Надо признать, что такими силами было невозможно разгромить озерное судоходство. Тем не менее им на лето были поставлены масштабные задачи, а именно «уничтожить опорные пункты русских на суше и загнать корабли в Шлиссельбургскую бухту». Кроме того, немцы хотели вывести из строя «особенно опасные» корабли противника, и в первую очередь флагмана Ладожской флотилии – сторожевой корабль «Пурга», который они именовали «советским миноносцем».
Надо отметить, что командование Ладожской военной флотилии узнало о прибытии немецких кораблей на Ладогу уже в конце июля. Над Ланденпохьей пролетел самолет-разведчик Пе-2. Его пилоту удалось незамеченным подойти к бухте с приглушенными моторами и произвести аэрофотосъемку с небольшой высоты. На полученных снимках были отчетливо видны передвигавшиеся вдоль берега десантные баржи с характерным двойным кильватерным следом. Учитывая, что ранее Чероков уже получил предупреждение от разведывательного отдела ВМФ о вероятной переброске немецких паромов на Ладогу, новость не стала неожиданной. Советские бомбардировщики и летающие лодки стали регулярно бомбить базы на северо-западном берегу озера, а в ночь на 27 июля канонерские лодки произвели первый обстрел Саунаниеми с расстояния 13 км.
Операция «Натуральный кофе»
В июне корабли Ладожской военной флотилии доставили на западный берег озера 105 тысяч тонн грузов. В июле было доставлено свыше 121 тысячи тонн. Несмотря на рост объемов перевозок, этого было недостаточно. Задания Государственного Комитета Обороны и Военного совета Ленинградского фронта не выполнялись, поскольку в день удавалось перевезти не более 3500–3900 тонн грузов при минимальном плане 6 тысяч тонн.
В течение июля – августа «Мессершмитты» из Kommando I./JG54 совершили с финских аэродромов 104 боевых вылета. Однако серьезных успехов им добиться не удалось. От осколков бомб и выпущенных снарядов и пуль в основном гибли матросы и пассажиры. Истребители, как правило, не могли потопить судно, но огонь из пушек и пулеметов буквально выкашивал находившихся на борту. При этом многих раненых не успевали доставить в госпитали, и они погибали от элементарной потери крови. Большие потери среди команд заставили организовать на всех шести причалах в гавани Осиновец специальные фельдшерские пункты. Они принимали с прибывших кораблей раненых, немедленно оказывали им первую помощь и уже потом отправляли в госпиталь. Изрешеченные пулями суда быстро латали и снова отправляли в плавание.
Атаки немецких истребителей против гаваней приносили еще меньший ущерб. Например, в 09.40 24 августа 4 «Мессершмитта» сбросили 4 бомбы на гавань Морье. Все они упали в воду, не причинив ущерба. В 12.05 эта же четверка повторно сбросила бомбы на ту же цель. В результате была уничтожена пожарная машина, убито 2 человека, ранено 8 человек. В 15.55 над Морье опять появилось 2 Bf-109, которые зашли на цель со стороны озера и сбросили на нее 2 бомбы. Был уничтожен автомобиль, убито 3 рабочих, 3 ранено.
25 августа немецкие истребители осуществили 4 налета на гавань Морье. Взрывами бомб был поврежден 1 трактор и убиты 6 матросов, купавшихся в воде. 28-го числа «Мессершмитты» из JG54 осуществили еще 3 бомбардировки Морье. Обычно они подлетали к цели на большой высоте, а потом пикировали на нее со стороны солнца. Такая тактика позволяла избегать потерь от зенитного огня (артиллеристы не успевали начать стрельбу). Но и ущерба от нее тоже не было. Все 18 бомб взорвались в воде и в прибрежном лесу.
Чтобы сократить потери от авиаударов, командование Ладожской военной флотилии стало отправлять большинство судов только в составе конвоев. Это облегчало противовоздушную оборону и оказание помощи поврежденным транспортам. В составе типового конвоя были два-три буксирных парохода с одной-двумя баржами на буксире. Их сопровождала одна канонерская лодка. Иногда в состав конвоя включался еще и сторожевой катер типа «Морской охотник» или тральщик. При этом боевые корабли тоже загружались и буксировали баржи. Чтобы уменьшить опасность нападения, конвои выходили из гаваней вечером и прибывали на конечный пункт на рассвете.
Крупнейшим успехом люфтваффе стал налет на гавань Новая 30 июля. В результате бомбардировки были уничтожены 9 тендеров и 3 мотобота, полностью снесло настил причала и все расположенные поблизости строения. Потери составили сотни погибших и раненых. Но еще больший урон нанесла нестабильная ладожская погода. 31 июля на озере разразился сильнейший шторм силой 10 баллов. В Осиновце выбросило на камни нефтеналивную баржу, и в озеро вылилось 350 тонн мазута. Мощные волны вынесли на мель транспорт «Стенсо», 4 баржи и тральщик ТЩ-175.
Нехватка транспортных судов заставила командование Ладожской военной флотилии начать строительство новых деревянных барж. Первые три судна «упрощенного типа» спустили на воду в конце мая на Сясьской судоверфи. На той самой, где некогда, одержимый желанием победить Швецию, строил свои галеры царь Петр. Баржи имели длину 40 м, ширину 8 м, высоту борта 3,2 м и осадку 1,8 м. Они вмещали более 380 тонн груза. Это были довольно примитивные суда, напоминавшие шаланды XVIII в., однако в той ситуации годилось все, что держится на воде. Благодаря героическим усилиям сясьских судостроителей до 31 сентября было спущено на воду еще 27 барж.
Кроме того, на берегах озера развернулось строительство и упрощенных металлических барж. Уже к 23 июля удалось построить 11 штук, затем в строй вступили еще 3. Эти суда длиной около 51 м и шириной 9 м могли перевозить до 900 тонн грузов. Фактически «баржи», строившиеся за 10–20 суток, являлись большими прямоугольными ящиками! Об обтекаемости корпуса никто не думал, и потому скорость их движения была минимальной. От ударов волн гнулись борта, вылетали заклепки, но буксиры с потугами все же тащили их по неспокойным водам озера.
Позднее советские инженеры придумали еще одно ноу-хау – баржу-паром, на которой можно было разместить три паровоза с тендерами либо десяток двухосных вагонов. С 12 августа два таких судна начали бороздить просторы озера, позднее в строй вошло еще одно. В первом же рейсе паром № 4530 был атакован немецкими самолетами, но все же добрался до гавани. В дальнейшем рейсы стали регулярными. Правда, плавать эти неуклюжие и громоздкие суда могли только при штиле. Надводный борт был настолько низок, что казалось, будто паровозы или вагоны, находившиеся на палубе, едут прямо по поверхности воды!
Одновременно с этим на полуразрушенных ленинградских заводах началось производство самоходных тендеров упрощенного типа. Работы велись голодными рабочими практически вручную. Затем судно по железной дороге переправлялось на берег Ладожского озера. Тендер представлял собой небольшую одно- или двухтрюмную самоходную стальную баржу грузоподъемностью 15–25 тонн с простейшими прямолинейными обводами корпуса. Установленный на судне автомобильный двигатель ЗиС-5 позволял плавать со скоростью до 6 узлов. Малые габариты – длина 15 м, ширина 4 метра – способствовали большой маневренности и делали судно весьма трудной мишенью для самолетов. Плоское дно и осадка всего 50–60 см позволяли тендеру буквально вылезать на берег. Всего в течение навигации 1942 г. были построены 118 таких самоходных тендеров! Таким образом, пока 1-й воздушный флот готовился к применению своих боевых паромов «Зибель», советских судов на озере становилось все больше и больше.
Параллельно с этим постоянно расширялись возможности самих портов. В Осиновце с бухтами Морье, Новая, Гольсмана и гаванью Каботажная к августу насчитывалось уже 14 пирсов общей длиной более 2200 м. Если к началу навигации порт одновременно мог принимать всего 8 барж, то к августу – уже 20, а к сентябрю – 22 баржи. Для выполнения погрузочно-разгрузочных работ на Ладожское озеро дополнительно прибыли 17 отдельных рабочих батальонов, насчитывавших к 1 ноября около 7 тысяч человек. Восемь из них были размещены на восточном берегу, а девять – на западном. В итоге общая численность личного состава Управления перевозок в последней фазе навигации 1942 г. составляла 12 тысяч человек.
Ну а люфтваффе к началу августа наконец смогли собрать более или менее полноценную немецко-итальянскую флотилию. В помощь ей финны «щедро» предоставили старый торпедный катер «Сису», несколько буксиров и моторных катеров.
14 августа флотилия оси приступила к активным боевым действиям. Ночью около западного берега озера три итальянских торпедных катера встретились с тремя советскими канонерскими лодками. Согласно рапорту итальянских моряков, торпедой, выпущенной с катера MAS-527 под командованием соттотененте Бечи, один из кораблей был потоплен. Фактически выпущенная торпеда прошла по левому борту от канонерской лодки «Селемджа» и взорвалась, попав в отмель. В ночь на 28 августа катера MAS-527 и MAS-528 перехватили русский конвой, направлявшийся из Новой Ладоги в Осиновец. Торпедой с катера MAS-528 соттотененте Бенвенутто была потоплена большая баржа с боеприпасами, которую тянули сразу три буксира. Но и этот успех не подтверждается советскими данными!
В ночь на 25 августа в озеро наконец вышли боевые паромы «Зибель». Первая операция Паромного штаба «Ост» получила название «Натуральный кофе» («Bohnenkaffee»). В рейде помимо артиллерийских паромов принимали участие 3 легких парома, 3 десантных катера и 2 катера КМ. Воздушное прикрытие в светлое время суток обеспечивали 4 Bf-109 из Kommando I./JG54. Флот провел в открытом озере 10 часов, однако противника так и не встретил. При этом немецкие истребители доложили о 2 сбитых «И-180», еще на один такой же самолет претендовали зенитчики паромов.
У немцев это был такой же «фантом», как у наших «Хейнкель» «Не-113». Хотя на вооружении советских ВВС никаких «И-180» никогда не было, этот истребитель серийно не производился, их все равно периодически «сбивали» в разных секторах Восточного фронта. Скорее всего, немцы приняли за «И-180» патрулировавшие над озером И-16 из 4-го гвардейского ИАП ВВС КБФ.