Между тем к началу сентября 8-й советской армии удалось довольно глубоко вклиниться в немецкую оборону, достигнув северных подступов к Мге – ключевому пункту обороны 18-й немецкой армии. Одновременно с этим с запада – со стороны Ленинграда – перешла в атаку Невская группа войск.
Однако исход сражения, как обычно, во многом решили люфтваффе. Пикирующие бомбардировщики и истребители с утра до ночи наносили удары по боевым порядкам наступающих стрелковых дивизий, а также по коммуникациям, через которые доставлялись подкрепления и боеприпасы для ударной группировки. К авиаударам также подключились He-111 из Stab./KG53 оберста Пауля Вайткуса, II./KG53 майора Шульца-Мюллезифена и III./KG53 майора Хуберта Мёнха. Эти авиагруппы были переброшены с центрального сектора фронта для усиления І авиакорпуса. После этого эскадра KG53 «Легион Кондор» надолго обосновалась в зоне группы армий «Норд», как бы заменив здесь выбывшую KG4.
2 сентября позиции 140-й стрелковой бригады несколько раз бомбили «Штуки», в результате подразделение понесло большие потери. Наступавший южнее Синявино 4-й гвардейский стрелковый корпус тоже постоянно подвергался бомбардировкам и обстрелам с воздуха. В результате уже 3 сентября солдаты не могли проводить атаки в дневное время, все передвижения по местности происходили только ночью. Советские войска понесли огромные потери. Например, 3-я гвардейская стрелковая дивизия с 27 августа по 8 сентября потеряла 5344 бойца, после чего в ней осталось всего 379 солдат. 191-я краснознаменная стрелковая дивизия потеряла 2307 солдат, и в ней осталось только 1835 «штыков». 53-я отдельная стрелковая бригада потеряла за 10 дней 2379 человек, а также большую часть лошадей и грузовиков. Потери 259-й стрелковой дивизии составили 4444 солдата (в том числе 295 офицеров), и в ней уцелело только 24 % личного состава. А в 137-й отдельной стрелковой бригаде осталось всего 79 бойцов! Тяжелые потери понесли и танковые подразделения. Так, в 16-й танковой бригаде осталось 15 танков, а в 98-й танковой бригаде только 2 танка Т-70.
Но Сталин не хотел смириться с очередным поражением на этом гиблом участке фронта. По его указанию Ленинградский и Волховский фронты назначили на 9 сентября новое «генеральное наступление». В боевых подразделениях проводились митинги, партийные собрания и распространялись призывы собраться с духом и разорвать наконец кольцо блокады Ленинграда. На берегу Невы к солдатам тоже обратились с воззванием: «Товарищи красноармейцы! Наступил час решительных действий для освобождения Ленинграда от вражеской блокады. Битва, на которую мы поднимаемся сегодня, должна принести нам победу и послужить началом разгрома ненавистных гитлеровских полчищ под Ленинградом».
В сражение была срочно введена 2-я ударная армия. Невзирая на трудности, красноармейцы снова поднялись в атаку. Однако к этому моменту немецкие войска в районе Мги и Синявино значительно усилились. Атакующие всюду встречали ожесточенный отпор, а немецкая тяжелая артиллерия приступила к систематическим обстрелам леса, захваченного нашими. «Наступающие части находились под непрерывным воздействием авиации противника», – сообщал штаб Волховского фронта 12 сентября. «Подразделения армии подвергались массированным артиллерийским и минометным обстрелам, а также постоянным налетам бомбардировщиков и штурмовиков», – жаловался на следующий день штаб 2-й ударной армии. Многие подразделения в решающий момент остались без боеприпасов. Доходило до того, что стрелковые полки одалживали ящики с патронами и снарядами у соседей! Нехватка снабжения вынудила советскую авиацию сбрасывать мешки с боеприпасами с воздуха.
В темноте передовые подразделения 2-й ударной армии отчетливо видели за горизонтом зарево и слышали грохот артиллерийской канонады на Неве, со стороны Ленинграда. Но преодолеть этот небольшой участок болотистой местности им оказалось не под силу.
Такое же положение было и на западе. В 16.00 9 сентября две дивизии начали очередное форсирование Невы. Немцы открыли ураганный минометный и артиллерийский огонь по переправам. В итоге на восточный берег перебралось лишь 50 человек. Вторая попытка, предпринятая рано утром 10 сентября, также провалилась, все переправочные средства были потоплены вместе с бойцами. Однако командиры продолжали гнать солдат вперед. 11 сентября в 04.30 войска Невской группы снова форсировали реку. На сей раз отдельным группам красноармейцев удалось высадиться в районе Анненское и Московской Дубровки. Однако в 08.00 немцы контратаковали выживших и вынудили их снова бежать за реку. До западного берега доплыло лишь 35 человек. Только за эти три дня на дно Невы ушли 200 понтонов и 30 лодок.
«Авиация противника весь день бомбит»
Утром 12 сентября Сталин подписал директиву: «Так как Ленинградский фронт оказался неспособным толково организовать форсирование реки Невы и своими неумелыми действиями глупо загубил большое количество командиров и бойцов, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает операцию по форсированию реки Нева временно прекратить». Однако теперь уже настала очередь фельдмаршала фон Манштейна и его 11-й армии показать свою мощь. Подтянув к району битвы осадную и гаубичную артиллерию, ранее предназначавшуюся для штурма Ленинграда (всего около 500 орудий крупного калибра), немцы начали невероятный по мощи обстрел советских позиций. Над лесом на большой высоте кружили «Рамы», которые сообщали артиллеристам координаты целей и результаты попаданий. Для защиты от советских истребителей вокруг этих тихоходных самолетов постоянно кружили дежурные пары «Мессершмиттов».
Одновременно с этим бомбардировщики и штурмовики I авиакорпуса выполняли по 400 вылетов в день, атакуя как передовую линию, так и тыловые районы вблизи образовавшегося выступа, затрудняя переброску резервов и перегруппировку войск. «После сосредоточения прибывших к этому времени остальных дивизий армии мы могли начать решающее наступление, – вспоминал Манштейн. – Контрнаступление было организовано с севера и с юга, из опорных пунктов уцелевшего фронта, чтобы отрезать вклинившиеся войска противника прямо у основания клина». Это была классическая операция на окружение.
21 сентября большая часть войск советской 2-й ударной армии была отрезана. Генерал Мерецков скрывал от Сталина истинное положение, делая вид, что операция по-прежнему идет по некоему плану. Он сетовал на нехватку танков и что его бомбардировщики не используются ввиду отсутствия истребителей. Люфтваффе полностью господствовали в воздухе, нанося по котлу беспрерывные удары. «Авиация противника весь день бомбит огневые позиции артиллерии, командные пункты, боевые позиции и коммуникации армии», – сообщал штаб 2-й ударной армии 25 сентября. 26-го числа с самолетов Ju-52 был сброшен воздушный десант в лесу западнее Гайтолово. Немецкая артиллерия стреляла днем и ночью. «Благодаря этой стрельбе лесной район в несколько дней был превращен в поле, изрытое воронками, на котором виднелись лишь остатки стволов когда-то гордых деревьев-великанов», – писал Манштейн.
28 сентября Красная армия начала деблокирующий удар с востока силами 2 стрелковых дивизий и 9 танков. Навстречу им с запада атаковала сводная группа солдат из 19-й гвардейской стрелковой дивизии, 294-й стрелковой дивизии и 33-й отдельной стрелковой бригады. Однако почти все танки были сразу же уничтожены, потом по советским войскам открыла мощный огонь артиллерия. Довершили дело «Штуки», появившиеся над полем боя после полудня.
2 октября битва завершилась. В районе между Мгой и Гайтолово были уничтожены 7 стрелковых дивизий, 6 отдельных стрелковых бригад и 4 танковые бригады, 12 тысяч красноармейцев попали в плен. Так, если по состоянию на 10 сентября в составе 2-й ударной армии насчитывалось 55 тысяч человек, 7332 лошади, 1205 автомобилей, 574 орудия и 128 танков, то к 1 октября эти показатели сократились до 34 тысяч человек, 6785 лошадей, 511 автомобилей, 321 орудия и 12 танков.
Тем временем 26 сентября после двухнедельного затишья и получения пополнений советские части начали очередное наступление с запада – на «Невском пятачке». Отдельным подразделениям удалось переправиться на восточный берег, однако вследствие беспрерывных воздушных атак они понесли большие потери и вели бой разрозненными группами. Красноармейцы сумели почти 10 дней удерживать небольшой плацдарм, ожидая подкреплений. Однако после окончательного разгрома 2-й ударной армии этот героизм потерял всякий смысл. 5 октября было дано разрешение на эвакуацию войск с восточного берега Невы. Сталин посчитал, что во всем виноваты бестолковые командующие фронтами.
Для советских ВВС битва за Синявино тоже оказалась нелегкой. Например, 279-я НАД полковника Федора Дементьева была сформирована в конце августа в составе 283-го ИАП и 845-го ИАП. Правда, в ней насчитывалось лишь 13 истребителей Як-7. В 1942 г. штатная численность советского истребительного авиационного полка составляла 20 самолетов и 20 летчиков. Но из-за высоких потерь и недостаточных объемов производства даже такие штаты укомплектовывать не удавалось. Нередко полки воевали на двух-трех истребителях.
В первый же день боевой работы – 27 августа – 279-я ИАД потеряла 4 истребителя, из которых один был сбит своей зенитной артиллерией, два столкнулись в воздухе и один пропал без вести. На следующий день истребители прикрывали свои войска в районе Синявино, осуществив 30 вылетов. В воздушном бою был сбит Як-7 № 1631 лейтенанта Елисеева, который погиб.
29 августа в 11.24 тройка Як-7 из 283-го ИАП вылетела на перехват бомбардировщиков Ju-88. Эта миссия закончилась полным фиаско. Сразу два истребителя были сбиты советской зенитной артиллерией, без разбора стрелявшей как по немецким, так и по своим самолетам. Еще один Як-7 был сбит в воздушном бою. Батальонный комиссар Федулов и старший сержант Лукьяненко выпрыгнули с парашютами, но получили тяжелейшие травмы, а старший лейтенант Рябенко погиб. А во время вылета на перехват немецких бомбардировщиков тройки истребителей из 845-го ИАП пропал без вести еще один Як-7 № 1901 старшего лейтенанта Прокофьева.