«Дивизия сформирована в марте 1942 г. В Красноуфимске, в начале июня в районе Самары, 4.9 прибыла под Котлубань. 25 % русских, 75 % нацменьшинства (узбеки, казахи, киргизы)» – таковы были данные на 221-ю стрелковую дивизию. Кроме того, авиация фиксировала оживленное движение судов на Волге как севернее, так и южнее Сталинграда и прибытие большого количества эшелонов в Камышин.
Немцы со страхом ожидали продолжения атак, но в действительности уже после двух дней боев советские войска понесли огромные потери и были уже не способны наступать с такой же яростью. Например, 4-й и 16-й танковый корпуса пришлось вывести на восстановление в тыл.
Отметим, что самым слабым звеном советских войск под Сталинградом оставалась зенитная артиллерия. К началу наступления в составе 1-й гвардейской армии имелось всего 49 зениток, в составе 24-й армии – 30, в составе 4-й танковой армии – 31, в составе 66-й армии – 24, всего 134 орудия на примерно 60-километровый фронт.
А вот авиация на этом направлении была значительно усилена. 4 сентября в воздушное сражение в полосе Сталинградского фронта вступила вновь сформированная 16-я воздушная армия под командованием генерал-майора авиации Сергея Руденко. Собственно, приказ о ее создании был подписан еще 8 августа, а штаб и тыловые службы комплектовались на основе расформированной 1-й истребительной авиационной армии. Но из-за банальной нехватки авиаполков и самолетов (слишком много «съедал» Сталинград) формирование соединения растянулось на месяц. Но и к началу сентября удалось более-менее укомплектовать только две авиадивизии (220-я НАД и 228-я ШАД), а матчасть насчитывала всего 152 исправных самолета, в том числе 79 штурмовиков, 42 истребителя и 31 ночной бомбардировщик.
Первое воздушное сражение над «северным заслоном» (4 сентября) и привело к большим потерям с обеих сторон. Одних только истребителей Як-1 было сбито 7 штук. В 43-м ИАП пропали без вести командир полка подполковник Н.Т. Сюсюкалов, лейтенант Г. К. Бахтин, младший лейтенант А. Л. Сергеев и сержант Н. Е. Дуров, в 237-м ИАП – старший сержант Н. Л. Бессонов и сержант А. С. Четверухин, а сержанты Д. К. Бунделев и А. И. Мелиоранский погибли в авиакатастрофах. Кроме этого, над аэродромом Солодовка был сбит сержант М. С. Будников из 273-го ИАП. Немцы потеряли три истребителя: Bf-109G-2 W.Nr. 13545 обер-лейтенанта Фридриха Карла Бахманна из St.I/JG52 (пилот, имевший на счету 31 воздушную победу, погиб), Bf-109F-4 W.Nr. 13325 командира 8./JG3 гауптмана Эмиля Битча (спасся, выпрыгнув с парашютом) и Bf-109G-2 W.Nr. 13570 унтер-офицера Хельмута Пейссерта из 1./JG53 (пропал без вести). Последние два были сбиты в районах Вертячего и Ерзовки соответственно.
В 08.00 7 сентября 8-я и 16-я воздушные армии одновременно нанесли штурмовой удар по позициям 14-го танкового корпуса в районе Коренной балки, Бородкина, Винновки и Акатовки. В течение дня 16-я ВА осуществила 124 вылета, летчики донесли об уничтожении 25 танков и 3 сбитых самолетах. Собственные потери составили 15 самолетов. Однако для серьезной воздушной поддержки войск этого было недостаточно, и начавшиеся с рассвета атаки всех четырех армий опять захлебнулись. Штаб 6-й армии отметил мощные бомбардировки участков 51-го армейского и 14-го танкового корпусов.
На следующий день полки 16-й воздушной армии довольно скромными силами (82 боеготовые машины) осуществили 204 вылета и доложили об уничтожении и повреждении 41 танка, 76 автомобилей и 16 бронемашин. Тяжелые потери понес 237-й ИАП. В нем пропали без вести сразу 3 Як-1 (лейтенанты A. M. Ключников, М. Г. Заикин и сержант Б. В. Горбатов).
Немцы отметили многочисленные налеты в секторах 8-го армейского и 14-го танкового корпусов. В 14.00 (по берлинскому времени) группа в составе 18 советских бомбардировщиков под прикрытием истребителей нанесла авиаудар по позициям и тылам 76-й и 305-й пехотных дивизий, которые к этому моменту занимали фронт от Дона до Самофаловки.
Люфтваффе продолжали наносить удары по исходным позициям советских войск, а также ближнему тылу и путям снабжения. В частности, I./KG100 в 09.46–12.38 совершила налет на станцию Иловля. Немцы, по всей видимости, испытывали нехватку боеприпасов, вследствие чего самолеты вылетали с уменьшенной бомбовой нагрузкой (по две 500-килограммовых бомбы). Над целью «Хейнкели» были атакованы группой в составе 13–15 советских истребителей, но, собравшись в плотный боевой порядок, бомбардировщики смогли отразить все атаки.
9 сентября армия осуществила 191 вылет, доложила о 43 уничтоженных танках и 5 сбитых самолетах. При этом сразу 15 своих самолетов не вернулось с заданий. Среди пропавших без вести были старший лейтенант К. П. Шалимов и сержант П. Г. Яменко из 563-го ИАП, сержант B. C. Филин из 520-го ИАП, старший сержант А. Л. Приймак и сержант АА. Куприянов из 237-го ИАП.
Отметим, что если бы донесения о нанесенных противнику потерях примерно соответствовали действительности, танковый корпус Виттерсхайма лишился бы всей своей матчасти. На самом деле потери противника в бронетехнике, несмотря на тяжелые бои, оставались на минимальном уровне, к 7 сентября в составе 16-го танкового корпуса оставалось 125 танков (к началу советского наступления было 134).
Сама 16-я ВА только за первые три дня боев потеряла 30 машин. 10 сентября армия выполнила 185 вылетов и доложила о 92 уничтоженных танках и 4 сбитых самолетах при собственных потерях в 7 машин. Немцы отметили единичные пролеты вражеских самолетов над тылами 11-го армейского корпуса и бомбардировку его командного пункта, которая не имела серьезных последствий, а также налеты на коммуникации и переправы в тылу 8-го армейского корпуса.
После провала общего наступления Жуков и Еременко пытались ставить войскам ограниченные задачи (в целом занимать оборону, а на отдельных участках продолжать атаки), но и они были полностью провалены, а уже 9 сентября журнал боевых действий СтФ констатировал, что «ни одна из наступающих армий свою задачу не выполнила». Среди причин указали «ложные сообщения частей о достигнутых успехах», «наступление без ударного кулака», плохое взаимодействие артиллерии с танками и пехотой», ну и, конечно же, «господство авиации противника». Тем не менее оборона 14-го танкового корпуса опять трещала, за день три его дивизии потеряли 470 солдат и офицеров убитыми и ранеными. Генерал Витерсхайм во время очередной истерики потребовал, чтобы 10 сентября весь VIII авиакорпус действовал в его интересах, заявив, что в противном случае фронт может рухнуть. Однако Рихтхофен уже получил заявку от 4-й танковой армии на максимальную поддержку 48-го танкового корпуса. В итоге он решил не распылять силы, а действовать последовательно, с 09.00 все «Штуки», «Хеншели» и бомбардировщики бомбили южную часть Сталинграда, а с 13.00 переключались на северный фланг 6-й армии. Во время этой «авиапаузы» фронт 14-го танкового корпуса опять «задрожал», и лишь с вводом в бой немногочисленных резервных групп немцам снова удалось отбить атаки и восстановить положение.
Подвергаясь постоянному давлению со стороны Сталина, советские командиры продолжали гнать свои дивизии вперед. А те исправно докладывали об отсутствии успехов и всесокрушающих ударах люфтваффе. «Авиация группами по 15–25 самолетов систематически бомбила боевые порядки армии», – докладывал штаб 24-й армии 11 сентября. В этот день «Штуки» с утра наносили удары по исходным позициям и ближнему тылу советских войск перед фронтом 14-го танкового и 8-го армейского корпусов. В 11.00 они точно накрыли готовившиеся к атаке части 24-й армии, в результате те смогли начать наступление лишь спустя три часа. Но уже через 30 минут последовал повторный налет Ju-87, снова посеявший хаос и смятение в рядах атакующих, и заставил их залечь. Пленные советские солдаты честно рассказывали, что налеты немецких штурмовиков, особенно Ju-87, производят сильное моральное впечатление. А помимо них солдаты очень боятся разведчиков «Фокке-Вульф», так как за их появлением в небе вскоре следует удар артиллерии.
При этом люфтваффе уже не успевали выполнять все многочисленные заявки армейских командиров на поддержку с воздуха, а порой просто игнорировали их. За успехи авиации в одном секторе приходилось платить задержками и трудностями в другом. «Самолеты VIII авиакорпуса, получившие запрос на уничтожение 14 танков северо-западнее высоты 98,9, не прилетели, – жаловался штаб 51-го армейского корпуса, ведущий бои в окрестностях Городища и Орловки. – По участку корпуса ведется сильный огонь артиллерии и наносятся многочисленные удары штурмовиков». Достигнутые успехи стоили люфтваффе двух самолетов. Ju-87D-3 W.Nr. 2690 из 4./StG2 при подходе к цели получил прямое попадание зенитного снаряда в подвешенную бомбу. Самолет взорвался в воздухе, и оба летчика (пилот лейтенант Рудольф Амбергер) погибли. В районе Зубцова пропал без вести Bf-109G-2 W.Nr. 13497 унтер-офицера Хермана Кублера из 3./JG52.
«66-я армия в 12.00 перешла в наступление, встречая упорное сопротивление и неоднократно подвергаясь бомбардировке с воздуха, успеха в продвижении не имела», – отчитывался штаб 66-й армии на следующий день. В итоге Жуков приказал прекратить атаки, а не оправдавшая ожиданий и понесшая большие потери 1-я гвардейская армия была на время отведена в тыл. Правда, часть наших войск после кровопролитных сражений «отходила» в другую сторону. 13 сентября южнее Котлубани к противнику перебежала целая рота 173-й стрелковой дивизии с 2 офицерами и 41 рядовым, а в районе Ерзовки на ту сторону убежало 72 бойца из 99-й стрелковой дивизии. Те пояснили, что были отправлены своими командирами в самоубийственную атаку, потом долго отсиживались на нейтральной полосе, назад идти побоялись из-за заградотрядов и, посовещавшись, решили ползти к немцам. Перебежчики рассказали об эффективности налетов люфтваффе, вследствие которых многие роты потеряли свыше половины личного состава.
Тем временем воздушные бои к северо-западу от Сталинграда продолжались. 12 сентября полки 16-й воздушной армии осуществили 195 вылетов, истребители отчитались о 9 сбитых самолетах. Собственные потери составили 6 машин. В частности, пропали без вести 3 Як-1 (младший лейтенант Н. Н. Якутии, сержант В. И. Киселев из 520-го ИАП и старший сержант В. И. Лукаш из 43-го ИАП).