В этот день Красной армии наконец удалось прорвать фронт в западной части котла и захватить Карповку. Там удивленные солдаты убедились, что у 6-й армии было еще много запасов! В Карповке они захватили два склада, битком набитых боеприпасами. Там находилось 3000 снарядов, 53 000 патронов, 3700 снарядов для минометов и большое количество оружия. В юго-западном секторе 57-я армия захватила Рокотино. 6-я армия безуспешно пыталась удержать новый рубеж обороны по берегам рек Россошка и Червленная, но сдержать наступающие с криками «ура!» волны красноармейцев было больше невозможно. Возвращаясь к сравнению с тонущим «Титаником», этот момент примерно соответствовал началу финальной фазы драмы, когда нос лайнера погрузился под воду, а корма, наоборот, начала подниматься из воды. Штабу Паулюса и всем здравомыслящим командирам стало окончательно ясно, что дни котла сочтены, а крах является лишь вопросом времени (причем ближайшего).
15 января в районе Сталинграда похолодало до –28 градусов. Наступили «настоящие русские морозы», на кои намекал недавний ультиматум и которые были для 6-й армии хуже, чем атакующие солдаты Красной армии. В этот день передовые подразделения советской 21-й армии прорвались к Дубинину и Молочно-товарной ферме, от которых до Питомника оставалось всего 4 километра. Южнее 57-я армия захватила Басаргино и тоже продвигалась на восток. Посты ВНОС зафиксировали пролет 199 транспортников в стремительно сужающийся котел.
Пользуясь ясной погодой, 16-я воздушная армия снова активизировалась и осуществила 545 вылетов. Летчики доложили о 8 сбитых самолетах и 8 транспортниках, уничтоженных на земле. Среди атакующих была и большая группа двухмоторных бомбардировщиков Ли-2ВВ из 62-й авиационной дивизии дальнего действия. Их целью была авиабаза Питомник. В результате бомбардировки ни один самолет не пострадал, зато были сбиты 5 Ли-2ВВ. Несколько опытных экипажей пропало без вести. Но и немцы понесли потери. Во время вылета на снабжение Сталинграда в районе Рубежного советские истребители сбили He-111H-6 W.Nr. 4869 «1G+MN» из 5./KG27. Весь экипаж (пилот обер-лейтенант Ханс Рёббинг) из 5 человек пропал без вести.
Пытаясь улучшить ситуацию, Гитлер принимал все новые административные меры. Он приказал генерал-фельдмаршалу авиации Эрхарду Мильху срочно вылететь в Таганрог и лично возглавить командование воздушным мостом в Сталинград. Фюрер наделил этого не особо умного, но очень активного и неугомонного офицера чрезвычайными полномочиями. Прибыв в штаб 4-го воздушного флота 16 января, Мильх спешно сформировал там Спецштаб своего имени (Sonderstab Gen. Feldm. Milch). Он сразу же попытался увеличить количество вылетов в котел различными «административными» методами. В частности, Мильх пригрозил лично расстреливать офицеров, срывавших снабжение 6-й армии. Полевой суд VIII авиакорпуса (Das Feldgericht des VIII. Fliegerkorps) немедленно получил приказ допрашивать «в судебном порядке» все экипажи, которые вместо приземления в котле сбросили груз на парашютах. Суд должен был выяснить, была ли возможна посадка, или же имела место «трусость перед лицом врага»? Кроме того, следовало допрашивать и летчиков, совершивших посадку, для получения достоверной информации о состоянии аэродромов в котле.
Однако эти «суровые меры» явно запоздали. 16 января похолодало до –32 градусов. В это страшное для 6-й армии утро произошло событие, окончательно похоронившее ее. Вскоре после рассвета солдаты 298-й стрелковой дивизии 21-й армии пошли в атаку. На этот раз они не встретили никакого сопротивления. В туманной утренней дымке бойцам встречались только вмерзшие в землю грузовики, пушки и танки. Быстро продвигаясь вперед, в 09.00 красноармейцы увидели поистине апокалиптическое зрелище. На огромном пространстве стояли десятки разбитых и поврежденных самолетов разных типов. Многие из них уже были засыпаны снегом и напоминали замерзших доисторических чудовищ. Это невиданное доселе кладбище авиационной техники тянулось на несколько километров вдаль. Так же неподвижно торчали зенитные орудия, покрывшиеся инеем стволы которых были направлены в морозное небо. Еще больше солдат поразило гигантское скопление «мертвых» грузовых автомобилей – их были тысячи! Это и было то самое «кольцо из мертвого железа» – авиабаза Питомник.
Всего в районе аэродрома Красная армия, согласно сводкам, захватила 13 000 автомобилей, 1632 мотоцикла, 270 танков и самоходных орудий, 70 зенитных орудий, 350 велосипедов и около 300 самолетов (почти все они были неисправны). Среди брошенных на аэродроме был и четырехмоторный FW-20 °C-3 W.Nr. 0046 «SG+KV» из KGr.zbV200. Причем все 6 летчиков из его экипажа по какой-то причине не смогли улететь и до сих пор числятся пропавшими без вести[60]. Отступающие бросили несколько складов с боеприпасами и продовольствием, а также два госпиталя, набитые ранеными. Этим бедолагам уже точно не суждено было вернуться в Германию…
Что касается штурмовиков, истребителей и самолетов-разведчиков, базировавшихся в Питомнике, то согласно первоначальному плану они должны были перебазироваться в Гумрак. А в случае непосредственной угрозы последнему всем самолетам следовало заправиться бомбами, нанести удары по противнику и затем перелететь на аэродромы за пределами котла. Однако когда дело дошло до первой фазы этого плана, выяснилось, что Гумрак попросту не подготовлен. Когда первая пятерка Bf-109 из временной авиагруппы гауптмана Хермеротля из JG3 в 07.00 попыталась перелететь туда, все 5 машин потерпели аварии при посадке. Поэтому все остальные «Штуки», «Мессершмитты» и «рамы» после взлета из Питомника сразу взяли курс на запад.
На внешнем фронте ситуация тоже складывалась для немцев катастрофически. 14 января Красная армия перешла в наступление против 2-й венгерской армии к югу от Воронежа и сразу прорвала фронт. Под угрозой полного окружения оказалась уже 2-я немецкая армия. Поначалу Гитлер планировал и в этом секторе запретить отход и объявить Воронеж очередным «фестунгом»! Но в его распоряжении больше не было ни одного свободного самолета, который можно было использовать для очередного воздушного моста. Этот факт сделал фюрера более уступчивым, и вскоре (хотя и с опозданием) он дал санкцию на отход из Воронежа. В секторе группы армий «Дон» Красная армия тоже продолжала наступать, и 16 января немцам пришлось эвакуировать аэродром Сальск. Транспортные авиагруппы Ju-52 вынуждены были в очередной раз сменить свое место дислокации. Они перелетели на аэродром Зверево (севернее города Шахты). Теперь 6-ю армию отделяло от ближайших позиций вермахта 275 км.
Но, несмотря на кризис, возникший из-за потери Питомника и Сальска, воздушный мост все еще активно работал. Посты ВНОС в течение 16 января зафиксировали пролет 200 транспортников над кольцом блокады. Но почти все они сбросили свой груз на парашютах. Большинство экипажей сослались на «невозможность приземления» в Гумраке, который был указан как запасной аэродром. А уже вечером в рамках «следствия» был допрошен фельдфебель Оспель из II./KG27, только что вернувшийся из котла. «Посадка в Гумраке в 11.45, старт из Гумрака в 13.10, – показал он. – Взлетно-посадочная полоса в Гумраке состояла из укатаных полос около 400 м длиной, 5—10 м шириной. Тягач с валиком все еще работал на снегу. За пределами прокатанного полотна снег лежал примерно по колено. К югу от взлетно-посадочной полосы лежали обломки Bf-109 и Ju-87. На обширных просторах вокруг виднелись воронки и стояли какие-то самолеты. Бомбовые воронки на аэродроме были засыпаны. Посадочного креста не было. Крест, сделанный из полотняных знаков, лежал вне взлетно-посадочной полосы в северной части аэродрома. Стартовый пост и указатель поворота к месту разгрузки отсутствовали. Посадка была затруднена из-за небольшой протяженности взлетно-посадочной полосы, не очень крепкого снега и окружающих ям. Для ночных посадок место было непригодным. Разгрузочных команд не было на месте. Экипаж самостоятельно выгрузил самолет. Для заправки имелся бензовоз. Организации разгрузки, выделения раненых для обратного вылета обнаружить не удалось. Во время разгрузки 4 Ил-2 атаковали аэродром и 2 стоящих He-111 в течение 15 минут. Зенитная защита состояла из 3 легких орудий, стрелявших умеренно. Около 300 раненых разместились на стоянке самолетов, пытаясь укрыться в одной машине. Экипажи самолетов Ju-87 и 6–8 пилотов из Jagdgeschwader „Удет“, прибывшие из Питомника, также находились здесь и пытались самолетом вылететь из „крепости“. Они сообщили, что их самолеты в ранние утренние часы 16.01.1943 были повреждены стрельбой вражеских танков на аэродроме Питомник, и они не смогли улететь».
В этот день в снабжении Сталинграда впервые приняли участие новые стратегические бомбардировщики He-177 «Грайф» из I./FKG50. Эти необычные самолеты, появление которых в люфтваффе ожидали уже несколько лет, только что прибыли на авиабазу Запорожье для дальних бомбардировочных рейдов. В качестве возможных целей фигурировали Куйбышев, Горький, Баку и даже Свердловск и Челябинск. Но вместо этого «стратегов» тоже бросили на воздушный мост. Не-177 мог брать на борт 8 контейнеров Mun C250 или Tank C250. Первоначально планировалось, что «Грайфы» будут, как и все, совершать посадки в котле и обратными рейсами вывозить раненых. Были даже проведены расчеты, что на один полет из Запорожья в Питомник и обратно бомбардировщику потребуется 4 тонны бензина. Но после тщательного обсуждения Рихтхофен принял решение не рисковать новыми самолетами, опасаясь, что те могут раньше времени попасть в руки к противнику.
Впрочем, потерь избежать все равно не удалось. Во время первой миссии пять самолетов во главе с командиром группы майором Шеде поднялись в воздух с тем, чтобы сбросить окруженным войскам контейнеры с грузами. Но первая боевая миссия «Грифонов» закончилась крахом. Два самолета вынуждены были преждевременно вернуться из-за технических проблем и неисправности двигателей, еще один экипаж не смог найти цель. В итоге котла достиг только один бомбардировщик. Но хуже всего было то, что на базу не вернулся He-177A-1 W.Nr. 15233 «E8+FH» командира I./FKG50 майора Карла Шеде. Что стало с самолетом, так и осталось невыясненным и весь экипаж пополнил список пропавших без вести