Энергичный сотрудник выжил начальника интригами и клеветой. Сел на его место, а потом сел в тюрьму. Произошла авария, а наказывают того, кто несет ответственность. Так что недолго музыка играла, недолго фраер танцевал, как в тюрьме шутили. Или девушка одна отбила мужа у подруги. Подлыми методами действовала, довела подругу до болезни. И стала с ее мужем жить. Но этот муж заболел психически – наследственность такая была. И стал бить свою новую жену, вещи из дома раздавать странникам, а работать перестал – ему голоса не велели больше работать. Так и живут. Потому что уходить он не хочет, да и некуда. И вообще он инвалид, нуждается в заботе и материальной поддержке. Или один проныра отнял дом у родного брата. Да и сгорел в этом доме – там что-то с проводкой было не так. А ученый украл книгу у своего коллеги и издал под своим именем. Теперь его выгнали из всех научных сообществ и даже хотят судить. Не за плагиат, а за экстремизм. Такая вот это книга оказалась. А автор настоящий перепугался и стал детские сказки писать. И отлично зарабатывает.
Так что отнятое – оно порченое. Чаще всего так. Это у Мопассана один идиот утащил руку скелета из могилы. Очень она ему понравилась. Пугал ею дам и гостям демонстрировал. А ночью эта рука его задушила; как паук, приползла на костяных пальцах в комнату и впилась с горло. А вот не надо было отнимать.
Так что смысл есть во всем. Если что-то отняли или принудили отдать, слишком горевать не надо. Надо посмотреть на последствия. Чаще всего отнятое и присвоенное не приносит счастья. А как паук впивается в того, кто отнял, и душит. И не всегда можно освободиться…
Отнимают – боритесь! Но если проиграли в борьбе, не горюйте. Значит, так тому и быть – пусть берут себе. Но потом не жалуются. Получат сполна…
Уже не жила, а доживала последние дни. Старая, дряхлая, облезлая. И к ней подсадили лисят – так получилось, лисятки остались без матери. И дряхлая лиса начала о детках заботиться. Инстинкты включились. И знаете, помолодела. Стала пушистой и энергичной. В заботах и хлопотах обрела новую молодость и утраченное здоровье. И еще отлично прожила несколько лет, пока лисята не выросли и не стали самостоятельными.
Так что забота о ком-то, как ни странно, продлевает жизнь. И человек обретает новые возможности. Ему дается новый ресурс – потому что он нужен. Нужен социуму, стае, лисяткам или другим людям – это неважно. Важно, что нужен. А если нужен – будет жить.
И мы иногда жалуемся и говорим: «Я устал от забот и хлопот! Вечно надо о ком-то тревожиться, кому-то что-то отдавать, не спать ночей, делиться, переживать, деньги тратить – сколько можно?» А на самом деле мы этим и живем. И, так сказать, омолаживаемся. Становимся здоровыми и пушистыми – так все устроено в мире. Разумно и просто.
чего-нибудь настоящего. Когда настоящее в дефиците, начинается время эрзаца. Гороховой колбасы, табака из бумаги, пропитанной никотином, хлеба из картофельной муки и опилок. Это эрзац-продукты. Их можно употреблять, ничего страшного. Они похожи на настоящие.
Ежели человека с детства кормить эрзацем, он и не будет знать другого вкуса. И страдать не будет. Это нормальная еда и нормальные вещи. У всех такие. Все так живут. Грязная лужа – это эрзац-море. А крошечный магазинчик – эрзац-супермаркет, в котором продаются эрзац-продукты. Вполне даже съедобные.
Так и с любовью. Все рассуждают про отношения. Как правильно их строить, как быть главным, как подчинять себе другого человека, как правильно с ним общаться и даже заниматься сексом. И как выбрать самого удобного и выгодного во всех смыслах партнера. И с ним создать эрзац семьи. Особенно, конечно, психологи стараются. Может, они тоже – эрзац…
О настоящей любви эти люди ничего не знают. Они выросли в такой эрзац-семье, где сладким был не сахар, а сахарин. И любовь была вроде гороховой колбасы. Почти как настоящая. Как у всех. Так им говорили – так все живут!
Но дайте такому человеку настоящего хлеба. Настоящего сахара. Покажите ему море и океан. Он моментально поймет разницу и будет потрясен до глубины души. И с любовью точно так же. С настоящей любовью.
И потому так часто, уже в зрелом возрасте, когда человек смирился и ничего уже не ждет от жизни, все может перемениться внезапно. Вдруг придет настоящее чувство. Истинное. Ни капли не похожее на то, что было прежде. Так бывает; кончается эпоха эрзаца. И человек ел гороховую колбасу всю жизнь. Ею довольствовался. А теперь понял настоящий вкус жизни. Любви…
Впрочем, может, душа изначально знает, что это эрзац. Море не такое. И хлеб не такой. И колбаса не такая. Но что делать, все так живут. И надо делать вид, что так и надо.
Но любовь придет, и все изменится. Все станет настоящим. И даже искусственная еда обретет новый вкус; в любви все обретает новый вкус и вид. И становится настоящим.
На это уходит огромный ресурс. Идиотами нехорошо называть других людей, но иначе не скажешь. Злые глупцы могут все испортить, и этот фактор надо учитывать всегда.
Мы вчера на трассе видели смертельную аварию. Один водитель ехал по своей полосе солнечным ясным днем. А второй обгонял кого-то и вылетел на встречку на огромной скорости. И погубил нормального водителя. Который правильно ехал. И, возможно, смог бы уклониться и спастись – но не ожидал такого. И немножко превысил скорость. И немножко отвлекся и расслабился – такая хорошая дорога, машин почти нет, такой ясный день и прекрасная природа. Неоткуда ждать опасности… Но это не так.
Даже если мы все делаем правильно, не надо терять бдительность. Никогда не надо ее терять и благодушно отвлекаться от дороги. Написали прекрасную картину – обязательно найдется злой идиот, который нападет с нелепыми обвинениями и критикой. Выполнили отлично свою работу – придется разъяснять и доказывать, что ее надо было выполнить так, а не иначе. Нашли новый способ что-то улучшить и изменить – придется долго разжевывать элементарные вещи тем, кто не понимает и вряд ли поймет, о чем вы вообще говорите. Но нападает и ненавидит заранее; именно потому, что не понимает. Едете спокойно по своей полосе – а навстречу вылетает идиот. Крушит и рушит все на своем пути. Это так неожиданно, так нелепо, так несправедливо! И смертельно опасно. Если вы утратили бдительность, можно не спастись. Даже если есть такая возможность.
Не надо утрачивать внимание и расслабляться на дороге. Мы не одни по ней едем. Мир иногда несправедлив, а среди людей встречаются идиоты. И злодеи, которые умышленно нападают на добрых людей. Так что внимательность и бдительность терять не надо. Чтобы успеть защититься или уклониться от внезапно вылетевшего на трассу идиота. От которого остался только исковерканный остов машины. Но их много. И появляются они всегда внезапно. На ровном месте солнечным днем…
мы оказались лет пять назад. Здесь раньше стояли опрятные домики, теперь их почти нет. А те, что остались, очень грустные. Чистенькие, но безнадежно опустевшие. Двери открыты, хозяев нет. Ничего не сломано, не разрушено. И деревья в садах гнутся под тяжестью яблок: желтых, красных, зеленых. Все травой заросло, но на кустах оранжевая облепиха, густо-красная малина, черноплодная рябина, калина – все в изобилии. И дерево вот с черно-фиолетовыми ягодами вроде слив. Я стала рассматривать ягоды, и на вкус они необычные. Терпкие, несладкие, свежие… И вдруг прошелестел голос: «Это торн!» Я оглянулась – и вижу: стоит старенький-старенький старичок с палочкой. Согнулся в три погибели, волосы белые-белые. А глаза живые, карие, с искоркой. Он такой был дряхлый, как осенняя паутинка прозрачный. Вот-вот ветер его унесет в желтый лес…
Старичок сказал, что когда-то это был его домик и его сад. Это он посадил яблони, груши, черноплодную рябину, калину, смородину, облепиху… И вот здесь был цветник. А здесь – клубника, она все еще плодоносит. И сказал-прошелестел: «Пойдемте, я вам все покажу. Собирайте побольше; видите, как много яблок и ягод!» Я не хотела собирать, мы просто зашли полюбоваться – в городе нет ведь таких садов. Но старичок сам наклонял ветки дрожащей рукой, угощал. А «торн» – это терн. Ягода такая, терпкая и лечебная. От нее люди выздоравливают и долго живут, вот старичок и посадил терн давным-давно.
А сейчас никого не осталось. Все умерли. Состарились и умерли. Дети перевезли старичка в хороший дом, в деревню неподалеку. Но он каждый день вот ходит в сад. Теперь это общий сад! – так он сказал со значением. Был его, а стал общий. И ему радостно, что кто-то собирает яблоки и ягодки. Ему от этого хорошо. Он не зря этот сад сделал, правда? Только жаль, что все умерли. И за их садами тоже смотрит старичок. И за домиками оставшимися…
Мы каждый год приходим в заброшенный сад. Все по-прежнему. Здесь никто не ломает ничего и не портит. Но домик старичка пустой; и его мы не видели больше. А яблок полно. И всего остального полно! Пусть соберут те, кому нужнее. Я только немного терна собираю – в ладошку. На память о старичке. И чтобы самой не забывать о саде, который останется потом. Когда мы попадем в другой сад. Невообразимо прекрасный, наверное. А пока надо сохранять этот…
А старичок все равно где-то здесь. Просто он стал совсем прозрачный. И голос – как шелест листьев. Никто не исчезает насовсем.
«деньги». Название, наименование – как угодно. Но именно так они называются: «деньги». Это древнее слово. А полублатное слово «бабло» – это завистливое обесценивание денег, которые есть у других людей. И которые хотел бы, мечтал бы иметь завистник – но он ничего не получит. Так, иногда поманит его фортуна – а потом он снова останется ни с чем. Без денег, которые даже называть не научился правильно. А вот такой неприятной кличкой именует эквивалент труда.