«Блокада изменила нас до неузнаваемости. Когда я в апреле 1942-го, уже после эвакуации из Ленинграда, посмотрел в зеркало, попросту не узнал себя!» — вспоминал он.
Глава 5Крепость демона
«Не выпустить ни одного немца»
7 января Красная армия начала широкомасштабное наступление против группы армий «Норд». После этого все силы люфтваффе были брошены на поддержку сухопутных войск. Атаки против ледовой дороги, как и против самого Ленинграда, полностью прекратились.
Самый мощный удар был нанесен в районе Валдайской возвышенности. Этот обширный лесной регион, расположенный посередине между Москвой и Балтийским морем, был одной из самых больших пустошей в европейской части России. В этой местности размером с целую страну вроде Венгрии не было ни одного большого города и ни одного настоящего автомобильного шоссе. Там были лишь села и деревни, разбросанные среди лесных чащоб, связанные между собой узкими и извилистыми грунтовыми дорогами. В этом «лихолесье» легко можно было встретить медведей и других опасных хищников, по ночам на всю округу выли волки, а люди боялись выходить из своих домов. Немецкие солдаты, которые пришли на Валдай осенью 1941 г., были немало удивлены увиденным. Там отсутствовали не только водопровод и канализация, даже электричество являлось экзотикой!
И вот в начале 1942 г. Валдайская возвышенность снова стала ареной жестоких боев. Красная армия намеревалась осуществить здесь глубокий прорыв в тыл групп армий «Норд» и «Митте». Через чащобы и пустоши открывалась прямая дорога на Смоленск, Витебск, Псков и Лугу. Перед войсками Волховского и Северо-Западного фронтов была поставлена задача нанести удары севернее и южнее озера Ильмень, разгромить 16-ю немецкую армию, достичь Луги и таким образом зайти в тыл 18-й армии. Тем самым создавались условия не только для снятия блокады Ленинграда, но и для выхода к Прибалтике и полного разгрома группы армий «Норд». Ключевая роль отводилась 11-й армии генерал-лейтенанта Василия Морозова, которой следовало сперва взять Старую Руссу, затем наступать на Сольцы, Дно, где соединиться с частями войск 52-й армии Волховского фронта. Левое крыло Северо-Западного фронта должно было наступать в направлении Витебска и Смоленска с целью окружения группы армий «Митте». Обе «клешни» этого огромного наступления протягивались через Валдай и его окрестности.
16-я немецкая армия оказалась слишком слаба, чтобы оборонять этот регион, поэтому после первых же атак ее подразделения стремительно отошли на запад за реку Ловать и юго-запад к городкам Велиж и Демидов. Уже в конце января Северо-Западный фронт, в состав которого входило пять армий, прорвался на 120–150 км, образовав огромную Андреапольскую дугу. На карте этот выступ выглядел угрожающе, однако Красная армия довольно быстро уперлась в цепь немецких опорных пунктов: Старая Русса, Холм, Великие Луки, Велиж и Демидов. В районе Демянска немцы смогли удержать большой район размером 60 на 70 км. В то же время 9-я немецкая армия тоже отразила отчаянные советские атаки на другом фасе дуги, в районе Оленино и Ржева.
Тем временем фюрер запретил какое-либо дальнейшее отступление, в том числе прорывы из окружения, приказав войскам повсюду «стоять насмерть». В результате 22 января немецкий гарнизон в городе Холм был полностью блокирован (об этом ниже).
Красная армия продолжала свое наступление, продвигаясь сразу в нескольких направлениях в этой дикой и почти необитаемой глуши. Блокировав еще один немецкий гарнизон в Велиже, войска продолжили наступать вдоль Западной Двины в направлении Витебска и Рудни. Создалась реальная угроза выхода советских войск в глубокий тыл группы армий «Митте» к западу от Смоленска. 2 февраля 4-я ударная армия достигла небольшого городка Демидов и окружила там еще один немецкий гарнизон. В это же время был блокирован и опорный пункт Сураж.
Утром 3 февраля передовые подразделения 249-й стрелковой дивизии достигли шоссе и железной дороги Витебск— Невель. Советская пехота оказалась в районе, находящемся в 450 км западнее Москвы ив 135 км северо-западнее Смоленска. Это был фантастический успех Калининского фронта! Его передовые полки уже оказались на территории Белоруссии, в то время как немецкая 4-я танковая армия удерживала фронт в 300 км к востоку в районе Гжатска! Линия фронта приобретала все более немыслимые изгибы и очертания, теперь красноармейцы были на западе, а немцы – на востоке. При этом сплошных линий не было, между группами армий «Норд» и «Митте» зияли огромные бреши, а немцы оборонялись в нескольких блокированных городах.
Однако этот момент стал кульминацией огромного прорыва. Распылив свои стрелковые дивизии по огромному фронту от озера Ильмень до Ржева, Северо-Западный и Калининский фронты уже не могли вести широкомасштабные атаки. Немцы успели перебросить в район Витебска резервы и отбросить наших от города. В районе Великих Лук 3-я ударная армия не смогла окружить немецкий гарнизон, остановившись на подступах к городу. 7–8 февраля развернулись ожесточенные бои за Велиж и Демидов. Советская пехота несколько раз прорывалась к центральной части этих небольших старых городов, но была отброшена в ходе отчаянных контратак.
17 февраля был деблокирован гарнизон Суража. Через несколько дней немцы сняли и блокаду Велиж, а в начале марта деблокировали Демидов. Отныне оборона в южной части Андреапольской дуги строилась вдоль сети опорных пунктов Белый – Демидов – Велиж – Великие Луки.
Но 8 февраля советские войска смогли замкнуть кольцо окружения вокруг Демянска. 96 тысяч солдат из шести немецких дивизий оказались в полной блокаде. Общее командование над этими подразделениями принял командир 2-го армейского корпуса генерал пехоты Вальтер фон Брокдорф-Алефельдт. Это был типичный ветеран Первой мировой войны, участвовавший в знаменитом сражении под Верденом. Полученный тогда опыт очень пригодился генералу на Восточном фронте!
Несмотря на возникшие кризисные ситуации, общее положение в этом секторе фронта не казалось командованию группы армий «Норд» (с 17 января ее возглавлял генерал-фельдмаршал фон Кюхлер) катастрофическим. Сплошная линия фронта отсутствовала, а блокированные дивизии отделила от основных сил дистанция всего в 30–40 км. Окружение Демянска казалось лишь временной проблемой. И эта оценка не была целиком ошибочной. Демянск являлся перекрестком дорог, так сказать, логистическим центром в этой глухой местности. Занявшие круговую оборону немецкие дивизии находились на удобных позициях и опорных пунктах, расположенных вокруг цепи небольших поселков и деревень. Там были дрова и избы с печами, без которых жизнь в этой местности в зимний сезон казалась невозможной. А вот блокировавшие гарнизон советские солдаты вынуждены были обустраивать позиции в основном в ненаселенной местности. Фигурально выражаясь, красноармейцы оказались в роли голодных хищников, которые наблюдали за добычей, прятавшейся в теплых домах и не пускавшей их в дверь!
Уже 11–12 февраля 16-я армия осуществила первую попытку прорвать кольцо блокады к югу от Старой Руссы. Но атака, предпринятая 18-й моторизованной пехотной дивизией, не достигла цели. Одновременно с этим советские 11-я и 1-я ударная армии, невзирая на нехватку войск, продовольствия и снарядов, предприняли новое наступление к югу от озера Ильмень. Его целью было окружение Старой Руссы. Но в решающий момент красноармейцам не хватило поддержки с воздуха. 17 февраля установилась ясная и морозная погода, в небе появились «Штуки» и двухмоторные бомбардировщики. Советские наблюдатели зафиксировали в этот день сразу 400 полетов немецких самолетов, на следующий день их было примерно столько же. «Мессершмитты» из JG54 тоже оказывали большую поддержку наземным войскам. Они на бреющем носились над заснеженными полями, на которых все цели были прекрасно различимы. С высоты 30–50 м Bf-109 обстреливали пехоту, нанося ей большой урон. Эти «выкрутасы», когда самолеты с оглушительным ревом пролетали над головами, сами по себе оказывали сильное психологическое воздействие на молодых солдат.
Уже 18 февраля некоторые дивизии 1-й ударной армии не смогли двигаться вследствие непрерывных воздушных атак. А через два дня штаб 11-й армии докладывал: «Все наступающие подразделения были прикованы к земле бомбардировочными и штурмовыми налетами, продвинуться не смогли».
Пользуясь сильной поддержкой люфтваффе, немцы успели подтянуть резервы и организовать надежную оборону на реке Ловать. Она базировалась на сети хорошо укрепленных опорных пунктов, обеспеченных всеми видами артиллерии и пехотного оружия. Снабжение этих «фортов» осуществлялось по железнодорожной линии Псков – Дно – Старая Русса, а потом конвоями, двигавшимися под защитой танков и бронетранспортеров. Контроль над железнодорожными коммуникациями в этом регионе был жизненно важным. Поскольку советские войска не смогли взять под контроль железнодорожную линию Бологое – Старая Русса, приходилось выгружать грузы и войска далеко в тылу, а потом по плохо оборудованным дорогам, а зачастую прямо по глубокому снегу доставлять их к линии фронта.
Последним серьезным успехом 11-й армии стал захват железнодорожной станции Пола и моста через реку Пола (в 30 км восточнее Старой Руссы). После этого бои в этой местности приобрели позиционный характер.
25 февраля штаб Северо-Западного фронта получил директиву Сталина. Тот выразил возмущение медленными темпами наступления и приказал командующему фронтом генералу Курочкину как можно быстрее пленить или уничтожить группировку немецких войск в районе Демянска. Причем сделать так, чтобы ни один немец не вырвался оттуда. «Непрерывно и настойчиво сжимать кольцо окружения Демянской группировки, – говорилось в приказе. – Принять все меры к тому, чтобы ни в коем случае не выпустить прорыва даже части окруженных войск противника на запад и на юг в тыл 3-й и 4-й ударных армий Калининского фронта». Кроме того, Сталин приказал авиации систематически разбрасывать над котлом листовки на немецком языке. В них предлагалось «прекратить дальнейшую безрезультатную борьбу и сдаться в плен». На выполнение этой директивы отводилось три-четыре дня.