йтенанта Вершинина из 788-го ИАП. А в 18.30–19.00 патрулировавшие над тракторным заводом 4 «Харрикейна» были атакованы большой группой вражеских истребителей, которые сбили два из них. Летчики спаслись на парашютах. Итог дня получился печальным: 7 потерянных истребителей и 3 погибших летчика и ни одной победы. «Самолеты противника пиратскими действиями исподтишка со стороны солнца охотятся за нашими истребителями» – так описывал немецкую тактику журнал боевых действий 629-го ИАП. Летчики ПВО, большинство из которых подолгу служили на тыловых аэродромах и привыкли только гоняться за одиночными самолетами-разведчиками, естественно, оказались совершенно не подготовлены к маневренным воздушным боям с вражескими истребителями, не знали их тактики и особенностей, поэтому, как правило, становились легкой добычей даже для начинающих пилотов Bf-109. Поэтому такие полки, оказавшись во фронтовых условиях, к тому же не на самой «свежей» матчасти, порой могли «сгореть» даже быстрее, чем обычные. Впрочем, в некоторых случаях опытные пилоты И-16 оказывались даже в лучшем положении, чем их товарищи. «Стали в правый вираж и так ходили до конца патрулирования», – описывали стандартную тактику уклонения от боя с мессерами летчики 629-го ИАП. «Ишаки» за счет своей уникальной маневренности имели очень маленькое время горизонтального виража, и, если пилоты вовремя перестроились на него, угнаться за ними было просто невозможно.
«В основном молодые и фанатичные коммунисты»
У Хрущева и Еременко было совсем немного времени, чтобы погоревать о недавних поражениях и погадать, где противник нанесет следующий удар. Уже на рассвете 15 августа в небе снова появились «Штуки», которые на сей раз с воем сирен обрушились на позиции 4-й танковой армии в секторе между Клетской и Песковаткой. В 05.30 немцы перешли в наступление и быстро прорвали фронт, а штаб армии сразу же потерял связь с подчиненными подразделениями. «Причины потери связи состоят в том, что никем не были руководимы соединения в отношении перемены командных пунктов, – говорится в журнале боевых действий Сталинградского фронта. – Каждый перемещался куда хочет и как хочет, при этом никому не докладывая». На следующий день вопреки приказу Еременко любой ценой удержать плацдарм на западном берегу Дона и контратаковать прорвавшегося противника «перемещение» превратилось в паническое бегство. Из девяти стрелковых дивизий, входивших в состав 4-й танковой армии, три были полностью разгромлены, одна окружена, остальные в беспорядке отходили, подвергаясь постоянным ударам авиации. Так, бойцы 39-й гвардейской и 18-й стрелковых дивизий пытались окопаться на возвышенностях на западном берегу Дона. Однако в 13.00 появилось 50 немецких танков, а потом со стороны солнца послышался ужасающий вой сирен пикирующих Ju-87. Вскоре солдаты, забыв об известном приказе (да и контролировать его выполнение там было некому), бросили все тяжелое вооружение и технику и в полном хаосе побежали к реке.
Тем временем переправы через Дон тоже в течение всего дня подвергались массированным налетам. «Авиация противника группами от б до 12 самолетов типов Ю-87, Ю-88 и „Хеншель-126” в течение всего дня вела усиленную бомбардировку переправ Трехостровская, Вертячий, – говорится в журнале боевых действий 1264-го ЗенАП. – В 18.30 2-й батареей сбит один Me-109, который упал в районе Трехостровская на правом берегу р. Дон». Уже к вечеру немецкие танки вышли к Дону на участке Трехостровская – Малокабатовский – Вертячий, а 4-я танковая армия разрезана на две изолированные части. Сам 1264-й зенитно-артиллерийский полк тоже неожиданно оказался на передовой, в сумерках 2-я батарея была обстреляна форсирующими реку немецкими разведгруппами из 16-й танковой дивизии, вследствие чего были ранены 3 бойца и выведены из строя 2 автомашины. Зенитчики лишь в последний момент смогли снять орудия с позиций и уехать в сторону Качалинской.
После этого 1264-й ЗенАП ночью передислоцировался к другой переправе – в районе села Нижнее Акатово. К моменту прибытия вся местность там уже была изрыта воронками, повсюду стояли горевшие грузовики и разбитые подводы.
А едва к 10 часам зенитчики успели оборудовать новые огневые позиции, как в солнечном небе снова послышался вой сирен, после чего на западный берег Дона и переправу посыпались бомбы. Вскоре после «Штук» появились бипланы Hs-123 (бойцы снова приняли их за Hs-126, на Сталинградском направлении этими устаревшими бипланами был вооружен был только 7./Schl.Gl, и количество боеспособных машин в нем никогда не превышало 8–9 самолетов), после них Ju-88 и т. д. А уже в полдень, когда батареи расстреляли весь оставшийся запас снарядов, вокруг позиций начали рваться мины и снаряды, потом послышалась и пулеметная стрельба. Это был передовой отряд 384-й пехотной дивизии, который с ходу форсировал Дон и ворвался в Нижний Акатов. После 14.00 зенитчикам пришлось снова прицеплять свои 37-мм орудия к грузовикам и выдвигаться на север. В пути к станции Качалинской осколком ранило военкома полка батальонного комиссара Большова. После этого 1264-й ЗенАП занял позиции в районе хуторов Широково и Фастово и надолго осел там.
Результатом операции для немцев стал захват почти всей малой излучины Дона южнее Иловли, а в качестве трофеев им досталось 12 835 пленных, 47 танков и 252 орудия. «В основном молодые и фанатичные коммунисты» – так охарактеризовал одну из плененных групп разведотдел 6-й армии. При этом 6-я армия на сей раз понесла минимальные потери. К примеру, 16-я танковая дивизия за 15 августа потеряла 21 человека убитым и 79 ранеными, а 3-я моторизованная – 2 человека убитыми. А общие потери армии составили 239 убитых и пропавших без вести, свыше 1100 раненых и всего 6 танков. Ну а Паулюс, довольный исходом сражения, 16 августа издал армейский приказ о наступлении на Сталинград, который в целом соответствовал его прежним замыслам, только с измененными датами. В те дни, когда в донских степях стояла невыносимая жара, солдаты, словно в пустыне, мучились от жажды и туч пыли, напоминавших песчаные бури, им казалось, что для вермахта нет ничего невозможного, а там – в городе, до которого оставалось 50 км, они вскоре будут праздновать долгожданную победу над Советами. Никто и подумать не мог, что для 6-й армии наступят времена, когда воды будет в избытке, а вот всего остального не станет вовсе…
Впрочем, не все было так благополучно, как хотелось Паулюсу. Полностью отбросить русских за Дон не удалось, утомительные зачистки и борьба с плацдармами отнимали много сил и времени, а многие подразделения были измотаны и ослаблены. Например, боеготовность 100-й егерской дивизии сократилась до 28 %, 76-й пехотной дивизии – до 42 % и т. д. И хотя главная ударная сила – 14-й танковый корпус – сохранил уровень боеготовности 70 %, последний бросок к Волге приходилось постоянно откладывать.
Советская авиация в эти дни не оказывала серьезной поддержки своим войскам. Эффективные воздушные атаки проводились только в темное время суток, благо у противника не было ночных истребителей. Так, в ночь на 15 августа 24 советских самолета бомбили немецкие части в районе Голубинской. «С 0.00 до 1.00 ночи расположение 44 I.D. подверглось бомбардировке осколочными и зажигательными бомбами» – так отражен этот налет в сводке 51-го армейского корпуса. Днем 15 августа было выполнено суммарно 125 вылетов, но в воздух поднималось только 53 самолета. На следующий день 8-я воздушная армия смогла задействовать только 81 самолет, но некоторые летчики поднимались в воздух по нескольку раз, поэтому общее число вылетов составило 214. «Сталинские соколы» доложили о 9 воздушных боях и 3 сбитых Me-109.
О том, как именно строилась боевая работа полков в этот период, свидетельствует хроника того же 6-го ИАП. 15 августа летчики дважды группами по 3 истребителя вылетали на сопровождение штурмовиков в районе Ореховский – Клетская совместно с 929-м ИАП. Во время первой миссии пилоты Ил-2 потеряли ориентировку и не нашли цель, а в ходе второй уже пара Як-7 преждевременно вернулась из-за того, что у одного самолета не убралась левая нога, а у второго закипело масло. В итоге только один Як-1 вместе с пятеркой Яков 929-го полка вел бой с парой мессеров, закончившийся безрезультатно. После этого почти вся матчасть 6-го ИАП вышла из строя, и в следующие дни он действовал «индивидуально», зато с использованием сразу двух аэродромов – Пичуга и Верхняя Ахтуба (восточнее Сталинграда). Утром 17 августа старший лейтенант Иван Пишкан в одиночку сопровождал штурмовики в район Нижнего Акатова, вылетев из Пичуги, а в 17.45 он же повторил задание, но уже стартовав из Верхней Ахтубы. А вот младший лейтенант Александр Карасев в этот день «отличился» тем, что при взлете врезался в У-2, разбив и его и свой Як-1. Кроме этого, было потеряно 2 Як-1 из 43-го ИАП: старший лейтенант И. И. Кобылецкий был сбит над своим аэродромом, тяжело ранен, но спасся, выпрыгнув с парашютом, а сержант В. И. Бережной не вернулся из боевого вылета.
У немцев был сбит BM09F-4 W.Nr. 8582 из 9./JG3, но его пилот фельдфебель Курт Броше спасся, выпрыгнув с парашютом.
Утром 18 августа пара истребителей снова сопровождала Ил-2 к Нижнему Акатову, а вечером аналогичное задание выполнялось уже одиночным Як-1. На следующий день, снова получив отремонтированную матчасть, 6-й НАЛ смог осуществить 10 вылетов, в основном на сопровождение разведчика Пе-2 в разные сектора фронта. Но повышение боеспособности снова оказалось коротким. В 05.10 20 августа группа в составе 2 Як-1 и 4 Як-7 опять эскортировала штурмовики к Нижнему Акатову. В 05.35 в районе Котлубани истребителям пришлось вступить в бой с четверкой Bf-109, в котором также участвовал 254-й ИАП. В результате младший лейтенант Карасев сбил два мессера, одержав свои 4-ю и 5-ю личные победы, а старший лейтенант Чижов – один. В этом бою были подбиты самолеты сержантов Чепурко и Балашова. Первый совершил вынужденную посадку на центральном аэродроме Сталинграда, второй в районе Малой Россошки. В районе совхоза имени Кирова был сбит Як-1, молодой летчик, сержант В. Л. Доценко, погиб.