Если в сентябре – начале ноября налеты выполнялись в основном против военных объектов, то во второй половине ноября они приобрели откровенно террористический характер. Очередной налет произошел в ночь на 13 ноября. Самолеты подходили к городу через Красное Село – Урицк – Финский залив – Торговый порт. При этом над целью сбрасывались осветительные бомбы. Бомбардировка производилась не прицельно с высоты 5–6 км по Кировскому, Ленинскому, Красногвардейскому, Октябрьскому, Петроградскому, Московскому и Василеостровскому районам. Промышленные объекты практически не пострадали, большинство из сброшенных 70 фугасных и свыше 400 зажигательных бомб попало в жилые кварталы и взорвалось на улицах. По данным МПВО, погибло 60 жителей, 266 получили ранения.
7-й ИАК ПВО фактически не выполнял свои прямые функции. Это объяснялось отсутствием полноценных ночных истребителей. Почти все авиационные истребительные полки были ориентированы на отражение дневных воздушных атак, их командиры и пилоты попросту не знали, как бороться с бомбардировщиками в условиях темноты и сложных погодных условий.
В годовщину Октябрьской революции, которая вполне могла стать для советской власти последней, немцы преподнесли ленинградцам куда более страшный «подарок», чем очередная бомбардировка города.
Как только 5 ноября ударил морозец, реки и протоки в Тихвинской пустоши подмерзли, танки и бронетранспортеры 39-го моторизованного корпуса генерала Шмидта наконец вышли на оперативный простор. Через три дня они стремительным броском без боя захватил Тихвин, перерезав последнюю железнодорожную магистраль, ведущую из глубины СССР к Ладожскому озеру.
9 ноября берлинское радио каждые полчаса передавало особо важное сообщение о взятии Тихвина. «Теперь твердыня большевиков вынуждена будет сдаться без пролития крови немецких солдат», – говорилось в нем. И это не было преувеличением. Захват Тихвина действительно был как «нож в спину» для Ленинграда, Балтийского флота и войск Ленинградского фронта. Теперь присылаемые из глубины страны грузы попросту не могли доехать даже до Ладожского озера. А ближайшие железнодорожные станции, где была возможна разгрузка, находились в глуши в 100–120 км восточнее Тихвина. Теоретически продовольствие можно было перегрузить на автомашины, а потом извилистым, почти 250-километровым путем доставить в Новую Ладогу. Однако в районе заболоченной долины реки Паша были только слаборазвитые грунтовые дороги, к тому же начиналась зима.
Тем более немцы не остановились на достигнутом. Вскоре они форсировали реку Тихвинку и продвинулись еще на 20 км вплоть до окрестностей поселка Дуброво. До соединения с финскими войсками оставалось всего чуть более 60 км. Но дальше на северо-восток простирались непроходимые леса, топи и полнейшее бездорожье. Положение самих наступающих немецких частей было тяжелым. Из-за невероятной непролазной грязи снабжение почти прекратилось. «Войска не имеют никаких запасов и потребляют то, что удается достать на месте (картофель, конина)», – писал Франц Гальдер. Однако боевой дух немецких солдат был все еще высок, им казалось, что еще пара успехов, и война наконец закончится.
Немцы вели наступление сразу в двух направлениях: на северо-восток к реке Свирь и на север к городу Волхов. Непосредственная угроза уже нависла над Новой Ладогой – главной базой Ладожской военной флотилии. Ее командующий Виктор Чероков вынужден был пригласить к себе командиров и комиссаров и приказать подготовить к уничтожению склады, здания, причалы, мосты и отдельные корабли, которые не могли передвигаться. В случае выхода немцев к Новой Ладоге местом зимней дислокации кораблей было избрано западное побережье озера в районе Осиновец – Морье.
От Волхова и Волховской гидроэлектростанции до Новой Ладоги было всего 25 км, и в середине ноября в гавани уже слышалась артиллерийская канонада, а по ночам на юге виднелось огненное зарево. По приказу командования Ленинградского фронта оборудование Волховской гидроэлектростанции было спешно демонтировано, сама станция заминирована и приготовлена к взрыву.
На волне успехов 39-го моторизованного корпуса командование 1-го воздушного флота посчитало, что Ленинград вот-вот падет. В связи с этим 13–14 ноября было выполнено подряд пять налетов на город. Первый раз воздушная тревога была объявлена после того, как стемнело, – в 17.55. Второй налет продолжался с 22.55 до 00.15, третий – с 02.03 до 03.12, четвертый – с 05.50 до 06.50. Когда работы по разбору завалов, тушению пожаров и спасению пострадавших были в самом разгаре, уже утром, в 10.31, над Ленинградом появилось сразу 40 немецких самолетов. В ходе этих авиаударов на город было сброшено около 350 фугасных бомб всех калибров и несколько тысяч «зажигалок».
Изматывающая воздушная тревога объявлялась 8 раз подряд – рекордное количество! Больше всех пострадали Выборгский и Приморский районы, которые бомбили четырежды. Сильно пострадали как промышленные предприятия, так и жилой сектор. Были частично разрушены заводы № 7 и № 206, завод «Русский дизель», фабрика имени Микояна, электрическая подстанция № 15 компании «Ленэнерго». По данным на 18.00 14 ноября, было обнаружено 95 тел погибших, еще 224 человека получили ранения. Однако позднее после разбора всех завалов оказалось, что погибло как минимум 176 человек, а ранено и контужено 365. Еще несколько десятков жителей погибло от взрывов 210- и 240-мм снарядов, которыми всю ночь обстреливались улицы города.
В ночь на 15 ноября состоялся очередной налет на Ленинград, но он был значительно меньше по продолжительности и последствиям. Немецкие самолеты с большой высоты сбросили 15 фугасных и около 150 зажигательных бомб, от которых погибло 10 человек, 57 получили ранения. Зенитная артиллерия, как всегда, не бездействовала. Она, как указано в очередном донесении штаба ПВО войск Ленинградского фронта, «по звуку отражала налеты на Ленинград и отгоняла самолеты противника».
У голодных жителей уже попросту не было сил каждый раз спускаться в бомбоубежища. Многие ленинградцы перестали обращать внимание на заунывные гудки воздушной тревоги и оставались дома. Особенно хорошо это видно на примере следующей бомбардировки города вечером 15 ноября. В 18.35 была объявлена воздушная тревога, и вскоре на высоте 6000 м появились немецкие самолеты. Такая высота находилась за пределами зоны эффективного зенитного огня. Немецкие летчики могли не опасаться зениток и аэростатов, а бомбы сбрасывались не прицельно.
По данным службы МПВО, из 33 фугасных бомб 27 взорвались на пустырях, в садах, парках и в воде. Пострадали 2-й авторемонтный завод и завод «С», а также жилые дома. От зажигательных бомб возникло 15 очагов пожаров. Но число пострадавших снова оказалось значительным: 24 убитых и 277 раненых. «Большое число пострадавших является результатом ослабления дисциплины, так как население по сигналу „Воздушная тревога“ не всегда уходит из квартир и с улиц в бомбоубежища и щели, – сообщала сводка штаба ПВО. – Из общего числа 277 пострадавших 155 ранено и убито в квартирах (из них 135 только в 5 домах), 101 – на улицах, 21 – на производстве и ни одного в бомбоубежищах».
16 ноября люфтваффе осуществили два налета на Ленинград. Бомбы снова сбрасывали, не целясь, с большой высоты и из-за облаков. По замыслу штаба 1-го воздушного флота, такая тактика должна была изматывать последние силы голодающих жителей и подразделений противовоздушной обороны, а также принуждать русских зенитчиков бесцельно расходовать скудные запасы снарядов. «Во втором налете с 20.27 до 22.17 участвовало 6 одиночных самолетов, которые, по данным радиолокаторов, подходили к городу с юго-востока от Лисино, через Красный Бор, Колпино и далее вдоль реки Нева, после бомбардировки скрывались на юг через Новую деревню и Васильевский острое, – сообщалось в боевом донесении штаба ПВО войск Ленинградского фронта от 18.00 17 ноября. – Цели обнаружены до подлета к городу за 22 минуты. Под интенсивным огнем зенитной артиллерии бомбы сбрасывались с большой высоты и беспорядочно. В городе подвергнут бомбардировке только Красногвардейский район, причем из 23 фугасных бомб 20 упали на пустырях, во дворах и в воду, не причинив никакого ущерба. От двух бомб на фабрике „Возрождение“ возник пожар склада хлопка. Поврежден один цех, ранено 2 человека, убит 1 человек. И от одной бомбы на улице ранено 2 человека». Больше всего пострадала фабрика имени 1 Мая, расположенная на Большой Вульфовой улице. Там сильно пострадал 1-й производственный корпус (сгорели и обрушились перекрытия 4-го и 5-го этажей и частично нижних этажей).
Аналогичные по масштабам и последствиям налеты имели место вечером 17 ноября и в ночь на 18 ноября. Войска противовоздушной обороны тоже не преуспели. Как сообщалось в донесении штаба ПВО: «При налете на Ленинград 4 ночных истребителя вылетали на перехват противника. Встреч не было. Зенитная артиллерия интенсивным заградительным огнем и стрельбой по звуку отгоняла самолеты противника от Ленинграда…»
В ночь на 19 ноября немецкие самолеты снова появились над Ленинградом, сбросив на него 23 фугасные бомбы. В результате в поселках Коломяки и Шувалово (Выборгский район) погибло 5 человек, 12 получили ранения.
В то же время бойцы МПВО сутками вели раскопку завалов, образовавшихся во время предыдущих бомбардировок. Только 19 ноября удалось извлечь все тела погибших во время серии воздушных атак 13 и 14 ноября. Было откопано 69 трупов, и объявленное ранее число погибших увеличилось до 245 человек. При ликвидации последствий налетов с 15 по 17 ноября удалось извлечь из-под завалов 9 раненых и 92 трупа.
В эти дни немцы нанесли несколько авиаударов по советским аэродромам в районе Ленинграда с целью помешать работе воздушного моста. Утром 16 ноября 8 Ju-88 с восточного направления появились над аэродромом Углово, где базировались ночные истребители 26-го ИАП ПВО, и сбросили на него серию бомб. Через 40 минут, в 10.10, бомбардировщики атаковали аэродром Левашово, сбросив на него 20 осколочных бомб. Большинство из них попали точно в цель, но не взорвались. В ночь на 18 ноября во время очередного налета на Ленинград на аэродром Углово были сброшены 4 фугасные и свыше 200 зажигательных бомб, которые упали