Еще накануне – после прорыва советских войск в Крым – командующий 17-й армией генерал-оберст Эрвин Йенеке получил согласие Гитлера на немедленный отвод всех немецких и румынских частей из Северного и Восточного Крыма к Севастополю, а также на эвакуацию с полуострова вспомогательных и тыловых подразделений. Для организации очередного воздушного моста люфтваффе выделили 12 авиагрупп Ju-52m3, а также TGr.30 и I./LLG1, оснащенные He-111Н-16 и планерами Go-242, а морская авиация – эскадрильи летающих лодок Bv-138 и Do-24, базировавшиеся в Эгейском море. Однако всем им требовалось время, чтобы перелететь на румынские аэродромы и базы на побережье Румынии.
Из-за нехватки транспортных самолетов командир 1-го авиакорпуса люфтваффе днем 12 апреля снова привлек бомбардировщики He-111H-20 из II./KG27. На сей раз они доставили в Сарабуз бронебойные снаряды, срочно требовавшиеся для борьбы с советскими танками и самоходками, наступавшими в направлении Симферополя. Туда же прилетел и сам генерал-майор Пауль Дейхманн, чтобы лично руководить дальнейшими действиями. По его приказу сразу же после разгрузки на «Хейнкели» были подвешены бомбы, еще имевшиеся на складах в Сарабузе. Экипажи получили приказ немедленно атаковать приближавшиеся русские танки. Согласно немецким данным, самолеты II./KG27 нанесли удар с бреющей высоты, уничтожив 23 Т-34 и повредив еще 21. Результаты бомбардировки, конечно же, были завышены, но советский 19-й танковый корпус действительно понес в первые дни операции большие потери. 13 апреля в его составе осталось всего 118 танков и САУ.
Бомбардировщики вернулись в Сарабуз и, взяв на борт раненых, вылетели обратно в Фокшаны. Но едва они поднялись в воздух, как над аэродромом появились советские Ил-2 и сопровождавшие их Яки. В результате были повреждены 3 He-111H-20:
– W.Nr.700571 «1G+AM» из 4-й эскадрильи, при этом был убит бортстрелок обер-ефрейтор Вернер Маркс;
– W.Nr.700545 «1G+GP» из 6-й эскадрильи, на котором был убит бортрадист обер-ефрейтор Герхард Венде и ранен бортмеханик обер-ефрейтор Лотар Маттис;
– W.Nr.700650 «1G+DP» тоже из 6-й эскадрильи, был ранен пилот обер-фельдфебель Фритц Готтшалк, а штурман – командир эскадрильи обер-лейтенант Карл Циллих – получил тяжелое ранение, от которого через день скончался в госпитале.
Но все поврежденные «Хейнкели» смогли благополучно дотянуть до Фокшан. Интересно отметить, что время налета на Сарабуз советские штурмовики, кроме бомб, еще и сбросили листовки на немецком языке, гласившие: «Крым – это самый современный в мире лагерь для военнопленных, с самообеспечением и самоснабжением!» Видимо, тем самым советские пропагандисты сообщали, что 17-я армия в Крыму обречена и скоро целиком попадет в плен.
Также во время вылетов на атаку советских танков также были потеряны 2 Ju-87G-2 из 10.(Pz)/SG3. А около пяти часов вечера над Черным морем, в районе Севастополя, советским истребителем была сбита летающая лодка Bv-138C-1 W.Nr.130185 «7R+BH» из 1.(F)/SAGr.125. Все пять членов ее экипажа во главе с лейтенантом Герхардом Лоем пропали без вести. Вероятно, самолет стал жертвой Р-40Е из 7-го ИАП ВВС ЧФ, который пилотировал помощник командира полка по летной подготовке и воздушному бою майор Леонид Киушев.
Тем временем в восточном Крыму части немецкого 5-го армейского корпуса, спешно оставившие Керченский полуостров, продолжали отступать к Феодосии и далее на запад. Часть железнодорожных эшелонов успели проскочить на Севастополь через станцию Джанкой на севере полуострова, а все, что не успели вывезти, либо бросали, либо спешно грузили на суда в феодосийском порту или в Судаке. Последним со станции Феодосия вышел паровоз с прицепленными к нему четырьмя вагонами и путеразрушителем. Как позднее было установлено, это был «Крюк», который в советских документах именовался «Скорпионом», вероятно из-за внешней схожести его крюка с загнутым хвостом этого членистоногого.
Утром ЛаГГ-3 из 249-го ИАП, совершавшие разведывательный полет, обнаружили этот небольшой состав на перегоне Владиславовка―Ислам-Терек. При этом летчики увидели «Скорпион» в работе и остающиеся позади него разломанные шпалы и искореженные рельсы. Они немедленно радировали об этом в штаб 4-й ВА. В 09.00 командующий армией генерал-полковник Вершинин распорядился немедленно выслать две пары «охотников» для уничтожения паровоза.
В воздух поднялись 4 Р-39 из 66-го ИАП, ведущими пар были лейтенанты Михаил Кондаков и Алексей Глоба. В 10.35 они с высоты 400 м обнаружили состав со «Скорпионом» в 2 км западнее Владиславовки. «Аэрокобры» выполнили несколько штурмовых заходов с малой высоты, были отмечены несколько прямых попаданий 37-мм снарядов в паровоз и вагоны, один из которых взорвался. Паровоз был выведен из строя, после чего немцы подорвали путеразрушитель и на дрезине угнали в сторону Ислам-Терека.
Но основными целями авиации 4-й ВА в этот день стали отходящие колонны противника. Пользуясь полным отсутствием противодействия со стороны люфтваффе, по ним били все, кто мог: штурмовики, двухмоторные бомбардировщики и истребители. После девяти часов утра 12 Ил-2 из 7-го ГШАП нанесли удары по автоколоннам на дорогах западнее Ак-Моная. Они выполняли заходы, вплоть до полного израсходования боекомплекта. Были уничтожены около 10 машин и до 30 повозок, отмечены 5 очагов пожара.
Затем около 12.00 два звена Илов из того же полка, ведущие штурман полка капитан Александр Юрков и заместитель командира эскадрильи старший лейтенант Петр Демаков, атаковали на станции Ислам-Терек железнодорожный эшелон из 30 вагонов и платформ с грузом, а также колоннам противника, двигавшимся по дорогам севернее станции, в районе сел Барак (ныне Синицыно) и Байгоджа (ныне Шубино). Штурмовики сделали три захода, сбросив 6 бомб ФАБ-100, 60 АО-25 и 732 ПТАБ и выпустив 19 РС-82. В штурмовке также участвовали и 8 ЛаГГ-3 из 979-го ИАП, сопровождавших Илы.
На сей раз, согласно советским данным, были подожжены 6 вагонов, уничтожены и повреждены 4 автомашины, 1 автоцистерна и до 15 повозок. При этом в журнале боевых действий 4-й ВА отмечено, что «эффективность удара подтверждена специальным контролером из штаба другой штурмовой дивизии с борта самолета».
Затем две шестерки А-20 из 132-й БАД с высоты 2400 м, с интервалом в 8 минут, нанесли два бомбовых удара по большому скоплению автомашин на станции и в селе Владиславовка. Были отмечены два больших взрыва, предположительно в результате прямых попаданий в склады с боеприпасами. Часть бомб упали в центре села, разрушив два здания и вызвав пожары. «Бостоны» прикрывали 12 Р-39, которые тоже сделали несколько штурмовых заходов.
В период 16.05–16.45 две группы Ил-2 из 214-й ШАД – сначала 8, а потом 7 машин, – с бреющего полета атаковали автоколонны на дороге Ислам-Терек―Бахчи-Эли и на окраине села. Сбросив 2 бомбы ФАБ-100, 20 ФАБ-50, 110 АО-15 и 640 АО-8 и выпустив 45 РС-82, они уничтожили и повредили около десятка автомобилей. И опять в штурмовке также участвовали 16 ЛаГГ-3 из истребительного эскорта.
Всего в течение 12 апреля Ил-2 из 214-й и 230-й ШАД выполнили 217 вылетов, уничтожив в общей сложности 126 автомашин, 3 зенитных орудия, до 150 повозок и склад с боеприпасами. Кроме того, в Феодосийском заливе ими был подожжен один катер.
При этом от зенитного огня были потеряны всего 2 штурмовика из 230-й ШАД. Получив прямое попадание, предположительно в бомбы, подвешенные под правой плоскостью, взорвался в воздухе Ил-2 из 43-го ГШАП. Он упал в районе села Джантора (ныне Львово), и его экипаж – летчик младший лейтенант Константин Атлеснов и воздушный стрелок сержант Александр Рогоза – погиб. На побережье Арабатского залива, в 1 км южнее села Китень (ныне Семеновка), совершил вынужденную посадку на брюхо самолет из 7-го ГШАП. Его экипаж – летчик младший лейтенант Иван Мальцев и воздушный стрелок капитан Григорий Чернобривец – не пострадал. Последний был политработником, занимавшим должность секретаря партийной организации полка и время от времени совершавшим боевые вылеты в качестве бортстрелка.
ЛаГГ-3 из эскортных полков 241-й и 230-й ШАД совершили 164 вылета. Зенитной артиллерией был подбит истребитель капитана Василия Капустина из 863-го ИАП. Однако летчик не пострадал и совершил вынужденную посадку на фюзеляж около аэродрома Семь Колодезей.
Истребители 4-й ВА сделали в тот день 162 вылета, из них 102 – ЛаГГ-3 из 229-й ИАД и 60 – Р-39 из 329-й ИАД. При этом зенитным огнем был подбит один ЛаГГ из 88-го ИАП, который затем разбился во время вынужденной посадки на аэродроме Керчь-2. Также в районе Тамани сел на фюзеляж один Р-39, но, правда, вследствие отказа двигателя.
В течение 12 апреля советские летчики постепенно обживались на бывших немецких аэродромах, ставших теперь по полному праву своими. Однако с переходом из состояния «ваше» в состояние «стало наше» было не все просто. Так, еще длительное время давали о себе знать «подарки», оставленные противником.
Так, вечером того же дня на аэродроме Багерово неожиданно завершилась летная карьера лейтенанта Сергея Иванова из 101-го ГИАП, одержавшего с 23 января по 3 марта в боях над Керченским полуостровом 21 личную победу и представленного к званию Героя Советского Союза.
Его однополчанин лейтенант Борис Дементеев потом вспоминал: «Мы сидели в Багерово. Нам привезли обед на окраину аэродрома. Пока мы собрались – летчики, техники, – уже стало темнеть. Группа летчиков пошла через аэродром к столовой. Шли группой. У Иванова в руках был невесть где добытый немецкий клинок, которым он лихо сбивал головки цветов. Я со смершевцем пошел в обход. Мы услышали взрыв, а через некоторое время шум автомобильного мотора и еще один взрыв. Оказывается, машина шла им на помощь и тоже подорвалась на мине. Кто-то задел немецкую мину – «лягушку», 7 человек было ранено. Летчик Воробьев умер, а Овечкину отрезали ногу. Иванов тоже оказался с тяжелым ранением в краснодарском госпитале».
В госпитале у Иванова началась гангрена, и ему ампутировали часть правой ступни. 1 июля 1944 г. ему наконец присвоили звание Героя Советск