Одной из целей KG4 были административные здания в центральной части города. «В вечерний налет крепко досталось району Смольного, – вспоминал Александр Новиков, в тот период командующий военно-воздушными силами Ленинградского фронта. – Я ехал на заседание Военного совета фронта среди дыма и горевших зданий. Кругом грохотало от взрывов бомб и стрельбы зенитных орудий, в небе лихорадочно метались лучи прожекторов. В сеете их вырисовывались темные силуэты домов и дымные шапки артиллерийских разрывов. Картина была фантастическая и угнетающая. На заседание я опоздал. Когда вошел, уже шло обсуждение дел. Все были угрюмы, говорили мало и скупо – в город только что пришла тяжелая весть – гитлеровцы… захватили Шлиссельбург. Ленинград оказался в блокаде». Опытные экипажи KG4 проявили меткость. Была разрушена колхозная гостиница «Дом крестьянина», находившаяся всего в 100 м от Смольного.
В результате первых двух авиаударов в Ленинграде возникли перебои с подачей воды и электроэнергии, перестали ходить трамваи, началась паника среди части населения. «Во время первых бомбардировок у людей (видимо, из любопытства) возникало желание посмотреть на разрушенные дома, – рассказывал автору Олег Кобранов, которому в 1941 г. было 12 лет. – К ним шли буквально толпами. Однако пострадавшие кварталы быстро оцепляла милиция, и всех любопытствующих прогоняли обратно. Вероятно, власти опасались, что начнется паника, поэтому не давали смотреть на мертвые тела и кровь. Уже после первых бомбардировок целых окон в городе не осталось. Смешно смотреть в кино на оконные стекла, заклеенные крестиками. Может быть, в Москве и других городах такое и было, а у нас в Ленинграде – нет! Выбитые окна заколачивали фанерой или затыкали какими-нибудь тряпками».
К началу сентября в составе 2-го корпуса ПВО генерал-майора Михаила Процветкина, защищавшего «город Ленина», имелось 543 зенитных орудия разных калибров. Однако, когда немецкие войска вплотную подошли к городу, многие артиллерийские батареи были переброшены на линию фронта для борьбы с танками. Система наблюдения за воздушным пространством (ВНОС) в ходе отступления практически развалилась, а имевшиеся шесть радиолокационных станций РУС-2 использовались неэффективно. РЛС находились на равнинной местности и могли засекать самолеты, летевшие на высоте не менее 1500 м.
Тут есть смысл немного остановиться на боевом пути KG4, которая в дальнейшем сыграла большую роль в воздушной битве за Ленинград.
Волей военной судьбы именно этому подразделению выпала «честь» первым начать боевые действия против Советского Союза. В ночь на 22 июня He-111 взлетели из Румынии, чтобы сбросить донные мины в гавани Севастополя – главной базы советского Черноморского флота. К этому времени KG4 была в основном вооружена самолетами He-111 модификаций Н-4 и Н-5. Первая отличалась более мощными двигателями Jumo-211F-2 мощностью по 1350 л/с (у обычных He-111H – 1200 лошадиных сил), а также замками наружной подвески бомб весом до 2 тонн. Внутренний бомбоотсек был занят дополнительным топливным баком для увеличения дальности полета. He-111-5 был создан специально для несения фугасной бомбы особой мощности SC2500. В штабном звене еще эксплуатировались более старые самолеты He-111Р. Использование редких модификаций самолетов не было случайностью. Уже во время Битвы над Англией KG4 специализировалась на поражении особо важных целей бомбами крупного калибра, а также минных постановках.
Основная часть KG4 (штаб, 1-я и 3-я группы) прибыла на Восточный фронт только 19 июля. Они разместились на крупной авиабазе Проверен в Восточной Пруссии. Уже через два дня бомбардировщики участвовали в первом массированном налете на Москву. Экипажи имели приказ сбросить бомбы большой мощности (в том числе несколько весом 2,5 тонны) на мосты в западной и северной частях города и другие важные цели. 22 и 26 июля KG4 участвовала еще в двух рейдах на советскую столицу. Во время последнего 65 He-111 сбросили на Москву тяжелые фугасные бомбы и порядка 150 «зажигалок» разной конструкции. Ими были полностью или частично разрушены обувная фабрика, электромашиностроительный завод «Динамо», заводы № 93, 239, ремонтная база Наркомата обороны № 1 и 10 жилых домов.
В конце июля для минирования фарватеров на Балтийском море была привлечена уже зарекомендовавшая себя на Северном, Средиземном и Черном морях II./KG4 майора Готтлиба Вольфа. Ее экипажи имели богатый опыт минных постановок у восточного побережья Англии, портов Александрии, Тобрука, в Суэцком канале и возле Севастополя.
Согласно первоначальным планам, вскоре после этих миссий KG4 должна была уже в августе вернуться во Францию для продолжения действий против Великобритании. Отправка на Восток считалась временной. Но в тот период стало ясно, что операция «Барбаросса» затягивается и развивается не по сценарию Гитлера. Германское командование решило сконцентрировать против Советского Союза максимум сил. Поэтому «командировка» KG4 затянулась на неопределенный срок.
6 августа KG4 была переброшена поближе к линии фронта на аэродром Коровье Село (в районе Пскова). Отныне «спецы» стали привлекаться и к «обычным» миссиям. He-111 оказывали непосредственную поддержку наступающим войскам группы армий «Норд». Они сбрасывали осколочные бомбы большого калибра на позиции советских войск, транспортные колонны и линии обороны, совместно с пикирующими бомбардировщиками Ju-88A из KG77 наносили удары по железной дороге Москва – Ленинград. He-111H-4/Н-5, которыми была оснащена KG4, не имели внутренних бомбовых отсеков, поэтому подвеска мелких бомб SC50 и SD70 была невозможна.
29 августа девятка He-111 из I./KG4 во главе с командиром группы гауптманом Клаусом Нёске участвовала в атаке советских судов, прорывавшихся из Таллина в Кронштадт. Бомбардировщики появились над Финским заливом после полудня. Они обнаружили группу из примерно 30 судов, после чего один за другим начали снижаться и заходить на цели, атакуя их с малой высоты. Лейтенант Зигфрид Ротке сбросил бомбы на уже поврежденный пароход «Вторая пятилетка». Над кормой корабля водоизмещением 4 тысячи тонн взметнулся огромный столб огня. Вода хлынула в машинное отделение, ломая переборки. Через несколько минут он ушел под воду в 4 милях от островка Родшер. Всего же самолеты I./KG4 потопили тогда три судна общим тоннажем 6 тысяч тонн и еще три повредили. С начала сентября главной целью KG4 на длительный период стал Ленинград.
«Это была душераздирающая трагедия»
В ответ на первые бомбардировки города ВВС КА нанесли новые удары по немецким авиабазам. На рассвете 9 сентября смешанная группа в составе 3 Ил-2 из 175-го ШАП, 6 ЛаГГ-3 из 157-го ИАП и 4 МиГ-3 из 15-го ИАП совершила налет на аэродром Сиверская. Несмотря на ранний час, при подходе к цели группа была встречена ураганным зенитным огнем и не смогла выполнить атаку организованно и с малой высоты. Тем не менее 15 вражеских самолетов посчитали уничтоженными, при потере 2 Ил-2, один из которых пропал без вести, второй совершил вынужденную посадку на брюхо на своей территории. По немецким данным, был поврежден (20 %) только один Bf-109F-4 из S1./JG54. Кроме того, ЛаГГ-3 лейтенанта Ивана Лагутенко в районе Красногвардейска был подбит парой Bf-109. На горящем истребителе летчик совершил вынужденную посадку в Пушкине.
Интересно, что у противника заявка на эту воздушную победу отсутствует. Ранним утром отличились только лейтенант Отто Финцент из 3./JG54, сбивший Ил-2, и оберлейтенант Хохаг фон Бюлов из 9./JG54, на счету которого был И-16.
В 19.26 6 ЛаГГ-3 из 44-го полка вторично вылетели для удара по аэродрому Сиверская. «При подходе к аэродрому, выйдя из группы вперед и обнаружив на северной окраине аэродрома 8 самолетов и на южной окраине 4 самолета противника, произвели по ним две атаки, – сообщала оперативная сводка. – Остальные самолеты ЛаГГ-3 прикрывали атаку, патрулируя над аэродромом, и наблюдали, как в результате атак семь стоящих на земле самолетов противника загорелось. Тип самолетов из-за наступавшей темноты определить не удалось. В момент отхода от аэродрома группа наших самолетов была атакована 4 Me-109. Атакой наших четырех ЛаГГ-3 самолеты противника были отогнаны и ушли в облачность». А вот вылет 7 И-153 из 195-го ИАП и 3 ЛаГГ-3 из 157-го ИАП на очередную атаку аэродрома Липки закончился провалом. В районе Тосно группа была обстреляна зенитками, рассредоточилась, да так, что никто из летчиков уже не смог найти друг друга. В итоге, покружив в небе, все машины вернулись на базы.
Зато отличились пилоты ЛаГГ-3 из 5-го ИАП ВВС КБФ. Капитан Никитин и старший лейтенант Руденко сбили Ju-88A-5 W.Nr. 4411 из 7-й эскадрильи KG1 «Гинденбург». А армейский 7-й ИАП сбил еще один «Юнкере» – Ju-88A-5 W.Nr. 2202 из 8./KG1. Причем воздушная победа была записана на счет всех 14 пилотов (по 1/14), которые участвовали в этом результативном вылете!
В тот же день в 16.15 семерка ЛаГГов из 44-го ИАП во время патрулирования над Красным Селом и Урицком вела бой с двумя Me-109, по итогам которого лейтенантам Зараменскому и Савушкину был записан один сбитый мессер. Это был Bf-109F-2 W.Nr. 9602 «RL+ІВ» командира 5./JG54 гауптмана Хуберта Мютериха. Немецкий пилот попытался совершить вынужденную посадку, но, вероятно, не справился с управлением и разбился. Мютерих, награжденный Рыцарским крестом и имевший на своем счету 43 победы, погиб. С определением типов немецких самолетов по-прежнему наблюдались большие трудности, например, некоторых из них опознали просто как «бипланы с выпущенными шасси».
Собственные потери советской авиации составили 5 машин: 2 И-16, 2 Ил-2 и 1 МиГ-3. Тяжелой потерей стала гибель командира звена 5-го ИАП ВВС КБФ старшего лейтенанта Михаила Багрянцева. Его ЛаГГ-3 после боя с «Мессершмиттами» упал в 1 км от деревни Владимировка. К тому моменту флотский летчик успел одержать несколько побед, в том числе 19 июля на И-16 протаранил Ju-88, после чего благополучно совершил вынужденную посадку и был награжден орденом Ленина. С большой долей вероятности можно утверждать, что Багрянцев стал жертвой лейтенанта Макса Остермана из 7./JG54, который в 17.25 (по берлинскому времени) сбил «И-18».