«На Волге, она еще проглядывается сквозь завесу взрывов, закрыв полнеба, поднимается гигантский фонтан огня, – вспоминала зенитчица Матвеева. – Пламя рвется ввысь, там закручивается клубами, выпускает черный дым. Пламя разлетается в стороны. Пламя падает в реку. Пламя лижет воду, жрет ее, и широкая лента огня течет по Волге. Я обомлела – горит Волга! Все горит – земля, небо, вода. В этом пожарище сновали девочки-медсестры, они на носилках выносили раненых из боя на переправу и сами падали под обстрелом. Криков уже не было слышно от залпов орудий. Раненые прыгали с пятых этажей, потому что дома рассыпались от взрывов… Чтобы не задохнуться от дыма, зенитчики брали у санинструкторов вату, смачивали в нашатырном спирте и подносили к носу. Орудия накалялись докрасна. Бойцы макали в Волгу мешки и так остужали орудийные стволы». «Центральная часть города объята пламенем невероятно больших масштабов, – описывал происходящее председатель городского комитета обороны Алексей Чуянов. – От перегрева воздуха и сотрясений поднялся небывалой силы ветер, он удлиняет огненные крылья пожаров, и теперь кажется, воспламеняется небо и все пространство – от горизонта до горизонта».
Во всех районах вышла из строя телефонная связь, прекратилась подача электроэнергии. Умолкли даже громкоговорители, монотонно талдычившие: «Граждане! Воздушная тревога!» В центре города, застроенном новыми многоэтажными зданиями, пожары приняли гигантские размеры. Благодаря сильному ветру и жаркой погоде огонь, горевший над одним зданием, соединялся с соседним огнем, возникали огненные смерчи, и в результате горели целые улицы. Пламя перебрасывалось с дерева на дерево, врывалось в квартиры, на лестничные площадки, мгновенно выжигая все на своем пути, перепрыгивало с крыши на крышу. Пылал даже асфальт! В центре города, пытаясь спастись от пламени, люди прыгали с верхних этажей, вылезали на балконы и карнизы, висли на водосточных трубах, но смерть настигала их и там. Пожарные машины поначалу еще пытались бороться с огнем, но из-за нехватки воды и многочисленных завалов на улицах их действия оказались совершенно бесполезными.
Когда стемнело, огненное зарево было видно за 150 км от Сталинграда, его наблюдали жители Эльтона, Горной Пролейки и Каменного Яра. Немцы тоже были впечатлены. «В сумерках я продвинулся на 14 км, затем провел ночь на открытом месте на фоне невероятного дыма и пламени, освещавшего Сталинград, – писал командир 9-й зенитной дивизии люфтваффе генерал-майор Пиккерт. – Фантастический пейзаж в лунном свете».
288-я ИАД в этот день впервые действовала всеми четырьмя полками, осуществив 59 вылетов на прикрытие Сталинграда. Летчики провели 5 воздушных боев и заявили о 5 сбитых самолетах (4 Me-109 и 1 До-217). В частности, лейтенант Салкисов из 900-го ИАП сбил мессер в районе Разгуляевки, его однополчанин лейтенант Борисов – в районе Воропоново, а лейтенант Захаров из 12-го ИАП в районе Верхней Ахтубы. Потери дивизии составили 8 истребителей, из которых половина пришлась на дебютировавший 900-й ИАП. Старший лейтенант, штурман полка В. Р. Бережной пропал без вести. Истребитель лейтенанта И. П. Сапарова из этого же полка был подбит в воздушном бою, при попытке совершить аварийную посадку на аэродроме Верхне-Погромное он потерпел катастрофу. Пилот погиб. Не вернулся с боевого задания «Харрикейн» младшего лейтенанта М. Г. Гашкова из 287-го ИАП. Часть остальных летчиков, в том числе пропавших днем ранее, впоследствии вернулись в часть без самолетов. Как видно из локализаций воздушных побед и потерь, немецкие истребители активно действовали над восточным берегом Волги вплоть до Капустина Яра.
102-я ИАД была значительно ослаблена во время интенсивной боевой работы за предыдущий день, поэтому выполнила всего 27 вылетов. Летчики 788-го ИАП заявили о 6 сбитых самолетах при 1 потерянном Як-1.
Отметим, что именно налеты, состоявшиеся 24 августа, стали первыми, которые привели к серьезным разрушениям и жертвам в городе. «Сегодня Сталинград очень пострадал от бомбежки и возникших от нее пожаров, – сообщали Сталину в коллективной шифрограмме командующий Сталинградским и Юго-Восточным фронтами генерал Андрей Еременко, член Военного совета Никита Хрущев, представитель Ставки Георгий Маленков и начальник Генштаба генерал Александр Василевский. – Полностью выгорел центр города, сгорели здания обкома, телеграфа, дом советов, дом прокуратуры, типография областной газеты, дом обороны и много жилых кварталов, пожары продолжаются. От бомбежки пострадали заводы: на заводе „Баррикады” – шесть цехов, на заводе СТЗ – три цеха и подожжены нефтехранилища, на заводе „Красный Октябрь” – три цеха. Пожары приняли широкие размеры потому, что город в основном деревянный и имеет очень скученные застройки. В связи с захватом 23.8 противником поселка Рынок (2 км севернее Сталинграда), где происходит основной водозабор воды, город остался без основного источника водоснабжения». Товарищи попросили у вождя санкцию на эвакуацию наиболее ценного оборудования с крупных предприятий и создание специальной комиссии для оказания помощи пострадавшему населению. Кроме того, в тот же вечер было принято запоздалое решение о вывозе всех женщин и детей из Сталинграда на восточный берег Волги. А вот осадное положение в городе, несмотря на то что враг уже в буквальном смысле стоял у ворот, было введено только через сутки.
Потери люфтваффе в этот день составили 5 самолетов и 2 летчика. Bf-109G-2 W.Nr. 14161 унтер-офицера Густава Перля из 2./JG53 пропал без вести после воздушного боя с ЛаГГ-3 севернее Сталинграда. Также пропал без вести Bf-109E-7 W.Nr. 6392 «желтая M» фельдфебеля Ханса Берувки из З./Schl.Gl. Советские истребители сбили Bf-109F-4/R-3, но его пилот командир 2./JG3 обер-лейтенант Эрвин Стражницки выпрыгнул с парашютом. Также повезло ефрейтору Хейнцу Дрефалю из 2./Schl.Gl. Его Bf-109E-7 W.Nr. 5233 был сбит зенитным огнем, а раненый летчик был спасен и отправлен в госпиталь. Также, очевидно, зенитным огнем был сбит еще и Hs-123A-1 W.Nr. 0859 из 7./Schl.Gl.
Рихтхофен пролетел над Сталинградом утром 25 августа, чтобы посмотреть на результаты налетов. «Город разрушен и стоит без каких-либо дальнейших целей для бомбардировки», – подытожил он у себя в дневнике. Тем не менее налеты на Сталинград продолжились с рассвета до позднего вечера. Бомбардировщики действовали группами по 15–30 самолетов на высоте 4000–5000 м и под прикрытием истребителей. I./KG100 трижды бомбили город и его окрестности. Так, гауптман Бётхер совершил первый вылет в 03.40–06.08, сбросив на железнодорожный вокзал 2 фугасные бомбы. Затем в 11.51–13.46 целью был обозначен сам Сталинград («Stadt Stalingrad»), a во время вечернего вылета экипаж Бётхера сбросил тяжелую осколочную бомбу SD 1400 на позиции советских войск к югу от города.
Немецкие экипажи практически не встречали противодействия. «439, 629, 572, 651, и 926 ИАП вылетов не производили, – сообщал журнал боевых действий 102-й ИАД ПВО. – После воздушных боев производили ремонт материальной части». На прикрытие Сталинграда вылетал только 788-й ИАП, но и тот ограничился 6 вылетами, которые прошли без встреч с противником. При этом без потерь в полку не обошлось – при взлете с аэродрома Бекетовка в аварии своего Як-1 погиб лейтенант А. П. Шалатов. Получилось, что дивизия, вроде как и предназначенная для противовоздушной обороны города, израсходовала все силы на бои на подступах к нему (выполняя роль фронтовой авиации), а когда немцы действительно взялись за главный охраняемый объект, отражать налеты стало нечем…
А вот 288-я ИАД, несмотря на тяжелые потери последних дней, смогла выполнить 53 вылета на прикрытие Сталинграда (летало 22 самолета), из которых 25 пришлось на 12-й ПАП, 14 – на 287-й ПАП, 8 – на 4-й ПАП и 6 – на 900-й ПАП. Отличились летчики 12-го полка: его командир майор Логвинов, младший лейтенант Урусов, лейтенанты Смелый и Захаров сбили по одному «Мессершмитту». Немцы подтверждают потерю двух истребителей: Bf-109F-4 W.Nr. 13247 и Bf-109G-2 W.Nr. 13447 «белая 1+1». Их пилоты фельдфебель Альдемар Матцдорф из 8./JG3 и фельдфебель Карл Явурек из 4./JG52 были объявлены пропавшими без вести, но позже оба вернулись в свои части. Зенитным огнем был сбит Ju-88A-4 W.Nr. 5540 из 6-й эскадрильи KG76, но его экипаж (пилот унтер-офицер Карл Столль) тоже в полном составе вернулся к своим. Пропал без вести в неустановленном районе Ju-88A-14 W.Nr. 14-4120 «9K+AD» из St.III./KG51, но через неделю экипаж обер-лейтенанта Ханса Рихтера тоже в полном составе вернулся в свою часть.
288-я ИАД в воздушных боях потеряла 8 истребителей. Особенно болезненной была гибель 23-летнего младшего лейтенанта Петра Тильченко из 287-го ИАП. Ранее воюя в составе 753-го ИАП под Воронежем, летчик в период с 6 по 24 июля одержал 7 личных и 3 групповые победы, в том числе 10 июля он сбил сразу 3 Me-109. И хотя большинство побед Тильченко, как и всего полка, не находит подтверждений, летчик вполне мог стать известным асом. После расформирования разбитого 753-го ИАП он был переведен в 287-й ИАП, в составе которого и оказался на берегах Волги. В этот роковой день истребитель младшего лейтенанта Тильченко был сбит в 15 км восточнее аэродрома Верхне-Погромное, пилот не успел покинуть горящую машину и погиб. Старший сержант В. Ф. Зубарев из 900-го ИАП «не вернулся с боевого задания».
Боеготовность 288-й ИАД после четырех дней боев под Сталинградом сократилась до 11 самолетов. И это, заметим, в четырех полках! В 4-м ИАП осталось 3 исправные машины, в 12-м ИАП – 4, в 287-м ИАП – 3, в 900-м ИАП – 1. Часто в этот период в советских документах встречаются неточности. Так, официально 9-й ГИАП вошел в состав 287-й ИАД только 4 сентября. На самом деле 20 новых ЛаГГ-5 и 3 ЛаГГ-3 полка перелетели на аэродром Средняя Ахтуба, что около села Заплавное, еще в конце августа. И уже 25 августа летчик этого полка лейтенант М. М. Саркин числится в документах как «не вернувшийся с боевого задания».