8 ноября в 07.15 35 бомбардировщиков совершили налет на Красную Слободу. Затем в течение дня люфтваффе бомбили огневые позиции советской артиллерии на островах и восточном берегу, а также скопления войск юго-восточнее Сталинграда. По советским данным, утром в районе Бубковского советской зенитной артиллерией было сбито два немецких самолета, экипажи которых погибли. И этот факт частично находит подтверждение. В ходе воздушных атак сразу два бомбардировщика потеряла II./KG27. Утром во время вылета на атаку скопления советских танков восточнее Сталинграда пропал без вести Не-111Н-6 W.Nr. 4272 «1G+MP» из 6-й эскадрильи. Весь его экипаж пропал без вести. А взлетевший в 18.58 из Миллерово Не-111H-6 W.Nr. 4671 «1G+BM» из 5./KG27 уже в темноте был сбит зенитным огнем над Сталинградом. При этом пилот фельдфебель Зигфрид Вебер погиб, обер-ефрейтор Хайнрих Николаи попал в плен, а бортмеханик обер-ефрейтор Пауль Паттберг и бортрадист обер-ефрейтор Ханс Ланг вернулись в часть. Кроме того, поврежденный Bf-109F-4 W.Nr. 7199 унтер-офицера Вернера Розе из 9./JG3 разбился на аэродроме Питомник. Но пилот отделался ушибами и легкими травмами. Вообще же за этот день немцы потеряли на всем Восточном фронте 5 самолетов, из них 3 в районе Сталинграда.
Советская авиация по-прежнему отвечала только «булавочными атаками». Немцы отметили лишь 5 пролетов групп по 4–5 советских бомбардировщиков на высоте 4000–5000 м и сбросы бомб на Сталинград и тыловые районы 6-й армии, состоявшиеся поутру. Тем не менее 8-я воздушная армия снова понесла серьезные потери. Так, в 09.00 в районе КП штаба Сталинградского фронта упал Ла-5 из 27-го ИАП. Летчик лейтенант А. Д. Билюкин погиб. Его однополчанин сержант Д. Н. Зубцов был сбит над немецкой территорией, летчик сумел спрятаться и до освобождения укрывался среди местного населения. Еще один Ла-5 старшего лейтенанта A. M. Твардовского был сбит парой «свободных охотников» над аэродромом Средняя Ахтуба. В 4-м ИАП сержант Я. И. Пеккер был сбит в 1 км северо-западнее поселка 8-я Бригада, а старший сержант Б. А. Пашук пропал без вести.
День 10 ноября впервые показал немцам, что хорошие времена заканчиваются и грядет повторение прошлой зимы. Наиболее болезненной для люфтваффе стала гибель командира 6-й эскадрильи JG3 лейтенанта Людвига Хафнера. Его «Мессершмитт» был сбит при штурмовке станции Колобовка (в 50 км восточнее Сталинграда). На тот момент летчик имел на своем счету 52 воздушные победы[47]. Больше повезло командиру 8./JG3 лейтенанту Хансу Юнгу, который также был сбит огнем ПВО, но попал в плен. Его личный счет так и остался на отметке в 5 побед. «Цершторер» Bf-110E-3 W.Nr. 3436 «S9+IK» из 2./ZG1 сгорел после аварийной посадке в районе Srowdnja, но его экипаж не пострадал. Большие потери от огня с земли понесли и штурмовики Ju-87D-3 W.Nr. 2402 «T6+GH» из 1./StG2 (пилот унтер-офицер Йозеф Швейгер) пропал без вести. Ju-87D-3 W.Nr. 2529 «Т6+СК» из 2./StG2 (пилот унтер-офицер Йозеф Слама) также пропал без вести в районе Ssajuschenskij. Ju-87D-3 W.Nr. 2370 из 4./StG2 также был сбит огнем ПВО, но его экипаж остался цел и вернулся к своим. В районе Клетской советскими истребителями был сбит FW-189A-1 W.Nr. 0298 из 1.(Н)/10. По всей вероятности, эта «рама» стала жертвой тройки Як-1М из 659-го ИАП. Суммарные потери немцев, включая упомянутые ранее бипланы из Behelfkampstaffel 4, составили 9 самолетов, что сделало для них 10 ноября первым по-настоящему черным днем под Сталинградом. Первым, но далеко не последним!
«Главный заводской бастион»
Тем временем 7 ноября штаб 6-й армии утвердил окончательную дату нового наступления – 11 ноября. Для атаки было сформировано 3 ударные группы. В первую входили 2 саперных батальона, 3 штурмовых орудия StulG 33B, тяжелый минометный дивизион и 2 легких минометных дивизиона. Ее главной целью был захват мартеновского цеха завода «Баррикады». Во вторую входила 305-я пехотная дивизия, усиленная штурмовой ротой 44-й пехотной дивизии, двумя саперными батальонами, батальоном штурмовых орудий (6 StulG 33B), танковой ротой 14-й танковой дивизии, двумя взводами тяжелых пехотных орудий, 6 тяжелыми минометами. Третья ударная группа состояла из части 389-й пехотной дивизии, усиленной саперным батальоном, 3 штурмовыми орудиями StulG 33B и штурмовой ротой 24-й танковой дивизии. Этим группам следовало захватить берег Волги восточнее указанного завода. После достижения первой цели наступления следовало перегруппироваться и не позднее 15 ноября предпринять наступление вдоль берега на юг.
На упомянутые новейшие штурмовые орудия StulG 33B немцы возлагали особые надежды. Они представляли собой самоходку на базе StuG III с установленной в высокой прямоугольной рубке 150-мм тяжелой пехотной гаубицей slG-33. При этом лобовая броня корпуса и рубки составляла 80 мм, а бортовая – 50 мм, что давало хорошую защиту от артиллерии и гранат даже в ближнем бою и позволяло использовать эти «Штуги» для штурма зданий и заводов. В октябре фирма «Алкетт» изготовила 24 StulG 33B, и первая партия сразу же были отправлена в Сталинград, где вошла в состав 244-го и 245-го батальонов штурмовых орудий (StugG.Abt.244, StugG.Abt.245).
Авиация на Сталинградском направлении после провала наступления на Орджоникидзе тоже была усилена. На аэродром Тацинская вернулась первая группа и часть третьей группы KG51 «Эдельвейс», а в Морозовскую снова перебазировались «Хейнкели» I./KG55 «Грайф». А вот III./KG6, успешно проявившая себя во время налетов на Сталинград, железную дорогу Саратов – Астрахань и другие цели, в начале ноября убыла в Западную Европу. Характерно, что за всю свою трехнедельную боевую командировку на Восточном фронте авиагруппа потеряла всего один Ju-88A (вынужденная посадка на своей территории) и ни одного летчика.
11 ноября в 06.00 (по московскому времени) началась артподготовка, затем в 08.00 появились «Штуки», которые с воем сирен обрушились на занятые советским войсками цеха заводов «Баррикады» и «Красный Октябрь», а также позиции артиллерии на восточном берегу и островах. В условиях, когда линия фронта проходила зигзагами по городским улицам и между цехами предприятий, авиационная поддержка была делом ювелирным. Ju-87 подолгу кружили над развалинами, и, лишь когда пилот четко распознавал цель, штурмовик срывался в пике и с воем шел на свою цель. Потом, как всегда, взрыв и огромные клубы дыма, огня и пыли. Самый известный пилот StG2 Ханс Ульрих Рудель вспоминал об этих вылетах: «На наших фотоснимках, сделанных с воздуха, был отчетливо виден каждый дом. Цель, выделенная каждому пилоту, помечалась красной стрелкой. Мы летали, не выпуская карту из рук. Нам было строжайше запрещено сбрасывать бомбы до того, как цель будет достоверно опознана, а расположение наших войск станет ясно видно».
Когда весь берег Волги был окутан клубами дыма и пыли, штурмовые группы в сопровождении самоходных гаубиц медленно двинулись вперед, прокладывая себе дорогу через полуразрушенные и сгоревшие корпуса цехов огнеметами и подрывными зарядами. К концу дня 1-й и 241-й стрелковые полки 95-й стрелковой дивизии были уничтожены в полном составе, большие потери понесли и другие советские подразделения. В результате немецким штурмовым группами удалось продвинуться на 200–300 м, попутно уничтожив несколько вкопанных в землю танков. 305-я пехотная дивизия достигла обрыва над Волгой восточнее нефтебаков и прорвалась к находящейся севернее балке. Соседняя 389-я пехотная дивизия также заняла около 500 м волжского берега северо-восточнее «Баррикад». Потери люфтваффе в этот раз оказались минимальными, был тяжело поврежден только 1 Hs-129B-1 W.Nr. 0185 из 6./Sch.G1.
12 ноября после очередного удара «Штук» наступление было продолжено. Немцы прорвались к нефтебакам, отрезав остатки 138-й стрелковой дивизии от остальных частей. На следующий день Ju-87 продолжили бомбить позиции советской артиллерии на островах и восточном берегу. А к вечеру 305-я пехотная дивизия после упорных боев овладела «домом комиссаров» и еще одним участком берега длиной 70 м северо-восточнее нефтебаков. Советские войска несли тяжелые потери, но не отступали. К вечеру в 138-й стрелковой дивизии осталось всего 220 бойцов.
«Трое суток день и ночь войска 62-й армии вели ожесточенные бои, доходящие до массовых рукопашных схваток, – писал Еременко в журнале боевых действий фронта. – Враг несет огромные потери. На участке 138-й СД (район завода „Красный Октябрь”) навалены груды трупов противника». Потери 6-й армии в ходе последнего штурма он оценивал в 6000 солдат и офицеров только убитыми. И хотя эти цифры снова являлись сильным преувеличением, атака действительно стоила противнику больших жертв. Особенно пострадали именно саперные батальоны, только за первый день потерявшие 440 человек, в том числе 109 убитыми и пропавшими без вести[48]. 13 ноября штаб 51-го армейского корпуса признал, что захватить «главный заводской бастион» – мартеновский цех – в ближайшее время вряд ли удастся, а наступление на «теннисную ракетку» возможно будет начать не ранее 25–30 ноября. Захват последних опорных пунктов – части завода «Красный Октябрь» и нефтехранилища напротив Мамаева кургана – и вовсе откладывался на декабрь…
Еще накануне наступления люфтваффе наконец начали налеты на аэродромы советских ночных бомбардировщиков, о чем давно просил штаб 6-й армии. Но только 13–15 ноября в этом направлении удалось добиться каких-то успехов. 13 ноября над аэродромом Ленинск был сбит Ла-5 из 13-го ИАП, пилот сержант В. Г. Савельев погиб. В 12.15 14 ноября 18 Ju-88 в сопровождении 3 Bf-109 нанесли авиаудар по аэродрому 765-го и 969-го НБАП возле Луго-Водяного. Было уничтожено и повреждено 10 У-2, убито 3 и ранено 10 человек из личного состава. Сама площадка была перепахана взрывами и выведена из строя. В результате уже в следующую ночь количество вылетов ночных бомбардировщиков резко упало (до 60).