позвоночника. Его доставили сначала в госпиталь в Симферополе, а потом – в Тирасполь. Затем брат Новака, в то время очень известный в артистических кругах Бухареста, постарался, чтобы летчика перевезли в одну из столичных больниц. Но, несмотря на все усилия, через несколько недель Георге Новак скончался.
Утром летчики 57-го ГИАП, совершавшие очередной разведывательный полет, увидели, что на станцию Багерово прибыли несколько железнодорожных составов. При этом близлежащий одноименный аэродром был скрыт туманом. Получив информацию об эшелонах, в штабе Отдельной Приморской армии сделали вывод, что противник доставляет крупные подкрепления на Керченский фронт. В связи с этим был отдан приказ всеми имеющимися в наличии штурмовиками срочно нанести удар по станции.