Вскоре советская дальнобойная артиллерия с восточного берега Керченского пролива открыла огонь по мысу Ак-Бурун. Затем там появились три торпедных катера, которые имитировали высадку десанта в том секторе.
Движение же отрядов высадки шло с часовой задержкой. На траверзе мыса Змеиный были обнаружены остатки рыболовецких сетей, запутавшиеся на торчащих из воды сваях. Поэтому пришлось ждать, пока команды мотоботов, выполнявших фукции тральщиков, их обрежут. В итоге десантная флотилия подошла к мрачным причалам Керченского порта около 23.00.
К тому времени городские кварталы и порт представляли собой не самое приятное зрелище. К многочисленным следам разрушений, оставшимся после боев в мае 1942 г., прибавились новые, причиненные снарядами и бомбами уже в конце 1943 – начале 1944 г. Старинные здания зияли черными обгоревшими глазницами окон, извилистые узкие улочки были перегорожены грудами камней и паутиной колючей проволоки, из воды в гавани торчали остовы затонувших судов, сваи и обломки разбитых пристаней, а портовые сооружения были полностью разрушены.
Если переход десантных судов из Опасной к Керченскому порту прошел незаметно для противника, то при подходе к берегу восточнее мола Защитный и после начала артиллерийской подготовки десант был обнаружен. Высадка, начавшаяся в 23.30, проходила уже под пушечно-пулеметным огнем с берега. Тендеры встали в 150 м от берега, и морпехи из 393-го ОБМП вынуждены были спрыгивать в ледяную воду метровой глубины. При этом выяснилось, что сгрузить в таких условиях тяжелое вооружение – пулеметы ДШК и минометы – невозможно, и его пришлось оставить на тендерах.
К тому же по десантным судам в районе высадки открыла огонь тяжелая немецкая артиллерия – четыре 170-мм орудия береговой батареи 4./МААб13. В результате в 23.40 был тяжело поврежден и загорелся тендер № 31. Под прикрытием дымовой завесы людей с него удалось пересадить на другой тендер. Затем горящее судно прибило течением к причалу завода имени Войкова, где оно и затонуло. Повреждения также получили все три бронекатера и два тендера.
Одновременно с началом высадки десанта после короткой артподготовки перешла в наступление и 339-я СД. Ее части смогли прорвать позиции румынского 21-го горнострелкового батальона и немецкого 282-го пехотного полка. Пробиваясь вдоль северного берега Керченской бухты, они заняли восточные окраины Керчи и около двух часов ночи 23 января соединились там с морпехами 393-го ОМБП. Правда, затем утром дальнейшее продвижение дивизии было остановлено вражескими контратаками и сильным ружейно-пулеметным огнем с фланга и высоты 33,9 в северной части города. В итоге красноармейцы залегли, начали проводить разведку и упустили шанс ворваться дальше вглубь городских кварталов.
Куда хуже дела обстояли у десантного отряда № 2. Под сильным вражеским огнем 369-й ОБМП во главе с майором Судариковым в 00.15 23 января высадился в порту в районе Широкого мола. Морпехи выполнили поставленную задачу, захватив уже к двум часам ночи станцию Керчь-1, где заняли круговую оборону в ожидании высадки и подхода десантного отряда № 3.
Однако майор Судариков так и не дождался его прибытия. Шесть тендеров, на которые были погружены 412 человек из 1133-го СП во главе с командиром полка и две 45-мм пушки, доставили их не туда, где их ждали – в Керченский порт к Широкому молу, а на северный берег бухты в тыл наступающих частей 339-й СД! Как это случилось, история умалчивает.
Около трех часов утра несколько тендеров доставили к Широкому молу второй эшелон 369-го ОБМП. При этом в 03.15 сел на мель и затем был разбит артиллерийским огнем десантный бот № 45, погибла вся его команда. Морпехи, державшие оборону на станции Керчь-1, подвергались мощному обстрелу и атакам. Поняв, что появления обещанного подкрепления в виде десантного отряда № 3 уже не дождаться, майор Судариков сначала отвел батальон к Широкому молу, чтобы помочь высадке второго эшелона, а затем к семи часам утра – в район Консервного завода.
У морпехов заканчивались боеприпасы, а помощи ждать было неоткуда. Штабная рация утонула еще во время высадки, и связи с командованием не было. Поэтому к исходу дня 23 января майор Судариков, сам получивший к этому времени ранения в грудь и левое бедро, принял решение оставить район высадки и прорываться на восток к основному плацдарму. Как вскоре выяснится, это решение станет роковым в судьбе 36-летнего кадрового офицера. Около двух часов ночи 24 января он смог вывести в расположение 16-го СК в районе высоты 34,0, по разным данным, от 70 до 250 человек, включая способных ходить раненых. 369-й ОБМП потерял убитыми 30 человек, включая пять офицеров, еще 86 человек пропали без вести, ранения получили 154 человека.
Штаб 4-й ВА получил приказ начиная с рассвета 23 января всеми силами поддержать высадку десанта и наступление частей 16-го СК. Благо метеоусловия позволяли это сделать.
Первые Ил-2 из 230-й ШАД взлетели уже в 08.45. В течение дня они выполнили 42 самолето-вылета, а сопровождавшие их ЛаГГ-3 – 42 вылета. Целями штурмовиков были вражеские пехота, артиллерия и штурмовые орудия в районе высот 22,7 и 48,0 севернее Керчи, мыса Ак-Бурун, станции Керчь-2, на дороге Керчь―Катерлез и около горы Митридат.
Относительно последней стоит немного пояснить. В первой половине дня шли противоречивые донесения от частей, ведущих бои в городских кварталах Керчи. Фактически в штабе Отдельной Приморской армии толком не знали, что там происходит и где на самом деле проходит линия фронта. Так, после полудня было получено сообщение о боях на горе Митридат, из чего был сделан ошибочный вывод, что большая часть города уже в руках советских войск. В 14.10–14.15 штаб 4-й ВА даже отправил во все авиаполки оптимистическую телеграмму: «Нашими войсками занята гора Митридат!»
Фактически днем на этой высоте, видимо, еще сражались последние оставшиеся морпехи из второй группы 369-го ОБМП. Эта группа, высаженная у Широкого мола после 03.00, так и не смогла соединиться с первой группой своего батальона во главе с майором Судариковым. Морпехи почти четыре часа удерживали плацдарм, также ожидая прибытия десантного отряда № 3, но к шести часам утра были оттеснены противником к горе Митридат, где затем вели бой уже в полном окружении. Радиосвязь с этой группой прервалась в 07.32.
В ходе боевых вылетов штурмовики 230-й ШАД, согласно донесениям экипажей, уничтожили и повредили танк, три автомашины и один ДЗОТ, подавили огонь одной зенитной батареи и трех огневых точек. При этом дивизия потерь не понесла, в отличие от 214-й ШАД.
Ил-2 из 190-го и 502-го ШАП также начали вылеты в 08.45, третий же полк дивизии – 622-й ШАП – в тот день вообще не летал. В течение 23 января штурмовики совершили 58 самолето-вылетов под прикрытием ЛаГГ-3 из 88-го и 805-го ИАП. Они атаковали вражеские позиции в районе высот 61,8 и 96,3, Катерлеза, Булганака и станции Керчь-2, а также артиллерию на северо-западных скатах все того же Митридата. При этом было сброшено 42 бомбы ФАБ-100, 220 АО-25, 445 АО-8 и 308 ПТАБ-1,5 и выпустили 193 РС-82. Однако в большинстве случаев результаты налетов остались неизвестны, в журнале боевых действий дивизии отмечено, что «из-за плохой видимости и дыма наблюдение было затруднено».
При этом 502-й ШАП потерял два штурмовика с экипажами. Ил-2 зав. № 8808, подбитый зенитной артиллерией, пытался сесть на полевом аэродроме около бухты Опасная, но потерпел катастрофу и сгорел. Его экипаж – летчик младший лейтенант Александр Сосненков и воздушный стрелок сержант Альберт Мусаян – погиб. Прямым попаданием зенитного снаряда на Ил-2 зав. № 8957 оторвало одну плоскость. Штурмовик упал южнее Катерлеза, и его экипаж – летчик старший сержант Александр Данилкин и воздушный стрелок сержант Валентин Прокофьев – числится пропавшим без вести.
Зенитным огнем был поврежден Ил-2 зав. № 8992 младшего лейтенанта Григория Литвина из того же 502-го ШАП. Он смог дотянуть до Таманского полуострова и совершил аварийную посадку на брюхо севернее поселка Татарский. При этом летчик и его воздушный стрелок старший сержант Закий Мазипов не пострадали. Так же сильные повреждения от зенитного огня получил Ил-2 зав. № 5762 из 190-го ШАП. На нем среди прочего были оторваны руль поворота и правый элерон. Однако летчик сержант Павел Какоха тоже дотянул до Тамани и благополучно сел на фюзеляж около поселка Пересыпь.
Жертвами вражеских зенитчиков стали и два истребителя из 805-го ИАП, сопровождавшие штурмовики. ЛаГГ-3 зав. № 6220 младшего лейтенанта Николая Воронцова сел на брюхо в 2 км южнее поселка Береговая. При этом у самолета треснул хвост и был сорван водорадиатор. «Лавочкин» младшего лейтенанта Божана таким же способом приземлился в 1 км западнее аэродрома возле поселка Совхоз Бугас.
В течение дня А-20 из 132-й БАД трижды – в 08.45, в 09.45 и в 13.00 – бомбили позиции немецко-румынских войск в районе Керченского порта и горы Митридат. Во всех вылетах бомбардировщики прикрывали Р-39 из 66-го ИАП. При этом встреч с вражескими истребителями отмечено не было.
Активно действовали 23 января и штурмовики ВВС ЧФ. Правда, подняться в воздух они могли лишь при помощи человеческих рук, причем в прямом смысле. Дело было в том, что после дождей и снегопадов стоянки на аэродроме Анапа, где базировалась 11-я ШАД, превратились в настоящее болото. Самолеты застревали в грязи, и техники вместе со свободным летным составом буквально на руках тащили их на старт.
В 08.30 восьмерка Ил-2 из 47-го ШАП, которую сопровождали 8 Як-9Д из 6-го ГИАП, нанесла удар по позициям вражеской артиллерии на юго-западной окраине Керчи. Над целью флотских летчиков встретил плотный зенитный огонь. В результате был сбит самолет командира 3-й эскадрильи 47-го ШАП капитана Николая Герасимова. Горящий Ил упал севернее Катерлеза, в районе балки Глубокая. При этом сам летчик успел выпрыгнуть на парашюте и попал в плен, а воздушный стрелок младший сержант Павел Комоцкий погиб.
Из следующего вылета не вернулся Ил-2 капитана Василия Чернова из 8-го ГШАП ВВС ЧФ. Позже выяснилось, что после попадания в водорадиатор он совершил вынужденную посадку в расположении советских войск около Аджим-Ушкая. Еще две «черные смерти» были повреждены, но тоже дотянули до своей территории. Кроме того, в воздушном бою с Ме-109 в районе Керчи был сбит Як-9Д младшего лейтенанта Станислава Репинского из 2-й эскадрильи 6-го ГИАП ВВС ЧФ. Летчик пропал без вести. Еще два Яка, поврежденных мессерами, смогли вернуться на аэродром Анапа.