«В одну светлую лунную ночь, когда мы могли хорошо различать как реку и города, так и суда на реке, я летел на высоте около 200 м над Волгой, – вспоминал один из пилотов 2-й эскадрильи. – Мне удалось „положить” две бомбы по 250 кг вблизи от одного судна, правда, без какого-либо видимого результата. Разрывы снарядов русской легкой и средней зенитной артиллерии были далеко позади меня, без попаданий. При очередном заходе я приказал своему штурману обстрелять из бортового пулемета цель впереди по курсу, в то время как я пытался сбросить другие две бомбы. Это было роковой ошибкой, потому что я представлял для русских весьма хорошую цель. Так и случилось: мы получили попадание по полной программе. Радист закричал: „Рули управления снесло! Нет, они вроде бы опять здесь!” Несмотря на весьма опасную ситуацию, мы расхохотались. Счастливый случай оставил нашу машину управляемой. Нам удалось выкрутиться, и я поднялся на высоту 4000 м». После шести часов полета «Хейнкель» благополучно приземлился в Курске. Затем в ходе осмотра в левом руле была обнаружена дыра диаметром 60 см, а фюзеляже – множество мелких осколочных пробоин.
30 июля около 21.00, когда летний день клонился к закату, шедшие рейсом из Астрахани пассажирские пароходы «Вячеслав Молотов» и «Михаил Калинин» причалили к пристани Владимировка (Ахтубинск). Пассажиры спешно выходили на причал, на их место садились новые. Кроме того, к судам прицепили баржи с солдатами, направлявшимися на фронт. Около 22.00 пароходы отдали швартовы и продолжили путь вверх по течению. Солнце скрылось за горизонтом, и в реку постепенно окутывала тьма. Все знали, что в это время над Волгой появляются немецкие самолеты, поэтому в 22.45 было принято решение встать на якорь около берега, поросшего ивами, и замаскироваться. Верхние палубы кораблей были закиданы ветками, что давало надежду оказаться не замеченными с воздуха. Пассажиров высадили на берег, вахтенные матросы и солдаты в баржах напряженно наблюдали за звездным небом. И вскоре опасения подтвердились.
После 23.00 с запада послышался нарастающий гул авиационных моторов, хотя разглядеть сами силуэты бомбардировщиков не удавалось. Все замерли в страхе, надеясь, что пронесет. И действительно, гул стал постепенно стихать. Но тут произошло неожиданное. Прямо с парохода «Вячеслав Молотов» в небо взвилась сигнальная ракета, ярко осветив степные окрестности и притаившиеся у берега суда. Одновременно с этим вторая ракета взвилась с берега рядом с «Калининым»! Тут же началась паника, сидевшие на берегу пассажиры бросились в рассыпную подальше от кораблей, солдаты начали спешно хватать оружие, готовясь к бою. Через несколько минут послышался свист падающих бомб и грохот взрывов. В небо взметнулись водяные столбы и огненные султаны, пароходы осыпали комья грязи. После этого солдаты отчетливо увидели на фоне звездного неба темный силуэт еще одного бомбардировщика, заходящего в атаку с юго-запада. Часть бойцов открыла беспорядочный огонь из винтовок и автоматов, но самолет упорно шел на «Михаила Калинина», и вновь послышался леденящий кровь вой падающих бомб. На сей раз взрывы подняли тонны воды за кормой судна, окатив ею палубы и военную баржу. Одновременно второй самолет сбросил бомбы рядом с «Молотовым».
Не дожидаясь нового захода, капитан «Михаила Калинина» приказал поднять якорь и, едва тот оторвался от речного дна, дал полный вперед, отваливая от берега. В то же время командир воинской части собрал группу бойцов с противотанковыми ружьями и, перебравшись с ними на верхнюю палубу парохода, приказал занять удобную позицию для стрельбы. И вот вновь послышался нарастающий гул моторов и появился силуэт самолета. Солдаты, а их было тридцать человек, подняли стволы ружей вверх и, замерев, следили за его приближением. Главное было не сорваться и не начать палить вразнобой. И вот в момент, когда уже были отчетливо видны широко раскинувшиеся крылья и два работающих мотора, командир прокричал: «Залп!» И тут случилось невероятное: из брюха бомбардировщика сверкнуло пламя, и через секунды он вспыхнул в ночном небе, как факел, после чего резко повернул на запад и стал стремительно удаляться, оставляя за собой едва различимый шлейф дыма…
«В 21.50–02.40 противник одиночно и группами в 2–5 самолетов типа Хе-111 и Ю-88 с высоты 100–500 м бомбил и минировал р. Волга на участке Камышин, Антиповка. Дубовка, Ерзовка, Красноармейск, Енотаевка, Астрахань, – сообщает журнал боевых действий 102-й ИАД ПВО за 31 июля. – Всего сброшено до 140 ФАБ-50 и ФАБ-100, подожжена одна баржа в районе Дубовки. Подверглись обстрелу с бомбометанием Котлубань, Солодники, Черный Яр». Пароходы «Вячеслав Молотов» и «Михаил Калинин» не получили во время этого налета серьезных повреждений. Воинские части потеряли убитым одного пулеметчика, которого похоронили ранним утром прямо на берегу.
Отметим, что, по советским данным, в ночь на 30 июля в районе озера Цаца произвел вынужденную посадку Ю-88. Кроме того, сторожевой катер ПК-74 (командир лейтенант В. И. Мичурин), который конвоировал караван нефтеналивных барж, отразил зенитным огнем три атаки одиночного Ю-88. По докладу командира, «Юнкерс» был сбит огнем из пулемета ДШК, а потом из воды были подняты фрагменты хвостового оперения и плоскости. По немецким данным, во время возвращения из рейда над Волгой пропал без вести в районе Сталинград – Качалинская Ju-88A-4 W.Nr. 2011 «L1+BT» (пилот фельдфебель Хельмут Буллкер) из 9-й эскадрильи «противокорабельной» LG1.
Первые серьезные потери у люфтваффе были отмечены в ночь с 30 на 31 июля, когда их бомбардировщики получили задачу атаковать плавсредства и корабли на Волге («Schiffsziele Wolga»). После взлета Не-111Н-6 из 7./KG55 упал и взорвался всего в 6 км от аэродрома Артемовск. Все 5 летчиков экипажа фельдфебеля Ило Эвендта погибли. Еще один Не-111H-6 W.Nr. 7382 «G1+AP» (командир экипажа штурман фельдфебель Мартин Валлрабенштайн, пилот унтер-офицер Вальтер Йон) из 6-й эскадрильи KG55 вылетел с аэродрома Краматорск, но на свою базу не вернулся. Весь экипаж бомбардировщика с тех пор считается пропавшим без вести. Также в ходе атаки кораблей на Волге, севернее Сталинграда, зенитным огнем был поврежден Не-111Н-6 W.Nr. 7164 «1G+DR» лейтенанта Карла Бёренфёнгера из 7./KG27. Самолет перетянул линию фронта, но до своего аэродрома долететь так и не смог. «Хейнкель» упал на землю в районе деревни Островерховка, в 18 км южнее Харькова, и весь его экипаж погиб. В ту же ночь на аэродром в Курске не вернулся и Не-111Н-6 W.Nr. 4292 «1G+DK» лейтенанта Зигфрида Шульца из 2-й эскадрильи KG27. Во время возвращения из рейда над Волгой в 20 км западнее г. Богучар он был атакован ночным истребителем. После этого летчики сообщили, что выпрыгивают на парашютах. Затем выяснилось, что два члена экипажа – Шульц и бортрадист унтер-офицер Альберт Гейзенбергер – погибли, а дальнейшая судьба двух других – штурмана обер-ефрейтора Зигфрида Панниера и борт механика обер-ефрейтора Вильгельма Шторка – осталась неизвестной. По советским данным, в эту ночь немецким бомбардировщикам удалось потопить в районе Каменного Яра буксирный пароход «Бирючья Коса» и нефтеналивную баржу «Осетия». В том же районе подорвался на мине и затонул буксирный пароход «Казанка».
Отметим, что упомянутый выше Не-111H-6 W.Nr. 7382 «G1+AP» совершил вынужденную посадку на советской территории. Впоследствии останки бомбардировщика были доставлены в Сталинград и выставлены на всеобщее обозрение на площади напротив Центрального универмага. Там этот самолет и пролежал в течение всей битвы, став героем многочисленных фотографий, легенд, а потом и художественных фильмов!
В ночь на 1 августа немцы минировали участок Камышин– Красноармейск. Экипаж Не-111 «1G+CR» из 7-й эскадрильи в ходе боевого вылета над Волгой обнаружил и атаковал нефтекараван, идущий вверх по течению. В результате прямых попаданий две баржи водоизмещением 250 и 800 тонн вспыхнули и затонули. В действительности в районе Сталинграда были потоплены буксирный пароход «Сталинец» и деревянная баржа с грузом 5000 ящиков мин и 100 станковых пулеметов.
А утром был совершен налет на пристани в Камышине, на которые было сброшено 23 фугасные бомбы. В результате было разрушено 17 жилых домов, убито и ранено 13 человек. Также бомбежкам подверглись Панфилово (убито 2 и ранено 3 человека) и Антиповка (повреждена пристань и 1 жилой дом). Во время боевого вылета на атаку кораблей на Волге был подбит и упал в районе Артемовска, не дотянув 50 км до аэродрома в Краматорске, Не-111Н-6 фельдфебеля Пауля Риттера из 8./KG55. При этом сам Риттер успел выпрыгнуть на парашюте, остальные же члены экипажа бомбардировщика погибли. Таким образом, в течение суток люфтваффе потеряли сразу четыре охотника за кораблями.
В ночь на 2 августа советские посты ВНОС зафиксировали 58 пролетов бомбардировщиков над Волгой, продолжавшихся в период с 22.45 до 02.30. В 23.45 был совершен налет на Солодовники, в результате которого прямыми попаданиями была уничтожена пристань и сгорело 3 здания, было убито и ранено 6 человек. По немецким данным, экипаж Не-111 «1G+CR» снова провел удачный рейд над рекой, сообщив о потоплении двух крупных речных судов водоизмещением 800 тонн каждое. После чего благополучно вернулся на аэродром Курск. Таким образом, только в течение двух дней жертвами этого самолета стали четыре судна. В действительности в районе Бабаевского переката был потоплен грузопассажирский пароход «Х лет „Комсомольской правды“» (по другим данным, подорвался на мине). Судно пошло под воду так быстро, что все пассажиры и члены команды погибли. Лишь капитану А. В. Семикову чудом удалось спастись. В этом же районе подорвался и затонул бронекатер № 22 Волжской военной флотилии. Кроме того, в районе Дубовки была потоплена грузовая деревянная баржа, грузопассажирский теплоход «Петр Чайковский» погиб на мине у Верхне-Воловьевого острова (в районе Владимировки), а паровой баркас «Ленправда» подорвался на Верхне-Каменоярском перекате.
В этой обстановке у многих речников стали сдавать нервы. Опасаясь гибели, десятки матросов бежали с судов во время стоянок в городах, капитаны нередко затягивали выход в рейс под предлогом «дополнительного ремонта» и других причин. В связи с этим Наркомату речного флота пришлось ввести на судах должность комиссара. В его обязанности входило вести политическую работу среди судовых команд и контролировать выполнение капитаном инструкций вышестоящего начальства.